О, если б в наши дни шпень, 
Во дни запечатленных слом 
Мы не имели песнопенья 
И мусикийских голосов.
Как мы могли бы эту муку 
Безумной жизни перенесть!
Но звону струн, но песен звуку 
Еще простор и воля есть.
Ф. Сологуб
«Силуэты музыкального Петербурга» — исторические очерки о музыкальной культуре Петербурга, его главных музыкальных очагах. Книга охватывает период от рождения Петербурга до наших дней.
Петербург — город с богатейшей историей культуры и искусства, в том числе и музыки. Главнейшие события русской музыки, жизнь и творчество многих русских композиторов прошли в Санкт-Петербурге. Однако среди обилия литературы по истории Петербурга до сих пор нет отдельной популярной книги, из которой любитель музыки смог бы почерпнуть сведения об истории основных музыкальных центров Петербурга: театрах, музеях, концертных залах, учебных заведениях, памятных местах.
Задача автора не только познакомить читателей с музыкальной историей Петербурга, но и, заинтересовав рассказом о богатейших культурных традициях Северной Пальмиры, привести их в современные музыкальные театры и концертные залы. Почти каждый очерк завершается сведениями о сегодняшней музыкальной жизни.
Автор надеется, что знакомство с музыкальной историей дворцов и театров, улиц и площадей, памятников Петербурга дополнит курс истории русской музыки живым, конкретно осязаемым ощущением истории в лицах и картинах и будет способствовать воспитанию чувства любви к родному городу и гордости за его культуру — часть великой культуры России.
От автора
Книга «Силуэты музыкального Петербурга» является также и учебным пособием для изучения дисциплины «Музыкальный Петербург». В соответствии с содержанием книги мною составлена программа по этой дисциплине, введенной в обязательную программу девятилетнего обучения в детских музыкальных школах и детских школах искусств. Протрамма «Музыкального Петербурга» утверждена Городским методическим кабинетом при Комитете культуры администрации Санкт-Петербурга, а книга рекомендована в качестве основного учебно-методического пособия для учащихся и учителей.
А. В. Белякаева-Казанская, кандидат искусствоведения, заслуженный деятель искусств России
Глава 1
«В начале была музыка».
Музыка в Петербурге времен Петра Великого
Придворный певческий хор. — Полковые оркестры. — Придворный оркестр. Оперные дома. — Театр Натальи Алексеевны. — Ассамблеи. Меншиковский дворец
Оттого-то шум и клики В Петербурге-городке,
И пальба, и гром музыки, И эскадра на реке...
А. Пушкин
История музыкального Петербурга началась в день его рождения — 16 мая 1703 года. Тогда по велению Петра I (1672-1725) в дельте Невы на Заячьем острове была заложена крепость «Санкт-Питербурх» (переименованная впоследствии в Петропавловскую). На торжественной церемонии закладки крепости, от которой началось бурное строительство новой российской столицы, раздавались орудийные залпы и звучала музыка: пел Придворный хор.
Петр I привез из Москвы хор государевых певчих дьяков, в котором сам любил петь и с которым не расставался ни в военных походах, ни в мирной жизни. Петр с детства хорошо знал и любил церковное пение и даже мог выполнять роль уставщика, то есть руководителя хора. Старейший русский хор, переименованный в Придворный певческий хор (числом в 30 человек), при Петре стал принимать участие и в светских празднествах, увеселениях, и в торжественных церемониях. В 1717 году Придворный певческий хор сопровождал Петра I в его дипломатической поездке в Польшу, Германию, Голландию и Францию. Впервые зарубежные меломаны услышали этот прекрасный хор, состоявший к тому времени из 60 человек, были восхищены его мощным, стройным звучанием. Прозвучали и любимые Петром виватные — заздравные — канты2 в честь воинских побед России.
Свой хор имела и царица Екатерина I.
Реформы Петра I коснулись всех сторон русской жизни, решительно изменяя облик старой России, превращая ее из отсталой, изолированной от Европы страны в сильное, развитое, открытое европейское государство. В этом прогрессивном движении большое место отводилось и музыке.
За границей Петр познакомился с военной духовой музыкой. И, создавая регулярную армию по европейскому образцу, Петр I издал в 1711 году Указ об организации полковых оркестров из груб, литавр и гобоев. Любимым военным инструментом Петра был барабан, на котором он виртуозно исполнял самые сложные ритмы. В те времена престиж барабанщика в войсках был велик, потому что они были связными, выполняли разные команды условными сигналами. Играл Петр и на гобое, и на волынке. Любил он музыку громкую, насыщенную по звучанию.
Немецкий историк Якоб Штелин, живший в Петербурге, писал: «Петр Великий находил особое удовольствие в помпезном звучании <...> рожков и тромбонов, в которые он мог влюбиться впервые во время своей первой поездки по Германии и голландским городам. Он содержал собственный хор (оркестр) из них, которым он подучил из Риги; и когда он задавал пир, этот хор всегда исполнял с раздутыми щеками застольную музыку.
В годы правления Петра I в Петербурге кроме военных оркестров сложился и Придворный оркестр из немецких музыкантов. Основу оркестра составляли духовые инструменты. Сигнальные трубы-литавры звучали в честь воинских побед Петра, а также оповещали жителей новой столицы о важных событиях.
На старинной гравюре Г. А. Рудакова изображены Адмиралтейские триумфальные ворота, на верхней площадке которых стоят трубачи и литавристы.
Струнные инструменты, нежные виолы не прельщали царя, но их ансамбль звучал при дворе Екатерины I. Ансамбль виол играл и на свадьбе Петра с Екатериной.
Благодаря Петру I в России появились карийоны (карильоны).
Впервые он услышал карийон в бельгийском городе Мехелен, который по-французски называется Малин. (Вот откуда пошло выражение «малиновый звон»!) Мехелен до сих пор славится готическим собором святого Ромуальда с знаменитыми концертами колоколов. Карийон или карильон (от франц. carillon — трезвон) — колокольный клавишный инструмент с ручным и ножным механизмом, звуки которого выстроены в хроматическом порядке от двух до шести октав, «колокольный орган». С XV века карийоны были распространены в Германии, Бельгии и Голландии, где устанавливались на ратушных и церковных колокольнях. Купленный Петром I в Голландии карийон был установлен на колокольне Петропавловского собора в 1721 году, но сгорел в 1756 году. Второй карийон установили на колокольне Петропавловского собора в 1776 году. На нем играли до 1840 года, когда он был разобран из-за изношенности.
Формируя новый музыкальный быт по европейскому образцу, Петр I не исходил лишь из своих музыкальных вкусов. Так, он не любил итальянской оперы и, будучи в Париже, скучал в оперном театре. Но тем не менее царь в 1716 году распорядился о постройке в Петербурге здания для оперы и концертов, а в 1723 году издал Указ о возведении в столице «комедийного дома». В XVIII веке в России не было еще деления театра на драматический и оперный. Актеры воспитывались универсальные: они могли и петь, и танцевать, и декламировать. Все театры в то время были оперными и назывались оперными домами.
При Петре I театру покровительствовала его сестра Наталья Алексеевна (1673-1716) — передовая, образованная женщина. Она создала первый театр в Петербурге, который находился напротив ее дворца, на месте пересечения современных улицы Чайковского и проспекта Чернышевского. В этом публичном бесплатном театре ставились сцены из жития святых, эпизоды из Библии, а также любовные и сказочные спектакли. Актерами в них были приближенные
царевны и придворные служители. Представления сопровождались игрой 16 музыкантов, включали хоровое и сольное пение. Несколько пьес сочинила и сама Наталья Алексеевна.
По желанию Петра I в Петербурге устраивались ассамблеи (от французского слова «собрание»). Эта новая форма досуга была введена царем после посещения им Франции в 1717 году. Ассамблеи давались и домах царских сановников, а также в царских дворцах: Зимнем — у Зимней канавки и Летнем — в Летнем саду. Это были очень демократические по составу собрания, в которых участвовали наряду с царем, его семьей и царскими вельможами представители низших сословий: мастеровые, приказчики, офицеры, иностранные купцы. Чинопочитание не допускалось, все были равны. На ассамблеи являться надо было обязательно, и не одному, а с женами и взрослыми детьми, тщательно, с мылом, вымытыми в бане и одетыми в чистое, нарядное, европейского покроя платье. Лица, пренебрегавшие ассамблеями, высылались из Петербурга.
Обязательным для ассамблеи было присутствие хозяйки дома. Но радушие, обходительность помогали созданию непринужденной атмосферы дружеского общения.
На ассамблеях играли в шахматы, обсуждали новости, танцевали модные европейские танцы (полонез, менуэт, контрданс), слушали иноземную музыку в исполнении немецких музыкантов.
Яркое описание одной из ассамблей в Зимнем дворце Петра мы находим в неоконченном романе А. С. Пушкина «Арап Петра Великого», в третьей главе:
«В большой комнате, освещенной сальными свечами, которые тускло горели в облаках табачного дыму, вельможи с голубыми лентами через плечо, посланники, иностранные купцы, офицеры гвардии в зеленых мундирах, корабельные мастера в куртках и полосатых панталонах толпою двигались взад и вперед при беспрерывном звуке духовой музыки <…> . Императрица и великие княжны, блистая красотой и нарядами, прохаживались между рядами гостей, приветливо с ними разговаривая. <...> На столах расставлены были бутылки пива и вина, кожаные мешки с табаком, стаканы с пуншем и шахматные доски. За одним из сих столов Пет р играл в шашки с одним широкоплечим английским шкипером. <...> В это время толстый господин, с толстым букетом на груди, суетливо вошел, объявил громогласно, что ганцы начались. <...> Во всю длину танцевальной залы, при звуке самой плачевной музыки, дамы и кавалеры стояли в два ряда друг против друга; кавалеры низко кланялись, дамы еще ниже приседали, сперва прямо против себя, потом поворогясь направо, потом налево. <...> Приседания и поклоны продолжались около получаса; наконец они прекратились, и толстый господин с букетом провозгласил, что церемониальные танцы кончились, и приказал музыкантами играть менуэт».
Петровская ассамблея достоверно и красочно изображена на картине русского художника Леонида Пастернака.
В петровском Петербурге 20-х годов XVIII века просвещенные любители музыки слушали произведения знаменитых европейских композиторов: Телемана, Корелли, Кайзера, Тартини и других в исполнении немецкого оркестра из 20 музыкантов. Этот коллектив сложился из инструменталистов капеллы австрийского посланника графа Кин-ского и группы музыкантов немецкого герцога К. Ф. Голштейн-Готторпского, который приехал в Петербург вместе со своим двором свататься к старшей дочери Петра Анне Петровне. По средам оркестр давал дневной концерт, в другие дни выступал на маскарадах, а летом играл на лодочных катаниях.
В те времена мостов еще не было, и петербуржцы передвигались от острова к острову на многочисленных лодках и ботах, приветствуя знакомых звуками музыки. Мушка на воде была приметой музыкального быта летнего Петербурга. Вечерами под окнами дворцов с Невы раздавались звуки серенад — лирических пьес, исполняемых на духовых инструментах.
Благодаря ближайшим сподвижникам Петра I — князю А. Д. Мен-шикову и царевне Наталье Алексеевне — в Петербурге уже через пять лет после его основания появились органы. Орган был хорошо известен еще в Киевской Руси. Органы строились и на них играли в Москве в XVII веке. В Петербург первые органы привозили из завоеванных провинций, а затем их заказывали за границей.
Александр Данилович Меншиков (1673-1729) — видный государственный деятель, полководец, один из «птенцов гнезда Петрова» — был большим любителем музыки. Его разносторонние музыкальные вкусы сложились благодаря близости к царю, путешествию за границу в составе Великого посольства (1698), где он бывал и на концертах, и в оперном театре.
Его великолепный каменный дом на Васильевском острове на берегу Невы (архитекторы Д. Фонтана и Г. Шедель, 1710-1722) стал одним из музыкальных центров петровского Петербурга. Над портиком по центру дворца проходила деревянная галерея, с которой подъезжавших по Неве гостей встречали звуки музыки — трубы, гобои, флейты, барабан, литавры и тарелки. 
Меншиков содержал оркестр, композитора, 12 певчих (капелла), которые своей музыкой сопровождали и обеды, и торжества в честь императора и членов его семьи, частых гостей в доме Меншикова, выступали на ассамблеях в самом доме светлейшего князя и в других богатых домах. Меншиков при всяком удобном случае переманивал к себе хороших музыкантов из других капелл. Во дворце князя находилось целое собрание музыкальных инструментов, а также музыкальных игрушек, механизмов, и в том числе орган.
Выступления разных музыкальных коллективов, органные концерты в наши дни продолжают музыкальные традиции Меншиковского дворца.
Чтобы почувствовать атмосферу музыкальной культуры петровского Петербурга, советую: посетите Меншиковский дворец и его концерты, погуляйте в чудесном Летнем саду, где среди мраморных скульптур вы увидите одну из девяти античных муз — богиню танца Терпсихору с лютней в руках. А в праздничные дни в Летнем саду, как и при Петре I, играют духовые оркестры.
Украшают музыкальную жизнь современного Санкт-Петербурга и карийоиные (карильонные) концерты в Петропавловской крепости и в Петродворце. Карийонные традиции возрождены в нашем городе благодаря инициативе известного бельгийского карийониста, директора Королевской школы карийона в Мехеле – Йо Хаазена. На колокольне Петропавловского собора был установлен новый карийон из 51 колокола в диапазоне четырех октав — подарок Бельгии к 300-летию Санкт-Петербурга. 15 сентября 2001 года был дан первый карийонный концерт.
9 сентября 2005 года, в день празднования 300-летия Петродворца, новый карийон зазвучал с башни Кавалерского корпуса.
Международные фестивали «Петровский карильон» с 2002 года проходят в конце июня в Петропавловской крепости. На «колокольном органе» исполняются старинные и современные популярные произведения — от фуг И. С. Баха до джазовых импровизаций, народная музыка. А в Санкт-Петербургском государственном университете создана кафедра карийона.
Рассказ об истории музыкального Петербурга не случайно начался с музыкального быта императорской семьи и ее приближенных. Ведь традиции светской музыкальной культуры закладывались именно в этой среде, а затем постепенно на протяжении XVIII века распространялись по всей России.
Петербург XVIII века с самого первого дня своего существования стал для всей России законодателем музыкальной моды — на балы и маскарады, концерты и театры, музыку в садах и парках. Свои оркестры, хоры и театры стали, по примеру царя, заводить и русские дворяне. После смерти Петра I прекратились ассамблеи, но уже невозможно было уничтожить укоренившуюся при Петре привычку взаимного общения, проведения, как мы сейчас говорим, культурного досуга в обществе с обязательным слушанием музыки. Музыкальная образованность становилась неотъемлемой частью воспитания европейски культурного человека.
Глава 2
Музыка в правление Анны Иоанновны (1730-1740)
Певческая школа в Глухове. — Куртаги. — Сухопутный шляхетский корпус. — Итальянская труппа Ф. Лрайи. — Танцевальная школа Ж. Б. Ланде
Под звуки прошлое встает И близким кажется, и ясным...
А. Блок
За десять лет царствования Анны Иоанновны, племянницы Петра I, в Петербурге не только были продолжены начинания Петра в области культуры и образования, но и введено немало нового. Императрица Анна Иоанновна (1693-1740) и ее время (1730-1740) многим известны по романам русского писателя Ивана Лажечникова «Ледяной дом» и советского писателя Валентина Пикуля «Слово и дело» как сумрачное десятилетие: при дворе властвовал мрачный, коварный фаворит императрицы немец Э. И. Бирон; но ложным доносам пытали и казнили безвинных людей; из-за расточительства царицы скудела казна.
Анна Иоанновна получила хорошее образование еще в Москве, затем была выдана замуж за герцога курляндского Фридриха-Вильгельма, вскоре овдовела и двадцать лет прожила в бедности в Курляндии. Взойдя на российский престол, она окружила себя невиданной роскошью, праздниками и удовольствиями. В ее придворном ритуале было много пышных, торжественных церемоний — в честь святых Петра и Павла, Андрея Первозванного, Александра Невского, которые почитались Петром I и были покровителями Петербурга; отмечались празднествами и годовщины ее коронации, дни рождения и именины. На торжественных церемониях и праздничных увеселениях постоянно звучала музыка самых разных и новых для России жанров.
Анна Иоанновна сохранила Придворный певческий хор и, заботясь о пополнении хора свежими голосами, в 1738 году издала указ о создании на Украине в городе Глухове певческой школы. А вот петровские ассамблеи при ней были заменены куртагами — придворными приемами с камерной музыкой, балами и застольями для ограниченного круга лиц.
И все же во многом Анна Иоанновна продолжила дело Петра по укреплению связей русской культуры с европейской, заботилась об образовании дворян. При ней был открыт в 1731 году Сухопутный шляхетский корпус, в котором мальчиков из дворянских семей обучали не только военному и судебному делу, но также музыке и танцам. Это учебное заведение расположилось в Меншиковском дворце после ареста и ссылки Меншикова (вспомните картину В. Сурикова «А. Меншиков в Березове»). В шляхетском корпусе уделялось большое внимание занятиям литературой, поощрялось увлечение театром. Кадеты организовали свой театр, из которого вышли впоследствии знаменитые деятели русской культуры: драматург, автор первого русского оперного либретто, первый директор Российского театра в Петербурге Александр Петрович Сумароков (1717-1777) и актер, музыкант, создатель первого публичного русского театра в Ярославле Федор Григорьевич Волков (1729-1763).
Но, пожалуй, самым главным приобретением аннинской эпохи стала итальянская музыка. Первые итальянские музыканты приехали в Россию в 1731 году. Императрица страстно любила итальянскую музыку и в особенности оперу за ее великолепную нарядность, пышность и красочность. Она желала иметь при своем дворе самых лучших итальянских музыкантов. По ее поручению была приглашена и приехала в Петербург в 1735 году первая итальянская труппа из певцов, актеров, танцовщиков, художников и инструменталистов во главе с известным композитором Франческо Арайей (1709-1775).
Он стал первым придворным капельмейстером и проработал в Петербурге с перерывами до 1762 года.
Арайя и его труппа познакомили петербуржцев с жанром большой итальянской оперы-seria: грандиозного, красочного, живописного спектакля на героико-исторический сюжет с любовной интригой и «прекрасным пением» — бельканто (bel canto). В Петербурге прозвучало 14 его опер, в том числе и первая опера на русский текст Сумарокова «Цефал и Прокрис» (1755).
Обязанности Арайи были разнообразными: сочинять и ставить оперы, писать и исполнять музыку для обедов, балов, куртагов, кантаты для торжественных церемоний, камерную музыку для регулярных дворцовых концертов. Оперы ставились в огромном театре третьего Зимнего дворца, сооруженного Ф. Б. Растрелли в 1732-1735 годах на берегу Невы (на месте нынешнего Зимнего дворца), а также в Летнем дворце Анны Иоанновны и в специальном театре, построенном в Летнем саду.
Спектакли итальянской оперной труппы были закрытыми, так же как и дворцовые концерты и куртаги. Наслаждаться итальянской музыкой и роскошными постановками могли лишь сама императрица, ее приближенные, иностранные послы и гости.
Уже первое представление итальянской труппы — опера Арайи «Сила любви и ненависти», данное в честь дня рождения императрицы 29 января 1736 года, поразило петербуржцев пышностью и великолепием постановки, красотой итальянского бельканто, роскошными декорациями художника Дж. Бона и сценическими эффектами. На театральной сцене были показаны сады с фонтанами, грандиозное сражение с участием слонов. Вот как описал картину боя историк Я. Штелин: «При звуке многих военных инструментов Софитова армия выходит из лагеря в трех колоннах; приближается она строем, чтобы учинить приступ городу. С одной стороны видны слоны, имеющие деревянную башню на спинах, с которых Софитовы солдаты пускают стрелы противу осажденных, которые защищают город; а с другой видима одна великая деревянная башня, которую привозят осаждающие на колесах и с которой кладут они мост на сцены, чтобы чрез них перелезть и тем учинить себе способ к взятию города. Между тем один баталион из осажденных выходит с огнем и с инструментами, чтобы сбить помянутую башню. Слоны назад уступают».
29 января 1736 года можно считать днем рождения настоящего оперного театра в России.
Созданный Арайей тип «большой героико-патриотической оперы» с любовной лирической линией послужил образцом и русским оперным композиторам, например М. Глинке в «Жизни за царя», А. Серову в «Рогнеде» и «Вражьей силе», Н. Римскому-Корсакову в «Псковитянке», 11. Чайковскому в «Мазепе» и «Орлеанской деве», С. Прокофьеву в «Войне и мире», А. Петрову в «Петре I» и другим.
В составе труппы Арайи в Петербург приехали и балетные артисты во главе с балетмейстером А. Ринальди. Итальянские танцовщики участвовали в балетных сценах в операх и в балетных интермедиях между действиями комедий. В 1738 году для пополнения балетной труппы открылась Танцевальная школа, где стали обучать искусству балета русских мальчиков и девочек. Инициатива создания школы принадлежала французскому танцмейстеру Жану Батисту Ланде, преподававшему бальный танец в Шляхетском корпусе (кстати, его ученики принимали участие в оперных и балетных постановках итальянской труппы). Ланде воспитал первых русских артисток балета, успешно выступавших наравне с иностранцами и в России, и за рубежом. Так было положено начало русскому балету и Хореографическому училищу (ныне — Академия русского балета имени А. Я. Вагановой).
Вместе с оперой-seria в Петербурге утвердились балет и камерная музыка, было положено начало музыкально-театральному образованию.
При Анне Иоанновне зародилась традиция, сохранившаяся вплоть до 1917 года: оперными постановками отмечать наиболее значительные события в жизни императорской семьи. Опера, в том числе итальянская, полюбилась и широкому кругу русского образованного общества. В романах русских писателей И. Гончарова, И. Тургенева, Ф. Достоевского, Л. Толстого и других часто встречаются описания оперных спектаклей, называются популярные арии из итальянских опер (об этом подробнее см. в главе об оперном театре в Петербурге).
В годы советской власти все торжества также отмечались концертами, оперными и балетными спектаклями в главных оперных театрах страны — Большом театре в Москве и Кировском (Мариинском) в Ленинграде. Итальянская опера и вокальное искусство бельканто до сих пор любимо в России и во всем мире. Ведь недаром чемпионат мира по футболу в июле 1998 года во Франции был отмечен праздничным концертом в Париже на площади у Эйфелевой башни с участием трех самых знаменитых теноров мира: Лючано Паваротти, Пласидо Доминго и Хосе Каррераса. Прекрасно владея искусством итальянского бельканто, они покорили всех слушателей — и на парижской площади, и у экранов телевизоров.
Посещение оперного театра и в наши дни — настоящий праздник, событие. Думаю, что ученики музыкальных школ и их родители знакомы с этой радостью — побывать на классическом оперном или балетном спектакле. Так продолжается традиция, заложенная во времена Анны Иоанновны итальянской труппой композитора Ф. Арайи.
Глава 3
Музыкальный Петербург при Елизавете Петровне (1741-1761)
Придворный хор. — Разумовские. — Первые русские оперы па текст А. Сумарокова. — Учреждение русской балетной труппы. Указ о создании Русского для представления трагедии и комедии театра. Академия художеств. — Роговой оркестр
Младшая дочь Петра I и Екатерины I Елизавета Пет ровна (1709-1761) была от природы одарена многими талантами. Как вспоминал фельдмаршал граф Б. Миних,
«у нее был живой, проницательный, веселый и вкрадчивый ум и большие способности <...>.
Она любила пышность и порядок». Екатерина II писала о Елизавете Петровне в своих «Записках»: «Императрица Елизавета имела от природы много ума, она была очень весела и до крайности любила удовольствия».
Петр I, готовя свою дочь в жены французскому королю Людовику XV, дал ей прекрасное образование. Елизавета говорила свободно на нескольких языках: французском, немецком, итальянском, шведском и финском. Ее обучали музыке и танцам. За французского короля замуж она не вышла, но на всю жизнь сохранила любовь ко всему французскому. Это она ввела при дворе новое правило — говорить по-французски, затем распространившееся и укоренившееся в дворянской образованной среде по всей России вплоть до 1917 года (напомню, что пушкинская Татьяна в романе «Евгений Онегин» читала и писала только по-французски, хотя и была «русская душой»). Равняясь на французский королевский двор, Елизавета превратила русский императорский двор в самый блестящий в Европе.
В ее характере удивительно уживались, сочетались увлечение всем новомодным, французским и итальянским с любовью к обычаям русской старины. Еще в юности, живя под Москвой в Покровской слободе, она водила с девушками хороводы, пела русские песни и даже сочинила две песни в народном стиле, ставшие очень популярными, — «Во селе, селе Покровском» и «Чистый источник! Всех цветов красивей».
Елизавета Петровна была очень музыкальна, и ее музыкальные вкусы были широкими. На первом месте, пожалуй, стояла любовь к русскому православному церковному пению. Она прелестно пела в церковном хоре первым дискантом. Забота о Придворном хоре была у нее наипервейшая. Когда она жила в Петербурге еще цесаревной в бывшем дворце своей матери Екатерины I близ Смольного двора, то у нее был свой хор, а также оркестр.
Став императрицей, она неусыпно пеклась о Придворном певческом хоре: следила за пополнением его свежими, молодыми голосами; заботилась об устройстве быта певчих, их здоровье; приказала сшить для певчих мундиры; пожаловала некоторых певцов за многолетнюю отличную службу в дворянское сословие. Любовь к церковному пению даже стала причиной ее замужества: пленившись чудесным басом и красотой молодого украинского певчего, бывшего черниговского казака Алексея Розума, привезенного из города Глухова в ее хор, она сочеталась с ним тайным браком и пожаловала мужу титул графа Разумовского. Для Алексея Григорьевича Разумовского (1709-1791) был возведен на Невском проспекте архитекторами М. Земцовым и Ф. Б. Растрелли Аничков дворец. При нем для итальянских опер был построен оперный дом, роскошно убранный мрамором и позолотой. В XIX веке Аничков дворец принадлежал царской семье, а ныне он известен как Дворец творчества юных.
Младший брат А. Г. Разумовского — Кирилл Григорьевич Разумовский (1728-1803) получил блестящее образование за границей и стал видным государственным деятелем: президентом Академии наук, гетманом Украины. Его сын Андрей Кириллович Разумовский (1752-1836) также был прекрасно образован, очень любил музыку и отлично играл на скрипке. Будучи дипломатом — русским послом в Неаполе, Копенгагене, Стокгольме и, наконец, в Вене, — А. К. Разумовский находился в дружеских отношениях с Й. Гайдном, В. А. Моцартом § м Л. Бетховеном. Зная о бедственном положении Моцарта, граф написал князю Г. А. Потемкину письмо с предложением пригласить Моцарта в Петербург с концертами, а может быть, и на службу. Смерть Потемкина, а вскоре и кончина Моцарта помешали осуществлению их планов.

Л. К. Разумовский построил в Вене великолепный дворец, в котором собрал уникальную художественную коллекцию и библиотеку (При пожаре в 1814 году дворец с его богатствами сгорел дотла.) Во дворце регулярно давались концерты, играл собственный графа струнный квартет, в котором он часто исполнял партию второй скрипки. По заказу Андрея Кирилловича Бетховен сочинил в 1806 году Три струнных кварте та, он. 59, названных «русскими». В них композитор использовал мелодии русских народных песен из изданного в Петербурге сборника народных песен Н. Львова и И. Права. Бетховен был частым гостем во дворце Разумовского. (Дружбе А. К. Разумовского и Бетховена посвящена повесть замечательного писателя-историка М. Алданова «Десятая симфония».)

Вот такие музыкальные последствия имела любовь Елизаветы Петровны к церковному пению.
Украшением музыкального быта царского двора был и ансамбль бандуристов. Бандура — украинский струнный щипковый инструмент, родственный русским гуслям. Гусли также были в моде при дворе Елизаветы.
Елизавета Петровна щедро покровительствовала итальянской музыке — инструментальной и оперной. При ней продолжал служить композитор Арайя, чьи оперные постановки стали еще блистательнее благодаря живописным декорациям приехавшего в Петербург в 1742 году итальянского художника Джузеппе Валериани. Он также расписывал дворцовые стены и потолки, проектировал театральные здания.
Императрица Елизавета Петровна в Петербурге жила в третьем Зимнем дворце, в котором Растрелли перестроил и сделал еще более роскошным оперный театр. Когда же этот дворец разобрали и на его месте началось сооружение по проекту Растрелли четвертого (нынешнего) Зимнего дворца, то императрица переехала в деревянный Зимний дворец, построенный для нее за полгода Растрелли. Деревянный Зимний дворец с многочисленными службами занимал большую территорию между Мойкой и теперешней Большой Морской улицей. (Часть этой территории многие годы занимал кинотеатр «Баррикада».) А летом Елизавета жила в Летнем дворце, также спроектированном Растрелли и находившемся на месте построенного позже Михайловского (Инженерного) замка. Этот прелестный дворец не сохранился, и мы можем любоваться им лишь на картине неизвестного мастера. В обоих дворцах проводились куртаги, концерты, балы.
Кроме Зимнего дворца, оперы шли и в специально построенных по указу императрицы оперных домах: у Невской перспективы, у Летнего сада, при деревянном Зимнем дворце, на временных сценах, сооруженных во дворцах и загородных резиденциях. Оперный театр был предусмотрен и в строившемся новом Зимнем дворце, окончания строительства которого Елизавета Петровна не дождалась.
При поддержке императрицы были сочинены и поставлены две первые оперы на русский текст А. Сумарокова: «Цефал и Прокрис» Ф. Арайи (1755) и «Альцеста» Г. Ф. Раупаха (1758).
Развивался и балет под руководством уже знакомых нам балетмейстеров Ж. Б. Ланде, А. Ринальди и приехавшего из Вены знаменитого балетмейстера Ф. Гильфердинга. Указом императрицы в 1742 году была учреждена русская балетная труппа.
30 августа 1756 года Елизавета подписала Указ о создании Русского для представления трагедий и комедий театра. Его труппа сложилась из актеров театра Ф. Волкова, переехавшего из Ярославля в Петербург, и театра Сухопутного шляхетского корпуса во главе с А. Сумароковым, который стал первым директором этого театра. Первая постоянная русская труппа разместилась в доме па углу 3-й линии Васильевского острова. Рождение первого постоянного публичного профессионального (а не любительского) русского театра имело большое значение и для развития театра музыкального, так как, еще раз напомню, в те времена не было деления на оперу и драму, артисты должны были прекрасно петь, танцевать и декламировать.
При Елизавете Петровне по инициативе видного деятеля русского просвещения Ивана Ивановича Шувалова в 1757 году была основана Академия художеств, в музыкальных классах которой с 1764 года началось образование многих русских музыкантов, в том числе Евстигнея Фомина — одного из первых русских оперных композиторов.
В елизаветинскую эпоху в русской музыке появился жанр, ставший предшественником столь любимого нами русского романса, —
Глава 3. Музыкальный Петербург при Елизавете Петровне (1741-1761)
лирический кант: трехголосные песни любовного или пасторально! содержания.
Очень важно, что во время правления Елизаветы музыкальны границы Петербурга постепенно расширялись. Музыка звучала н только при царском дворе. Подражая императрице, петербургска знать также начала устраивать балы и маскарады с оркестровой му зыкой, заводить собственные капеллы и театры.
При Елизавете Петровне возникло «русское чудо» — роговой ор кестр. Вот как это было.
Князь Семен Кириллович Нарышкин, управляющий придворными зрелищами и музыкой, а также главный егерь (обер-егер-мейстер) царской охоты при Елизавете Петровне, был любителем музыки и устроителем роскошных театральных представлений. Зная любовь императрицы к музыке, веселым представлениям, необыкновенным зрелищам, он придумал составить оркестр из охотничьих рогов. Эту идею он поручил разработать и осуществить валторнист и капельмейстеру своего оркестра чеху Яну Марешу. Из листовой меди изготовлены конусообразные рога размером от 9,5 сантиметров до 2 метров 25 метров 25 сантиметров с валторновыми мундштуками. Каждый рог издавал только один звук. Диапазон рогового оркестра был от ля ля контроктавы до ре третьей октавы, то есть 4,5 октавы. Оркестр, подобно хору, делися на четыре группы: дисканты (сопрано), альты, тенора и басы. Музыканты во время исполнения выстраивались в четыре шеренги. Впереди оркестра стоял «уставщик» (дирижер), который взмахом руки и стуком палочки о шопитр отбивал ритм. От музыкантов требовалось огромное внимание и отличим и слух для того, чтобы вовремя вставить свой звук. В оркестре играли крепостные музыканты, которых секли розгами за пропуск своей ноты. Роговой оркестр состоял из 91 рога, на которых играли от 40 и более исполнителей (некоторые музыканты играли па 2-3 рогах).
Когда Мареш составил первый роговой оркестр и подготовил программу из обработок русских и украинских народных песен, а также отрывков из итальянских арий, то есть репертуар в соответствии со вкусами императрицы, Нарышкин приготовил Елизавете, большой любительнице охоты, сюрприз. Он приказал расположить роговой оркестр в кустах, и, когда императрица приехала на охоту, вдруг зазвучала и изумительная, волшебная музыка, невидимая глазу. Елизавета Петровна была покорена неслыханным звучанием и завела придворный ротной оркестр.
Вскоре мода на роговые оркестры распространилась среди петербургских вельмож — Е. Орлова, К. Разумовского, А. Строганова, А. Безбородко, Г. Потемкина, Н. Шереметева, Н. Юсупова и других, а затем и по многим дворянским усадьбам. Играл роговой оркестр из 300 музыкантов на празднике в Таврическом дворце, устроенном Г. Потемкиным для Екатерины II по случаю взятия турецкой крепости Измаил 28 апреля 1791 года. Отдельные оркестры включали до 200 человек. Личный оркестр Александра I состоял из 300 рогов.
В Санкт-Петербургском музее музыкальных инструментов хранятся два комплекта роговых оркестров. Один комплект рогового оркестра принадлежал великому князю Константину (брату императора Александра I) и в 1818 году был им подарен в Кобург герцогу Эрнесту I. В 1900 году этот оркестр из 75 рогов приобрел для Придворного оркестра его начальник барон К. К. Штакельберг. Другой комплект рогов был создан по сохранившимся образцам и рисункам в 1882 году на московской фабрике духовых инструментов Федорова для торжеств на коронации Александра III. Последний раз этот роговой оркестр играл на коронации Николая II в 1894 году. Знатоки утверждают, что мягкое, певучее звучание рогового оркестра очень близко к звучанию ансамбля валторн. Еще роговой оркестр называли «живым органом», в котором «клавиши» — музыканты. Роговая музыка чаще звучала на пленэре: в парках, на воде, где музыканты располагались на баркасах.
Иностранцев поражало это музыкальное чудо. Не случайно Александр Дюма в романе о декабристах «Учитель фехтования» среди достопримечательностей Северной Пальмиры описывает от имени француза Огюстена Гризье8 концерт роговой музыки на Неве:
«Ночь была мягкая и светлая. Можно было легко читать и прекрасно все видеть даже на большом расстоянии. Дневная жара сменилась вечерней прохладой, воздух был насыщен ароматом цветов.
Весь город, казалось, высыпал на набережную. На Неве, против крепости, стоял огромный баркас, на котором было более шестидесяти музыкантов. Вдруг раздались звуки чудесной музыки. Я приказал своим двум гребцам подъехать ближе к этому прекрасному оркестру. Оказалось, что все музыканты играли на рожках. Впоследствии, когда я поближе познакомился с русским народом, меня перестала удивлять как роговая музыка, так и целые громадные деревянные дома, построенные плотниками с помощью одних только мил и топоров. Но в тот момент я слышал эту музыку впервые и был ею очарован.
Концерт длился далеко за полночь. Уже было около двух часом утра, а я еще не отъезжал от баркаса, готовый и дальше слушать чту чарующую музыку. Казалось, что концерт давался исключительно для меня и что больше он не повторится.
Мне удалось поближе рассмотреть эти музыкальные инструменты. Они оказались обыкновенными рожками, из которых извлекаются разнообразные звуки.
Я вернулся в гостиницу, когда уже было светло, в восторге от белой ночи, от превосходной музыки и широкой, как море, реки, отражавшей, подобно зеркалу, все звезды и все фонари.
Я долго не мог заснуть. Музыка все еще звучала у меня в ушах».
Волшебное звучание рогового оркестра стоило здоровья крепостным музыкантам. Из-за большого нервного напряжения, огромного расхода воздуха, прерывистого дыхания они часто болели и рано умирали. Этот каторжный труд обезличивал людей: они почти забывали свои настоящие имена и называли себя нотами. Рассказывают, как однажды полицейские задержали двух неизвестных загулявших. Их отвели в участок и стали спрашивать, кто такие. Они отвечали: «Я — нарышкинский „Ц" [то есть до], а я — нарышкинский „Фис" [фа-диез]».
Роговые оркестры применялись также и в кантатах, ораториях, операх русских композиторов XVIII — начала XIX века: духовных сочинениях О. Козловского, кантате Дж. Сарти «Тебе Бога хвалим», в мелодраме Е. Фомина «Орфей», а также при возобновлении оперы Г. Ф. Раупаха «Альцеста» в 1774 году. М. Глинка предполагал звучание рогового оркестра в финале оперы «Иван Сусанин» — хоре «Славься». Оратория И. Гайдна «Сотворение мира» исполнялась в Петербурге с роговым оркестром.
С отменой крепостного права перестали существовать и роговые оркестры, постепенно исчезавшие уже с 30-х годов XIX века. Д6 нас дошли восторженные отзывы М. Ломоносова, Г. Державина, М. Глинки о роговой музыке. Вот поэтические строки М. Ломоносова:
Что было грубостей в охотничьих трубах,
Нарышкин умягчил при невских берегах;
Чего и дикие животны убегали,
В том слухи нежные приятностей сыскали.
Г. Державин в оде «Фелице» писал:
<...> Над невскими брегами Я тешусь по ночам рогами И греблей удалых гребцов.
29
Глава 3. Музыкальный Петербург при Елизавете Петровне (1741-1761)
В. Белякагва-Кязанская. Силуэты музыкального Петербурга
А. Пушкин в «Отрывках из биографии Нащекина» описывает путешествие екатерининского вельможи (похожего на Г. Потемкина в сопровождавшей свите которого был и роговой оркестр.
Напоминают нам о роговой музыке на воде «Петербургские серенады» А. Даргомыжского для вокального трио.
В 2002 году усилиями энтузиастов в Санкт-Петербурге создан. Русская роговая капелла. Автор проекта и руководитель — валторнис Сергей Песчанский, создатель конструкции рогов — валторнист Влади мир Головешко. В оркестре играют 17 музыкантов на 72 рогах. Уникальный коллектив ведет активную концертную деятельность, дав более
Русская роговая капелла. Дирижер С. А. Ежов. Петродворец. 2002 г.
700 концертов в России и разных странах Европы. 20 мая 2010 года Русская роговая капелла играла в Ватикане в большом зале аудиенций имени Павла VI на Днях русской духовной культуры в Ватикане.
В августе 2006 года валторнист Сергей Поляничко основал и возглавил Российский роговой оркестр, в котором 20 высокопрофессиональных музыкантов играют на 74 рогах, сконструированных В. Головешко. Он также пишет на основе оригинальных произведений партитуры для рогового оркестра.
...Вот такие шаги на пути создания русской музыкальной культуры были сделаны в Петербурге при Елизавете Петровне.
Музицирование в Петербурге в царствование Екатерины II и Павла I (1762-1801)
Музыкальные затеи Петра Федоровича. — Итальянская опера-буфф. — 1’уеекне оперы на либретто Екатерины II. — Комитет для управления зрелищами и театром. — Большой Каменный театр. — Заграничные командировки артистов. — Театральная школа. — Смольный институт благородных девиц. — Г. А. Потемкин. — О. А. Козловский. — Музыкальный клуб. — Эрмитаж. — Публичная библиотека — Музыка при Павле I
3 февраля 1744 года в Петербург прибыла хрупкая пятнадцатилетняя девушка, невеста наследника русского престола, племянника Елизаветы Петровны, великого князя Петра Федоровича (будущего императора Петра III) — немецкая принцесса София-Фредерика-Августа Анхальт-Цербстская. Приняв православие, она стала называться Екатериной Алексеевной. Будущая Екатерина Великая взошла на русский престол в результате дворцового переворота и правила с 1762 до 1796 года.
Екатерина II была умной, образованной и чрезвычайно работоспособной императрицей, заботившейся об укреплении России. Не имея больших музыкальных способностей, но понимая огромное значение музыки в жизни государства и общества, Екатерина II с юности уделяла достаточно времени своему музыкальному образованию: обучалась I км НПО, танцам, игре на клавесине, присутствовала на концертах и оперных спектаклях при дворах немецких князей. В России ей давал уроки музыки композитор Арайя.
Ее супруг великий князь Петр Федорович любил музыку, хорошо играл на скрипке, участвовал как скрипач в концертах и театральных постановках. Подолгу живя в Ораниенбауме, который ему подарила Елизавета Петровна, он уделял много внимания музыке и театру. При нем был выстроен оперный дом, устроена сцена в зале Ораниенбаумского дворца (первым владельцем которого был А. Д. Меншиков). В хоре Петра Федоровича пел будущий композитор Максим Березовский, а в оркестре начинал свою блестящую карьеру скрипач Иван Хандошкин.
Более всего императрица любила итальянскую оперу-буфф. С оперой-буфф русскую публику познакомила итальянская труппа Дж. Локателли (антрепренер и либреттист), приехавшая в Петербург в 1757 году. Этот жанр так пришелся по душе петербуржцам, что к концу 70-х годов вытеснил из репертуара оперных театров оперу-seria. Знаменитая опера-буфф Паизиелло «Севильский цирюльник» была написана и поставлена в Петербурге в 1782 году. В правление Екатерины II в Петербурге подолгу работали знаменитые итальянские композиторы Б. Галуппи, Дж. Паизиелло, Дж. Сарти, Т. Траэтта, Д. Чимароза. Их музыкальные произведения — оперы, кантаты, церковные хоровые концерты, камерная музыка и музыка для застолий, отдыха, балов — придавали пышность и блеск императорскому двору.
Екатерина Алексеевна, приехав в Россию, усердно изучала русский язык, историю, фольклор и обычаи. Она хорошо знала русские сказки, пословицы и поговорки и в своих литературных занятиях (сочинении театральных пьес, оперных либретто, статей, издании журналов) применила эти знания. Так, ею были написаны пять оперных либретто на русские сказочные, былинные и исторические сюжеты: «Февей» (музыка В. Пашкевича, 1786), «Новгородской богатырь Боеслаевичъ» (музыка Е. Фомина, 1786), «Храброй и смелой витязь Ахридеичъ» (музыка Э. Ванжуры, 1787), «Горебогатырь Косометович» (музыка
В.	Мартин-и-Солера, 1791), «Федул с детьми» (музыка В. Пашкевича и В. Мартин-и-Солера, 1791). Кроме того, на ее текст с музыкой В. Пашкевича, К. Каннобио и Дж. Сарти было создано историческое представление «Начальное управление Олега» (1790). Так Екатерина II вместе с композиторами ее времени стала основоположницей русской сказочно-эпической оперы. Ее литературные сочинения всегда имели назидательный, воспитательный характер: прославляли могущество
32
России и ее армии, высмеивали врага. Ставились ее онеры всегда очень пышно и богато, так как зрелищным моментам спектакля императрица придавала большое значение.
Екатерина II не только выписала лучших итальянских музыкантов, но и привела в порядок театральные дела. Среди ее указов следует выделить Указ от 12 июня 1783 года об учреждении Комитета для управления зрелищами и музыкой, который утвердил строгое расписание еженедельных и ежегодных концертов и представлений не только придворных, но и публичных, за деньги, в городских театрах. Российскому театру предписывалось давать комедии, трагедии, а также и оперы. Этот указ положил начало созданию общедоступного оперно-балетного театра и приобщения к нему широкого круга зрителей.
К тому времени в Петербурге были два городских театра: на Царицыном лугу близ Летнего сада (ныне Марсово поле) и между Мойкой и Екатерининским каналом близ Коломны. На месте второго театра в 1783 году был построен петербургский Большой Каменный театр (архитектор А. Ринальди) — величественное здание, над главным входом которого возвышалась статуя сидящей Минервы (римская богиня, покровительница искусств) из каррарского мрамора. Ее копье служило громоотводом. Зрительный зал имел три яруса лож, балконы, скамейки, кресла, партер, амфитеатр и «раек». Театр открылся комической оперой

Наизиелло «Лунный мир» на либретто К. Гольдони. Карусельная площадь перед театром была переименована в Театральную (ныне на месте Большого театра стоит здание Консерватории).
Развитию русской музыкальной культуры способствовал и Указ Екатерины II о создании Театральной школы для обучения российских обоего пола лиц музыке, танцам, театральному мастерству, «дабы со временем достигнуть во всех мастерствах по театрам замены иностранцев своими природными», а также Указ о посылке за границу «для приобретения лучших успехов в театре и музыке» актеров, музыкантов н танцовщиков. Благодаря этому указу в Италии совершенствовались первые русские композиторы П. Скоков, резовский, Д. Бортнянский, Е. Фомин. По ний был избран в 1785 году членом Бол он филармонической академии, блестяще вы жав экзамен (напомню, что ранее этой чести был удостоен юный В. А. Моцарт).
Большое место уделялось музыке и танцам в учебном плане первого привилегированного закрытого учебного заведения /. девочек из родовитых дворянских семей Смольном институте благородных девиц. 3 учебное заведение поначалу называлось «Воспитательное общество благородных девиц» было основано в 1764 году в стенах Воскресенского Новодевичьего монастыря, построенного по проекту архитектора Ф. Б. Растрелли близ Смольного двора. В 1808 году смолянки переехали в новое, специально для ик статута построенное рядом здание (архитектор Дж. Кваренги).
В Смольном институте обучались девочки с шести до восемнадцати лет. Из них воспитывали новый тип дворянки: образованной, эстетически развитой светской женщины, прекрасно знающей правила светской учтивости. Лучшие воспитанницы затем становились фрейлинами императрицы или преподавателями институтов благородных девиц, открытых в Москве, Казани, Саратове, Нижнем Новгороде, Одессе и других городах.
Смолянок учили игре на клавесине, арфе, флейте, скрипке, виолончели, пению, танцам и даже композиции. Учителями были придворные музыканты. В институте был создан театр. Его оперные и балетные постановки, посещаемые членами императорской семьи, пользовались огромным успехом.
Об изяществе смолянок, их художественной образованности мы можем судить по их семи портретам, выполненным выдающимся русским художником Д. Г. Левицким в 1772-1776 годах по заказу Екатерины II. Глядя на эти картины в собрании Русского музея, мы любуемся грациозной Екатериной Нелидовой в партии Серпины в опере Дж. Перголези «Служанка-госпожа»; восхищаемся играющей на арфе любимицей императрицы Глафирой Алымовой, талантливой арфисткой; подпадаем под обаяние Екатерины Хрущевой и Екатерины Хованской, исполняющих сценку Кола и Нинетты из популярной тогда комической онеры Э. Р. Дуни «Капризы любви, или Нинетта при дворе».
Со Смольным институтом связано несколько страниц в жизни и творчестве Михаила Ивановича Глинки. Муж его сестры Марьи Ивановны Д. С. Стунеев заведовал хозяйственной частью института, и Стунеевы жили в Смольном. Глинка часто навещал сестру и в ее доме 28 марта 1839 года познакомился с подругой Марьи Ивановны — Екатериной Ермолаевной Керн. Е. Керн (дочь Анны Петровны Керн) у отличием окончила институт и была принята туда на должность классной дамы. Любовь к Е. Керн вдохновила Глинку на создание двух шедевров: Вальса-фантазии и романса «Я помню чудное мгновенье» на стихи А. Пушкина, посвященные А. П. Керн. В 1850 году Глинка сочинил для выпускниц института «Прощальную песнь» для хора и оркестра.
После Октябрьской революции 1917 года Смольный институт был закрыт. В его здании разместились правительственные и государственные учреждения. А в растреллиевском Смольном соборе в 1990 году открылся концертно-выставочный зал. Под куполом собора необыкновенно, удивительно возвышенно и красиво, совсем иначе, чем в концертных залах, звучит камерная и хоровая музыка.
Советую посетить концерты в Смольном соборе и выступления его Камерного хора. Созданный в 1991 году хоровой коллектив возглавляли С. Легков, А. Петренко, Э. Кротман. С 2004 года художественным руководителем и дирижером Камерного хора Смольного собора является заслуженный артист России Владимир Беглецов.
Еще одна яркая страница в музыкальной жизни Петербурга XVIII века связана с Таврическим дворцом, расположенным неподалеку от Смольного собора.
Этот великолепный памятник архитектуры классицизма был построен в 1788 году архитектором Иваном Егоровичем Старовым (1743-1808) по велению Екатерины II для своего фаворита, светлейшего князя, фельдмаршала Григория Александровича Потемкина (1739-1791). Князь был большим любителем музыки, имел два оркестра — обычный и роговой, итальянскую капеллу во главе с композитором Дж. Сарти и церковный хор певчих. Во всех его дворцах стояли большие органы.
Потемкин любил устраивать для Екатерины II роскошные праздники с музыкой и фейерверками. По случаю победы над турками и взятия турецкой крепости Измаил Потемкин дал в Таврическом дворце 28 апреля 1791 года такой необыкновенный бал, прославленный поэтом Г. Р. Державиным, что через неделю об этом празднике говорила вся Европа и ого описанию западные журналы посвятили сотни страниц.
Торжество открылось балетом, в котором участвовали 24 пары молодых людей из знатных семей. Затем были показаны две комические оперы. Начало последующего бала громогласно возвестил хоровой полонез, исполненный хором из 300 музыкантов (певчих и оркестрантов), в честь императрицы «Гром победы, раздавайся!», написанный на стихи Г. Державина композитором О. Козловским. Осип Антонович Козловский (1757-1831), поляк по национальности, был в Варшаве учителем музыки князя М. К. Огиньского, которого все знают как автора знаменитого полонеза. Козловский служил офицером в русской армии и был замечен Г. Потемкиным. По его заказу он и сочинил полонез «Гром победы, раздавайся!», прославивший его и долгие годы являвшийся российским гимном. О популярности полонеза «Гром победы» в России говорит и упоминание его в повести А. Пушкина «Дубровский» (эту мелодию распевал помещик Троекуров), и включение его в музыку третьей картины оперы П. Чайковского «Пиковая дама».
О распространении музыкальной культуры в Петербурге говорит и создание в 1772 году люби гелями и музыкантами-профессионалами Музыкального клуба, а за тем, после ею распада в 1777 году. Нового музыкального общества. Его членами были скрипач И. Хандошкин, композитор Д. Бортнянский, писатель Д. Фонвизин. Эти добровольные союзы энтузиастов-просветителей организовывали концерты и существовали на членские взносы. Их деятельность подготовила почву для Филармонического общества, организованного в Санкт-Петербурге уже в 1802 году и сыгравшего значительную роль в музыкальной жизни столицы.
В 1764 году Екатерина II основала Эрмитаж — личное художественное собрание (в переводе с французского «эрмитаж» — «пустынь», «уединенное место»). Начало Эрмитажу положили 225 картин фламандских и голландских художников, купленных Екатериной у берлинского купца И. Э. Гоцковского.
Для художественной коллекции, которая постоянно пополнялась картинами, скульптурами и другими сокровищами, архитекторы Ю. М. Фельтен и Ж. Б. Валлен-Деламот построили рядом с Зимним дворцом Малый Эрмитаж (1775). Затем архитектором Фельтеном был возведен Старый Эрмитаж (1771-1787).
С годами Эрмитаж превратился в крупнейший художественный музей мира. После сооружения здания Нового Эрмитажа (по проекту архитектора А. Штакеншнейдера) в 1864 году был открыт свободный доступ в музей. Создание Эрмитажа имело огромное значение для всей русской культуры, в том числе и музыкальной.
По высочайшему повелению Екатерины II 16 (27) мая 1795 года была основана Императорская публичная библиотека. Здание библиотеки построено по проекту архитектора Е. Т. Соколова. Библиотека открылась 2 (14) января 1814 года. В ней с 1852 года и до конца жизни работал выдающийся художественный и музыкальный критик Владимир Васильевич Стасов (1824—1906), сначала вольнотрудящимся, а затем заведующим Отделения изящных искусств и технологии. Стасов подарил библиотеке бесценные рукописи: автобиографию Г. Берлиоза, письма Глинки, Бородина, Серова, музыкальные автографы Бородина, Мусоргского и многие другие музыкальные реликвии. За советами к Стасову в период подготовительной работы над операми обращались и Мусоргский, сочиняя «Хованщину», и Бородин, создававший «Князя Игоря», и Римский-Корсаков, работая над операми «Псковитянка» и «Садко». Стасов делал для композиторов выписки из старинных книг и рукописей, находил нужные материалы
В. В. Стасов за своим рабочим столом в Императорской публичной библиотеке
в летописях и былинах. Почти тридцать лет Стасов подбирал необходимую литературу и материалы для Л. Н. Толстого.
В библиотеке, с 1991 года называемой Российская национальная библиотека (РНБ), хранятся автографы и рукописи многих знаменитых музыкантов, богатейшее собрание нот и книг о музыке. Есть и кабинет звукозаписи. В зданиях РНБ (на улице Садовой, набережной р. Фонтанки, на Московском проспекте) регулярно проводятся концерты.
Завершая путешествие по музыкальному Петербургу XVIII века, вспомним и сына Екатерины II, великого князя Павла Петровича, бывшего императором недолго и поэтому не успевшего оказать большого влияния на развитие музыки в Петербурге. 
Павел I (1754-1801) был очень образованным и способным человеком, любил музыку, играл на клавесине, в заграничных путешествиях посещал оперы и концерты. Прекрасной клавесинисткой, поддерживавшей музыкальные наклонности своего мужа, была его вторая супруга Мария Федоровна. Она брала уроки игры на клавесине у композитора Дж. Паизиелло, который посвятил ей свой труд «Правила хорошего аккомпанемента на клавесине». После отъезда Паизиелло клавирные уроки Марии Федоровне давал Д. С. Бортнянский. Для нее он сочинил Альбом клавирных пьес, из которых сохранились лишь три изящные мелодические сонатины. Теперь их с удовольствием играют ученики детских музыкальных школ. А великие княжны Александра, Елена и Мария достигли больших музыкальных успехов под руководством капельмейстера Сарги, которого Павел I пожаловал в звание коллежского советника. Хорошим скрипачом-любителем был и великий князь Александр Павлович. Его скрипки исправлял скрипичный мастер Иван Батов. Во дворцах Павла I на Каменном острове, в Павловске и Гатчине постоянно звучала музыка: давались балы, играл оркестр, выступала театральная труппа, собранная из приближенных великого князя, ставились французские комические оперы. Музыкальным руководителем труппы и сочинителем русских опер являлся Д. С. Бортнянский. Его оперы «Празднество Императрица Мария Федоровна сеньора», «Сокол», «Сын-соперник» впервые были поставлены в Павловске и Гатчине. В постановках участвовала и бывшая смолянка, фаворитка Павла I Г. И. Нелидова.
О внимании Павла I к театру говорит тог факт, что та четыре года своего правления он дал 234 распоряжения, касавшихся устройства театров, судьбы и жалования актеров. В одном из указов было такое распоряжение: «<...> Стараться составить наилучшим образом оперу итальянскую, так, чтобы актеров хороших в ней было достаточно не только для комической части, но в случае надобности и для серьезной; следовательно, были бы певцы и певицы для столов и концертов, тоже балеты и, наконец, театр российский».
О противоречивой личности Павла I и его трагической судьбе (не случайно Павла I называли «русским Гамлетом») можно прочитать в романе О. Д. Форш «Михайловский замок», рассказе Ю. Н. Тынянова «Подпоручик Киже», книге Н. Я. Эйдельмана «Грань веков», пьесе Д. С. Мережковского «Павел I».
Познакомившись с русскими и итальянскими операми XVIII века в постановке камерного театра «Санкгъ-Петербургь Опера» — «Орфей» Е. Фомина и «Сокол» Д. Бортнянского, «Тайный брак» Д. Чимарозы, Детского музыкального театра «Зазеркалье» — спектакль «Снег в Венеции» («Дирижер капеллы» Чимарозы и «Служанка-госпожа» Дж. Перголези), вы почувствуете атмосферу театра и музыки того времени.
Погрузиться в мир музыки русских и зарубежных композиторов, звучавшей при императорском дворе, вы сможете и на концертах ансамбля старинной музыки "Musica Petropolitana" («Музыка Петербурга»). Ансамбль создан в 1990 году для аутентичного (подлинного) исполнения музыки западноевропейского барокко и музыки, созданной в XVIII веке при российском императорском дворе. В настоящее время ансамбль состоит из четырех музыкантов: Сергей Фильченко (скрипка), Дмитрий Синьковский (скрипка), Дмитрий Соколов (виолончель), Ирина Шнеерова (клавесин). Ансамбль можно услышать и в концертах Международного фестиваля старинной музыки “EARLYMUSIC". Этот фестиваль основан в 1998 году при активном участии известного скрипача Андрея Решетина и в сентябре 2010 года прошел в тринадцатый раз. А. Решетин играл несколько лет в рок-группе Бориса Гребенщикова «Аквариум» (выступая под псевдонимом «Рюша»), затем был ведущим скрипачом в ансамбле " Musica Petropolitana". В настоящее время является художественным руководителем фестиваля “EARLYMUSIC" и созданного им же ансамбля «Солисты Екатерины Великой».
Музыканты названных ансамблей старинной музыки любовно восстанавливают аутентичное звучание музыки ХУП-ХУШ веков, играя на барочных инструментах, созданных современными мастерами по старинным образцам. Так, известный петербургский мастер Александр Рабинович по открытой им старинной технологии итальянских мастеров изготовляет барочные скрипки и альты с жильными струнами и барочными смычками.
Музыка эпохи Возрождения и барокко, венского классицизма входит в репертуар известного в России и далеко за ее пределами Камерного ансамбля «Солисты Санкт-Петербурга». Ансамбль из 16 скрипок и чембало создан в 1987 году выдающимся представителем петербургской скрипичной школы Михаилом Гантваргом. Ныне он — народный артист России, профессор Санкт-Петербургской консерватории, солист, дирижер и художественный руководитель «Солистов Санкт-Петербурга». Ансамбль записал более 30 компакт-дисков из произведений композиторов ХУШ-ХХ веков: от Баха, Вивальди, Корелли, Гайдна, Моцарта, Бетховена, композиторов-романтиков до Прокофьева, Шостаковича, Шнитке, Барбера, Бартока и Бриттена. Вместе с хором «Россика» ансамбль под управлением Гантварга исполнил масштабные вокально-инструментальные сочинения Перголези, Баха, Моцарта.
42
Глава 5
Эрмитажный театр
Шедевр Дж. Кваренги — Спектакли при Екатерине II. — Эрмитаж ные спектакли при Николае II. — Музыкально-исторические концерты 30-х годов XX века. — Возрожденный театр. — «Санкт-Петербург Camerata»
Первой оперной сценой, законодателем театральной моды, театром, где осуществлялись лучшие премьеры и работали лучшие отечественные и иностранные музыканты при Екатерине II, счал Эрмитажный театр. Последний и любимейший зодчий Екатерины II итальянец Джакомо Кваренги построил по ее указу в 1782-1785 годах (фасад завершен в 1802 году) одно из лучших своих творений — Эрмитажный театр на Дворцовой набережной. Театр предназначался для дворцовых представлений и заменил внутренний театр Зимнего дворца, располагавшийся в его угловой западной части. На месте старого петровского Зимнего дворца, в котором с 1762 года разместились итальянские музыканты и он стал именоваться Театральным домом, Кваренги построил здание в стиле классицизма, безупречно строгого стиля, с использованием лучших живописных приемов барокко. В это же время архитектор Ю. М. Фельтен по другую сторону Зимней канавки воздвиг здание Старого Эрмитажа, соединив его с Эрмитажным театром аркой с крытой галереей, выполняющей функции театрального фойе (оформлено Леонтием Бенуа в 1904 году).
Дж. Кваренги в молодости, живя в Риме, серьезно изучал соотношение архитектурных и музыкальных форм. Под руководством композитора Н. Иомелли он усердно изучал контрапункт и даже дошел до сочинения квартетов. Его Эрмитажный театр заставляет вспомнить известное выражение: «Архитектура — это застывшая музыка».
Строгость архитектуры сочетается в Эрмитажном театре с изяществом отделки. Полукруглый, подобно античному, зал сооружен без ярусов и лож, со скамьями, расположенными амфитеатром в шесть рядов. Стены и полуколонны коринфского ордера отделаны искусственным мрамором. В нишах — статуи Аполлона и девяти муз, над нишами — портретные барельефы знаменитых драматургов Мольера, Расина, Сумарокова, композиторов Галуппи, Йомелли, Метастазио. На фасаде здания установлены статуи и бюсты древнегреческих трагиков и поэтов. Зал — небольшой, примерно на триста мест. Сцена по своим размерам в два с половиной раза превышает зал. Она была снабжена самой совершенной для своего времени сценической техникой, позволявшей осуществлять сложные грандиозные зрелищные постановки, которые любила Екатерина II. Для императорской семьи ставили стулья в небольшом партере. Кваренги так объяснял необычную форму зала, предназначенного «для частого обихода» царской семьи и Двора: «Все места одинаково почетны, и каждый может сидеть там, где ему заблагорассудится. <...> На полукруглой форме театра я остановился по двум причинам: во-первых, она наиболее удобна в зрительном отношении, и, во-вторых, каждый из зрителей со своего места может видеть всех окружающих, что при полном зале дает очень приятное зрелище».
В благодарность за великолепный дворец императрица отвела для Кваренги в этом здании квартиру и дала ему и его семье пожизненное право посещать спектакли Эрмитажного театра.
Театр открылся 16 ноября 1785 года русской комической оперой «Мельник — колдун, обманщик и сват» (либретто А. Аблесимова, музыка М. Соколовского). Спектакли давались два-три раза в неделю, а в дни торжественных приемов и чаще. Приглашенные гости (обычно 20-30 человек) входили из Старого Эрмитажа по арке-галерее. После представления гостей ожидал обед.
В Эрмитажном театре выступали все имевшиеся в Петербурге труппы: итальянская, французская, немецкая, русская, балет — и отдельно, а порой и вместе, особенно в грандиозных постановках самой императрицы. Спектакли оформляли блестящие художники-декораторы П. Гонзаго и Д. Дампьери. На этой сцене ставились пьесы знаменитых европейских и русских драматургов. Эрмитажный театр в то время являлся как бы лабораторией русского отечественного театра.
Интересно описание постановки оперы В. Пашкевича и В. Мартин-и-Солера «Февей» на либретто Екатерины II австрийского посла в Петербурге графа Эстергази: «Вчера я был в русской опере, вся музыка которой состоит из старинных местных напевов. Аккомпанементы исполняются вдали, среди них есть весьма красивые, но есть и весьма диковинные <...>. Обстановка великолепна. Действие происходит в России в древние времена. Все костюмы изготовлены с величайшей роскошью из турецких тканей, точно такие, как их носили тогда. Там появляется посольство калмыков, поющих и пляшущих на татарский лад, и камчадалы, которые одеты в национальные костюмы и также танцуют танцы Северной Азии. Балет, заключающий оперу, исполняется Пиком, мадам Рози и другими хорошими танцовщиками. В нем представлены все различные народы, населяющие империю, каждый в своих одеяниях. Я никогда не видел зрелища более великолепного, на сцене было свыше пятисот человек! Однако в зрительном зале <...> нас всех вместе взятых было менее пятидесяти зрителей: настолько непокладиста императрица в отношении доступа в свой Эрмитаж». Кстати, опера «Февей» стала родоначальницей «восточной» темы в русской музыке и предвосхитила оперу «Руслан и Людмила» Глинки.
После смерти Екатерины II в 1796 году увеселения в Эрмитажном театре прекратились. И лишь с 13 ноября 1797 года Павел I повелел начать представления. При нем значительно расширился круг зрителей Эрмитажного театра, и на спектаклях бывало до 400 человек. Давались французские и итальянские оперы, комедии, балеты. Александр I и последующие императоры пытались, но не смогли вернуть этому театру былую славу законодателя театральной моды, так как уже с конца XVIII — начала XIX века центр театральной, а также музыкальной жизни переместился из дворца в городские общедоступные театры и концертные залы, петербургские салоны.
В начале XX века при Николае II в Эрмитажном театре произошло оживление. Были поставлены: балет А. Глазунова «Времена года», пьеса поэта К. Р. (великого князя Константина Константиновича) с музыкой Глазунова «Царь Иудейский». Автор исполнил роль Иосифа, ученика Иисуса. На эрмитажной сцене пели Л. Собинов, Ф. Шаляпин, М. Фигнер и другие. Пышные декорации к эрмитажным постановкам создавали художники объединения «Мир искусства» — А. Бенуа, Л. Бакст, А. Головин, К. Сомов.
В 1913 году на сцене Эрмитажного театра впервые в России была показана опера Р. Ватера «Парсифаль» силами артистов Музыкально-исторического общества графа А. Д. Шереметева под его управлением. Были привлечены и солисты императорского театра. Спектакль был повторен не раз. Весной 1914 года его смотрел с дочерьми Николай II, записавший в дневнике: «В 5 час[ов] отправился с Ольгой и Татьяной в Петербург в Эрмитаж. Там давали „Парсифаль" под управлением гр. А. Д. Шереметева. Так давно хотелось увидеть это чудное произведение Вагнера. Дивное впечатление!»

...С апреля 1932 по февраль 1935 года в Эрмитажном театре проходили музыкально-исторические концерты-экспозиции. Инициатором и руководителем единственного в мире, уникального «звучащего музея» был профессор Ленинградской консерватории, виолончелист, историк и музыковед Семен Львович Гинзбург. Он считал, что, «игнорируя музыку, музеи дают неполную картину общей истории искусств, гак как обходят одно из его наиболее существенных звеньев». Концерты старинной и современной музыки сопровождались выставками графических работ, посещением картинных галерей Эрмитажа. Та или иная эпоха представлялась в союзе, синтезе литературы и искусств — музыки, живописи, танца.

В Идеей синтеза искусств Гинзбург зажег многих превосходных артистов. За три с половиной года в Эрмитажном театре выступили свыше ста исполнителей, и среди них были знаменитые оперные певцы С. Преображенская и И. Ершов, пианисты А. Каменский, М. Юдина, П. Серебряков, органист И. Браудо, виолончелист А. Штример. Исторические пояснения перед концертами давали выдающиеся лекторы-ученые А. Оссовский, С. Гинзбург, Л. Энтелис, А. Рабинович. В постановке комической оперы Дж. Перголези «Служанка-госпожа» свою первую в жизни роль («немого» слуги Веспоне) без слов, без пения сыграл Аркадий Исаакович Райкин (1911-1987) — будущий знаменитый актер, режиссер, основатель и художественный руководитель Ленинградского театра миниатюр, народный артист Советского Союза, лауреат Ленинской премии.
Зал был отремонтирован, радиофицирован, снабжен киноустановкой. Из Мраморного дворца был перенесен небольшой орган, сконструированный в 1869 году фирмой «Зауэр», с двумя мануалами и восемнадцатью регистрами.
Необычным для слушателей исторических концертов явилось забытое звучание старинных инструментов — клавесина, виол и других — из коллекции музыкальных инструментов, которая находилась в те годы в Эрмитаже.
И хотя исторические концерты в Эрмитажном театре имели большой успех, из-за финансовых трудностей они были прекращены, а старинные музыкальные инструменты переданы в Институт театра и музыки на Исаакиевской площади; орган был разобран.
...Прошли годы. После капитального ремонта и реставрации Эрмитажного театра в 1991 году в нем опять зазвучала музыка. В Эрмитаже с 1994 года есть свой оркестр — «Санкт-Петербург Camerata», который возглавляет профессор Саулюс Сондецкис. Кроме симфонических концертов, на сцене теа тра выступают танцовщики Мариинского театра; поет хоровая капелла под управлением Владислава
Оркестр Государственного Эрмитажа «Санкт-Петербург Camerata»
Чернушенко; дает спектакли театр «Санкть-Петербургь-Опера», возглавляемый режиссером Юрием Александровым; проходят концерты фестиваля «Музыка во дворцах Санкт-Петербурга» и других фестивалей. Симфонические концерты под управлением С. Сондецкиса, Сергея Стадлера даются и в залах Эрмитажа.
Идея синтеза искусств осуществляется и в других музеях. Регулярные концерты проходят на выставках и в залах Русского музея. Концертами открываются вернисажи в Манеже, в Доме союза художников на Большой Морской улице. А концерты в Доме композиторов (также на Большой Морской) нередко сопровождаются выставками современных петербургских художников.
К известной поэтической строке Н. Заболоцкого «Любите живопись, поэты» вполне можно добавить — «и музыканты».
Так в культуре Петербурга перекликаются «век нынешний и век минувший».
А. Б. Белякаева-Клзанская. Силуэты музыкального Петербурга
Глава 6
«Музей музыки».
Фонтанный дом Шереметевых
Вклад Шереметевых в музыкальную культуру Петербурга и России
На правом берегу Фонтанки, недалеко от Аничкова моста, за ажурной чугунной решеткой в глубине парадного двора вот уже два с половиной столетия стоит Фонтанный дом — дворец графов Шереметевых. С этим прекрасным памятником русского барокко связано немало легенд. Но действительная историческая судьба дворца и его владельцев интереснее любого авантюрного или детективного романа.
В 1712 году Петр I подарил земельный участок за Фонтанкой своему сподвижнику — полководцу, генерал-фельдмаршалу Борису Петровичу Шереметеву (1652-1719), а еще ранее, в 1706 году, наградил Шереметева титулом графа. Первый граф Шереметев происходил из древнего русского боярского рода, известного в России c XIV века. Шереметевы были богатейшими землевладельцами и в год отмены крепостного права в 1861 году владели 300 тысячами крепостных крестьян. Им принадлежали и промышленные центры: Иваново-Вознесенск, Павлово и другие. Шереметевы были близки к императорскому двору и занимали видные государственные должности.
На берегу Фонтанки при Борисе Петровиче была построена загородная деревянная дача (в те времена граница Петербурга проходила как раз по реке Фонтанке), в которой он не жил, предпочитая роскошный особняк на Миллионной улице, недалеко от царского дворца.
Знакомое нам здание дворца было возведено в 1750-1755 годах уже при втором графе Шереметеве — Петре Борисовиче — архитектором С. И. Чевакинским при участии крепостного архитектора Ф. С. Аргунова (в это же время по проекту С. И. Чевакинского сооружался Никольский военно-морской собор, до сих пор очаровывающий стройностью и совершенством).
При дворце был и свой театр. Петр Борисович устраивал в Фонтанном доме роскошные маскарады и приемы для императрицы Елизаветы Петровны.
Шереметевский дворец достраивался, перестраивались его интерьеры в течение целого столетия многими выдающимися петербургскими архитекторами. Гак, садовые постройки (Китайская беседка, Грот, Павильоны) спроектировал Ф. Аргунов; украшенную гербом Шереметьевых решетку выполнили по проекту И. Корсини в 1838 году; прекрасный концертный Белый зал — создание Дж. Кваренги и И. Корсини. В отделке дворца участвовали в разные годы архитекторы И. Старов и А. Воронихин. Служебный флигель и ворота в левой части двора сооружены по проекту архитектора Н. Л. Бенуа в 1867 году.
Усадьба Шереметевых с садом была обширной и простиралась до Литейного проспекта. По в 1874 году для увеличения доходности Фонтанного дома С. Д. Шереметев разделил усадьбу на две части. Одна — Фонтанный дом — оставалась неприкосновенной, мемориальной. Вторую, доходную, составили новые пятиэтажные корпуса с квартирами и Торговый пассаж на Литейном проспекте.
К концу XIX века не стало Певческого флигеля, а к началу XX века доходная часть потеснила сад и были утрачены садовые постройки: Грот, Эрмитаж, оранжерея. Китайская беседка. 
В 1908 году Манеж и конюшни были перестроены под театральное здание. В нем 4 января 1909 года открылся Литейный театр, существующий до сих пор, — «Драматический театр на Литейном» (Литейный пр., 51).
Прекрасный архитектурный облик дворца дополнялся великолепием и роскошью интерьеров, богатством внутреннего убранства. Шереметевы были гонкими ценителями искусства и собрали в своем дворце изумительную художественную коллекцию картин, скульптур, мебели, фарфора, оружия, прикладного искусства. В таком законченном гармоническом облике представал дворец перед его гостями — знаменитыми музыкантами, писателями, художниками, великосветскими любителями искусства и особами императорской фамилии, часто посещавшими вечера и собрания во дворце на протяжении всего XIX века и в начале XX века, вплоть до октября 1917 года.
Музыкальным недугом «заболел» сначала Петр Борисович Шереметев (1713-1788). Подражая императрицам Елизавете Петровне и Екатерине II, он, имея огромные денежные средства, завел в своей подмосковной усадьбе Кусково оперный театр, оркестр, хор, открыл для обучения крепостных актеров театральную школу. Но еще ранее, живя до 1768 года в Петербурге, Петр Борисович устраивал спектакли на временно устроенной для этого сцене. В спектаклях участвовали актеры-любители из знатных семей. Любопытно, что в его петербургском оркестре играл вольнонаемный валторнист Евстафий Хандошкин — отец знаменитого скрипача-виртуоза Ивана Хандошкина. Можно предположить, что юный Иван взял первые уроки скрипичной игры у шереметьевских музыкантов.
Подлинного расцвета театральное и музыкальное искусство в усадьбах Шереметевых достигает при сыне Петра Борисовича — Николае Петровиче Шереметеве (1752-1809). Он четыре года прожил за границей и получил прекрасное образование в Лейденском университете. В Париже граф Николай обучался игре на виолончели у первого виолончелиста театра «Гранд-опера» Ивара, постоянно посещал парижские театры и был в курсе всех новинок. 10
10 марта 1909 года в Литейном театре с благотворительной целью была показана пьеса Ф. Сологуба «Ночные пляски» — картины ночных плясок королевок в подземном королевстве. Под руководством режиссера Николая Евреинова и балетмейстера Михаила Фокина спектакли разыграли актеры-любители: художники и декораторы. В этом представлении Евреинов впервые осуществил свою идею наготы на сцене.
Вернувшись в Россию в 1775году, он взял в свои руки управление шереметевскими театрами, превратив их в лучшие крепостные театры России. У Николая Петровича было четыре театра в Кускове, три в Москве, два в Останкине. Находясь в переписке со своим парижским учителем, виолончелистом Ива-ром, Николай Петрович знал от него обо всех оперных премьерах, получал из Парижа ноты и книги. Он составил огромную библиотеку из 16 тысяч томов, 40 процентов в которой были книги о театре и музыке. Оперные и балетные постановки в его подмосковных театрах часто опережали петербургские театры. Нередко гостями спектаклей у графа были Екатерина II, князь Потемкин, Павел 1П, восхищавшиеся крепостными артистами и щедро одаривавшие их драгоценностями, платьями и деньгами.
Николай Петрович так увлекался музыкой, что не раз оставлял гостей и садился с виолончелью в оркестр. Превосходный виолончелист, он также умел дирижировать оркестром. Шереметевский оркестр в конце XVIII века являлся самым большим помещичьим оркестром. В нем играли 50 музыкантов, среди них — И иностранцев, которые обучали крепостных музыкантов. Николай Петрович содержал и роговой оркестр.
Некоторое время в подмосковных усадьбах Николая Петровича Шереметева жил и работал придворный капельмейстер, итальянский композитор Джузеппе Сарти (1729-1802). Партитуры его восьми опер вошли в нотное собрание Николая Петровича. Сарти ставил оперы и обучал крепостных музыкантов.
Танцевальным учителем и постановщиком балетных сцен в шереметевских оперных спектаклях был известный балетмейстер петербургских императорских театров Шарль Ле Пик.
Репертуар шереметевских театров состоял из опер французских композиторов Филидора, Руссо, Гретри, Монсиньи, опер итальянских композиторов Сальери, Пиччини, Паизиелло, реформаторских опер Глюка, а также первых русских опер Фомина, Козловского, Пашкевича. Великолепно были поставлены национально-патриотические спектакли «Взятие Измаила» (на либретто князя Потемкина) и «Новгородской богатырь Боеславичь» (на либретто Екатерины II).
Декорации писались по эскизам из парижской Большой оперы. Среди декораторов шереметевского театра мы встречаем знаменитого художника Пьетро Гонзаго.
С 1795 года Николай Петрович постепенно переезжает в Петербург к месту своей службы. Екатерина II назначила его управляющим театрами, а с воцарением Павла I, высоко ценившего Николая Петровича за образованность, честность и личную ему преданность, Шереметев стал главным дворцовым распорядителем.
Николай Петрович заказывает архитектору Старову обновление дворца, который становится его главной резиденцией. В Фонтанный дом вместе с графом переехала значительная часть его театральной группы из Кускова и Останкина: оркестр, балет, хор. В их числе были композитор и дирижер Степан Дегтярев, танцовщица Татьяна Шлыкова (Гранатова), скрипичный мастер Иван Батов. Во дворце зазвучала музыка. Пение и игру на арфе графини Прасковьи Ивановны Жемчуговой-Шереметевой специально приходил слушать Павел I, восхищавшийся ее талантом, артистизмом и женским обаянием. Концерты и представления давались в прекрасном двухсветном зале деревянного садового флигеля. Для свадебного торжества и концертов архитектором Кваренги была спроектирована Свадебная галерея, достроенная уже после смерти Прасковьи Ивановны.
Из крепостных графов Шереметевых в русскую культуру вошли и обогатили ее своими достижениями многие выдающиеся деятели. Псе они получили — каждый в своей области — прекрасное образование у лучших мастеров искусств. Шереметевы не жалели денег па обучение своих артистов и приглашали лучших учителей. Чаще всего в XVIII веке это были итальянцы, французы и немцы. Так, композитор Степан Дегтярев учился у придворного капельмейстера Екатерины II композитора Дж. Сарти; танцовщиц в театре Шереметева ■ ■ обучал балетмейстер Чианфанелли, которого Николай Петрович переманил к себе с императорской сцены. Прасковья Жемчугова игре на арфе	обучилась у знаменитого	придворного арфиста Ж. Б. Кардона.
Шереметевы гордились своими талантливыми крепостными и неохотно отпускали их на волю. Так, скрипичный мастер Иван Батов (1767-1811), которою называли русским Страдивари, получил вольную после 60 лет, уже будучи известным не только в России, но и в Европе. Рассказывают, что знаменитый немецкий виолончелист, взяв в руки виолончель Батова и поиграв на ней, пришел в восторг. Но он долго не мог поверить, что это не старинная итальянская виолончель, а инструмент работы русского мастера. Ромберг даже пожелал обменять свою виолончель на виолончель Батова.
Император Александр I в 1820 году купил скрипку Батова за 2000 рублей.
Всего за свою жизнь Батов изготовил 41 скрипку, 3 альта, 6 виолончелей, 10 гитар и несколько клавикордов. В 1829 году на выставке в Петербурге ему была присуждена Большая серебряная медаль за музыкальные инструменты.
От крепостной зависимости его освободил в 1822 году Дмитрий Николаевич. Батов подарил молодому графу чудесную виолончель, над которой трудился пять месяцев. Инструмент привел в восторг Дмитрия Николаевича, понимавшего толк в инструментах, и он тут же отписал Батову вольную.
Композитор Степан Дегтярев (1766-1813), прошедший путь от певчего до капельмейстера и композитора капеллы Шереметевых, получил вольную в 1803 году. Ученик Дж. Сарги, он прославился как создатель первой русской оратории «Минин и Пожарский, или Освобождение Москвы».
Ученый, литератор, историк, профессор, а затем академик Петербургского университета А. И. Никитенко (1804-1877) также был в юности крепостным Д. Н. Шереметева.
Три поколения Аргуновых — два архитектора и три художника — работали в усадьбах Шереметевых в Петербурге и под Москвой, в Кускове и Останкине, сооружая театры, парковые павильоны, дворцы, расписывая интерьеры, создавая портреты. Им принадлежат известные портреты Т. Шлыковой, И. Батова, П. Жемчуговой, Н. Шереметева и другие работы (копии с некоторых портретов выставлены в экспозиции Шереметевского дворца). Один из Аргуновых — Николай Петрович, художник-портретист — получил в 1816 году вольную и стал академиком петербургской Академии художеств.
Шереметевы отличались не только высоким музыкальным, но и художественным вкусом. Они собрали прекрасную коллекцию живописи, фарфора, скульптуры, оружия.
Разные, непростые, легендарные судьбы у талантливых крепостных Шереметевых. Но, пожалуй, самая прекрасная и печальная история — это история жизни и любви графини-крестьянки, великой крепостной певицы и арфистки Прасковьи Ивановны Жемчуговой-Шереметевой (1768-1803).
Дочь крепостного кузнеца, она с шести лет была взята в барский дом в Кускове, где в числе других девочек воспитывалась для театра под руководством родственницы графа Петра Борисовича — княгини Марфы Михайловны Долгорукой. Поскольку девочка проявила выдающиеся способности и быстро все усваивала, к ней были приставлены отдельные учителя для изучения французского и итальянского языков, танцев, пения, актерского мастерства, игры на арфе и клавесине. На сцене она выступала с 11 до 27 лет.
Прасковья Ивановна обладала сильным, красивым драматическим сопрано, пела очень тепло и изящно. Ее учителями были: в пении — знаменитая певица Е. С. Сандунова, а затем итальянцы Бабарини и Олимпий; в актерском мастерстве — выдающаяся московская актриса М. С. Синявская. В репертуаре Жемчуговой (это ее сценический псевдоним, а настоящая фамилия — Ковалева, Кузнецова) было около пятидесяти оперных партий. Но самой ее любимой была роль Элианы в опере Гретри «Самнитские браки», в которой она выступила в 17 лет и особенно блистала в ней и в последующие годы. В этой роли ее видела Екатерина II и в знак восхищения подарила крепостной певице драгоценности. В этой же роли ею восторгались Павел I и польский король Станислав Август Понятовский.
Яркий артистизм, прекрасный голос, утонченные манеры, скромность и внутренняя культура Прасковьи покорили графа Николая Петровича. Все свободное время он проводил с Жемчуговой в ее музыкальной комнате, разбирая с ней новые сочинения, аккомпанируя ее пению. Прасковья Ивановна не была красавицей. Ее подвижное, нервное, с неправильными чертами лицо преображали ласковые грустные глаза. Она покорила графа своим искусством, талантом, редкой добротой и горячей, беззаветной любовью.
Последний раз она вышла на сцену в 1795 году.
В 1798 году Жемчугова получила вольную, а в ноябре 1801 года Николай Петрович тайно обвенчался с ней в одной из московских церквей. Брак был одобрен императором Александром I. Но высший свеч не признал этот «неравный» брак и затаил злобу на графиню-крестьянку за то, что она забрала самого богатого жениха России. Прасковья Ивановна жила в Шереметевском дворце, не выезжая в свет, отвлекаясь от грустных мыслей вышиванием и музыкой. Ее одиночество разделяла ближайшая подруга, бывшая танцовщица Татьяна Ивановна Шлыкова (Гранатова). Душевные страдания обострили и так очень слабое здоровье Прасковьи Ивановны. Грустный болезненный облик графини, незадолго до рождения сына, запечатлен крепостным художником Аргуновым. Она стоит в чепце и длинном красном полосатом халате на богато декорированном фоне. Справа от графини — мраморный бюст Николая Петровича. В феврале 1803 года, через три педели после рождения сына Дмитрия, графиня скончалась от скоротечной чахотки. Любящий супруг устроил торжественные похороны в Лазаревской церкви Ллекеандро-Невской лавры, на которые не явилась знать, но пришли все крепостные актеры, а также архитектор Кваренги.
В память о Прасковье Ивановне, ее доброте и сострадании к бедным Николай Петрович построил в Москве Странноприимный дом и выделил большую сумму на приданое бедным невестам.
А народная память сохранила образ Прасковьи Ивановны в песне о встрече барина с крестьянкой «Вечор поздно из лесочка».
Анна Ахматова в «Поэме без героя» вспоминала Фонтанный дом, его Белый зеркальный зал, садовый Грот и посвятила печальной судьбе Прасковьи Жемчуговой вот эти поэтические строки (не вошедшие в окончательный текст поэмы):
Что бормочешь ты, полночь наша?
Все равно умерла Параша,
Молодая хозяйка дворца.
Не достроена Галерея —
Эта свадебная затея.
Где опять под подсказку Борея Эго все я для вас пишу.
Тянет ладаном из всех окон.
Срезан самый любимый локон,
И темнеет овал лица...
Кончина Прасковьи Ивановны Шереметевой в 1803 году надолго прервала музыкальные традиции Фонтанного дома. Ее безутешный супруг граф Николай Петрович покинул Петербург, уехал в свои подмосковные имения. Он распустил труппу, оркестр, оставив лишь хор из 30 человек. Крепостных артисток выдали замуж, а артисгов-мужчин определили на разные должности в имении.
Новая, не менее блестящая, чем театральная, страница музыкальной жизни рода Шереметевых и Фонтанного дома открылась в 30-е годы XIX века хоровой капеллой под руководством Гаврилы Якимовича Ломакина (1811-1888).
Когда новый владелец Шереметевского дворца Дмитрий Николаевич Шереметев (1803-1871) вернулся из-за границы и, достигнув совершеннолетия, вступил во владение своим наследством, он был обрадован возросшим мастерством своего хора. Сын графини-крестьянки Прасковьи Ивановны и графа Николая Петровича Шереметева, Дмитрий Николаевич, чье воспитание осуществлялось под наблюдением вдовствующей императрицы Марии Федоровны лучшими учителями, был музыкально образован, хорошо пел и особенно любил церковное пение. При нем хоровая капелла, созданная еще в 50-е годы XVIII века, из светского коллектива, участника оперных спектаклей, превратилась в самостоятельный высокопрофессиональный церковный хор.
Дмитрий Николаевич, будучи холостяком, подружился с живописцем Орестом Кипренским и предоставил ему в Фонтанном доме квартиру и мастерскую. В июне — июле 1827 года в угловой комнате дворца с окнами на Фонтанку Кипренский написал портрет А. С. Пушкина, о котором поэт сказал: «Себя как в зеркале я вижу, но эго зеркало мне льстит». В память об этом событии современный петербургский художник Бориса Пономаренко (р. 1947) написал историческую картину-документ. Он изобразил Кипренского с мольбертом в руках (как на его автопортрете), а за ним у окна на подрамнике стоит уже готовый портрет Пушкина. Картина находится в собрании Шереметевского дворца.
До нас дошел написанный Кипренским портрет его друга и покровителя Дмитрия Николаевича Шереметева на фоне богатой дворцовой анфилады. Невысокий, стройный, привлекательный молодой кавалергардский офицер смотрит добрыми, умными и чуть грустными карими глазами.
Портрет был написан в 1824 году в связи с торжественным событием в жизни графа:
20 апреля 1823 года он был пожалован в камер-пажи Кавалергардского полка.
Дмитрий Николаевич заплатил художнику за этот портрет тринадцать тысяч рублей — значительную по тем временам сумму.
Для Шереметева Кипренский написал в 1831 году еще одну картину: «Читатели газет в Неаполе». На ней изображена группа русских художников, слушающих статью о польских событиях. Дело в том, что Д. Н. Шереметев был награжден в октябре 1831 года орденом Св. Владимира 4-й степени и бантом «за участие в генеральном сражении и взятии варшавских укреплений городского вала», и картина Кипренского напоминает о воинской доблести графа.
Помня о матери и выполняя наказ отца, Д. Н. Шереметев стал попечителем Странноприимного дома. На его средства там лечилось более 50 тысяч больных. Помогал он и Кипренскому. Художник вспоминал: «Признаюсь перед всеми, обязан ему многим в жизни мост. Скульптору Гальбергу, автору статуи «Рождение музыки», которая ' в настоящее время украшает Русский музей, Кипренский писал о Шереметеве: «Граф прекраснейший и предобрейший человек». 
Шереметевская капелла стала одной из музыкальных достопримечательностей столицы. В начале 50-х годов хор состоял из девяноста человек. Голосистых певчих отбирали в южных вотчинах Шереметевых Алексеевской и Борисовской, где Шереметевы содержали певческие капеллы. Исполнение русской и зарубежной духовной музыки шереметевским хором приходили слушать в домовую церковь Варвары Великомученицы или Певческую залу члены императорской фамилии, известные русские и иностранные композиторы, члены дипломатического корпуса. Восхищенные пением капеллы Г. Берлиоз и Ф. Лист посвятили ей два своих хоровых произведения. Знаменитый итальянский тенор Д. Рубини, певший в составе итальянской оперной труппы в Петербурге в сороковых годах XIX века, восхищался этим хором. Он захотел пропеть итальянскую арию в сопровождении хора под управлением Ломакина. Великий музыкальный критик В. В. Стасов дал подробный восторженный отчет о концерте певчих графа Шереметева в «Музыкальном и театральном вестнике» (№9 от 26 февраля 1856 года). Часто слушали шереметевский хор Глинка, Даргомыжский, В. и Д. Стасовы, Одоевский, Серов, Кюи, Балакирев.
Ломакин происходил из семьи приказчика Шереметевых. Семья Ломакиных была очень музыкальной: двое Ломакиных пели в хоре еще при Николае Петровиче. Гаврила, обладавший красивым сопрано, пел в хоре с 9 лет, а в 18 лет был назначен учителем пения в ше-реметевской капелле. Он успешно продолжил начатое итальянскими капельмейстерами, отцом и сыном Сапиенца (обоих звали Антонио), дело по улучшению исполнительского уровня капеллы. За музыкальные заслуги 24 сентября 1838 года Ломакин получид от Д. Н. Шереметева отпускную от крепостной зависимости. Авторитет Ломакина был настолько высок в петербургских музыкальных кругах, что его пригласили преподавать пение в привилегированные учебные заведения: Морской и Пажеский корпусы. Училище правоведения. С 1848 по 1861 годы Ломакин являлся главным учителем в Придворной певческой капелле. О вкладе Ломакина в хоровое искусство свидетельствует его имя, увековеченное на фронтоне здания Капеллы. Среди его учеников были знаменитые музыканты: братья Александр и Константин Лядовы, ставшие дирижерами Мариинского театра, певицы А. Я. Воробьева, Л. Н. Кармалина, князь Ю. Н. Голицын, сын знаменитого виолончелиста Н. Б. Голицына, друга Бетховена. Юрий Николаевич Голицын (1813-1872), композитор и выдающийся хормейстер, организовал певческую капеллу, концертировавшую по всему миру с русской музыкой. В хоре Училища правоведения под управлением Ломакина пел П. И. Чайковский.
Жил Ломакин в Южном павильоне усадьбы на набережной Фонтанки, и в его квартире устраивались музыкальные вечера. Частым гостем Ломакина был М. И. Глинка. Он беседовал с дирижером по различным вопросам теории музыки, пел свои романсы и посвятил Ломакину романс «Не требуй песен от певца». Их дружба длилась более двадцати лет.
Вместе с М. А. Балакиревым Ломакин организовал Бесплатную музыкальную школу. По просьбе Ломакина Д. Н. Шереметев выделил 500 рублей ежегодной пенсии на содержание этой школы, разрешил дать два благотворительных концерта в пользу школы в зале Дворянского собрания.
Дневные занятия этой школы проходили в певческом зале Шереметевского дворца. Из учеников Бесплатной музыкальной школы вышло много прекрасных певцов, успешно выступавших на оперных сценах.
Репертуар шереметевской капеллы был чрезвычайно широким. Исполнялись и русская духовная музыка (Бортнянский, Львов, Дегтярев, Сарти, Ломакин), и зарубежная — от старинной итальянской и фламандской школ до европейских классиков ХУШ-Х1Х веков: Палестрины, Перголези, Баха, Йомелли, Кариссими. Благодаря Ломакину капелла Д. Н. Шереметева первой в России обратилась к высшим достижениям хоровой культуры Европы.
Со смертью Дмитрия Николаевича Шереметева в 1871 году и разделом его наследства между двумя сыновьями Сергеем и Александром капелла была распущена. Был составлен небольшой хор из 14 певчих, который под управлением Ломакина вновь стал музыкальной драгоценностью Петербурга. Александр II часто приходил в Фонтанный дом послушать хор С. Д. Шереметева. Ломакин продолжал жить в Певческом флигеле, где и умер в 1885 году.
Помимо замечательной, уникальной хоровой капеллы, Шереметевский дворец привлекал меломанов и музыкальными вечерами. Их устраивала в парадных комнатах первая супруга Д. Н. Шереметева Анна Сергеевна Шереметева (1810-1849). Она была дальней родственницей Дмитрия Николаевича и происходила из незнатной дворянской ветви московских Шереметевых. Анна Сергеевна получила прекрасное музыкальное образование и была замечательной пианисткой. В 1842 году в Париже она брала уроки фортепианной игры у Ф. Шопена, познакомилась с певицей Полиной Виардо. Их знакомство продолжилось в Петербурге.
Обычно маленькие концерты в узком кругу друзей проходили в Античной (Этрусской) комнате, расписанной и украшенной портретами иностранных и русских композиторов. Рядом с Этрусской комнатой в Библиотеке стоял орган, заказанный Анной Сергеевной у мастера Буггера в 1849 году.
Среди близких людей Анны Сергеевны были еще две прекрасные певицы: Генриетта Зонтаг (в замужестве графиня Росси) и камер-фрейлина Прасковья Арсеньевна Бартенева, знаменитая певица-любительница, первая исполнительница «Соловья» Алябьева. Бартеневой посвящали романсы Глинка и Варламов; ею восхищались поэты Козлов, Вяземский, Лермонтов; Пушкин посвятил ей взволнованные строки стихотворения «Нет, нет, не должен я, не смею, не могу волнениям любви безумно предаваться».
В салоне графини А. С. Шереметевой пели Виардо, Бартенева, Зонтаг, Рубини, играли пианисты Тальберг, Делер, Лист, виолончелисты Шуберт, Вержбилович и Виельгорский, скрипач-виртуоз Сивори. В Фонтанном доме нередко музицировал родной брат Анны Сергеевны — Борис Сергеевич Шереметев, композитор-любитель, автор знаменитого романса «Я вас любил» на стихи А. С. Пушкина. Издания его нот хранились в музыкальном шкафу в Этрусской комнате. В 1846 году Дмитрий Николаевич и Анна Сергеевна были избраны почетными членами Санкт-Петербургского филармонического общества.
С Шереметевыми тесно переплелись творческие пути и других известных русских романсистов. Петр Петрович Булахов последние годы жил в имении Шереметевых Кусково, а его вдова получала от графа Сергея Дмитриевича пенсию. В Фонтанном доме свой жизненный и творческий путь начинал композитор-романсист Иван Донауров. Он был сыном главного попечителя несовершеннолетнего графа Дмитрия — М. И. Донаурова и в детстве подружился с Дмитрием Николаевичем благодаря увлечению музыкой. Композитором стал и сын И. М. Донаурова — Сергей. Вот так богатая музыкальная среда Шереметевского дворца питала таланты русских композиторов: Дегтярева, Булахова, Глинки, Ломакина, Донаурова.
Очень музыкальной была и вторая супруга Д. Н. Шереметева — Александра Григорьевна. Она происходила из семьи незнатного, небогатого смоленского дворянина Мельникова, и только музыка сблизила ее с Д. Н. Шереметевым. Свою музыкальность она передала сыну — Александру Дмитриевичу Шереметеву (1859-1931). Младший сын Дмитрия Николаевича детство и юность провел в Фонтанном доме.
После смерти отца и раздела наследства Александр Дмитриевич вместе с матерью покинул Шереметевский дворец.
До отъезда за границу в 1918 году он жил в прекрасном доме (Шпалерная улица, 18) близ Литейного моста. Дом был куплен для него матерью и заново отделан. В нем был прекрасный концертный зал.
После революции вплоть до начала 1990-х годов в этом доме обитала писательская организация Ленинграда-Петербурга. После большого пожара в 1993 году этот прекрасный особняк несколько лет был заброшен, затем продан частному лицу, восстановившему здание.
Александр Дмитриевич достойно продолжил музыкальные традиции рода Шереметевых. Он окончил Пажеский корпус и дослужился до чина генерал-майора.
Но музыка была главной целью и заботой его жизни. Александр Дмитриевич был крупным музыкально-общественным деятелем и меценатом, дирижером и композитором. В 1882 году он создал (уже из наемных музыкантов) симфонический оркестр, который в 1900 году состоял из 60 человек; в 1884 году возродил хоровую капеллу (ее возглавили А. Архангельский и А. Меньшов).
"Такова печальная ирония судьбы: ведь Александр Дмитриевич основал в 1892 году Российское пожарное общество и был в 1892-1896 годах редакто-ром-издателем журнала «Пожарный». И вот через сто лет дом первого пожарного России сгорел.
Концерты шереметевского оркестра были очень популярны в Петербурге. Они были общедоступными, а с 1910 по 1917 год даже бесплатными. Летом его оркестр, хор и приглашенные солисты давали концерты в Сестрорецке и Павловске. Дирижировал нередко сам Александр Дмитриевич. Был он и талантливым композитором. Так, памяти Н. А. Римского-Корсакова А. Д. Шереметев посвятил Реквием для солистов, хора и оркестра.
В 1910 году Общедоступные концерты графа А. Д. Шереметева были преобразованы в Музыкально-историческое общество его имени, где бесплатно читались лекции по истории музыки и давались концерты. Дирекция Музыкально-исторического общества находилась по адресу: Невский проспект, 16. Музыкально-историческое общество знакомило петербуржцев и с малоизвестными операми в концертном исполнении. Так, под управлением А. Д. Шереметева силами его музыкантов и приглашенных солистов императорских театров впервые в России была исполнена в феврале — марте 1906 года в течение трех вечеров опера Р. Вагнера «Парсифаль». В 1913 году Музыкально-историческое общество осуществило и первую в России сценическую постановку «Парсифаля» в Эрмитажном театре. Ныне эта опера Вагнера — украшение репертуара Мариинского театра. Шереметев пригласил на сольные партии солистов Мариинского театра, в том числе и Ф. И. Шаляпина. Однако Шаляпин с большим сожалением отказался от участия в «Парсифале», так как был занят в других спектаклях. Вот фрагмент ответа Шаляпина А. Д. Шереметеву (от 16 февраля 1914 г.): «Я не могу передать Вам, сколь много жаль мне ответить на Ваше любезное письмо отказом. Искренне сочувствуя и восхищаясь Вашим благороднейшим актом исполнения у нас в России „Парсифаля", я тем более скорблю о невозможности принять в этом акте участие <...>. Боже, как жаль, что я не знал об этом раньше! Я постарался бы тогда устроиться с моими спектаклями как-нибудь иначе и, конечно, принял бы на себя такое огромное удовольствие, как изображение роли Клингзора в Ваших славных представлениях».
В 1911 году Музыкально-историческое общество графа А. Д. Шереметева установило три мемориальные доски. Одна — на доме 8/40 по 15-й линии Васильевского острова в память о композиторе и музыкальном критике А. Н. Серове. Другая — на доме № 30 по улице Моховой, где жил и скончался А. С. Даргомыжский. И третья доска была установлена к 75-летию со дня рождения М. А. Балакирева — композитора, пианиста, дирижера, музыкального деятеля — на доме № 7 по Коломенской улице, где Балакирев жил в последние годы своей ж нами.
Общество организовало Всероссийский сбор средств на памятник II. И. Чайковскому. Памятник предполагали установить на углу Невского проспекта и Малой Конюшенной улицы. (Не так давно на этом месте был установлен памятник Н. В. Гоголю.)
Революция 1917 года прекратила деятельность Музыкально-исторического общества.
На содержание оркестра, устройство общедоступных благотворительных концертов Александр Дмитриевич тратил 8 процентов годового дохода (свыше 150 тысяч рублей ежегодно). С 1898 по 1910 год его оркестр дал 150 концертов, в которых прозвучали произведения 144 композиторов.
В некоторых концертах А. Д. Шереметев использовал световые эффекты, тем самым развивая идею цвето- и светомузыки, над которой упорно работали композиторы А. Скрябин, Н. Чюрленис, А. Шёнберг, художники В. Кандинский, Н. Кульбин, М. Матюшин.
В 1901-1917 годах А. Д. Шереметев был начальником Придворной певческой капеллы.
Последним владельцем Фонтанного дома был старший сын Д. Н. Шереметева (от первого брака с Анной Сергеевной Шереметевой) — Сергей Дмитриевич Шереметев (1838-1918) — прекрасно образованный человек, говоривший па нескольких языках, превосходный знаток русской истории. Он был крупным ученым в области древнерусской литературы. Вместе со своим тестем П. П. Вяземским (сыном известного поэта пушкинской поры и друга А. С. Пушкина — П. А. Вяземского) Сергей Дмитриевич организовал в 1877 году Общество любителей древней письменности, которое располагалось в шести комнатах первого этажа Галерейного флигеля (ныне в этих помещениях экспонируются музейные музыкальные инструменты).
Но не только крупнейшие ученые-историки посещали Фонтанный дом. Музыка по-прежнему звучала в нем. На домашних музыкальных вечерах пели артисты императорской оперы, а в феврале 1909 года в концертном зале дворца выступил «хор балалаечников» под управлением Василия Васильевича Андреева. Этот концерт имел большой успех у всех присутствующих. Внуки Сергея Дмитриевича даже стали учиться игре на балалайке. (После революции, когда Шереметевы лишились всех своих богатств, игрой на балалайке в оркестрах Петрограда некоторые Шереметевы зарабатывали себе на жизнь.) 
Сергей Дмитриевич был близок ко двору Александра III, разделял патриотические убеждения императора. С. Д. Шереметев все свои силы отдавал на развитие русской культуры. В любви к России он воспитывал своих детей и внуков.
В изучении древнерусской письменной культуры Сергей Дмитриевич не обошел вниманием и музыку. На этой почве произошло его сближение с выдающимся русским хоровым дирижером, педагогом и глубоким знатоком древнерусского пения Степаном Васильевичем Смоленским (1848-1909), который был членом Общества любителей древней письменности и выступал на собраниях с научными докладами. Некоторое время но приглашению Сергея Дмитриевича он даже жил в одной из квартир шереметевской усадьбы.
28 января 1918 года Сергей Дмитриевич Шереметев через своего сына Павла добровольно сдал ключи от дворца новым властям. Фонтанный дом до 1929 года был Музеем дворянского быта. После закрытия музея огромная библиотека поступила в Государственный книжный фонд и Публичную библиотеку имени М. Е. Салтыкова-Щедрина. Художественные экспонаты музея были переданы разным музеям Ленинграда и других городов.
С 1931 года во дворце разместились разные просветительские учреждения, в том числе Дом занимательной науки, просуществовавший до 1941 года. Затем дворец многие годы занимал Арктический и Антарктический научно-исследовательский институт, а внутренние помещения дворца уродливо «перекраивались» соответственно нуждам института. Так, в первом этаже Галерейного флигеля был оборудован «ледовый» бассейн.
В Южном садовом флигеле поселились научные сотрудники ленинградских музеев. В 1922 году в квартире на третьем этаже стал жить известный искусствовед Н. Н. Пунин. В его семье с 1924 по 1952 год жила великая поэтесса Анна Андреевна Ахматова. В апреле 1989 года к столетию со дня ее рождения был открыт музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме.
В 1989 году Фонтанный дом был передан Санкт-Петербургскому государственному музею театрального и музыкального искусства и стал одним из его филиалов. За десять лет кропотливой восстановительной работы реставраторов и научных сотрудников музея этот уникальный дворец возродился. Открыта постоянная выставка «Шереметевы и музыкальная жизнь Петербурга XVIII — начала XX веков». В Галерейном флигеле и дворцовых залах разместилась коллекция музыкальных инструментов. В июне 1999 года открылся Белый концертный зал — творение Кваренги и Корсики, в котором регулярно проводятся камерные, симфонические и хоровые концерты. Так продолжаются разнообразные музыкальные традиции дворца.
К Фонтанному дому возвращается его былое назначение одного из музыкальных центров Петербурга. Как и прежде, Шереметевский дворец теперь можно именовать Музеем Музыки. В музее помимо временных выставок действует постоянная экспозиция «Возвращенное наследие», посвященная зарубежному периоду жизни выдающего композитора, директора Петербургской консерватории Александра Константиновича Глазунова (1865-1936). В экспозиции воссоздана обстановка парижской квартиры композитора, в которой он прожил последние годы. В Шереметевском дворце хранится и парижский архив Глазунова — нотные автографы, письма, книги, издания его произведений.
Музыкальные традиции рода Шереметевых успешно продолжают потомки Сергея Дмитриевича. Так, граф Петр Петрович Шереметев, его правнук (р. 1931), живущий в Париже, архитектор, возглавляет Русское музыкальное общество Франции (РМОФ), при котором уже много лет существует Русская парижская консерватория имени
С.	В. Рахманинова. Его отец Петр Петрович (1908-1972), виолончелист, и дядя Николай Петрович (1903-1944), скрипач, играли в оркестре московского Театра Вахтангова. В 1924 году Петр Петрович эмигрировал, выехав из России во Францию со своим единственным богатством: прекрасной старинной итальянской виолончелью «Монтаниана» — одной из двух в коллекции Шереметевых. Его жена Мария Дмитриевна, одаренная певица (сопрано), часто пела в дружеском кругу старинные романсы под гитарный аккомпанемент супруга. Они поселились в Марокко, в Рабате. Петр Петрович Шереметев писал мне: «У нас дома жил Михаил Львович Толстой со своей супругой, младший сын писателя, который сам был гитаристом и передал моей матери весь репертуар старинных песен и романсов. Я вырос в такой красивой атмосфере, и, конечно, обладая сам неплохим голосом, я также пою все это наследие. Я пел много, в хорах, солистом, с хором и оркестром.
Мы дома с отцом (бас), матерью (сопрано), сестрой (альт) и я сам (тенор) пели на четыре голоса с большим успехом. Мой отец продолжал играть на виолончели, но также занимался церковным хором в нашей церкви в Рабате <...>. Я сам учился на фортепиано, на скрипке, на гитаре»
Петр Петрович с 1985 года часто приезжает в Россию. Он председатель разных фестивалей: «Золотой плёс», «Хоров мальчиков» в Смольном соборе и других. В бывшей вотчине Шереметевых в Иваново-Вознесенске П. П. Шереметев создал «Шереметевский центр культуры»: хор под руководством Е. Н. Боброва «ездит по русским городам под флагом „Шереметевские ассамблеи" и дает концерты духовной музыки; в художественной галерее выставляются картины молодых русских художников». Петр Петрович также является ректором Университета образования и имиджа — первого в России. А в Петербурге он как архитектор будет создавать аудио-визуальный центр в Доме книги на Невском проспекте. «Шереметевское наследие кипит в моих жилах. Чтобы еще быть полезным нашим русским исполнителям, молодым в особенности, я создал в Париже музыкальное агентство "АКТ ТЕМРО". В нынешнее время проводится у нас с "АКТ ТЕМРО" фестиваль русского пианизма XXI века», — сообщил П. П. Шереметев.
В Петербурге уважительно и бережно относятся к вековым славным музыкальным традициям Шереметевых. Мариинский театр и В. А. Гергиев организовали в марте 2000 года цикл концертов в традициях шереметевских общедоступных музыкальных вечеров. Прозвучали вокально-симфонические духовные сочинения Перголези, Гайдна, Моцарта, Баха, Шуберта, онера Глюка «Орфей и Эвридика» в концертном исполнении, концерты по страницам русских и зарубежных опер. Наряду с солистами и оркестром Мариинского театра выступили Петербургский камерный хор и государственный симфонический оркестр Санкт-Петербурга иод управлением дирижера, заслуженного деятеля искусств РФ Николая Корнева. Этот замечательный музыкант подхватил эстафету общедоступных шереметевских концертов и ежегодно проводит их в Большом зале филармонии, привлекая слушателей редко исполняемыми произведениями мировой классики.
Глава 7
Музыка Юсуповского дворца
Н. Б. Юсупов I. — Юсуповские дворцы в Петербурге. — Б. Н. Юсупов и М. И. Глинка. — Н. Б. Юсупов II, скрипач, композитор, ученый, меценат. — Музыкальные вечера во дворце на Мойке на рубеже Х1Х-ХХ веков. — Юсуповский дворец. — Дворец работников просвещения
Одно из музыкальных мест современного Петербурга — Дворец работников просвещения на набережной Мойки, 94, — бывший дворец князей Юсуповых. Белоколонный зал приглашает па концерты, а дворцовый театр — на музыкальные спектакли и концерты. У Юсуповского дворца богатая музыкальная история.
Древний род князей Юсуповых ведет свою родословную от ногайского хана Юсуфа. Его сыновья приехали в Москву и поступили па службу к Ивану Грозному в 1563 году. Их потомки в конце XVII века приняли христианство. Юсуповы принадлежали к самым богатым семьям России. Часть своего богатства они тратили на приобретение художественных произведений искусства, библиотеки, дворцовые театры. В России у них было свыше пятидесяти дворцов, четыре из них — в Петербурге.
Среди сподвижников Петра I был и князь Григорий Дмитриевич Юсупов, прославившийся в сражениях. Он оставил огромное состояния своему сыну Борису, который получил образование во Франции и передал по наследству своим сыновьям и внукам любовь к прекрасному, искусствам и французской культуре. Борис Григорьевич стал сенатором и девять лет был директором Сухопутного шляхетского корпуса. Следуя заветам отца, значительный след в русской культуре оставил Юсупов Николай Борисович I (1750-1831). Он был крупным государственным и общественным деятелем при четырех правителях — Екатерине II, Павле I, Николае I и Александре I, которые высоко ценили его образованность, художественный вкус и щедро награждали. Николай Борисович по поручению Екатерины II закупал картины и скульптуры за границей для Эрмитажа. Именно он сумел добиться от папы римского Пия VI позволения скопировать для Эрмитажа фрески Рафаэля из Ватикана. Так возникли в здании Старого Эрмитажа знаменитые лоджии Рафаэля. С 17% года Н. Б. Юсупов возглавлял Эрмитаж.
Во Франции он дружил с Вольтером; его охотно принимали король Людовик XVI и его супруга Мария-Антуанетта.
Не случайно Екатерина II назначила Николая Борисовича в 1791 году директором императорских театров. Он привел в порядок денежные дела дирекции. Благодаря его эрудиции и энергии русская и итальянская опера и балет в Петербурге были доведены до высшей степени совершенства. Ему же принадлежит такое новшество: он приказал пронумеровать зрительные места в театре, предварительно разделив скамьи перилами.
Николай Борисович I был женат на одной из племянниц Г. А. Потемкина Татьяне Васильевне Энгельгардт (1769-1841) с благословения Екатерины II. В гостиной дома Татьяны Васильевны частыми гостями были знаменитые поэты Крылов, Жуковский, Пушкин, Державин. Последний посвятил этой очаровательной доброй женщине стихотворение «К матери, которая сама воспитывает детей своих».
Движимый любовью к литературе, живописи, архитектуре и скульптуре, Николай Борисович собрал отличную картинную галерею, коллекцию мраморных статуй, прекрасную библиотеку, а также коллекцию драгоценных камней.
Свое подмосковное имение Архангельское он превратил в уникальный дворцово-парковый ансамбль. В имении был собственный крепостной театр, аллеи парка украшали итальянские мраморные скульптуры.
Николам Борисовича ценил А. С. Пушкин, посвятивший ему в 1830 году большое стихотворение «К вельможе». В этом поэтическом жизнеописании князя есть такие строки:
Один все тот же ты. Ступив за твой порог,
Я вдруг переношусь во дни Екатерины.
Книгохранилище, кумиры, и картины,
И стройные сады свидетельствуют мне.
Что благосклонствуешь ты музам в тишине.
Что ими в праздности ты дышишь благородной.
Я слушаю тебя: твой разговор свободный Исполнен юности. Влиянье красоты Ты живо чувствуешь. С восторгом ценишь ты И блеск Алябьевой, и прелесть Гончаровой.
Беспечно окружась Корреджием, Кановой,
Ты, не участвуя в волнениях мирских.
Порой насмешливо в окно глядишь на них И видишь оборот во всем кругообразный.
Стихотворение написано и Москве после посещения усадьбы Юсупова в Архангельском, и Пушкин упоминает в нем собранные князем художественные ценности: библиотеку, картины итальянского художника рубежа ХУ-ХУ1 веков А. Корреджо и работы итальянского скульптора второй половины XVIII — начала XIX века А. Кановы. Н. Б. Юсупов был посаженым отцом со стороны невесты на свадьбе А. С. Пушкина и Н. Н. Гончаровой.
В Петербурге Юсупов содержал роговой оркестр, который нередко оглашал невские берега волшебной музыкой с борта разукрашенных увеселительных лодок княжеской флотилии.
В 1810 году князь продал казне свой прекрасный дворец (архитектор Дж. Кваренги) на набережной Фонтанки, 115, обращенный другой стороной в живописный парк на Садовой улице. В этом здании разместился Совет (министерство) путей сообщения, среди чиновников которого было немало деятелей искусства. После окончания Благородного пансиона в Совете служил М. И. Глинка. А в начале XX века среди министерских чиновников своими талантами выделялись Николай Евреинов — будущий великий режиссер и драматург, Мстислав Добужинский — будущий знаменитый живописец. В наше время в этом здании находится Петербургский государственный университет путей сообщения,
Второй дворец Юсуповых на Литейном проспекте, 42, в 1905 году был сдан в аренду Союзу драматических и музыкальных деятелей, и в нем давались концерты, показывались спектакли. В советское время в этом богатом особняке разместился главный лекторий общества «Знание». А построен был этот прекрасный особняк по заказу Зинаиды Ивановны Юсуповой (вдовы князя Бориса Николаевича Юсупова) в 1852-1858 годах немецким архитектором Л. Л. Бонштедтом в стиле немецкого и австрийского барокко начала XVIII века. Фасад отделан бременским песчаником, привезенным из Германии. Эту дорогую отделку могла себе позволить только очень богатая заказчица. Здание декорировано колоннами и скульптурой. Пышно отделаны были и интерьеры дворца с использованием мрамора, лепки, позолоты и росписи. До нашего времени сохранился фасад здания и некоторые его интерьеры, в том числе концертного зала. Центральным лекторием с прекрасным концертным залом этот юсуповский дворец продолжает оставаться и ныне.
Третий дворец на Невском проспекте, 86, — образец русского классицизма (построен в 1820-1835 годах, архитекторы М. А. Овсянников, Г. Фосетти) — вот уже не одно десятилетие занимает Союз театральных деятелей. Этот дворец с конца XIX века принадлежал княгине Зинаиде Николаевне Юсуповой, дочери Николая Борисовича II. Б 1860-х годах здесь жил композитор М. А. Балакирев, к которому часто приходили его сподвижники — члены «Могучей кучки» Мусоргский, Римский-Корсаков, Кюи, Бородин, критик В. В. Стасов. Много лет часть дворца арендовал Концертный зал Бернардаки. Таким образом, и этот Юсуповский дворец служил и продолжает служить образованию и искусству.
В четвертом дворце на набережной Мойки, 94, Юсуповы жили до 1917 года. Особняк (архитектор Ж. Б. Валлен-Деламот) был куплен в 1830 году Николаем Борисовичем I и основательно перестроен по заказу хозяина архитектором А. А. Михайловым-вторым. Обновление интерьеров дворца продолжалось вплоть до 1917 года модными петербургскими архитекторами. Так, И. А. Монигетти в 50-х годах XIX века реконструировал и заново оформил в стиле необарокко дворцовый театр на 180 мест. Этот нарядный миниатюрный театр с царской ложей, ярусами, оркестровой ямой — все как в настоящем театре, только меньше — один из немногих сохранившихся до наших дней во всем великолепии дворцовых театров.
Зал богато декорирован позолоченной лепкой, живописным плафоном, изображающим аллегорию «Смена ночи днем», и двумя красивыми театральными занавесами. На одном из них художник Э. К. Липгарт изобразил подмосковную усадьбу Юсуповых «Архангельское».
Очень красива во дворце великолепная лестница из белого каррарского мрамора, привезенная из в Театральный зал.
Во дворце была и картинная галерея, включавшая работы Рембрандта, Поттера, Буше, Фрагонара, Робера, Верне, Греза, Гварди, Тьеполо и других известных зарубежных художников. После конфискации дворца в 1918 году часть художественной коллекции была распродана, другая часть поступила в собрание Государственного Эрмитажа.
Борис Николаевич Юсупов (1794-1849) прожил недолгую, по достойную жизнь. Это был независимый, прямой и откровенный человек, ценивший лишь доброту и честность. Он много помогал крестьянам, и они любили его. Борис Николаевич не раз предоставлял свой дворцовый теат р для музыкальных акций. Так, в Юсуповском дворце, расположенном на Мойке, 1 февраля 1836 года впервые прозвучало первое действие оперы М. И. Глинки «Иван Сусанин» («Жизнь за царя») в исполнении крепостного оркестра князя Юсупова. Помогал Глинке в подготовке репетиций А. С. Даргомыжский. Партии исполнили сам композитор, прекрасная певица-любительница П. А. Бартенева и М. С. Волков — также певец-любитель, друг композитора.
В своих «Записках» Глинка вспоминал: «Прасковья Арсентьевна Бартенева была в Петербурге. Чрез нее или зятя ее Д. И. Нарышкина устроили мне оркестровую репетицию первого акта моей оперы в доме князя Юсупова. Оркестр, хотя плохой, исполнил, однако же, довольно хорошо; управлял им Иоганнис, который впоследствии был театральным капельмейстером в Москве. Хоров не исполняли, а кое-где пел я, Бартенева и Волков (кажется), несмотря на это, эффект инструментовки оказался удовлетворительным. Это было Великим постом 1836 года».
Во дворце Юсуповых при Борисе Николаевиче произошло еще одно важное для последующего развития русской музыкальной культуры событие. 29 апреля 1839 года в дворцовом зале Юсуповых состоялся благотворительный концерт в пользу молодого певца Семена Степановича Гулак-Артемовского (1813-1874). Глинка привез его из Киева, где Артемовский пел в хоре митрополита в числе отобранных па Украине певчих для Придворной певческой капеллы. Однако, несмотря на сильный красивый голос (бас-баритон), из-за отсутствия места Артемовский не был зачислен в Капеллу. Он жил у Глинки, и композитор давал ему уроки пения, готовя Артемовского к деятельности оперного певца. Глинка советовал ему ехать в Италию для совершенствования вокального мастерства. Денег у певца не было, и тогда был организован благотворительный концерт. Вот как об этом написал Глинка в «Записках»:
«Весною мы с кн. Мих. Волконским устроили концерт для Артемовского. В нем участвовали Билибина, две княжны Лобановы, Андреев, для которого я оркестровал арию из „Жизни за царя" с Артемовским. Играл на скрипке Бахметьев пьесы своего сочинения.
Концерт этот был в зале князя Юсупова, оркестр был по возможности пополнен.
На собранные в этом концерте деньги Артемовский отправился летом того же 1839 года за границу».
Семен Гулак-Артемовский уехал в Италию и там по руководством П. Романи шлифовал свой изумительный голос. Уже в 1841 году он дебютировал во Флорентийском оперном театре. Вернувшись в Россию, Артемовский с 1842 по 1864 годы пел в русской оперной труппе в Петербурге, выступая и в спектаклях итальянской оперы. В 1863 году на сцене Мариинского театра была с успехом поставлена опера Гулак-Аргемовского «Запорожец за Дунаем» (на собственное либретто композитора), в которой автор исполнил партию Карася. Музыка оперы покоряла ярким украинским песенным колоритом и сочным народным юмором.
Музыкальные вечера и спектакли — конечно, закрытые, только для гостей Юсуповых — постоянно организовывались во дворце. Так, в рукописном отделе Российской национальной библиотеки хранятся программки некоторых концертов, состоявшихся с 1880 по 1907 год. Давали концерты классической музыки, оперных и балетных фрагментов Придворный музыкантский хор (гак назывался тогда симфонический оркестр, от которого ведет свою историк) первый филармонический оркестр), духовые оркестры лейб-гвардии Гренадерского и Преображенского полков. Б постановках отдельных актов из опер «Фауст» Гуно и «Севильский цирюльник» Россини участвовали великосветские певцы-любители.
Музыка составляла смысл существования внука Николая Борисовича I — Юсупова Николая Борисовича II (1831-1891). Он унаследовал от деда и отца художественные способности, которые, в свою очередь, передал дочери Зинаиде Николаевне и ее старшему сыну Николаю. Николай Борисович II — единственный князь Юсупов, всецело посвятивший себя музыке и достигший значительных результатов в творческой и музыкально-просветительской деятельности.
Николай Борисович II окончил Петербургский университет со степенью кандидата прав, но, в отличие от своих предков, не посвятил себя государственной службе, а всю жизнь отдал музыке. Он был не только большим любителем и знатоком музыкального искусства, покровителем музыкантов, но и неплохим музыкантом. Игре на скрипке он обучался у знаменитого бельгийского скрипача, композитора и педагога Анри Вьетана (1820-1881). С 1846 по 1852 год Вьетан состоял солистом императорских театров и солистом двора в Петербурге. Когда в 1860 году Вьетан вновь посетил с концертами Москву и Петербург, он дал концерт и в Юсуповском дворце, причем играл на скрипке Страдивари, принадлежавшей Юсупову. Вьетан называл себя самым искренним другом Юсупова и поддерживал с ним отношения до самой своей смерти.
Николай Борисович II собрал огромную нотную библиотеку. Занимался он и сочинением музыки, в основном для скрипки или для голоса. Многие его сочинения были изданы за границей. При содействии, консультации Вьетана и Берио Юсупов собрал драгоценную коллекцию старинных скрипок, среди которых были инструменты работы знаменитых итальянцев Амати и Страдивари.
Жена Николая Борисовича II, Татьяна Алексеевна Юсупова, была хорошей пианисткой и разделяла увлечения мужа.
В Юсуповском дворце выступали знаменитые русские и иностранные артисты, игравшие в залах Дома Энгельгардта и Дворянского собрания, в салоне Виельгорских. (Об этом рассказ дальше.)
Николай Борисович Юсупов является автором нескольких книг о музыке: «Лютомонографии» (истории скрипичного искусства), «Истории музыки в России» (первая часть — «Духовная музыка»). Оба труда были изданы в Париже на французском языке и получили резкие отзывы русского критика В. В. Стасова, польского скрипача К. Липиньского и французского критика Ф. Фетиса. Тем не менее-эти труды Н. Б. Юсупова были популярны за границей, и Николай Борисович за свой вклад в музыку был избран почетным членом Римской музыкальной академии и Парижской консерватории.
Уважительные, добрые отношения связывали Н. Б. Юсупова с рядом выдающихся зарубежных музыкантов. Он состоял в переписке с великим французским композитором Г. Берлиозом, знаменитым бельгийским виолончелистом и композитором А. Ф. Серве. Многолетняя трогательная дружба связывала Н. Б. Юсупова с крупнейшим виртуозом XIX века, бельгийским скрипачом, композитором и педагогом Шарлем Огюстом Берио (1802-1870). Кстати, учеником Берио являлся Вьетан, так что Николай Борисович стал музыкальным «внуком» Берио. Берио посвятил Н. Б. Юсупову свой Восьмой скрипичный концерт; по идее Николая Борисовича сочинил «Фантазию-балет» для скрипки и фортепиано, а также написал руководство для композиторов о принципах сочинения для скрипки. В свою очередь, Юсупов посвятил Берио свой труд «Лю-томонография».
По приглашению Юсупова Берио приехал в Петербург в качестве руководителя капеллы князя и прожил в юсуповском дворце с октября 1859-го по май 1860 года. В письме к Юсупову от 7 января 1867 года Берио писал: «Всегда вспоминаю зиму 1860 года как один из счастливых периодов моей жиз)ш». В благодарность Берио преподнес Юсупову свой труд «Трансцендентная скрипичная школа».
На склоне лет Берио ослеп, много болел. Юсупов пригласил старого слепого скрипача погостить полтора месяца в Женеве с оплатой проезда, жилья и провожатого.
По приглашению Николая Борисовича II в Петербург приехал и остался на всю жизнь чешский органист, дирижер и композитор Эдуард Францевич Направник — «из-за симпатии к славянам и особенно к России, как у всех чехов». В 1861-1863 годах Направник работал во дворце Юсупова на Мойке капельмейстером оркестра (из сорока человек) и камерным пианистом. По просьбе княгини, любившей музыку, Направник играл для нее фортепианные сочинения Шопена, Шумана и других композиторов. По истечении двухлетнего контракта в 1863 году Направник поступил на службу в Мариинский театр и до конца своих дней являлся главным оперным дирижером императорского Мариинского театра.
До Направника капельмейстером крепостного оркестра Н. Б. Юсупова в 1853-1855 годах был чешский скрипач и композитор Людвиг Федорович Минкус (1826-1917). В 1860-е годы Минкус был солистом оркестра Большого театра в Москве. В 1872-1885 годах Минкус состоял композитором балетной группы при Дирекции императорских театров в Москве. Он сочинил 16 балетов по сценарию и в постановке М. Петипа. Среди них — известные балеты «Доп Кихот», «Баядерка», «Дочь снегов», «Фиаметта». Гак ч то служба у Юсупова для обоих чешских музыкантов — и Мипкуса, и Направника, — породнившихся с Россией, стала прелюдией их блестящей деятельности в музыкальных императорских театрах Москвы и 11егербурга.
В 1854 году во время Крымской войны России с Англией, Францией, Турцией и Сардинией Николай Борисович на собственные средства обмундировал, снарядил и вооружил два батальона пехоты.
Доброта, деликатность, сочувствие бедным — эти качества характера Николай Борисович унаследовал от своего отца Бориса Николаевича. Николай Борисович написал несколько исторических и религиозных трудов. Он изложил историю своего рода в двухтомной книге «О роде князей Юсуповых».
В некрологе на смерть И. С. Тургенева в 1883 году «И. С. Тургенев. Размышления и выводы князя Юсупова» Николай Борисович изложил свои главные жизненные принципы: «Счастие ближнего должно служить мерилом наших деяний <...>. Наука и искусства должны идти рука об руку, направлять на прямой путь чиновничество, стремящееся в бездну лживых принципов, превратной мысли и неверия».
Художественные способности Николая Борисовича унаследовала его дочь Зинаида Николаевна (1861-1939) — обаятельная, умная, добрая и скромная. Она обладала выдающимися литературными музыкальными и театральными способностями. Так, К. С. Станиславский, великий русский режиссер, основатель Московского художественного театра, увидев Зинаиду Николаевну в благотворительном спектакле по пьесе Э. Ростана «Романтики», пригласил ее в свою труппу, так как был убежден, что ее настоящее место в театре. Старший сын Зинаиды Николаевны Николай Феликсович, убитый на дуэли в 22 года, был также музыкально одарен. Он обладал прекрасным баритоном, пел и аккомпанировал себе на гитаре.
Младший сын Зинаиды Николаевны Феликс Феликсович, князь Юсупов, граф Сумароков-Эльстен (1887-1967), родившийся в Петербурге и получивший образование в Пажеском корпусе. Петербургском и Оксфордском университетах, знаменит организацией и участием в убийстве Григория Распутина17. Находясь после 1917 года в эмиграции в Париже, он проявил литературный талант в мемуарах «11еред изгнанием» и «Гибель Распутина».
Великий русский художник Валентин Александрович Серов запечатлел последних владельцев дворца в серии портретов, написанных в 1902-1903 годах. Особенно привлекателен портрет Зинаиды Николаевны, в котором запечатлены ее красота, изящество и обаяние, художественность натуры. Она изображена дома, в своей гостиной, в окружении картин. Серия юсуповских портретов кисти В. Серова экспонируется в Русском музее.
Музыкальные традиции Юсуповского дворца продолжаются в современной богатой и разнообразной жизни Дворца работников просвещения (открыт в 1925 году). В Белоколонном зале проходят камерные и симфонические концерты, а в дворцовом театре можно посмотреть спектакли музыкального театра «Санктъ-Петербургъ Опера» — старинные оперы XVIII века «Тайный брак» Д. Чимарозы, «Сокол» Д. Бортнянского, «Орфей» Е. Фомина и другие представления.
Петербургская певица, народная артистка России, бывшая солистка Мариинского театра Римма Волкова многие годы кропотливо изучала нотное собрание Юсуповых, находящееся в Российской национальной библиотеке, и подготовила концертную программу «Музыка Юсуповского дворца». Она спела старинные арии и романсы русских, итальянских и французских композиторов, а также два романса Н. Б. Юсупова.
...Рассказывают, что как-то, уже в преклонном возрасте, последний владелец дворца князь Феликс Юсупов в Париже беседовал с приехавшими из Советского Союза ленинградцами. «Л что стало с моим дворцом?» — спросил Феликс Феликсович. Узнав, что в его дворце Дом учителя, он удовлетворенно сказал: «Отдан учителям? Эго хорошо, что не большевикам». Думаю, что душа Юсупова и его предков может быть спокойна. Их дворец в прекрасном состоянии, в нем работают замечательные сотрудники, организующие полноценную, интересную художественную жизнь дворца, достойную его славного прошлого.
 
Глава 8
Петербургские органы
Под орган душа тоскует. Плачет и поет. Торжествует, негодует. Горестно зовет...
И. А. Бунин
Ни в одном из российских городов не было такого количества органов, как в Петербурге. Органы появились в Петербурге еще при Петре I: сначала конфискованные в ходе войны со шведами из немецких прибалтийских княжеств, а затем заказанные и привезенные из Франции, Голландии, Германии.
Органы раньше устанавливались во дворцах и богатых домах. Например, первые органы появились в хоромах царевны Натальи Алексеевны и во дворце Меншикова. Страстный любитель органа Г. А. Потемкин установил большие органы во всех своих дворцах в Петербурге и пригородах.
Очень популярными в XVIII веке были механические органы, называемые часы-флейта. Они исполняли несколько пьес, записанных на валиках, без участия органиста. Для механических органов писали музыку знаменитые композиторы Гендель, Гайдн, Моцарт и даже Бетховен. В экспозиции Меншиковского дворца можно увидеть часы английской работы, купленные А. Д. Меншиковым. Эти часы играют шесть мелодий через каждые три часа по одной. А в Ассамблейном зале стоит самый старый орган России — орган-позитив с механическим органом, связанным с часами.
Орган-позитив — небольшой орган с одним мануалом (клавиатурой). Орган, который ныне украшает Меншиковский дворец, создан в Англии в первой трети XVIII века и принадлежал сначала императрице Елизавете Петровне. Этот орган имеет четыре октавы, четыре регистра. Ножная педаль служит для нагнетания воздуха. Звук его очень красивый и богатый тембровыми оттенками. В его корпусе совмещены два органа: в верхней части — механический орган с часами, а в нижней части — орган-позитив. По старинной петербургской традиции 18 ровно в полдень по воскресеньям на органе Меншиковского дворца дает концерты замечательный органист и знаток органа Юрий Николаевич Семенов, а также его ученики.
Сменив несколько владельцев, в 1791 году этот диковинный инструмент был куплен Г. А. Потемкиным для торжественного праздника в честь Екатерины II по случаю взятия турецкой крепости Измаил.
Затем орган более ста лет находился в Мальтийской капелле (архитектор Дж. Кваренги) во дворе Пажеского корпуса (ныне — Суворовское училище на Садовой улице). В 1910 году он был продан Эрмитажу. В Мальтийской капелле установили новый орган фирмы «Валькер», построенный в 1909 году. В советское время инструмент был демонтирован и установлен в Малом оперном театре, где пришел в негодность. В 2004 году был демонтирован, отреставрирован в Эстонии и возвращен в Мальтийскую капеллу. 21 июня 2006 года на возрожденном органе был дан первый концерт.
Органное музицирование получило распространение и в музыкальном быту богатых людей. Так, органы имелись в домах музыканта и писателя князя В. Ф. Одоевского, художника К. П. Брюллова, композитора и музыкального критика А. Н. Серова, князя В. В. Энгельгардта — приятеля Пушкина, Глинки, Жуковского. Уделял внимание органной музыке и М. И. Глинка. В своих «Записках» он оставил много отзывов об услышанных им органистах. Да и сам он прекрасно играл и импровизировал на органе, чем восхитил Ф. Листа. Имелся орган и в доме на Фонтанке, принадлежавшем поэту Г. Р. Державину, неоднократно упоминавшему орган в своих сочинениях 
Большая часть органов в Петербурге была установлена в церквях иноверческих общин: лютеранской, католической, голландской и шведской.
Первый замечательный орган работы немецкого мастера И. Иоахима был поставлен в лютеранской церкви Святого Петра на Невском проспекте в 1737 году. На его покупку и установку пожертвовала 1000 рублей Анна Иоанновна, по 200 рублей — Анна Леопольдовна и Э. И. Бирон. Через сто лет на этом месте было построено новое здание кирхи Святого Петра (архитектор А. П. Брюллов). Тогда же установили новый орган фирмы «Валькер». Петербуржцам так поправился этот прекрасный инструмент, что фирме «Валькер» заказали органы и для других церквей и домов.
На органе церкви Святого Петра обучались первые студенты Петербургской консерватории, в том числе П. И. Чайковский. А в самой консерватории в Малом зале орган фирмы «Валькер» появился в 1896 году. В 1961 году он был заменен на орган чешской фирмы «Ригер-Клосс», но последние 20 лет «молчал», ибо вышел из строя. Наконец в октябре 2009 года в Малом зале имени А. К. Глазунова состоялась презентация нового органа немецкой фирмы "Eule" с универсальными стилистическими возможностями. Новый орган консерватории установлен за старинным фасадом органа фирмы «Валькер».
В Петербурге начала XX века славился органист лютеранской церкви святого Петра Иван Карлович Черлицкий (1799-1865) — знаток музыки Баха. Черлицкий сыграл серию органных концерта из сочинений Баха в 1819-1822 годах. Кроме гот, он первый в мире исполнил фортепианные переложения 50 хоральных прелюдий и 22 крупных произведений, написанных Бахом для органа. Все переложения Черлицкого были изданы в 1844-1845 годах.
После революции, в 20-30-е годы XX века, когда началось закрытие церквей, стали разбирать органы из иноверческих соборов и переносить в концертные залы, театры и дворцы культуры. К сожалению, при этом погибло много инструментов, так как не всегда их удавалось собрать на новом месте. Часто из-за равнодушного, небрежного отношения к этим драгоценным инструментам их разобранные части пылились и ржавели на складах.
Так, орган из церкви Святого Петра был подарен московскому Концертному залу имени П. И. Чайковского, построенному в конце 30-х годов. Однако по--настоящему собрать его не смогли (или не захотели), и после двух неудачных концертов его разобрали и разделили на две части. Одна из них послужила для строительства органа, который теперь стои т в зале Донецкой филармонии, другая часть пошла для расширения органа Большого театра, но не была использована, перевезена в Армению, где и погибла во время землетрясения.
Орган фирмы «Зауэр» из Мраморного дворца в 1933 году был перевезен и установлен в Эрмитажном театре, после закрытия которого в 1935 году орган был разобран и пропал.
И все же еще перед войной в 1941 году в Ленинграде насчитывалось около сорока органов. В кинокомедии «Антон Иванович сердится», снятой на «Ленфильме» в 1941 году, можно увидеть и услышать органы и органистов Ленинграда конца тридцатых годов.
В начале XXI века в Петербурге начался настоящий органный бум: реставрируются старые концертные органы, устанавливаются новые современные, благодаря возрождению иноверческих храмов в Петербурге расширяется территория органной музыки. 
Где сегодня можно услышать орган и органную музыку? Прежде всего, в Большом зале филармонии, где в начале 30-х годов был установлен орган фирмы «Валькер» (1903 года), перенесенный из Актового зала клиники Д. О. Отта с Васильевского острова. Реконструирован в 1972 году чешской фирмой «Ригер-Клосс», исказившей конструкцию и звучание органа. Исторический романтический орган фирмы «Валькер» был восстановлен немецкой реставрационной фирмой «Йоханнес Клайс» из Бонна. Торжественное открытие отреставрированного органа филармонии состоялось 14 января 2005 года в присутствии президента России В. В. Путина и президента Германии X. Кёлера.
В зале Академической капеллы стоит орган фирмы «Валькер» из Голландской реформаторской церкви (Невский проспект, 20). Его фасад, созданный архитектором П. Жако, — бесценный памятник декоративно-прикладного искусства XIX века. В 1966-1968 годах орган Капеллы был реконструирован чешской фирмой «Ригер-Клосс». Исторический облик органа и его благородное звучание возвращено немецкой органостроительной фирмой «Г. Ойле» (г. Батцен). Орган вновь зазвучал 1 октября 2007 года.
В Концертном зале Мариинского театра установлен современный орган французской фирмы «Даниэль Кёрн» из Страсбурга. Концерт — презентация органа состоялся 1 октября 2009 года.
В Мариинском театре в ряде постановок звучит орган фирмы «Валькер» (1892), ранее принадлежавший лютеранской церкви Святой Екатерины на Васильевском острове (Большой проспект, д. 1а). Еще в 1937 году, когда в помещении церкви помещался Дом культуры для детей, орган был отремонтирован и на нем давал концерты композитор, орга11ист и органный мастер Вольф Федорович Лисе, арестованный и расстрелянный в том же году. Этот орган демонтирован в 1953 году.
В 90-е годы XX века церковь Святой Екатерины вновь стала действующей. В 1998 году в ней установлен новый двухмануальный, с тринадцатью регистрами, орган немецкой фирмы «Зауэр». Теперь здесь по средам и воскресеньям регулярно проходят концерты и проводятся недели органной музыки.
В Большой зал консерватории (ныне — Музыкальный театр консерватории) переехал орган из французской церкви на Большой Конюшенной. В операх «Фауст» Гуно, «Орлеанская дева» Чайковского, «Катерина Измайлова» Шостаковича, балете «Ромео и Джульетта» Прокофьева в некоторых эпизодах звучит орган.
Звуки органа вновь зазвучали в Купольном зале Таврического дворца. Здесь 25 февраля 2011 года состоялась презентация большого органа всемирно известной фирмы "Gerhard Grenzing S.A." из Барселоны (Испания).
После закрытия в 1935 году лютеранской церкви Святой Анны (Кирочная улица, 8) ее орган был передан Ленинградскому радио и установлен в Большом зале студии звукозаписи. Орган звучит в католическом костеле иконы Лурдской Богоматери в Ковенском переулке и во вновь действующей лютеранской церкви Святого Петра на Невском проспекте, 20. Там стоит небольшой орган, привезенный из немецкой школы.
В кафедральном католическом соборе Успения Пресвятой Девы Марии (1-я Красноармейская улица, 1) в 1996 году установлен на хорах небольшой орган — подарок одной из католических общин Англии. Этот единственный в Петербурге английский орган построен мастером Томасом Хьюзом (7-1933) из Брэдфорда. Орган отличает конструктивное совершенство и яркий звук. Концерты проводятся два раза в месяц по субботам.
С возрождением и открытием иноверческих церквей в Санкт-Петербурге расширяется возможности знакомства с разными органами. Так, зазвучал орган в Англиканской церкви Иисуса Христа на Английской набережной, 56. Даются концерты с участием органа в евангелическо-лютеранской церкви Преображения Господня города Зеленогорска (Терийоки) — излюбленном петербуржцами курорте на Финском заливе.
В открывшейся в феврале 201.1 года на улице Декабристов, 54 Эстонской евангелическо-лютеранской церкви Святого Иоанна орган станет участником международных фестивалей «Балтийские музыкальные сезоны».
Нередко на концертах старинной музыки можно услышать переносные органы-позитивы современного петербургского музыкального мастера Павла Чилипа (р. 1958). Его органы звучат во многих городах России и за рубежом.
Органный класс Петербургской консерватории гордится своими профессорами и воспитанниками: И. А. Браудо, Н. И. Оксентян, В. В. Нильсеном, А. Н. Котляревским, Т. М. Чаусовой, О. П. Минкиной, Ю. Н. Семеновым, Д. Ф. Зарецким, А. М. Сердюком, Д. Н. Марковым, А. Э. Курбановым, Г. В. Варшавским, М. П. Мищенко и другими.
Глава 9 Дом Энгельгардта. Филармоническое общество.
Малый зал филармонии имени М. И. Глинки
Что за звуки! Неподвижен, внемлю Сладким звукам я;
Забываю вечность, небо, землю. Самого себя.
М. Ю. Лермонтов
Первый в Петербурге и в России общедоступный концертный зал был открыт в доме № 30 на Невском проспекте в конце XVIII века. Л где же раньше можно было послушать хоровую, вокальную или инструментальную музыку? Оказывается, то, что для нас так естественно и просто: купил билет и получил возможность слушать классическую музыку в одном из прекрасных камерных залов Петербурга, — было не всегда.
Музыкальный концерт — это «публичное платное исполнение музыки по заранее объявленной программе одним или несколькими музыкантами в специально оборудованном помещении». Такое определение дает «Музыкальная энциклопедия». Первые открытые платные концерты были организованы в конце XVII века в Лондоне. Затем, в XVIII веке, концерты стали устраиваться и во многих европейских городах.
Первые публичные концерты в России возникли именно в Петербурге в 40-х годах XVIII века. Но только с конца 70-х годов того же столетия петербургские платные концерты стали регулярными. Для них отводили время Великого поста перед Пасхой (февраль — март), когда запрещались театральные представления. Вплоть до середины XIX века концертные программы были смешанными: выступали певцы, инструменталисты, хор, оркестр.
В последней четверти XVIII века многие концерты устраивал 11е-тербургский музыкальный клуб, просуществовавший с перерывами с 1772 года почти тридцать лет. Концерты Музыкального клуба в 90-х годах проходили в арендованном у купца Кусовникова доме на Мойке у Красного моста.
Восприемником Музыкального клуба стало организованное в 1802 году Петербургское филармоническое общество, взявшее в аренду у того же Кусовникова другой его дом — № 30 по Невскому проспекту. С тех пор этот дом стал Домом Музыки. Он сменил нескольких владельцев, и его история тесно связана с развитием концертной жизни Петербурга.
На углу Екатерининского канала (так раньше именовался канал имени А. С. Грибоедова) и Невского проспекта знаменитый архитектор Ф. Б. Растрелли в 1759-1761 году построил особняк для генерала артиллерии А. Н. Вильбоа, автора проекта Екатерининского канала. Затем этим домом владел генерал-фельдмаршал князь А. М. Голицын. После его смерти наследники сдали дом в 1789 году в аренду французу Лиону — устроителю маскарадов и танцевальных вечеров для высшего света. Иногда здесь давались и концерты.
В 1799 году дом Голицыных приобрел богатейший купец С. Кусовников, сдавший его в 1802 году Филармоническому обществу. Дочь Кусовникова вышла замуж за внучатого племянника Г. А. Потемкина князя Василия Васильевича Энгельгардта (1785-1837) и в приданое получила этот дом. С тех пор особняк стал именоваться петербуржцами «Дом Энгельгардта» или «Дом госпожи Энгельгардт».
В. В. Энгельгардт — участник Отечественной войны 1812 года, член литературного общества «Зеленая лампа», приятель А. С. Пушкина, В. А. Жуковского, П. А. Вяземского (с ним он учился в иезуитском пансионе патера Чижа в Петербурге), М. И. Глинки. Энгельгардт был образованным, свободомыслящим человеком, к тому же очень веселым, остроумным и хлебосольным. Его обеды славились по всему Петербургу.
По заказу Энгельгардта архитектор П. Жако в 1829 году перестроил и заново отделал дом. Для гостиницы и служебных помещений были надстроены еще два этажа. В первом этаже дома пробили двери и поместили магазины — нотный М. И. Бернарда, книжные И. В. Сленина и А. Ф. Смирдина. М. И. Глинка часто бывал в музыкальном салоне при нотном магазине в доме Энгельгардта. Здесь стоял его рояль, на котором композитор исполнял пьесы из составленного им лирического альбома «Собрание музыкальных пьес» (34 пьесы для пения и фортепиано). «Северная пчела» писала 9 ноября 1840 года: «В музыкальном магазине в доме Энгельгардт каждый день множество гостей с трудом теснится за роялем Глинки за его прелестным альманахом, составленным из произведений лучших композиторов, за очаровательным его вальсом <...>».
В книжную лавку Смирдина захаживал Пушкин. Поэт часто посещал маскарады и концерты в доме своего друга Энгельгардта. Фрейлина императрицы Александры Федоровны А. О. Смирнова-Россет, с которой Пушкин был дружен, вспоминала, что Александр Сергеевич всегда бывал на субботних концертах, в которых исполнялась серьезная немецкая музыка Гайдна, Моцарта, Бетховена. Незадолго до роковой дуэли с Ж. Дантесом Пушкин также был на концерте у Энгельгардта, и было на душе у поэта тревожно. И. С. Тургенев вспоминал: «Пушкина мне удалось видеть <...> за несколько дней до его смерти, на утреннем концерте в зале Энгельгардта. Он стоял у двери, опираясь на косяк, — и, скрестив руки на широкой груди, с недовольным видом посматривал кругом. <...> Он казался не в духе <...>».
В этом зале И. С. Тургенев впервые услышал пение солистки Итальянской оперы в Петербурге Полины Виардо и на всю жизнь был покорен силой таланта и женского обаяния певицы, стал ее другом до последних дней своих.
Прекрасно отделанный и роскошно обставленный дом Энгельгардты предназначили для маскарадов и концертов и в нем не жили. Современники были поражены великолепием убранства этого дворца искусства. Артель художников под руководством живописца В. Г. Ширяева расписала с позолотой потолки и стены. Мраморные и бронзовые колонны, наборные паркеты из драгоценных пород дерева, обитая шелком и расписанная цветами китайская комната, зеркала, роскошные сверкающие люстры — все восхищало и поражало воображение. После того как маскарад в доме Энгельгардта посетили император Николай I с супругой Александрой Федоровной и великий князь Михаил Павлович, брат царя, маскарады у Энгельгардта стали модным светским развлечением. Не случайно именно в этом доме происходят значительные события драмы М. Ю. Лермонтова «Маскарад»: здесь Нина потеряла браслет и здесь же завязались зловещие события, погубившие ее.
Маскарады просуществовали в доме Энгельгардта до 1835 года, когда право па устройство публичных маскарадов было передано Дирекции императорских театров. С тех пор дом Энгельгардта полностью стал тем, чем он являлся во многом с 1802 года, — главным концертным залом Петербурга.
Поэт Нестор Кукольник вспоминал: «Когда это помещение было отстроено, весь Петербург сбегался посмотреть на это новое, удивительное, несравненное явление. Весь город был полон слухами про готическую и китайскую комнаты. А в зале, кого мы там не переслушали: Бема, Уле Булля, Липиньского, Вьетана, Сивори, Прюма, Эйх-горнов, Виардо-Гарсия, Шоберлехнер, Кастеллан, Тамбурини, Рубини, Тальберта, Дрейшока, Листа и проч. и проч.; не здесь ли мы переслушали высочайшие творения Генделя, Гайдна, Моцарта, Эльснера, Мендельсона-Бартольда <...>. Всего не вспомнишь, что здесь видел и слышал; на эту залу мы привыкли смотреть с благоговением и признательностью» .
Дом Энгельгардта на концертных афишах именовался «Старая филармоническая зала супротив Казанского собора», и с 1802 по 1846 год в нем проходили концерты Филармонического общества.
Санкт-Петербургское филармоническое общество организовали любители музыки. Среди них был известный меценат, придворный банкир Александр Александрович Раль, бывший еще в XVIII веке учредителем Музыкального клуба. Он был любителем музыки и прекрасным пианистом. Его супруга и дети также обладали музыкальными талантами и были превосходными музыкантами-любителями. Вот как описал зарождение Филармонического общества скрипач Евгений Альбрехт, бывший председателем этого общества с 1881-го по 1886 год: «В ноябре 1801 года на одном из вечеров у придворного банкира Раля среди собравшихся артистов придворного театрального оркестра и любителей серьезной музыки начался разговор о последних сочинениях Гайдна и Моцарта. Виолончелист Бахман прочел присутствующим несколько писем, полученных им из Вены, с описанием того блестящего успеха, который имел Гайдн при исполнении им своей оратории „Сотворение мира". Вслед за этим встал вопрос, почему бы и в Петербурге не исполнить ту же ораторию с благотворительной целью. Новая мысль была так горячо принята к сердцу кружком поклонников искусства, что осуществление ее было немедленно обеспечено предложением посильного содействия со стороны всех присутствующих — начиная с барона Раля, пользовавшегося своим исключительным положением, и кончая коллежским асессором Аделунгом, предложившим свои услуги в качестве секретаря. Беседа о задуманном новом предприятии продолжалась далеко за полночь и закончилась веселым ужином с тостами и речами, произнесенными за процветание будущего общества „Касса музыкантских вдов"».
Вскоре были сформулированы и цели благотворительного общества «Касса музыкантских вдов»: «Возбуждать в публике интерес к древней и новейшей классической музыке; оказывать вспомоществование вдовам и сиротам артистов, бывших действительными членами сего Общества». С 1805 года общество стало именоваться Филармоническим и при содействии придворного банкира Раля получило поддержку императора Александра I и статут императорского.
Директорами Филармонического общества были избраны музыканты Императорской капеллы: скрипачи И. Мазнер и Н. Поморский, виолончелист Д. Бахман, флейтист Ф. Михель и фаготист А. Булант. Почетными директорами общества стали барон А. Раль, обер-камергеры А. Строганов и Л. Нарышкин, сенатор, граф Ю. Виельгорский (отец выдающихся музыкантов Михаила и Матвея Виельгорских), коллежский асессор Ф. Аделунг.
Филармоническое общество открылось исполнением 24 и 31 марта 1802 года оратории Й. Гайдна «Сотворение мира» Придворной певческой капеллой, оркестром и солистами оперных театров под управлением дирижера французского и итальянского театров Петербурга Гийома Париса. Он дирижировал концертами общества два десятилетия.
Вскоре — 9 марта 1803 года — Филармоническое общество организовало исполнение другой оратории Гайдна — «Времена года». С успехом прошло и исполнение ранней оратории Гайдна «Возвращение Товия» в 1808 году. Тогда же по инициативе Ф. Аделунга в честь Йозефа Гайдна — «виновника основания и столь быстрого развития общества» — была выбита золотая медаль и послана композитору. Гайдн был избран почетным членом общества, о чем его официально известила Дирекция общества. В ответ престарелый композитор написал:
«Высокородные государи, глубокоуважаемые председатели Филармонического общества! Мне очень трудно найти слова, чтобы выразить вам чувство высочайшей благодарности, вызванное вашим посланием от 29 мая и приложенной ценной медалью. Будхте уверены — я горд узнать, что моя работа была принята аплодисментами вашей большой столицы. Я очень ценю и честь, оказанную мне обществом знатоков и любителей того искусства, которому я отдал свою жизнь. Вы оживили мои иссякающие силы, а сознание того, что моя музыка помогла утешить несчастных и осушить слезы вдов и сирот, доставило мне несколько счастливых часов и скрасило радостью мою старость. Пусть не угаснет важная актуальность вашего красивого дела, создающего таланты, поддерживающего обучение музыкальному искусству и ободряющего доброжелательных людей к благодеянию. С этим твердым убеждением, о котором я прошу сообщить всем членам Филармонического общества, я и расстаюсь с вами, высокородные государи и учредители.
Ваш благодарный почитатель Й. Гайдн.
Вена, 28 июля 1808 г.»
Выдающийся музыкальный историк Н. Финдейзен справедливо отмечал, что Петербургское филармоническое общество явилось «первым музыкальным обществом в России, развивавшим в публике художественный вкус и приучившим ее к сложным и крупным произведениям».
Следующими после Гайдна приоритетными композиторами в деятельности Филармонического общества стали В. А. Моцарт и Л. Бетховен. Их сочинения украшали репертуар «Старой филармонической залы» в доме Кусовникова — Энгельгардта. В этом зале впервые прозвучали Реквием, кантата «Кающийся Давид», симфония №41 «Юпитер» Моцарта, а также многие произведения Бетховена: Месса C-dur, Торжественная месса, ора тория «Христос на горе Елеонской», симфонии (№ 2-7, 9), увертюры «Кориолан», «Эгмонт», фортепианные и скрипичный концерты, сонаты, песни.
7 апреля 1824 года в Петербурге впервые была исполнена Торжественная месса Бетховена — раньше, чем в Вене. Это музыкальное событие состоялось благодаря инициативе страстного поклонника музыки Бетховена, замечательного виолончелиста князя Николая Борисовича Голицына (1794-1866). Он приобрел экземпляр рукописной копии мессы, присланной самим композитором, написал Бетховену о своем восхищении этим сочинением и о подготовке его исполнения придворными певчими. После премьеры Торжественной мессы Голицын в письме к Бетховену выразил свое глубокое преклонение перед его гением: «Ваш гений опередил век <...> потомки будут благоговеть перед Вами и благословлять Вашу память более, чем это доступно Вашим современникам». Бетховен посвятил Голицыну увертюру «Освящение дома», а также написал в 1822-1826 годах по заказу князя три квартета (ор. 127, ор. 130 и ор. 132 — № 12, 13 и 15).
Торжественным праздником для всех любителей музыки стало исполнение 7 марта 1836 года в концерте Филармонического общества Девятой симфонии Бетховена. Русский писатель и музыкальный критик В. Ф. Одоевский писал о Девятой симфонии: «Это чудо; в ней Бетховен проложил новую дорогу для музыки, которую никто и не предполагал». На репетиции этой симфонии в зале Энгельгардта присутствовал М. И. Глинка. Вот как об этом вспоминал В. Ф. Ленц20: «Мы сидели на ступенях около окон зала Энгельгардта, выходящих на Невский проспект <...>. После аллегро Глинка сказал: „Сядем ниже, так будет пристойнее", — и он сел на зеленое сукно, которым были покрыты ступени. <...> Во время скерцо Глинка воскликнул, закрыв лицо руками: „С этим ничто не может сравниться! О! Это невозможно!" Он плакал. Я понял, что большего артиста я бы не мог иметь подле себя».
25-летие своей деятельности Филармоническое общество отметило 2 и 23 марта 1827 года исполнением нового сочинения — Торжественной мессы Л. Керубини. Как писал В. Ф. Одоевский, «концерты Филармонического общества имеют всегда в себе нечто особенно привлекательное и для музыканта, и для простого любителя; этого дня ждешь с нетерпением <...>. Концерты сего общества всегда отличаются занимательным и просвещенным выбором пьес».
В концертном зале дома Кусовникова, с 1802 по 1846 год Энгельгардта, выступали самые известные, знаменитые зарубежные и русские исполнители. Играли пианисты Дж. Фильд, М. Шимановская, А. Ген-зельт, С. Тальберг, Ф. Лист, Клара Шуман, А. Г. Рубинштейн. Концертировали скрипачи К. Липиньский, Уле Булль, Э.-К. Сивори, А. Вье-тан, А. Ф. Львов; виолончелисты Б. Ромберг, А. Ф. Серве; флейтист Ж. Гийю, кларнетист А.-Ж. Блаз, валторнист Э.-Л. Вивье и многие другие замечательные инструменталисты. В этом зале пели певцы из Франции, Германии, Италии и России, как профессиональные, так и первоклассные любители. Назову таких прекрасных артистов, как А. Каталани, Дж. Паста, Г. Зонтаг (графиня Росси), П. Виардо, А. Я. Воробьева-Петрова, камер-фрейлина императрицы П. А. Бартенева, О. А. Петров, Д. Рубини.
Об этих и многих других выдающихся исполнителях, выступавших в доме Энгельгардта, подробно рассказывается в содержательной книге А. А. Гозенпуда «Дом Энгельгардта».
20 Ленц Василий (Вильгельм) Федорович (1809-1883) — петербургский музыкальный обозреватель, исследователь творчества Л. Бетховена. Ленц был другом Одоевского, Виельгорских, Гензельта и других выдающихся петербургских музыкантов. 
К середине 40-х годок некогда прекрасный зал обветшал, потускнел. У него появился соперник — великолепный белоколонный зал Дворянского собрания, куда с большей охотой стала ходить музыкальная публика. Немецкий композитор Роберт Шуман, в 1844 году посетивший Петербург вместе со своей женой — выдающейся пианисткой Кларой Шуман, выступившей в обоих залах, писал в своем дневнике: «Зал Энгельгардта очень безобразен: темный, грязный, можно только удивляться, как люди из утонченного общества его посещают». И далее: «Вечером перед нами открылось невиданное дотоле величественное зрелище. Мы вошли в переполненный зал Дворянского собрания, освещенный тысячами огней. Все в роскошных туалетах. Дамы в бальных платьях с букетами цветов. Это трудно описать: подобного великолепия не увидишь даже в Париже, там не найдешь и такого зала». А ведь когда дом Энгельгардта был только открыт после капитальной реконструкции в 1830 году, о нем также писали, что такого великолепного заведения нет ни в Париже, ни в Лондоне.
В 1846 году хозяйка этого дома, тогда уже вдова Энгельгардт, продала дом магазину русских изделий. В 1856 году дом сокрушил беспощадный пожар. Во вновь отстроенном здании разместилось Купеческое собрание, а позже — коммерческий банк.
Музыка вернулась на это место лишь в 1949 году, когда пострадавшее во время блокады от вражеской бомбы здание было капитально отремонтировано.
В нем разместился Малый филармонический скип зал имени М. И. Глинки — второй, камерный зал Ленинградской, а теперь Петербургской филармонии имени Д. Д. Шостаковича. Прославленная филармония до войны свой камерный Бегховенский зал размещала в фойе Большого зала. Там и теперь стоит бюст Бетховена, напоминающий об исполнении его музыки Филармоническим обществом. А Малый зал имени М. И. Глинки украшает скульптура сидящего на скамейке Глинки, погруженного в музыку (работа Г. Ветютнева).
В Малом зале филармонии состоялось немало премьер камерных сочинений Д. Д. Шостаковича. Он очень любил этот уютный интеллигентный зал и постоянно занимал кресло в пятом ряду у прохода.
В конце 80-х годов была осуществлена капитальная реставрация зала и вестибюля. Как же сложилась судьба Филармонического общества после закрытия зала дома Энгельгардта? Общество благополучно просуществовало вплоть до 1917 года. Свои концерты оно перенесло в другие залы: Дворянского собрания и Новый зал Филармонического общества на Английской набережной, Большой и Мариинский театры, залы Кредитного общества (пл. Островского, 7), Пассажа, Шведской евангелическо-лютеранской церкви Святой Екатерины (Малая Конюшенная, 1). Свои дворцовые залы и гостиные для концертов Филармонического общества нередко предоставляли князья Юсуповы, графы Строганов и Кушелеи-Безбородко, другие богатые меломаны.
...14 апреля 1992 года симфоническим концерном в Большом зале филармонии под управлением Ю. Темирканова было отмечено возрождение Санкт-Петербургского филармонического общества, которое вновь объединяет любителей и профессионалов, лелеет планы укрепления и развития по опыту филармонических обществ зарубежных стран.
Глава 10
Площадь Искусств
Михайловский дворец. — Русский музей. — Михайловский театр. — Палас-театр. — Театр музыкальной комедии
Однажды на вечере в салоне графов Виельгорских М. И. Глинка сказал: «Я не верил бы в будущее блаженство, если б не видел на земле этих трех высших искусств: музыки, живописи и ваяния; они суть представители высшего счастья. Человек, приходя от них в восторг, позабывает о земле, душа его блаженствует, и он считает себя в ту минуту совершенно счастливым, потому что состояние духа не требует ничего высшего, ничего сильнейшего. И эта точка, на которой мы останавливаемся в своих желаниях и стремлениях к лучшему, — точка истинного счастия». Это было произнесено в доме на Михайловской площади — ныне площади Искусств, — пожалуй, самой идеальной по сочетанию названных Глинкой искусств — музыки, живописи, скульптуры, а также архитектуры.
Классически совершенное создание архитектора Карла Росси — Михайловская площадь, ее дворцы и дома — стали средоточием искусств, «союза дружных муз», в котором музыке было отведено почетное место. Здесь находятся Русский музей и Музей этнографии, Михайловский театр и Театр музыкальной комедии. Большой зал филармонии, музей-квартира художника И. И. Бродского и гимназия искусств (при Русском музее). Украшает площадь памятник А. С. Пушкину, созданный гениальным ленинградским скульптором М. К. Аникушиным и установленный в 1957 году. А ведь Пушкину принадлежат знаменитые строки: «Из наслаждений жизни одной любви музыка уступает; но и любовь мелодия...» — и музыкальная площадь Искусств их лучшее воплощение.
Своим рождением Михайловская площадь обязана воле Павла I и гению Карла Росси. В 1798 году у Павла I родился младший сын Михаил, и император повелел откладывать ежегодно несколько тысяч рублей для постройки в будущем дворца для великого князя Михаила Павловича. Строительство дворца началось уже при Александре I в 1819 году, когда Михаилу исполнился 21 год. Спроектировал и строил дворец гениальный зодчий Карл Иванович Росси (1775-1849).
Он создал проем и нее го архитектурного ансамбля Михайловской площади. Все дома, построенные другими архитекторами, имели единые фасады в одном стиле «ампир», задуманные Росси.
Сама судьба уготовила Карлу Росси стать создателем совершенных, гармоничных музыкально-архитектурных ансамблей. Он родился в Петербурге 18 декабря 1775 года. Мать его, знаменитая итальянская балерина екатерининской поры, солистка императорского театра Гертруда Росси, была замужем за петербургским балетмейстером Карлом Ле Пиком. С раннего детства К. Росси жил, воспитывался и учился архитектуре у зодчего В. Ф. Бренны. Так что с детства он был окружен разными музами: театра, танца, музыки, архитектуры и живописи.
Михайловский дворец был построен на месте оранжерей Третьего Летнего сада и своим противоположным, столь же торжественным, фасадом выходит в Михайловский сад. Росси проложил Михайловскую улицу, пробив Невский проспект. Тем самым он создал чудесный вид на главный дворцовый фасад. В создании убранства дворца.
Глава 10. Площадь Искусств
Л. В. Белякаева-Казанская. Силуэты музыкального Петербурга
его интерьеров участвовали знаменитые мастера: скульпторы В. Демут-Малиновский и С. Пименов, живописцы Скотти, Медичи, Виги, Брюллов, лучшие лепщики, резчики и паркетчики. В результате этих трудов Михайловский дворец стал «триумфом новейшей архитектуры <...> положительно единственным в своем роде», как писал английский ученый Гренвиль, посетивший Петербург в 1826 году.
Великий князь Михаил Павлович с супругой великой княгиней Еленой Павловной (1807-1872), урожденной принцессой Фредерикой-Шарлоттой-Марией Вюртембургской, переехали во дворец в 1826 году, и в нем началась жизнь, полная роскоши, великосветских балов и приемов.
После смерти Михаила Павловича в 1849 году дворец стал утонченным аристократическим художественным салоном великой княгини Елены Павловны — одной из образованнейших женщин своего времени, покровительницы муз и меценатки.
В салоне Елены Павловны собирались самые знаменитые люди России и Европы: политики, ученые, писатели, художники, музыканты. Особое расположение княгиня выказывала великому пианисту, композитору и музыкально-общественному деятелю Антону Григорьевичу Рубинштейну. По рекомендации Виельгорских она пригласила его на должность аккомпаниатора певцов, выступавших в дворцовых концертах. Рубинштейн, по сути, стал как бы руководителем музыкальных вечеров в салоне Елены Павловны. Он подбирал репертуар, исполнителей, сам много играл.
Великая княгиня Елена Павловна с дочерью Марией Художник К. Брюллов
А. Рубинштейн вспоминал: «Музыкально-артистические вечера у великой княгини были чрезвычайно интересны. Здесь собирались положительно лучшие артисты, которые оказывались в Петербурге. Часто среди гостей являлась величественная фигура императора Николая <...>. С 1852 года великая княгиня пригласила меня состоять у нее аккомпаниатором тех певиц, которых несколько всегда жило у нее во дворце. Вообще я был постоянным „подогревателем", „истопником" музыки при дворце великой княгини Елены Павловны».
Музыкальные вечера проходили в Белом зале, расположенном в центре анфилады второго этажа. В этом зале до сих пор сохранились живописное и скульптурное убранство, подлинная мебель, выполненная по эскизам К. Росси.
В салоне Елены Павловны в Михайловском дворце зародились и были поддержаны идеи создания русского музыкального общества и первой русской консерватории.
Императорское русское музыкальное общество (ИРМО) было создано в 1859 году. Его президентом стала Елена Павловна. В совет директоров вместе с Матв. Ю. Виельгорским и Д. В. Стасовым вошел и А. Г. Рубинштейн. Он по сути руководил ИРМО, отделения которого вскоре открылись во многих городах России. А. Г. Рубинштейн стал и первым директором Петербургской консерватории, которая выросла из Музыкальных классов ИРМО, поначалу помещавшихся в левом дворцовом флигеле.
М. И. Кутузова перед отъездом полководца в действующую армию во время Отечественной войны 1812 года. В Каменноостровском дворце был Музыкальный салон, уставленный мраморными бюстами Палестрины, Глюка, Моцарта, Бетховена. А в изображении покровительницы музыкального искусства музы Полигимнии видны черты владелицы дворца — великой княгини Елены Павловны. При ней в 1834-1836 годах Каменноостровский дворец навещал А. С. Пушкин, снимавший неподалеку летом дачу и крестивший в дворцовой Готической церкви (архитектор Ю. Фелыен) свою младшую дочь Наталью. Ныне Каменноостровский дворец, многое утративший из своего убранства, является санаторием. 
В 1863 году Рихард Вагнер читал в салоне Елены Павловны либретто будущей оперы «Нюрнбергские мейстерзингеры».
Музыка звучала во дворце до смерти его хозяйки в 1873 году. Сменив несколько владельцев — наследников великой княгини, — дворец постепенно пришел в упадок.
В январе 1895 года по указу Николая II Михайловский дворец с садом был выкуплен казной у наследников и передан учрежденному в апреле 1895 года Мумчо русского и вобрали тельного искусства имени Александра 111.
После перестроек дворцовых помещений, превращения их в экспозиционные залы (эту трудную работу выполнил молодой архитектор В. Ф. Свиньин достаточно корректно, максимально сохранив уникальные интерьеры и архитектурный облик дворца), 7 марта 1898 года первый государственный музей русского искусства торжественно открылся.
...Сейчас в собрании Русского музея хранится более 370000 экспонатов. Бесценными для историков музыкального искусства являются многочисленные картины, рисунки, скульптуры, запечатлевшие выдающихся музыкантов и музыкально-общественных деятелей, а также картины музыкального быта прошлого. Кисть И. Репина запечатлела в портретах облик композиторов А. Рубинштейна, А. Глазунова, критика В. Стасова, певицы А. Н. Молас, музыкальную сцену «Садко в подводном царстве». Гениального русского певца Ф. И. Шаляпина изобразили художники К. Коровин и А. Головин; танцовщицу Иду Рубинштейн — В. Серов; мецената, антрепренера, организатора «Русских сезонов» в Париже С. Дягилева — Л. Бакст; композитора С. Рахманинова — К. Сомов.
В аллегорических сюжетах и бытовых жизненных сценках отразились черты русской культуры прошлого. Например, об увлечении античной культурой в XVIII — начале XIX века нам рассказывают полотна П. Басина «Фавн Марсий учит юношу Олимпия играть на свирели» и А. Иванова «Аполлон, Гиацинт и Кипарис, занимающиеся музыкой и пением», скульптура С. Гальберга «Начало музыки». О прочном вхождении музыки в жизнь русского человека говорят картины Д. Левицкого «Портрет Г. И. Алымовой» (она играет на арфе), Н. Кошелева «Урок музыки», Л. Соломаткина «Любители пения»,
В. Перова «Гитарист-бобыль», П. Федо това «Портрет Н. П. Жданович за фортепиано», К. Петрова-Водкина «Скрипка» и многие другие.
Музыка часто звучит в залах Русского музея — на открытии выставок, в абонементе «Живопись и музыка». Нередко концерты даются среди прекрасных картин К. Брюллова, создавшего в 1830 году и портрет хозяйки дворца великой княгини Елены Павловны в пору ее молодости и расцвета красоты с дочерью Марией.
С историей Михайловского дворца (площадь Искусств, 1) тесно связано строительство и деятельность театра, известного до 1917 года под названием Михайловский театр. Новый театр построил архитектор А. П. Брюллов в 1833 году в соответствии с архитектурным планом К. Росси. Его открытие состоялось 8 ноября 1833 года балетом «Амур в деревне, или Крылатое дитя», сочиненным балетмейстером императорского театра А. Блашем на музыку И. (Тонне. Не раз здесь танцевала солистка Большого театра, знаменитая итальянская балерина, звезда романтического балета Мария Тальони (1804-1884), выступавшая в Петербурге с 1837 по 1842 год. Тальони первой из танцовщиц встала на пуанты.
В 1859 году театр был перестроен главным театральным архитектором А. Кавосом. Был увеличен театральный зал, до этого бывший хоть и уютным, но скорее домашним, нежели публичным. Венецианский художник Бузатто красочно и нарядно расписал в зале плафон.
Современный облик зрительный зал обрел в 1884 году. Стены бйли выкрашены в светло-серый цвет, лепной декор посеребрен, кресла обиты оранжевым бархатом, ложи — оранжевым шелком.
В театре давались концерты, бенефисы, балеты, иногда драматические спектакли Александрийского театра. Но постоянной труппой Михайловского театра вплоть до 1918 года была французская драматическая труппа. В середине XIX века французский театр Петербурга считался лучшим в Европе и вторым после знаменитой парижской «Комеди франсез». В сезоне 1853/54 годов в Михайловском театре гастролировала со своей группой знаменитая французская актриса Элиза Рашель. Другая знаменитая французская актриса — Сара Бернар блистала в спектаклях французской драматической труппы в январе 1887-го и декабре 1908 года.
Французский театр пользовался большим успехом среди великосветской публики. Спектакли давались три-четыре раза в неделю, а репертуар обновлялся еженедельно. В день премьер — в субботу — сьезжался весь петербургский свет и часто приезжала императорская семья. Недаром в романе Л. Толстого «Анна Каренина» несколько сцен происходит на спектаклях французской труппы в Михайловском театре.
При разнообразии репертуара во французском театре все же преобладали легкие, веселые, развлекательные спектакли — водевили, комедии и оперетты. В 1859 году французская труппа показала первую оперетту в России — «Орфей в аду» Ж. Оффенбаха.
Один-два раза в неделю в Михайловском театре играла немецкая труппа. У нее была своя, но также многочисленная публика, ибо в Петербурге второй половины XIX века проживало более 80 тысяч
немцев. Немецкие пьесы охотно смотрели представители средних классов: чиновники, ученые, ремесленники, купцы, артисты. И только в дни гастролей знаменитых артистов немецкие спектакли посещал высший свет. Немецкая оперная труппа показала петербуржцам оперы «Фиделио» Л. Бетховена, «Свадьба Фигаро» В. А. Моцарта, «Немая из Портичи» и «Фра-Дьяволо» Ф. Обера. 23 апреля 1886 года своей опереттой «Цыганский барон» в Михайловском театре с триумфом дирижировал Иоганн Штраус.
В 90-х годах XIX века Мариинский театр показал несколько своих спектаклей на сцене Михайловского театра: оперы «Евгений Онегин», «Демон», «Травиата», «Риголетто», «Фауст», «Севильский цирюльник», балеты «Коппелия», «Пахита», «Тщетная предосторожность» и другие. Переносились постановки более камерного, лирического плана. И хотя Мариинскому театру не удалось закрепиться в Михайловском театре, но эти переносные спектакли наряду с французским репертуаром закрепили за театром амплуа камерного, лирического и комического театра.
Именно в таком направлении стал развиваться театр после отьезда французской труппы в 1918 году, когда в этом помещении было решено открыть новый оперный теа тр. С апреля 1920 года он именовался Государственный академический театр комической оперы, и его репертуар состоял из оперегт и комических опер. Но вскоре он перешагнул эти жанровые рамки. В его репертуаре появились лирико-романтические оперы Гуно, Верди, Пуччини, Массне и русские классические оперы Чайковского, Римского-Корсакова. С 1926 года театр стал называться Академическим Малым оперным театром (МАЛЕГОТ).
Уже в 20-е годы в театре началась работа над современным оперным, а с созданием в 1933 году самостоятельной балетной труппы — и балетным репертуаром. Многие оперы и балеты советских композиторов 30-80-х годов XX века увидели свет рампы именно в этом театре. Он по праву именовался «лабораторией советской оперы». На его сцене были показаны оперы «Нос», «Леди Макбет Мценского уезда» Д. Шостаковича, «Война и мир» С. Прокофьева, «Тихий Дон» И. Дзержинского, «Виринея» и «Мария Стюарт» С. Слонимского; балеты «Мнимый жених» М. Чулаки, «Ромео и Джульетта» С. Прокофьева, «Барышня-крестьянка» и «Кавказский пленник» Б. Асафьева, «Гаянэ» А. Хачатуряна, «Семь красавиц» К. Караева, «Ярославна» Б. Тищенко, «Конек-Горбунок» Р. Щедрина, «Петербург» С. Баневи-ча — многие впервые.
В Малом оперном театре работали выдающиеся дирижеры: С. Самосуд, И. Шерман, Б. Хайкин, Э. Грикуров, К. Зандерлинг, Ю. Гамалей. Здесь начался творческий путь ныне прославленных дирижеров: Ю. Темирканова, П. Бубельникова, А. Дмитриева, В. Чернушенко. Балеты ставили талантливые балетмейстеры: Ф. Лопухов, Л. Лавровский, Л. Якобсон,
П. Гусев, И. Бельский, О. Виноградов, Б. Эйф-ман, И. Чернышев. Именно балетная труппа МАЛЕГОТ'а возродила в 60-е годы балеты М. Фокина «Эрос», «Жар-птица» и «Петрушка», впервые в России показала балеты М. Равеля «Дафнис и Хлоя», «Вальс», «Болеро» в постановке Г. Давиташвили, а в 70-е годы впервые на русской сцене поставила класси- Дирижер С. Самосуд ческие балеты датского хореографа А. Бурнонвиля «Сильфида» и «Праздник цветов в Дженцано». В память о Ф. Лопухове в театре много лег танцевали балет Р. Дриго «Арлекинада» — первую постановку Лопухова на Михайловской сцене.
Зал Михайловского театра. Фото 1990-х гг.
С оперной группой работали известные оперные режиссеры И. Смолич, Э. Каплан, Б. Покровский, Р. Тихомиров, Э. Пасынков. Театр славился своими певцами. В разные годы на его сцепе пели Н. Журавленко, Н. Печковский, С. Лемешев, П. Лисициан, С. Шапошников, Н. Вельтер, Т. Лаврова, К. Изотова, С. Преображенская... Здесь прошли школу вокального и актерского мастерства Е. Нестеренко, С. Лейферкус, Н. Охотников, Ю. Марусин, Т. Новикова, Е. Гороховская и многие другие оперные звезды.
С 1989 года театр именовался Академический театр оперы и балета имени М. П. Мусоргского. В 2001 году театру вернули историческое имя — Михайловский театр. С 1980 года его возглавлял народный артист России Станислав Леонович Гаудасинский (р. 1937) — художественный руководитель, директор и главный режиссер. Гаудасинский поставил «Евгения Онегина» и «Пиковую даму» П. Чайковского, «Бориса Годунова» и «Хованщину» М. Мусоргского, «Князя Игоря» А. Бородина, «Сказку о царе Салтапе» и «Золотого петушка» Н. Римского-Корсакова, «Риголетто», «Травиату», «Отелло» и впервые в России в сценической версии «Реквием» Дж. Верди, «Кармен» Ж. Бизе, «Дон Кихота» Масспе, «Летучую мышь» И. Штрауса, «Фауста» Ш. Гуно, «Тоску» Дж. Пуччини, а также оперы современных русских композиторов — «Укрощение строптивой» В. Шебалина, «Петр I» А. Петрова, «Мария Стюарт» С. Слонимского (спектакль был удостоен Государственной премии России).
В оперной труппе театра работают лауреаты всероссийских и международных конкурсов, представители разных поколений.
С 1992 года главным дирижером являлся заслуженный артист России Андрей Анатольевич Аниханов (р. 1965). Художественным руководителем балета был народный артист России Николай Николаевич Боярчиков (р. 1935). Интереснейший, современно мыслящий хореограф Боярчиков создал в 80-90-е годы авторский балетный театр, поставив спектакли на написанные им сценарии по литературным шедеврам: «Разбойники» М. Минкова, «Макбет» и «Фауст» Ш. Калоша, «Царь Борис» (на музыку С. Прокофьева в оркестровой версии Н. Мартынова), «Женитьба» А. Журбина, «Петербург» С. Баневича, «Геракл» и «Петербургские сновидения» (совместно с балетмейстером Г. Ковтуном) Н. Мартынова. Он также автор новой хореографической версии балета «Щелкунчик» и художественный руководитель возобновленных постановок «Лебединого озера», «Спящей красавицы», «Корсара», «Дон Кихота» и «Баядерки».
Главный художник театра Вячеслав Александрович Окунев оформил более 200 спектаклей в музыкальных театрах России и за рубежом. Его изумительные декорации украшают постановки и Мариинского театра, и «Санктъ-Петербургь Онеры».
В мае 2007 года генеральным директором театра стал известный бизнесмен Владимир Абрамович Кехман. С его приходом в театре начались активные преобразования. Он поставил перед коллективом позитивную творческую задачу — вернуть театру былую славу и превратить его в ведущий театр не только России, но и всего музыкального мира. В короткий срок был произведен ремонт зрительного зала и всех служб, связанных с комфортом зрителей. В зале был отреставрирован уникальный плафон. К 2013 году театр планируется закрыть на реконструкцию.
Кехман сменил художественное руководство театра. С мая 2009 года музыкальным руководителем и главным дирижером является Петер Феранец (р. 1964, Братислава, Чехословакия; окончил Ленинградскую консерваторию у М. Янсонса). С 1 января 2011 года балет возглавил один из ведущих хореографов современности, гениальный испанец Начо Дуато. Советники директора по художественным вопросам — оперная звезда, народная артистка Советского Союза Елена Образцова и знаменитый танцовщик, народный артист России Фарух Рузиматов. Оперные премьеры сезона 2009/2010 года («Русалка» А. Дворжака, «Иудейка» Ж. Ф. Галеви, «Бал-маскарад» Дж. Верди) критики оценили как событие года. В театре убеждены, что залогом успешной работы оперной и балетной трупп Михайловского театра является следование традиции МАЛЕГОТ'а: сочетание классического репертуара и новых экспериментальных постановок. На собрании артистов театра перед открытием 178-го сезона Кехман по результатам летних зарубежных гастролей отметил: «О Михайловском театре заговорили как об одном из ведущих музыкальных театров России с серьезной международной репутацией».
Сезон 2010/2011 года открылся новой постановкой балета «Лауренсия» А. Крейна. Следующей премьерой явилась опера «Катя Кабанова» Л. Яначека.
Недавно Михайловский театр посетил знаменитый интендант Венской оперы Ион Холендер. В интервью газете «Известия» он сказал: «В России есть большой и Мариинский театр — как два слона, и Михайловский — как молодой наглый тигр».
Помня об императорском прошлом и лучших традициях XX века, сегодня теа тр позиционирует себя как самый светский музыкальный театр 11етербурга. Коллектив театра живет насыщенной жизнью. Для зрителей созданы разнообразные абонементы: «Театральная азбука для малышей», «Театральная азбука для школьников», «Сезон премьер» и, совместно с Русским музеем, «Территория искусств».
В театре проходят культурно-значимые мероприятия: кинопремьеры и церемония награждения телевизионной премией «Тэффи».
Напротив Русского музея находится Театр музыкальной комедии (Итальянская улица, 13). Он был основан в 1910 году как театр оперетты в бывшем дворце великого князя Николая Николаевича-младшего и назывался «Палас-театр» (то есть «Дворец-театр»), Дворец перестроил в театр в стиле неоклассицизма архитектор И. Л. Балбашевский, сохранив ансамбль площади. Первая оперетта в Петербурге и в России была показана французской труппой Михайловского театра в 1859 году на сцене Большого Каменного театра. Первой ласточкой в этом жанре стала оперетта Ж. Оффенбаха «Орфей в аду».
Вслед за нею были поставлены и другие оперетты Оффенбаха, основоположника этого жанра: «Прекрасная Елена», «Званый ужин с итальянцами», «Перикола». Успех был ошеломляющий, и оперетта на несколько лет заняла первое место по зрительским симпатиям, оттеснив оперу, драму и даже водевиль. Оперетты шли в Михайловском театре на французском языке и в Александрийском театре — на русском. Заядлый театрал того времени В. А. Тихонов вспоминал: «Оперетта разделила покую историю русского театра на две эпохи. Трагедии и драмы сделались вдруг для публики скучными, комедии — неинтересными, мелодрама — сметной, водевиль — наивным».
В 1870 году рядом с Александринским театром был открыт театр «Буфф» — специально для французской оперетты.
Новый «Палас-театр» собрал лучших опереточных актеров, многие из которых в 20-е годы XX века составили группу Ленинградского театра музыкальной комедии. (В этом здании Театр музыкальной комедии выступает с 1938 года.)
«Палас-театр» открылся 23 декабря 1910 года опереттой «Балканская княгиня» (музыка П. Рубенса, русский текст И. Г. Ярона). Новая русская опереточная труппа под управлением Александра Семеновича Полонского выбрала для открытия театра новинку Будапештского королевского театра. «Петербургская газета» писала на следующий день: «Открылся давно ожидаемый Палас-театр <...>. Зрительный зал огромный. Блестящая публика наполнила его. Сезон открылся опереткой „Балканская княгиня". Оперетка не блещет музыкальными номерами, но среди них есть довольно мелодичные и живые <...>. Общее впечатление — приятное. Исполнение — более чем хорошее». Исполнителями были известные опереточные актеры Кавецкая, Зброжек-Пашковская, Рахманова, Полонский, Варламова. (Дата открытия театра и первая поставленная в нем оперетта установлена мною по материалам «Петербургской газеты» от 18, 19 декабря 1910 г.) Для постановок приглашались известные режиссеры. Среди них был и режиссер-новатор Николай Николаевич Евреинов (1879-1953). Он стал автором первой национальной русской оперетты «Беглая» (либретто Л. Урванцова), поставленной в «Палас-театре» 7 ноября 1913 года в прекрасных, восхищавших глаз декорациях и костюмах художника С. Судейкина. Особенный успех выпал на долю артистов Пекарской (Голубок), Зброжек-Пашкоиской (Дормочка), Феона (Князь) и Лермы (Нарцисс).
В основе «Беглой» лежит нехитрая история взаимоотношений помещика-самодура и его крепостных актеров. Действие происходит в год отмены крепостного права, и беглая девка Голубок первая приносит весть о воле.
Несмотря на несовершенство либретто и неровность исполнения, «Беглая» Евреинова стала предтечей того направления в отечественной оперетте, лучший образец которого дал Н. М. Стрельников в 1929 году в оперетте «Холопка». Эта оперетта до сих пор является украшением русского театра оперетты. На основе оперетты «Холопка» в 1963 году на «Ленфильме» был снят художественный фильм «Крепостная актриса» (режиссер Р. Тихомиров).
В годы Великой Отечественной войны Театр музыкальной комедии был единственным театром, оставшимся в блокадном Ленинграде. Вопреки голоду и холоду, артисты театра согревали теплом своего искрометного искусства бойцов Ленинградского фронта и жителей блокадного города. В здание театра попала бомба, и артисты выступали на пустовавшей сцене Академического театра драмы имени А. С. Пушкина (бывшей Александринки). Игрались спектакли из классического и советского репертуара, сложившегося в предвоенные годы: «Свадьба в Малиновке» Б. Александрова, «Золотая долина» И. Дунаевского, оперетты Ж. Оффенбаха, И. Штрауса, И. Кальмана. В тяжелейших условиях театр подготовил и показал шестнадцать новых спектаклей.
С 1996 года по 2002 год художественным руководителем Театра музыкальной комедии являлся известный режиссер театра, кино и телевидения, народный артист России Александр Аркадьевич Белинский (р. 1928).
В сезоне 2003/2004 года главным режиссером Театра музыкальной комедии стал заслуженный артист России Александр Борисович Исаков.
После многолетнего капитального ремонта Театр музыкальной комедии вновь вернулся в свой обновленный дом с великолепными интерьерами и дает спектакли на двух сценах — малой и большой. У труппы театра словно открылось второе дыхание. И критики, и зрители по достоинству оценили и приняли новые спектакли: оперетту «Синяя борода» Ж. Оффенбаха (режиссер Ю. Александров), мюзикл «О, милый друг!» В. Лебедева (режиссер М. Розовский), совместные с Будапештским театром оперетты постановки «Веселая вдова» Ф. Легара, «Королева чардаша» и «Баядера» И. Кальмана, «Баронесса Лили» Й. Хуски.
В сезоне 2010/2011 года Театр музыкальной комедии возглавили: главный режиссер — А. Б. Исаков, главный дирижер — А. В. Алексеев, главный приглашенный дирижер — 11итер Гут (Австрия), главный балетмейстер — В. В. Романовский, главный художник — И. В. Долгова. Зрителей порадуют новые спектакли: блистательная оперетта «Летучая мышь» И. Штрауса и знаменитый мюзикл «Оливер» Л. Барта. В перспективных планах коллектива театра интересные работы, сотрудничество с лучшими европейскими и отечественными театрами, подготовка молодых артистов в академии при Будапештском театре оперетты. 
Глава 11
«Цитадель высокого искусства»
Большой зал филармонии имени Д.Д. Шостаковича
Гремел оркестр в белоколонном зале. Слепили блеском сталактиты люстр,
И на коленях в публике лежали Живые стебли маков и азалий Покорной жертвой празднеству искусств.
В. А. Рождественский
Музыкальной доминантой площади Искусств безусловно является Большой зал филармонии имени Д. Д. Шостаковича — бывший зал Дворянского собрания в Петербурге. Это великолепное здание было построено архитектором П. Жако в 1834-1839 годах с ученом спроектированного К. Росси фасада и составляет с Русским музеем, Михайловским театром и близлежащими домами единый архитектурный ансамбль23. Великолепный белоколонный филармонический зал вмещает 1318 слушателей и является одним из лучших в мире по акустике и художественному совершенству. Писатель Ираклий Андроников называл БЗФ одним из лучших мест на земле, композитор, профессор консерватории Борис Александрович Арапов — цитаделью высокого искусства, а композитор Родион Щедрин — храмом Музыки, и с чтим согласятся все, кто хоть раз побывал здесь.
Но главным филармоническим концертным залом Петербурга белоколонный зал Дворянского собрания стал лишь после 1917 года. В XIX веке депутатское Дворянское собрание неохотно сдавало в аренду свой зал для концертов. Обычно это было во время Великого поста, когда закрывались театры и увеселительные заведения. Концерты в зале Дворянского собрания даются с 1846 года. Два раза в год благотворительные концерты устраивало Филармоническое общество, а позже по одному симфоническому концерту давали новые музыкальные общества — ИРМО, Бесплатная музыкальная школа. В начале XX века в этом зале можно было услышать симфонические концерты из абонемента А. И. Зилоти (выдающегося пианиста и дирижера, двоюродного брата С. В. Рахманинова), а также программы Русских симфонических концертов, основанных меценатом М. П. Беляевым в 1885 году.
Охотнее Дворянское собрание устраивало в зале маскарады и балы. Предоставлялся зал для торжественных собраний различных учреждений.
В Белоколонном зале с огромным успехом выступали знаменитые музыканты: играли пианисты Клара Шуман, Ференц Лист, Антон Рубинштейн, пели такие звезды, как Полина Виардо, Медея и Николай Фигнеры, Осип Петров и Антонина Нежданова, Федор Шаляпин, дирижировали своими сочинениями Гектор Берлиоз, Рихард Вагнер, Сергей Рахманинов, Арнольд Шёнберг, Густав Малер.
В этом зале петербургская публика в последний раз видела П. И. Чайковского 16 октября 1893 года, когда он дирижировал своей новой Шестой симфонией.
По воскресеньям в зале Дворянского собрания проходили бесплатные благотворительные концерты хора и симфонического оркестра графа А. Д. Шереметева, известные всему Петербургу.
В 1914 году, когда началась Первая мировая война, зал был превращен в госпиталь.
Новая и уже полностью музыкальная история Белоколонного зала началась в 1921 году, когда была создана Государственная филармония и ей был передан этот зал. Торжественное открытие Петроградской филармонии состоялось 12 июня 1921 года симфоническим концертом под управлением талантливого дирижера Эмиля Купера. Он же был назначен первым директором Филармонии. Звучала музыка Чайковского — Шестая симфония, Концерт для скрипки с оркестром (солистка Ц. Ганзен) и фантазия «Франческа да Римини».
Ныне Филармония носит имя Дмитрия Дмитриевича Шостаковича — великого композитора XX века. Он родился в Петербурге, где учился и жил до 1941 года. В Большом зале Ленинградской филармонии 12 мая 1926 года впервые прозвучала под управлением Н. Малько Первая симфония Шостаковича, сделавшая имя 19-летнего композитора всемирно известным. В этом зале впервые исполнялись и многие последующие хоровые и симфонические сочинения Шостаковича под управлением Е. А. Мравинского.
Легендарным стал концерт 9 августа 1942 года в блокадном Ленинграде, когда истощенные музыканты под управлением К. И. Элиасберга исполнили Седьмую симфонию Шостаковича, посвященную им городу Ленинграду.
Гордость Ленинградской — Петербургской филармонии составляют ее два симфонических оркестра.
Первый — Заслуженный коллектив республики, академический симфонический оркестр филармонии — ведет свою историю от Придворного музыкантского хора, созданного по указу Александра III в 1882 году. «Хор» состоял из двух оркестров — духового и симфонического. В 1897 году Придворный музыкантский хор был переименован в Придворный оркестр, который с 1898 года стал давать публичные концерты. Летом оркестр играл в Петергофе, Гатчине, Царском Селе. В память о Придворном роговом оркестре XVIII века музыкантам была сшита парадная форма: отороченный  золотым галуном красный кафтан, темно-зеленые шаровары и сапоги. В этой форме оркестр играл на парадных дворцовых приемах.
С самого начала создания оркестра и до 1917 года его начальником был барон Константин Карлович Штакельберг (1848-1925). Генерал от кавалерии по сути своей подвижнической деятельности стад генералом от музыки. Высокообразованный человек, выпускник Пажеского корпуса, Штакельберг был прекрасным музыкантом: сочинял музыку, играл на виолончели, фортепиано, фисгармонии. Благодаря его руководству Придворный оркестр получил уважение и признание у авторитетных музыкантов. Недаром за его пульт вставали А. Зилоти, Э. Купер, А. Никит, Р. Штраус, Г. Малер и другие видные дирижеры.
Штакельберг воплотил в жизнь идею главного дирижера Придворного оркестра Г. И. Варлиха и организовал Оркестровые собрания музыкальных новостей. В программах этих собраний прозвучало множество новинок русской и зарубежной симфонической музыки.
Под руководством Штакедьберга в 1910-1912 годах специальная комиссия разработала систему образования военных музыкантов и дирижеров, которая применяется и сегодня.
Штакельберг основал и собрал ценнейшую нотную библиотеку, ныне принадлежащую библиотеке Филармонии.
Кроме того, Штакельберг создал Музеи музыкальных инструментов. Формировать его коллекцию он начал со дня основания оркестра. Первым экспонатом стала скрипка А. Страдивари 1706 года из собрания императора Александра I, переданная по повелению Александра III из Эрмитажа в Придворный музыкантский хор 20 декабря 1883 года. Созданный Штакельбергом Музей музыкальных инструментов открылся в 1900 году. Ныне в его собрании более 3000 старинных уникальных инструментов.
До начала 30-х годов музей находился в помещении Филармонии, затем был передан в Эрмитажный театр, в исторических концертах которого часто звучали виолы, клавесины и другие старинные инструменты. В 1935 году, после закрытия концертов в Эрмитажном театре, коллекцию передали в Институт театрального и музыкального искусства на Исаакиевской площади, 5. В 1997 году коллекция старинных музыкальных инструментов разместилась в Фонтанном доме Шереметевых.
Придворный симфонический оркестр до революции возглавляли два дирижера: сначала Герман Карлович Флиге, а после его смерти — Гуго Варлих.
Одиннадцать раз оркестром дирижировал великий А. Никиш (с 1903-го по 1911 годы); в 1913 году оркестр исполнил авторские программы Рихарда Штрауса под его управлением; в 1914 году с грандиозным успехом оркестром трижды продирижировал «чудо-ребенок», восьмилетний дирижер Вилли Ферреро, дирижировавший наизусть все произведения. Став взрослым и знаменитым, Ферреро много раз дирижировал в БЗФ.
К 1917 году в оркестре было 113 музыкантов. За 35 лет своей дореволюционной деятельности оркестр дал 1017 концертов, исполнил сочинения 280 русский и зарубежных композиторов. За его пультом, кроме основных капельмейстеров, стояли М. Балакирев, А. Глазунов, Э. Направник, Н. Голованов. С ним солировали скрипачи А. Ауэр, Я. Кубелик, М. Полякин; виолончелисты А. Вержбилович, Г. Магалотти, В. Алоиз; пианисты И. Гофман, С. Прокофьев, И. Падеревский (всего свыше сорока пианистов). С Придворным оркестром пели и выдающиеся вокалисты (свыше 170), в том числе И. Ершов, Л. Липковская, Н. и М. Фигнеры, Ф. Шаляпин.
После революции 1917 года Придворный оркестр становится первым Государственным симфоническим оркестром. До 1923 года оркестр и созданную Филармонию возглавлял выдающийся оперный и симфонический дирижер Эмиль Купер (1877-1960).
В 1926-1929 годах Филармонию возглавлял дирижер Николай Андреевич Малько (1883-1961). Именно он продирижировал премьерой Первой симфонии Д. Шостаковича 12 мая 1926 года.
С 1930 по 1933 годы главным дирижером Филармонии был Александр Васильевич Гаук (1893-1963), а с 1934 по 1937 год — Фриц Штидри (1883-1968), австрийский дирижер, эмигрировавший в СССР с приходом к власти фашистов.
Молодой дирижер Е. Мравинский, имевший уже большой опыт работы над новыми сочинениями, прекрасно продирижировал 21 ноября 1937 года только что законченной Пятой симфонией Д. Шостаковича. Это стало началом многолетнего сотрудничества композитора и дирижера. Вскоре после победы на I Всесоюзном конкурсе дирижеров Мравинский был приглашен на должность главного дирижера Ленинградской филармонии. С сентября 1938 года и до последних дней своей жизни (19 января 1988 года) народный артист СССР, лауреат Ленинской премии Евгений Александрович Мравинский возглавлял заслуженный коллектив республики Академический симфонический оркестр Филармонии, превратив его в лучший оркестр мира. В память о великом дирижере на здании Большого зала Филармонии установлена мемориальная доска
С 1988 и по сей день первый филармонический оркестр возглавляет народный артист СССР Юрий Хатуевич Темирканов (р. 1938).
Второй оркестр — Академический симфонический оркестр филармонии — создай в 1931 году при Ленинградском комитете радиовещания. За его дирижерским пультом стояли многие видные советские и зарубежные дирижеры. Но особенная заслуга в создании замечательного оркестрового коллектива принадлежит Карлу Ильичу Элиасбергу (1907-1978), много лет руководившему оркестром. В годы блокады симфонический оркестр Ленинградского радио под управлением Эли-асберга был единственным оркестром в осажденном городе (первый оркестр вместе с Мравинским был эвакуирован в Новосибирск). Под управлением Эли-асберга этот оркестр давал концерты в Большом зале Филармонии. В самую холодную зиму 1941/1942 года многие музыканты оркестра погибли от голода, холода и артобстрелов. Но уже 30 марта 1942 года состоялась первая репетиция. А 9 августа 1942 года окрепшие музыканты вместе с пополнением из гарнизонного оркестра и откомандированными с передовых позиций музыкантами исполнили впервые в Ленинграде Седьмую симфонию Д. Шостаковича, посвященную защитникам Ленинграда. Концерт транслировался по Всесоюзному радио.
Подвиг музыкантов оркестра радио запечатлен на картине художника И. А. Серебряного «Концерт в Ленинградской филармонии. 1942 год». Художник рассказывал: «Зимой 1942 года, возвратившись из партизанского отряда в Ленинград, я отправился в филармонию на симфонический концерт. Играли Шестую симфонию Чайковского. <...> Начался артиллерийский обстрел, но концерт не прекращался. Лишь в антрактах слышались громкие голоса: „Петров! В штаб!", „Иванов! В штаб!"... Дирижировал Карл Элиасберг в холодном, промерзлом зале, но во фраке. Играл оркестр Радиокомитета. Оркестранты в шарфах и валенках. У некоторых на руках шерстяные перчатки с дырками для пальцев. Медные каркасы люстр оголены (снят хрусталь), в зале полумрак, и он наполовину пуст. Лишь передние ряды
и ложи заполнены укутанными людьми, среди них большинство — военные». В ту же ночь при мутном свете коптилок художник написал эскиз будущей картины.
С июня 1953 года оркестр Ленинградского радиокомитета стал вторым филармоническим оркестром. В 50-60-е годы во главе оркестра стояли поочередно 11. С. Рабинович, К. И. Замдерлинг, А. К. Янсонс. С 1968 но 1976 год главным дирижером симфонического оркестра Филармонии являлся К). X. Темирканов. С 1976 года и поныне оркестр возглавляет народный артист России, профессор А. С. Дмитриев.
В 1931 году в Филармонии был установлен орган фирмы «Валькер», перенесенный из клиники Д. О. Отта.
Многие десятилетия симфонические оркестры Филармонии поддерживали замечательную петербургскую традицию: летом давать концерты в садах и парках. Филармонические летние концерты проводились в Саду отдыха (при Аничковом дворце на Невском проспекте) и на Елагином острове в Центральном парке культуры и отдыха имени С. М. Кирова. Эти концерты назывались «музыкальными понедельниками» и собирали большую благодарную аудиторию.
К сожалению, жизнь поломала эту традицию.
В 1965 году в Ленинграде был организован первый музыкальный фестиваль «Ленинградская весна». Оба симфонических оркестра принимали активное участие в исполнении новых произведений ленинградских композиторов, тесно сотрудничали с Союзом композиторов. Этот фестиваль существует до сих пор (теперь — Международный фестиваль «Санкт-Петербургская музыкальная весна»), и, несмотря на огромное число ныне существующих фестивалей, слушательский интерес к нему не потерян.
...Идут годы, меняется жизнь. Но по-прежнему петербуржцы как на праздник спешат в сияющий, величественный белоколонный Большой зал филармонии на встречу с Музыкой. «Цитадель высокого искусства», «храм Музыки», «одно из лучших мест на земле» — Санкт-Петербургская филармония — ждет и вас, юных музыкантов и любителей музыки.
Глава 12
«Маленькое министерство изящных искусств»
Музыкальный салон Виельгорских
Рассказ о Михайловской площади был бы неполным без истории музыкального салона графов Виельгорских. Но прежде надо напомнить, что такое салон и какую роль салоны сыграли в музыкальной жизни северной столицы и всей России.
«Салон» в переводе с французского буквально — комната для приемов, гостиная. Салон — светское собрание избранных лиц в чьем-либо доме, где велись беседы на политические, литературные или художественные темы. В России салоны появились благодаря реформам Петра I, внедрявшего в культурный быт европейские формы досуга. Салоны пришли в Россию из Франции в конце XVIII века, сменив ассамблеи, введенные Петром I также по французскому образцу.
В первой половине XIX века салоны Петербурга и Москвы стали центрами художественной культуры, притягивавшими к себе всех наиболее талантливых артистов, художников, писателей и музыкантов. Если в XVIII веке законодателем музыкальной моды являлся императорский двор, то теперь новые веяния возникали и получали поддержку в более широкой демократической среде высокообразованного русского дворянства, в их гостиных. В салонах проходила и основная часть концертов: система общедоступных регулярных концертов в специальных залах тогда еще не была достаточно развита.
Салоны представляли собой приемы по определенным дням недели в гостиных образованных, богатых дворян. Они приглашали близкий круг лиц на литературные и музыкальные вечера с угощением. В зависимости от возможностей хозяев и программы вечера на приеме могло быть от десяти до трехсот человек.
В Петербурге с конца XVIII века были широко известны салоны Г. Державина, И. Шувалова и Ю. Виельгорского, а позже — салоны В. Одоевского, В. Жуковского, Е. Карамзиной, 3. Волконской, М. Нессельроде, А. Лаваль, Д. Фикельмон и другие. У каждого салона была своя ориентация: политическая, литературная, музыкальная или художественная. Неповторимый облик салону сообщала хозяйка дома, ее характер, интересы, обаяние.
Среди наиболее влиятельных художественных салонов, где обсуждались проблемы литературы и искусства, знакомились с новыми произведениями, рождались культурные проекты и программы, важные для России, были и музыкальные салоны: великой княгини Елены Павловны, княгини Зинаиды Волконской, князя В. Ф. Одоевского, графов Виелыорских, А. Ф. Львова.
Братья Виельгорские, Михаил Юрьевич (1788-1856) и Матвей Юрьевич (1794-1866), принадлежали к старинному литовско-польскому роду. Их дед Михаил Виельгорский был одним из выдающихся деятелей Польши: дипломатом, историком, литератором и музыкантом. Он женился на родной сестре композитора, князя М. К. Огиньского, автора знаменитого полонеза. Отец братьев Виель-горских, Юрий Михайлович Виельгорский (1753-1808), приехал в Петербург польским послом в 1786 году и женился на фрейлине Екатерины II из дома Романовых Софье Дмитриевне Матюшкиной. Он стал знатным русским вельможей — тайным советником и сенатором. Императорская семья благоволила к нему и его сыновьям, доверяя им важнейшие государственные посты и оказывая личное внимание. Юрий Михайлович получил блестящее образование в Париже, в том числе и музыкальное, увлекался театром. Он был автором нескольких драматических пьес, и его драма «Олимпия» шла с большим успехом. В его петербургском доме постоянно звучала музыка Гайдна, Моцарта, Глюка, Сарти, Бортнянского, Пашкевича, читались стихи как французских, так и русских полов — Г. Державина и В. Капниста.
Юрий Михайлович, как уже упоминалось, явился одним из создателей Санкт-Петербургского филармонического общества, его почетным директором. В 1804 году вместе с семьей Ю. М. Виельгорский выехал за границу, желая завершить образование сыновей в Париже. Из-за войны в Европе они задержались на четыре года в Риге, где сенатор скончался. Уже без него Михаил и Матвей отправились в Вену, а затем в Париж.
В заграничной поездке братья усиленно занимались музыкой. В Риге вместе с отцом они играли в струнных квартетах, брали уроки игры на органе. В Вене они впервые услышали и увидели Л. Бетховена, который стал их музыкальным кумиром на всю жизнь. Михаил Виельгорский так горячо аплодировал после премьеры шестой, «Пасторальной симфонии» Бетховена, что композитор заметил юношу и поклонился ему. В Париже Михаил занимался полифонией со знаменитым французским композитором Л. Керубини.
Михаил Юрьевич был талантливым композитором, автором трех симфоний (первых в России), двух увертюр, оперы «Цыгане», струнного квартета, кантаты, духовных ансамблей, музыки к водевилям, сочинений для фортепиано, концертных вариаций для виолончели с оркестром, а также множества романсов и вокальных ансамблей. Его романсы были очень популярны и распевались повсюду. М. И. Глинка, не певший чужих романсов, охотно пел романс Михаила Юрьевича «Любила я». Глинка отмечал в своих «Записках»: «Я считаю графа одним из наилучших музыкантов, каких я только встречал». Романсы Виельгорского «Грозный муж», «Бывало...», «Любила я» входили в репертуар Полины Виардо. Ф. Лист сделал фортепианные транскрипции романсов «Бывало» и «Любила я».
Его младший брат Матвей Юрьевич усиленно совершенствовался в игре на виолончели под руководством сначала отличного петербургского виолончелиста А. Мейнгардта, а затем жившего в 1810-1812 годах в Петербурге выдающегося немецкого виолончелиста Б. Ромберга. Матвей Юрьевич всю жизнь переписывался со своим учителем и превзошел его в искусстве игры на виолончели. Он играл с блеском весь репертуар Ромберга. Матвей Юрьевич Виелыорский стал знаменитым русским виолончелистом, игравшим не только в салонах, но и в открытых концертах. Его волшебное искусство вдохновило поэта Ивана Козлова на поэтическое послание «Графу М. Виельгорскому», в котором есть такие строки:
Приди ж скорей, очарователь.
Чудесных струн дай слышать звон:
Приди, и горестный мечтатель Отринет дум тревожный сон!
Душа внимать тебе готова.
Моя печаль исчезнет снова.
Приди, — и светлою струей Воспоминаний рой летучий.
Как радуга над черной тучей.
Опять заблещет надо мной.
Матвей Юрьевич Виельгорский собрал огромную нотную библиотеку виолончельных, квартетных и оркестровых сочинений. Он стал обладателем прекрасных старинных струнных инструментов работы Страдивари и Амати. В конце жизни Матвей Юрьевич подарил большую часть своей коллекции видным музыкантам. Так, виолончель работы Страдивари, лучшую в Европе, он весной 1864 года вручил на концерте виолончелисту К. Давыдову. «Мне довелось присутствовать, — вспоминала современница, — когда граф Матвей Юрьевич передал свой знаменитый виолончель, будучи уже преклонных лет, известному виолончелисту Давыдову как русскому артисту, сказав при этом следующие слова: „Не нахожу никого достойнее получить мой Страдивариус, кроме вас!" Вся зала Дворянского собрания задрожала от аплодисментов, когда маститый старик, взойдя на эстраду, перед всей публикой вручил свой инструмент молодому концертанту, удостоившемуся своим талантом столь драгоценного дара». Контрабас в числе нескольких инструментов Матвей Юрьевич завещал Петербургской консерватории, у истоков которой он стоял.
Карл Брюллов запечатлел Матвея Юрьевича со знаменитой виолончелью Страдивари на портрете в 1828 году. Т. Г. Шевченко упоминает М. Ю. Виельгорского в повести «Музыкант», главный герой которой — виолончелист.
В 1826 году братья Виельгорские приехали в Петербург и в 1830 году поселились на Михайловской площади: сначала в доме П. Ф. Голенищева-Кутузова (№3, в двух нижних этажах), а с 1837 года — в доме № 5, принадлежавшем И. А. Яковлеву, приятелю А. С. Пушкина, оставив за собой и помещение в доме № 3 на случай больших музыкальных собраний. С 1844 года Виельгорские жили в собственном доме № 4, принадлежавшем их семье до 1872 года.
Михаил Юрьевич жил с семьей: женой Луизой Карловной, урожденной принцессой Бирон (внучкой герцога Э. И. Бирона, фаворита Анны Иоанновны), двумя сыновьями и тремя дочерьми. Матвей Юрьевич не был женат и всю жизнь прожил в доме брага, ведя его дела и завещав состояние племянникам.
С самого начала салон Виельгорских приобрел славу одного из прогрессивных очагов культуры, в концертах которого выдающиеся музыканты исполняли лучшие музыкальные произведения своего времени. В их салоне прозвучали все симфонии Бетховена и впервые Девятая симфония, регулярно устраивались квартетные вечера при участии А. Ф. Львова (директора Придворной певческой капеллы, европейски известного скрипача), автора российского гимна «Боже, царя храни» на слова В. А. Жуковского. В состав квартета входили: А. Львов — 1-я скрипка, В. Маурер — 2-я скрипка, Г. Вильде — альт и Матвей Виельгорский — виолончель. Игру этого квартета увековечил на своей литографии Р. Рорбах (1840-е годы).
Вот что писал о музыкальных вечерах Виельгорских в 1838 году В. Ф. Одоевский: «Говоря о нынешнем состоянии музыкального искусства в России, должно упомянуть о том благодеятельном влиянии, которое с давнего времени имеют на музыку в Петербурге, а следовательно в России, графы Виельгорские, из которых один (гр. Михаил Юрьевич) отличный сочинитель и один, быть может, из самых глубоких музыкантов в Европе, другой (гр. Матвей Юрьевич) отличный виолончелист. У них в доме бывают первые петербургские артисты; их просвещенное покровительство поддерживает здешних музыкантов и привлекает новых из чужих краев».
Позже, в 50-е годы, критик и композитор А. Н. Серов, частый посетитель музыкальных вечеров у Виельгорских, писал: «<...> в Петербурге дом графов Виельгорских был постоянно лучшим приютом для всех музыкальных знаменитостей нашего времени. М. И. Глинка, графиня Росси, Берлиоз, Лист, Виардо, Рубини, Лаблаш, Вьетан и др. пользовались высокогуманным гостеприимством этого аристократического дома <...>».
В салоне Виельгорских (а после смерти Михаила Юрьевича в 1856 году — на вечерах у Матвея Юрьевича) кроме названных Серовым музыкантов выступали польские скрипачи К. Липиньский и Г. Венявский, чешский скрипач Ф. Лаубе, немецкая пианистка К. Шуман, знаменитые виолончелисты Б. Ромберг и А. Ф. Серве, композиторы Р. Шуман (1844), Дж. Верди (1862) и Р. Вагнер (1863) и еще множество выдающихся музыкантов. В своем дневнике великая пианистка Клара Шуман, вспоминая Петербург, записала: «Эти Виельгорские — великолепные люди для художников; они живут только для искусства и не жалеют на то никаких трат...» О Михаиле Юрьевиче она заметила: «Этого человека я по-настоящему люблю и уважаю. Редко можно встретить высокопоставленного человека, который столь приветлив и доброжелателен, столь артист с артистами, что забываешь о его положении».
Братья Виельгорские занимали высокие посты при императорском дворе, некоторые из которых были связаны с образованием и театром. Свою близость к императору и его семье они использовали на благо музыки, литературы, искусства и образования. Так, при их деятельном участии были выкуплены из крепостной неволи талантливый скрипач И. Семенов и художник, поэт Т. Шевченко. Откликнувшись на письмо Н. Гоголя из Рима о бедственном положении художника А. Иванова, работавшего над картиной «Явление Христа народу», они выхлопотали Иванову денежную помощь. Виельгорскне помогли А. Рубинштейну, вернувшемуся из Германии в 1849 году без паспорта, получить приют и концерты в петербургских салопах и при дворе.
Значительную роль братья Виельгорскне сыграли в жизни М. И. Глинки. Познакомившись летом 1827 года в 11авловске с Михаилом Юрьевичем, Глинка стал частым посетителем ею музыкального салона и многократно упоминает Михаила Юрьевича в своих «Записках».
10 марта 1836 года в доме Виельгорскнх состоялась вторая частная репетиция первого действия оперы «Иван Сусанин» в присутствии директора императорских театров А. М. Гедеонова. Он вместе с Виельгорским способствовал постановке оперы Глинки на сцене Большого театра в Петербурге в день его открытия после капитальной реконструкции 27 ноября 1836 года. Виельгорский сделал Глинке «два дельных замечания» относительно музыки первого действия: сочинить коду в хоровой интродукции и ввести хор на сцене перед появлением Собинина. Кроме того, под влиянием Мазурки Виельгорского, сочиненной для ансамбля труб, Глинка написал марш в финале оперы «Жизнь за царя»24 для простых труб без клапанов.
На чествовании Глинки по поводу успешной премьеры его оперы Виельгорский сочинил первый куплет в шуточном каноне:
Пой в восторге, русский хор.
Вышла новая новинка.
Веселися, Русь! Наш Глинка —
Уж не Глинка, а фарфор.
Авторами следующих куплетов в каноне были П. Вяземский, В. Жуковский и А. Пушкин.
Благодаря Михаилу Юрьевичу Глинка познакомился с Листом, высоко оценившим музыку его новой оперы «Руслан и Людмила».
В «Записках» Глинка вспоминал: «Через содействие Гедеонова я получил позволение посвятить оперу мою государю императору, и вместо „Ивана Сусанина" названа она „Жизнь за царя"». 
С Листом Виельгорский впервые встретился в Риме летом 1839 года и под впечатлением его игры написал в Петербург детям: «<...> Здесь теперь Лист, с которым я очень музыкально познакомился. Он царь пианистов, и доселе никто на этом инструменте не произвел на меня подобного действия. Я никогда не думал, что можно так играть музыку Бетховена, например старые его сонаты. Оне делаются под его пальцами новыми, хотя он никаких перемен не делает, кроме удвоения аккордов в форте. Лист единственный для меня».
Как писал Глинка в «Записках», Лист по рукописной партитуре, «сохранив все ноты, ко всеобщему удивлению», с листа сыграл несколько номеров из «Руслана и Людмилы», сделал прекрасную транскрипцию для фортепиано «Марша Черномора».
В 1856 году Матвей Юрьевич познакомил Глинку с выдающимся французским композитором и дирижером Дж. Мейербером, который помог исполнению музыки Глинки в Берлине.
При непосредственном деятельном участии Матвея Юрьевича Виельгорского в России были созданы Императорское русское музыкальное общество (1859) и первая русская консерватория (1861), выросшая из Музыкальных классов при ИРМО. А родились замыслы основания этих музыкальных учреждений, ставших ведущими в России, в 1857 году при дворе великой княгини Елены Павловны, отдыхавшей в Ницце. А. Г. Рубинштейн так об этом рассказывал: «Много играли, пели, музыки вообще было более чем достаточно, много и часто беседовали о ее положении в нашем отечестве. Великая княгиня Елена Павловна <...> живо интересовалась этим вопросом; участниками этих бесед были граф Матвей Виельгорский, я и другие, принадлежавшие тогда к ее обществу <...>. Толковали много. Все мы признавали, что положение музыкального искусства в России весьма печально; все мы, и прежде всех великая княгиня Елена Павловна, единодушно полагали, что надо что-нибудь сделать при возвращении в Петербург для музыкального образования русского общества, и вот тогда под чудным небом Италии, в Ницце, назрела мысль об основании Русского музыкального общества».
На основе созданного еще в 1841 году А. Львовым и Виельгорскими Симфонического общества в январе 1859 года наконец было создано ИРМО во главе с комитетом директоров (Матв. Виельгорский, А. Рубинштейн, Д. Стасов, В. Кологривов, Д. Каншин). Председателем был избран Матвей Юрьевич. Он оставался на этом посту до самой смерти в 1866 году и успел поспособствовать открытию в Петербурге
24 ноября 1861 года при ИРМО музыкального училища, вскоре преобразованного в консерваторию. Матвеи Юрьевич Ниельгорский завещал консерватории свою нотную библиотеку и несколько музыкальных инструментов. В память о Матвее Юрьевиче Виелыорском ИРМО учредило стипендию его имени.
В марте 1847 года в Петербург приехал для исполнения своих произведений великий французский композитор и дирижер Гектор Берлиоз. В своих «Мемуарах» он очень тепло вспоминал о салоне Виельгорских:
«Наконец, в воскресенье вечером, через пятнадцать дней после моего отъезда из Парижа, весь сжавшийся от холода, я прибыл в чту гордую северную столицу, называемую Санкт-Петербург.
<...> Не успел я устроиться в теплой комнате, как явился приветствовать меня очень приятный и образованный любитель музыки господин фон Ленц...
— Я пришел от графа Михаила Виельгорского, — сказал он мне, — мы только что узнали о вашем приезде. У него большой званый вечер, все музыкальные авторитеты Санкт-Петербурга собрались там, и граф прислал меня передать вам, что он был бы очень рад видеть вас у себя.
<...> Я <...> последовал за своим любезным проводником к графу Виельгорскому.
Я должен бы, вернее, сказан, „к графам", потому что их два брата, как тот, так и другой — образованные и горячие поклонники музыки и живут вместе. Дом графов Виельгорских в Санкт-Петербурге — это маленькое министерство изящных искусств, благодаря авторитету, который дает им их всеми признанный вкус, и влиянию, которым они пользуются, обладая большим состоянием и многочисленными связями и, наконец, в силу своего официального положения, какое они занимают при дворе императора и императрицы.
Их прием был очаровательно радушен. В течение нескольких часов они меня представляли находившимся в салоне влиятельным лицам, виртуозам и литераторам».
Этим фрагментом воспоминаний Берлиоза завершается рассказ о блистательных русских музыкантах-дилетантах Михаиле и Матвее Виельгорских, так много сделавших для подъема русской культуры.
Музыкальные традиции салона графов Виельгорских возрождены в XXI веке. С 1924 по 1939 годы в квартире, расположенной на первом и втором этажах дома № 3, жил и работал выдающийся советский художник, достойный, любимый ученик И. Е. Репина Исаак Израилевич Бродский (1884-1939). В 1949 году его квартира и мастерская стали Мемориальным художественным мулеем-квартирой. После многолетней реконструкции здания музей вновь гостеприимно открыл свои двери в июне 2001 года, а уже в феврале 2002 года в мастерской художника
И. И. Бродского, находящейся в старинном, прекрасном по интерьеру и акустике зале, в окружении картин зазвучала музыка. Мне посчастливилось в роли лектора-музыковеда не только вести разнообразные концерты (вокальные, фортепианные, камерно-инструментальные), но и создан, абонементы «Музыкальное приношение к 300-летию Санкт-Петербурга», «Музыка и живопись», «Посвящается Д. Д. Шостаковичу» (концертный триптих к 100-летию великого композитора — «Дети играют Шостаковича», «Шостакович смоется», «Шостакович и его ученики»). Уникальная концертная программа «Музыка салона графов Виельгорских» записана на компакт-диск.
Активное участие в возрождении концертной жизни в бывшем салоне графов Виельгорских принимали пианистка Алиса Брацлавская, виолончелистка Наталия Байкова, певица Юлия Хазанова, доценты консерватории пианисты Ирина Шарапова и Игорь Урьяш, профессора консерватории пианисты Олег Малов и Леонид Вайчик со своими воспитанниками, солистка «Санктъ-Пе гербургь Оперы» Елена Еремеева, фортепианный дуэт Татьяна Беззубенкова и Светлана Коннова, ансамбль народных инструментов «Экспромт-квинтет» и многие другие талантливые петербургские музыканты.
Л. В. Белякаева-Казанская. Силуэты музыкального Петербурга
Глава 13
Площадь Искусств (II)
Артистическое кабаре «Бродячая собака». — Гранд Отель «Европа». — Международный фестиваль «Площадь Искусств»
домом №5 по Михайловской площади связана еще одна замечательная страница истории музыкального Петербурга. Во дворе, в подвале, с 31 декабря 1911 года до марта 1915 года существовало артистическое кабаре «Бродячая собака» Художественного общества интимного театра. Кабаре собирало по вечерам артистов, писателей, почтой, художников, музыкантов для творческого общения. Здесь читали своп стихи В. Маяковский, М. Кузмин, О. Мандельштам, Н. Гумилев и Л. Ахматова. Стены подвала расписали художники Н. Кульбин и С. Судейкин. В «Бродячей собаке» можно было увидеть и услышан, самые нова горские произведения литературы и поэзии, живописи и музыки, познакомиться с постановками реформаторов театра, режиссеров В. Мейерхольда и Н. Евреинова.
Часто устраивались музыкальные вечера классической и современной музыки. Обычно они проходили по понедельникам. Музыкальными руководи гелями вечеров в «Бродячей собаке» выступали композитор, пианист и критик В. Г. Каратыгин и композитор Артур Лурье. Завсегдатаями кабаре были — тогда студенты консерватории — Сергей Прокофьев и Юрий Шапорин, будущие видные композиторы и музыкальные деятели России.
Создателями «Бродячей собаки» являлись актер, режиссер Борис Пронин и его единомышленники: доктор, художник, отец русского авангарда Николай Иванович Кульбин; писатель Алексей Николаевич Толстой; режиссер и композитор, драматург Николай Николаевич Евреинов; художники С. Сапунов, М. Добужинский и С. Судейкин. Каждое из названных имен — яркая, колоритная, неповторимая художественная личность. Об авторитете «Бродячей собаки» как музыкально-художественного авангарда говорит тот факт, что приехавшие на гастроли в Петербург выдающиеся немецкие композиторы Арнольд Шёнберг (1912) и Рихард Штраус (1914) встретились с членами этого артистического сообщества.
Замечательный композитор Илья Сац, автор многих театральных сочинений, в том числе музыки к постановке пьесы М. Метерлинка
«Синяя птица» н Московском художественном юани1, приезжая из Москвы в Петербург, обязательно посещал вечера в «бродячей собаке». Здесь Сац не раз выступал с исполнением своем музыки. Через Саца музыкально-драматические традиции того времени, именуемого «серебряным веком», передались его талантливой дочери 11аталье Ильиничне Сац. Она создала первый детский театр в на шеи стране, сочинила либретто сказки С. Прокофьева «Петя и волк» и, наконец, в 1964 году организовала первый в мире Детский музыкальный театр.
На противоположной Дворянскому собранию стороне Михайловской улицы еще в 1824 году была построена старейшая петербургская гостиница "La Russie" («Россия»). В ней останавливались Мариус 110-типа, чета Шуманов, Г. Берлиоз.
В 1872-1874 годах по проекту архитектора Л. Ф. Фонтана на место «России» и близлежащих домов была возведена современная роскошная гостиница «Европейская» в стиле модерн. В «Европейской» дважды останавливался П. И. Чайковский, жили Р. Штраус, К. Дебюсси, С. Прокофьев, И. Дунаевский, И. Стравинский. Практически все отечественные и зарубежные артисты, гастролировавшие в Петербурге и выступавшие в зале Дворянского собрания, а после 1921 года — в Большом зале филармонии, останавливались в «Европейской»: ведь это очень близко к Филармонии, только перейти через улицу.
Элегантный «Гранд Отель Европа», отреставрированный в 1991 году, по-прежнему популярен, но очень дорог. И теперь многие отечественные музыканты не могут позволить себе такую роскошь, как проживание в «Европе», и останавливаются в более скромных гостиницах, например в «Октябрьской». Но мировые «звезды» — М. Кабалье, К. Аббадо, Р. Раймонди, П. Доминго и другие — останавливаются в «Европе».
Дом № 4 по Михайловской площади построил в 1833 году архитектор А. Болотов, с сохранением фасадов К. Росси. Дом принадлежал табачному фабриканту Жукову, и он сдавал квартиры вдове писателя Н. М. Карамзина Екатерине Андреевне и поэту Ал. К. Толстому. С 1844 года дом № 4 перешел в собственность Виельгорских.
Дом № 2 также был очень «литературным»: в нем жили О. Сенковский, П. Вяземский, поэт-слепец Иван Козлов. В 1903 году этот обветшавший дом снесли. На пустыре в 1935 году была построена школа. Архитектор Н. Троцкий объединил общим фасадом дома № 2 и № 4, воссоздав рисунок фасада дома Виельгорских. В доме № 2 уже десять лет находится гимназия при Русском музее, а в доме № 4 — детский сад.
На месте служебных построек Михайловского дворца по проекту архитектора В. Ф. Свиньина, блестяще реконструировавшего Михайловский дворец под Русский музей, воздвигнут Этнографический музей (Инженерная ул., 14/1) в строгих традициях русского ампира. Так сохранялся общий российский стиль Михайловской площади и прилегающих улиц.
Михайловская площадь, а ныне — площадь Искусств и сейчас является одним из самых музыкальных мест в Петербурге.
На рубеже XX и XXI веков родилась замечательная идея Международного зимнего фестиваля «Площадь Искусств» под художественным руководством Юрия Темирканова. Первый фестиваль прошел с 23 по 28 декабря 1999 года. В четырех симфонических концертах прозвучала музыка Чайковского, Моцарта, Р. IIIграуса, Шостаковича, Прокофьева под управлением Ю. Темирканова, В. Гергиева и лауреатов Международного конкурса дирижеров имени С. С. Прокофьева, солировали скрипач Вадим Репин и пианист Джон Лилл, пели солисты Мариинского театра и хор Певческой капеллы Санкт-Петербурга.
В дни фестиваля в залах Русского музея открылась выставка «Веселящийся Петербург», на которой были представлены изящные пригласительные билеты, красочные афиши концертов, маскарадов, балов. А в Михайловском саду прошли веселые театрализованные представления «Празднества Рождества в разных странах мира», уличные гуляния с элементами русских рождественских обрядов, катания с ледяных гор, специально построенных для праздника.
Второй Международный зимний фестиваль «Площадь Искусств» — Ё «Шедевры XX века» — прошел с 24 декабря 2000 года по 6 января 2001 года в Большом зале филармонии. Прозвучала музыка Брамса, Малера, Рахманинова, Стравинского, Лютославского, Прокофьева под 3 управлением Темирканова, Гергиева, Ю. Николаевского, Г. Рождественского при участии солистов Евгения Кисина, Панг Ланга, Вик-^ тории Постниковой (фортепиано), Натальи Гутман (виолончель).
Русский музей открыл выставку произведений К. С. Малевича и впервые наиболее полно показал уникальное музейное собрание его работ. и. А в новогоднюю ночь в Большом зале филармонии состоялся «Бал в Дворянском собрании» — возрождение традиций светской жизни Петербурга.
« Международный фестиваль «Площадь Искусств» прочно укоренился в музыкальной жизни Северной Пальмиры и в декабре 2010 года прошел двенадцатый раз.
Глава 14
«Старейший русский хор»
Государственная академическая капелла Санкт-Петербурга
И в час, когда хор тихо пел О «Свете тихом», — и умиленье Я забывал свои волненья И сердцем радостно светлел...
И. А. Бунин
Первые звуки музыки на берегах Невы раздались в день рождения Петербурга 16 (27) мая 1703 года, когда при закладке новой крепости Санкт-Питербурх на Заячьем острове в честь взятия шведской крепости Ниеншанц пели 28 придворных певчих. Петр I привез их из Москвы. Так возник в северной столице знаменитый хор, известный нам как Санкт-Петербургская академическая хоровая капелла.
История этого старейшего хорового коллектива России началась в 1479 году, когда по указу великого князя Московского Ивана III был создан мужской Хор государевых певчих дьяков для церковной службы и увеселений. В 1701 году Петр I переименовал этот хор в Придворный и добавил к мужским голосам дисканты и альты мальчиков. Придворный хор сопровождал Петра I в 1717 году в его поездке в Польшу, Германию, Голландию, Францию и впервые познакомил иностранцев с русским хоровым пением.
Придворный хор при 11етре I состоял из 60 певчих и принимал участие во всех придворных церемониях и увеселениях. Нередко и Петр пел с хором по крюковым или линейным нотам. У него был хороший бас. С 1718 года Придворный хор стал участвовать и в петровских ассамблеях. Петр I заботился о качестве музыкального исполнения и приказывал собирать лучших певчих из монастырей и церквей по всей России.
Последующие императрицы также проявляли заботу о Придворном хоре. С января 1740 года малолетних певчих начали обучать игре на инструментах. Тем самым было положено начало формированию русских профессиональных инструменталистов. Способные мальчики-певчие стали солировать в операх. Впервые это произошло в июне 1756 года при исполнении второй оперы на русский текст А. Сумарокова — «Альцеста» Г. Ф. Раупаха. 
«Спавших с голоса» (то есть потерявших голос после мутации) певчих с 1752 года определяли в драматические актеры. Актерскому мастерству они учились в Сухопутном шляхетском корпусе.
При Анне Иоанновне в 1738 году в украинском городе Глухове была открыта хоровая школа для подготовки певчих в Придворный хор. Из этой школы вышли известные композиторы Максим Березовский и Дмитрий Бортнянский. Они прошли путь от малолетних певчих до придворных музыкантов.
Максим Созонтович Березовский (1740-1777) — певец, скрипач и композитор. Получив начальное образование в певческой школе в городе Глухове, он в 1758 году был зачислен певчим в капеллу великого князя Петра Федоровича. Березовский обладал прекрасным басом и пел не только в Придворном хоре, но и в операх. Дело в том, что певчие Придворного хора постоянно участвовали в постановках итальянских опер с самой первой оперной постановки — оперы Ф. Арайи «Сила любви и ненависти» в январе 1736 года. А в декабре 1750 года талантливый певчий баритон Марк Полторацкий положил начало сольным выступлениям, спев партию полководца Атаманта в опере Арайи «Беллерфонт». Придворные певчие исполнили сольные и хоровые партии и в первой опере на русском языке «Цефал и Про-крис» Арайи (на либретто А. Сумарокова, 1755).
В 60-е годы Березовский начал сочинять хоровые концерты и создал свой шедевр — концерт «Не отверже мене во время старости».
С 1769 по 1777 годы Березовский совершенствовался в Италии в Болонской филармонической академии, изучая под руководством падре Дж. Б. Мартини искусство контрапункта (полифонии). Он успешно выдержал экзамен и стал академиком — первым среди русских композиторов. По возвращении в Петербург Березовский служил придворным композитором, но его талант и мастерство не были востребованы. К моменту преждевременной кончины в марте 1777 года он был одинок и нищ.
Ранее уже рассказывалось о внимании Елизаветы Петровны к Придворному хору. Благодаря ее заботам хор окреп, пополнился отличными певцами и состоял уже из ста человек.
Значение Придворного хора еще больше укрепилось при Екатерине II. В 1763 году Придворный хор был переименован в Императорскую придворную певческую капеллу.
Репертуар Придворной певческой капеллы при Екатерине II значительно расширился сочинениями работавших в Петербурге итальянских композиторов Б. Галуппи, Д. Чимарозы, Дж. Паизиелло, Дж. Сарги. Галуппи высоко ценил мастерство Императорской капеллы и считал, что даже в Италии ей нет равных. Он первым среди иностранных композиторов сочинил духовную хоровую музыку на православные тексты.
Капелла по-прежнему выступала в операх. С образованием в 1772 году «Музыкального клуба» Придворная капелла стала выступать в его открытых концертах, исполняя оратории и кантаты европейских композиторов. Дебют в новом амплуа состоялся в марте 1774 года в оратории Дж. Перголези "Stabat Mater”.
В 1802-1850 годах Придворная певческая капелла участвует в 96 (из 106) концертах Филармонического общества, исполняя кантаты и оратории русских и зарубежных композиторов, многие — впервые в России, а «Торжественную мессу» Бетховена — впервые в мире. За эти годы Капелла спела более 45 крупных хоровых сочинений Гайдна, Моцарта, Бетховена, Керубини, Берлиоза и других композиторов. Подражая императорам, многие русские вельможи также заводили усадебные капеллы из крепостных музыкантов.
Первым директором Придворной певческой капеллы в 1763 году был назначен Марк Федорович Полторацкий (1729-1795), с 16 лет служивший певчим, а за тем регентом в Придворном хоре. Его привез в Придворный хор из Чернигова Алексей Григорьевич Разумовский — бывший певчий, ставший графом и видным меценатом искусства. Полторацкий возглавлял Капеллу до самой своей смерти. При нем старейший русский хор стал первоклассным коллективом, занявшим ведущее место в музыкальной жизни Петербурга. При Полторацком капельмейстерами работали выдающиеся композиторы и мастера хорового письма М. Березовский, Д. Бортнянский, Б. Галуппи, Дж. Сарти.
Эстафету служения русской хоровой культуре перенял от Полторацкого Дмитрий Степанович Бортнянский (1751-1825). В период его руководства (1796-1825) произошел дальнейший подъем в деятельности Капеллы, превратившейся в жемчужину русского искусства.
Бортнянский был воспитанником Глуховской певческой школы. Выдающиеся музыкальные способности и красивый голос (дискант) способствовали активному развитию Бортнянского и его выдвижению в ряд первых русских музыкантов. В семь лет он был зачислен в Придворную певческую капеллу и часто пел в придворных концертах — «эрмитажах», в тринадцать лет — солировал в главной партии оперы Раупаха «Альцеста». Как писал современник Бортнянского, «прекрасная наружность и врожденное дарование малютки обратили на него внимание императрицы Елизаветы Петровны, доходившее до материнской заботливости. Государыня после концертов, при отправлении малютки из дворца, нередко сама завязывала ему горло своим шейным платком». Композицией с Бортпянским начал заниматься Га-луппи, по ходатайству которого талантливого юношу отправляют на обучение в Италию. Результатом одиннадцати летнего пребывания в Италии стали три оперы, с большим успехом исполненные в итальянских оперных театрах.
По возвращении в Петербург Бортнянский назначается капельмейстером Придворной капеллы, а также служит при «малом дворе» великого князя Павла Петровича в качестве клавесиниста и композитора. Для супруги Павла Марии Федоровны Бортнянский сочинил альбом клавирных пьес (в их числе — пять сонат, концерт и другие сочинения). Для любительского театра в Павловске и Гатчине — резиденциях Павла Петровича — Дмитрий Степанович написал комические оперы на французском языке «Празднество сеньора», «Сокол» и «Сын-соперник».
Но все же главная заслуга Бортнянского как композитора заключается в создании сорока пяти духовных хоровых концертов. В них он использовал достижения оперной, инструментальной музыки XVIII века, полифоническое искусство и создал произведения возвышенно-философские, лирические, согретые человеческим теплом и сердечностью.
С 1796 года и до конца жизни Бортнянский состоял управляющим Придворной певческой капеллы, которая обязана ему своим расцветом. Заботясь о росте исполнительского мастерства, он регулярно прослушивал и отбирал лучших певцов; создал отдельный оперный хор, тем самым освободив певчих для полноценной работы в Капелле. Бортнянский довел число хористов до 108 человек, добился значительного увеличения их жалованья. Он повысил исполнительский уровень и любительских хоров: Сухопутного шляхетского корпуса. Смольного института благородных девиц. Эти хоры нередко вместе с Капеллой принимали участие в исполнении монументальных ораторий.
Авторитет Бортнянского как композитора и хормейстера был столь велик, что в 1816 году Александр I издал указ, по которому все исполняемые в церквях музыкальные сочинения должны пыли печататься с одобрения директора Певческой капеллы, благодаря ному указу возрос художественный, профессиональный уровень репертуара русских церковных хоров.
Бортнянский, изучавший в юности в Италии не только музыку, но и живопись, архитектуру, скульптуру, слыл разносторонне образованным человеком, дружил с поэтом Державиным, скульптором И. Мартосом, художником В. Боровиковским. Последний написал несколько замечательных портретов композитора. Бортнянский составил прекрасную коллекцию картин и был избран почетным членом Петербургской академии художеств.
Под руководством Бортнянского в Капелле пел, учился и работал выдающийся русский композитор, автор знаменитых и всеми любимых романсов Александр Егорович Варламов (1801-1848). Он создал первую русскую «Школу пения», в предисловии к которой написал: «При составлении ее я руководствовался как работой с певчими, так и, в особенности, вдохновенными произведениями знаменитого моего учителя Д. С. Бортнянского».
По инициативе Борт нянского в 1808 году правительство приобрело между рекой Мойкой и Большой Конюшенной улицей участок с домами и большим садом-двором между ними, принадлежавший ранее архитектору Ю. Фельтену (автору знаменитой решетки Летнего сада). В 1777 году он возвел для себя трехэтажный каменный дом с двумя флигелями. Здания были частично переделаны архитектором А. Руска, и 1 ноября 1810 года в них поселилась Капелла. (До того певчие Придворного хора жили сначала в военных армейских казармах, затем в «мазанках» Петропавловской крепости. С 1710 года они занимали несколько комнат в Почтовом доме, на месте которого был позже построен Мраморный дворец, а затем долгое время жили в первом и втором Зимних дворцах Петра I. С 60-х годов малолетние певчие проживали в доме поручика Нащекина на Адмиралтейском канале, а взрослые — снимали частные квартиры.)
В 1830-1831 годах, при Ф. П. Львове, архитектор Л. И. Шарлемань (1788-1845), сменивший в 1817 году Л. Руска в должности архитектора Гофинтендантской конторы, заведующего дворцовыми постройками, пристроил Концертный зал к фельтеновскому дому. В 1834 году архитектор П. Л. Вилере (1794-1877), как и Шарлемань представитель александровского классицизма, надстроил боковые двухэтажные флигеля, а также создал рисунок решетки.
В 1886-1889 годах архитектор Л. Н. Бенуа (1856-1928) полностью перестроил здание Капеллы. Он спроектировал прекрасный по акустике и художественному оформлению двухсветный концертный зал Капеллы, которым мы восхищаемся и поныне. На фризе золотыми буквами были запечатлены имена музыкантов, внесших большой вклад в развитие певческой Капеллы: Разумовского, Бортнянского, Львова, Глинки, Ломакина, Турчанинова, Потулова28. Бенуа заново спроектировал и ограду Капеллы. (В 1995-1997 годах ограда Бенуа была бережно отреставрирована.)
В годы Великой Отечественной войны здание Капеллы сильно пострадало. Был разрушен по центру главного здания императорский павильон, через тамбур которого царская семья приходила в свою ложу в концертном тале. После многолетней реконструкции территории и здания Капеллы восстановлен утраченный и сохранившимся лишь на старых фотографиях царский павильон творение А. Бенуа.
Современный адрес Капеллы — набережная реки Мойки, 20. Перед ней — широкий Певческий мост, украшенный узорчатой, словно вологодское кружево, решеткой. Мост сооружен в 1839-1840 годах под наблюдением инженера Е. А. Адама.
Во славу русского хорового искусства трудились и последующие директора и капельмейстеры Капеллы. После кончины Бортнянского многие годы Придворная хоровая капелла работала по уже сложившимся традициям и распорядку: участвовала в церковных службах, 3-5 раз в сезон давала благотворительные концерты, выступала в концертах Филармонического общества, принимала участие в редких оперных постановках или концертах в Эрмитажном театре.
Десять лет (с 1826 по 1836 годы) Певческую капеллу возглавлял Федор Петрович Львов — отличный скрипач, знаток церковного и народного пения, автор книги «О пении в России», владелец огромной музыкальной библиотеки и богатейшей коллекции старинных музыкальных инструментов, в том числе скрипок Амати, Гварнери, Страдивари. После его смерти на должность директора Капеллы был назначен его сын Алексей Федорович Львов (1798-1861), флигель-адъютант Николая I, автор российского гимна «Боже, царя храни», талантливый инженер (он окончил с отличием Институт путей сообщения и несколько лет работал на строительстве военных сооружений под руководством Аракчеева), превосходный скрипач-виртуоз.
Р. Шуман писал: «Если в России играют так, как господин Львов, то всем надо ехать в Россию не учить, а учиться».
Игре на скрипке с шести лет его обучал отец, а затем лучшие петербургские скрипачи. Как и Н. Голицын, братья Виельгорские, А. Ф. Львов-скрипач был дилетантом по статусу, но высочайшим профессионалом по сути. Одна из немецких газет писала в 1840 году: «Львов, дилетант из Петербурга, разъезжающий по Европе и приводящий в восхищение блеском своей игры на скрипке, принадлежит к перворазрядным художникам». А. Ф. Львов создал труд «Советы начинающему играть на скрипке» с приложением 24 каприсов для скрипки соло. Каприсы высоко оценили — в России А. Н. Серов, за границей — Ш. Берио. Львов выступал не только с сольными программами, но и много играл в ансамблях, особенно в квартете, носившем его имя. Музыкальный салон А. Ф. Львова (с 1835 года — в его квартире в доме № 15 по Владимирскому проспекту, а с 1844 года — в собственном доме №22 на Караванном улице) был наряду с салоном Виельгорских центром музыкальной жизни Петербурга. В нем еженедельно проводились квартетные собрания. Современник писал: «Поверните с Невского проспекта на Караванную и обратите внимание на двухэтажный дом, находящийся с правой стороны, на полпути между углом Невского и Манежной площадью <...>. Это дом А. Ф. Львова. Каждый образованный человек петербургского общества сороковых годов знал этот храм музыкального искусства, посещаемый в свое время членами императорских фамилий и петербургским высшим кругом».
Клара Шуман, игравшая в салоне Львова, отмечала в своем дневнике: «Дом Львова — один из самых аристократических домов, какие нам приходилось увидеть в Петербурге».
Львов был и выдающимся хоровым дирижером, а также автором целого ряда замечательных хоровых духовных сочинений; среди них «Херувимская» № 1, «Достойно есть» № 2, «Вечери твоея тайные», концерт «Преклони, Господи, ухо твое», "Statat Mater" для хора, солистов и оркестра. Всего Львов написал на православные тексты около сорока хоров и четыре духовных концерта.
Еще при Ф. П. Львове, выступавшем против итальянского влияния в православной музыке и бывшем сторонником восстановления древнего знаменного церковного пения, комиссия под председательством П. И. Турчанинова начала работу но гармонизации знаменных распевов. А. Ф. Львов продолжил эту работу. В результате был издан полный круг церковных песнопений («Обиход») в четырехголосной гармонизации. Этот труд был выполнен под руководством и при участии А. Ф. Львова — глубокого знатока православной музыки.
Восторженно отзывались о мастерстве Певческой капеллы, руководимой А. Ф. Львовым, Г. Берлиоз и Р. Шуман, Ф. Лист, А. Адан и другие иностранные музыканты, посетившие Петербург.
Р. Шуман в 1844 году записал в дневнике: «Капелла — самый прекрасный хор, какой нам когда-либо приходилось слышать; басы по временам напоминают низкие звуки органа, а дисканты звучат волшебно, лучше самых прекрасных женских голосов».
Берлиоз слышал хор в 1847 году и писал о нем: «Хор Придворной певческой капеллы русского государя состоит из восьмидесят и певчих — мужчин и детей, исполняющих композиции в четыре, шесть и восемь голосов в довольно быстром, усложненном трудностями фигурированного стиля темпе, то в чрезвычайно медленном, при спокойном и божественном выражении и, следовательно, требующем уверенности голосов и искусства их выдержки, весьма не часто встречающихся и превосходящих, по моим понятиям, все существующие в этом роде в Европе. В этом хоре попадаются неведомые нам басы, которые нисходят до контр-ля, ниже гонов, входящих в пятилинейную рамку ключа Ра. Сравнить хоровое исполнение Сикстинской капеллы в Риме с этими дивными певцами то же, что сравнивать несчастную маленькую группу плохих скрипачей третьестепенного итальянского театра с оркестром Парижской консерватории. Слушая капеллу, отторгаешься от мира и переносишься в бесконечное. Несколько раз я пытался остаться равнодушным, но не мог достигнуть этого, несмотря на все усилие воли».
Хор Капеллы был достоин самых высоких похвал. В результате требовательного отбора голосов в нем пели уникальные певцы, нередко становившиеся ведущими солистами императорских оперных театров. Например, певчий Капеллы тенор Н. К. Иванов, сопровождавший М. И. Глинку в его заграничной поездке в 1830 году, остался за рубежом и стал крупнейшим мастером бельканто. Иванов был единственным соперником «короля теноров» Дж. Рубини, являлся близким другом Дж. Россини и с блеском пел в его операх.
Особенно поражало и приводило в трепет иностранцев звучание басов Капеллы. Их сильные голоса, способные извлекать ноты контроктавы, сравнивались и со звуками органа, и с раскатами грома. Легендой Капеллы был бас-октавист Телегин-отец (а был еще и Телегин-сын, также великолепный бас), певший самую низкую для человеческого голоса ногу — фа контроктавы. Эта нота начертана на его надгробии на Волковом кладбище.
Великий русский художественный и музыкальный критик Владимир Васильевич Стасов (1824-1906) причислял хор Капеллы к художественным сокровищам мира. Он писал в 1856 году: «Где есть нынче такой хор, как хор Придворной русской капеллы? Кто из чужих краев едет в Россию, знает, что ему, в числе самых замечательных редкостей нашего отечества, не имеющих себе подобных в остальной Европе, следует стараться узнать наш придворный хор, точно так, как в Риме ему следовало бы увидеть церковь святою 11етрл, или во Флоренции галерею Питти, или в Лондоне мраморы Парфенона. Не узнать, не услышать этого хора в Петербурге - зпачт пропустить без внимания, без изучения одно из совершеннейших проявлении музыкального искусства и музыкальности новых времен Только у нас мы встречаем такое мастерство, которое уподобляет лучший и совершеннейший из всех хоров — хор Придворной капеллы одной из чудных картин венецианской школы, которому-нибудь из созданий Тициана, Паоло Веронезе или Тинторетто».
Выдающиеся организаторские способности А. Ф. Львова в сочетании с его музыкальными достоинствами и влиянием при императорском дворе позволили ему добиться положительных нововведений в деятельности Капеллы. Львов в 1839 году открыл инструментальные классы, что способствовало воспитанию отечественных оркестрантов (предыдущие попытки открытия инструментальных классов для малолетних певчих, предпринятые в 1810 году Бортнянским, в 1834 году Ф. П. Львовым, оказались безуспешными). В 1846 году при Капелле открылись регентские классы (очные и заочные) для подготовки учителей пения и регентов по всей России. В 1848 году старшим учителем пения был назначен выдающийся хормейстер, руководитель хора Д. Н. Шереметева Г. Я. Ломакин, прослуживший в Капелле тринадцать лет. Он довел исполнительское мастерство Капеллы до совершенства.
И, наконец, в марте 1850 года по инициативе А. Ф. Львова было организовано при Капелле Концертное общество с целью «исполнения классических произведений в возможном совершенстве и направления доходов его в пользу вдов и сирот артистов и к развитию искусства». Концертное общество Капеллы просуществовало до 1882 года и давало 3-4 концерта во время Великого поста в концертном зале Капеллы при участии первоклассных солистов, утверждаемых А. Ф. Львовым, и оркестра Императорского оперного театра. Хором дирижировал Львов, оркестром — дирижер Л. Маурер, а нередко и Э. Направник. Дело было организовано серьезно и на самом высоком художественном уровне. Бессменным помощником по музыкальной части и главным администратором Концертного общества был Дмитрий Васильевич Стасов (1828-1918) — брат В. В. Стасова, видный юрист, пианист, выдающийся общественный и музыкальный деятель, друг Глинки, один из учредителей ИРМО и Петербургской консерватории.
Пожалуй, наиболее точная и полная оценка деятельности Концертного общества дана В. В. Стасовым в рецензии 1856 года: «С самого начала существования концертного общества, с самых же первых концертов, данных им в 1850 году, концерты эти заняли самое высшее место во мнении и уважении нашей публики. Никому не пришло бы и в голову сравнивать их с которым бы то ни было из остальных концертов, слышанных здесь, — так разительна разница их от всех остальных наших концертов <...>. Со стороны направления и духа концертов вся власть принадлежит директору этого общества А. Ф. Львову — которого имя так давно и так справедливо знаменито везде, где серьезно занимаются настоящей музыкой, и который первый подумал у I шс о возможности создания таких концертов, к чему у нас имеются самые совершенные средства <...>. Стоит только пробежать глазами программы 15 концертов, данных Обществом с 1850 года по настоящий год, и мы не встретим здесь не только ни виртуозов с их жалкими произведениями или везде сующихся дилетантов, но даже не встретим второклассных или третьеклассных сочинителей, без которых не обходи гея почти ни один концерт. Здесь только великие создания великих создателей. Стоит пробежать все 15 афиш первых 15-ти концертов, чтобы в том убедиться».
Положительно оценивал Концертное общество и Глинка, писавший 18 февраля 1855 года Д. В. Стасову: «Я полагаю, что А. Ф. (Александру Федоровичу Львову. — Л. К.) не противно будет участие, которое я принимаю в его превосходных концертах».
Многогранная, полезная деятельность А. Ф. Львова на посту директора Придворной певческой капеллы способствовала подъему всей русской музыкальной культуры.
С Капеллой связана и недолгая, но очень интересная и плодотворная часть деятельности М. И. Глинки. После успешной премьеры оперы «Жизнь за царя» Николай I поручил Глинке занятия с певчими Капеллы, сказав «ласковые слова»: «Глинка, я имею к тебе просьбу и надеюсь, что ты не откажешь мне. Мои певчие известны по всей Европе и, следовательно, стоят, чтобы ты занялся ими. Только прошу, чтобы они не были у тебя итальянцами».
Глинка состоял на службе в Придворной капелле с 1 января 1837 года по 18 декабря 1839 года в должности капельмейстера, специально для него придуманной. Занятия с певчими он успешно осуществлял по своему широкому плану и добился повышения музыкальной грамотности у певчих, их вокального мастерства. Кроме того, Глинка наблюдал за занятиями других учителей, за обучением певчих сольному пению.
Михаил Иванович, желая помочь делу музыкального образования хористов, написал пособие «Упражнения для усовершенствования голоса, методические к ним пояснения и вокализы-сольфеджио».
Для пополнения Капеллы свежими голосами по высочайшему повелению Глинка отбирал певцов на Украине. Ню командировка длилась с 28 апреля по 1 сентября 1839 года. За это время он прослушал сотни мальчиков из церковных хоров и духовных семинарии. 15 результате тщательного отбора Глинка привез в Петербург девятнадцать одаренных мальчиков и двух прекрасных басов.
Один из них — Семен Степанович Гулак-Артемовский (1813-1873) — стал знаменитым оперным певцом и композитором, автором первой украинской оперы «Запорожец за Дунаем». Центром пребывания Глинки на Украине было поместье Качановка его доброго знакомого, помещика Г. С. Тарновского. В Ка-чановку Глинка приводил отобранных певчих и занимался с ними, а также писал романсы и оперу «Руслан и Людмила». Сочиненная им музыка тут же исполнялась набранными певчими и музыкантами Тарновского. В память о пребывании Глинки в Качановке и музицировании в доме Тарновского молодой художник В. Штернберг написал маслом картины «Игра в жмурки», «Глинка в Качановке, сочиняющий балладу Финна» и рисунок «Музыкальная сходка в Качановке».
21 ноября 1838 года Глинка представил Николаю I выбранных певчих в Аничковом дворце, а уже через четыре дня они были зачислены в Придворную капеллу. Вот как Глинка описал в «Записках» представление певчих императору: «Набранные мною певчие переболели глазами во время обратного пути; когда они оправились и их прилично обмундировали, я имел счастие представить их государю императору. Это представление было в знаменном зале, возле кабинета его величества. Я расположил певчих полукругом, сам же я стоял посредине их в мундире со шпагой, трехугольной шляпой в левой руке и камертоном в правой (гак угодно было А. Ф. Львову, который тут же присутствовал). Император явился в старом военном сюртуке, без эполет, в сопровождении министра двора. Государь с веселым лицом обратился ко мне почти в следующих словах: „Ах! Какие молодцы! Где ты их подобрал под рост себе?" — потом спросил, что я держу в руке. Я объяснил, что такое камертон и его назначение. На вопрос его императорского величества: что певчие знают? я смело отвечал (ибо Д. Н. Палагин отлично подтянул их), что знают они все, требуемое по службе. Мы знали по прежним примерам, как государь экзаменует вновь набранных певчих, и тщательно их приготовили к экзамену. Действительно, император начал с „Спаси, господи, люди твоя", и его величество не успел задать тон, как 19 мальчишек и два баса дружно подхватили и отлично исполнили этот кант. Государь был видимо доволен, заставил их еще пропеть, что такое? — не помню. В знак удовольствия его величество поклонился мне весело-шутливо до пояса, отпуская меня.
Этим не ограничилось изъявление монаршего благоволения ко мне. Однажды, увидев меня на сцене, государь подошел ко мне и, обняв меня правой рукой, прошел, разговаривая со мною, несколько раз по сцене большого театра в присутствии многих находившихся тогда на сцепе и между прочими министра двора, который мне в пояс поклонился.
...Около того же времени я получил в награждение за набор певчих 1500 руб. ассигнациями».
Вместе с А. Ф. Львовым Глинка добился открытия инструментальных классов. Однако повседневная работа в Капелле отвлекала Глинку от творчества, сочинения оперы «Руслан и Людмила». По этой причине, а также из-за болезни, нервных волнений в связи с разрывом с женой Глинка подал в отставку. Но он сохранил связи с Капеллой и Львовым. Ведь не случайно Алексей Федорович обратился в 1852 году к Глинке с просьбой подготовить с певчими партии его нового сочинения "Statat Mater", на что Глинка охотно откликнулся. Об одобрительной оценке Глинкой деятельности Концертного общества капеллы, руководимого Львовым, уже упоминалось выше.
Следующий после А. Ф. Львова директор Н. И. Бахметев (1861-1883) оставил по себе недобрую память запрещением к исполнению во всех русских церквях Литургии Иоанна Златоуста П. И. Чайковского в 1881 году.
После реорганизации системы руководства Придворной капеллы в 1883 году ее возглавили новые люди: известный покровитель искусства Сергеи Дмитриевич Шереметев (начальник), композитор М. А. Балакирев (управляющий) и композитор Н. А. Римский-Корсаков (помощник управляющего по научно-музыкальной части). Основное внимание выло уделено воспитанию юных певчих, благодаря системе Балакирева и Римского-Корсакова они получали оощее среднее образование и музыкальное в объеме консерваторской программы. 15 1884 году также по программе консерватории были реорганизованы инструментальные и регентские классы, а в сентябре 1885 года был создан ученический симфонический оркестр. Среди воспитанников инструментальных классов Капеллы был и Сергей Кусевицкий (1874-1951), обучавшийся игре на контрабасе. Он стал всемирно известным контрабасистом и дирижером. Педагогами в Капелле работали видные теоретики и композиторы А. Лядов, Н. Соколов, А. Копылов, А. Ляпунов и другие. В результате Капелла воспитала огромный отряд выдающихся композиторов, хормейстеров, дирижеров и певцов.
Шесть лет после Балакирева и Римского-Корсакова (оба вышли в отставку в 1894 году, как и С. Д. Шереметев) в Капелле грудились композиторы А. С. Аренский (управляющий) и С. М. Ляпунов (помощник управляющего). 11едолго (с 1901 по 1903 годы) управляющим Капеллы был Степан Васильевич Смоленский (1848-1909) — выдающийся русский хоровой дирижер, палеограф, музыковед и педагог. С упразднением должности управляющего Смоленский вышел в отставку.
С 1901 и до 1917 года начальником Капеллы был граф Александр Дмитриевич Шереметев. Среди его коллег следует выделить хормейстеров, учителей пения Палладия Андреевича Богданова и Михаила Георгиевича Климова; преподавателя сольфеджио и гармонии, затем инспектора по научно-музыкальной части, композитора, профессора консерватории Николая Александровича Соколова, помощников начальника по музыкальной части, хормейстеров X. Н. Гроздова и Н. Ф. Соловьева.
16 июля 1882 года было утверждено положение о создании Придворного музыкантского хора. Так вначале назывался Придворный оркестр — первый русский государственный симфонический оркестр. Капельмейстерами (дирижерами) были назначены Мартин Франк и Герман Фриге. 25 декабря 1882 года состоялось первое выступление оркестра.
С 1893 года Придворный оркестр стал выступать в открытых концертах.
С 1902 года в концертном зале Придворной капеллы оркестр регулярно проводил Оркестровые собрания музыкальных новостей. В этих концертах наряду с забытыми сочинениями старых мастеров исполнялись новые произведения современных композиторов, например 1-я симфония и сюита «Фавн и пастушка» И. Стравинского, 1-я симфония Г. Малера, 9-я симфония Л. Брукнера, «Жизнь героя» Р. Штрауса.
В 1921 году в Петрограде была образована Филармония, получившая здание бывшего Дворянского собрания. Бывший Придворный оркестр был переведен в ведение Филармонии.
После революции 1917 года Придворная певческая капелла после ряда переименований с 1922 года называется Государственной академической капеллой. До 1935 года ее возглавлял выдающийся русский хоровой дирижер, профессор консерватории, воспитанник дореволюционной Капеллы, сохранивший ее лучшие традиции в новых социальных условиях, М. Г. Климов. А воспитанием юных певцов в хоровой школе, затем хоровом училище руководил П. А. Богданов.
В 1920 году в состав хора были включены женские голоса, и постепенно мальчики перестали петь в Капелле, образовав отдельный Хор мальчиков, до начала 1950-х годов часто выступавший вместе с хором Капеллы. В последующие после смерти Климова годы Капеллу возглавляли такие выдающиеся хоровые дирижеры, как А. В. Свешников, Е. П. Кудрявцева, Г. В. Дмитриевский, А. И. Анисимов, В. А. Минин, Ф. М. Козлов. С 1974 года и поныне художественным руководителем и главным дирижером Капеллы является народный артист СССР, профессор Владислав Александрович Чернушенко (р. 1936). Он окончил в 1958 году дирижерско-хоровой и теоретико-композиторский факультеты Ленинградской консерватории. С 1962 года В. Чернушенко вновь учился в родной консерватории — теперь на факультете оперно-симфонического дирижирования у профессора И. А. Мусина. Вслед за А. А. Юрловым в Москве, Чернушенко в Ленинграде начал
29 См. об истории этого оркестра в главе 11 «Большой зал Филармонии». 150
возрождать ИСПОЛИеПИС русской духовной музыки: знаменные роспевы, сочинения Гитова, Березовского, Бор ними кого, Веделя, Чеснокова, Гречанинова, Рахманинова, Чайковского.
Репертуар Капеллы в XX веке складывался из шедевров мировой классики. I 1лпрп-мер, событийными были исполнения Мессы и «Страстей по Матфею» Баха, Реквиема Верди, «Осуждения Фауста» Берлиоза, Реквиема Брамса, «Орфея» Монтеверди, «Колоколов» Рахманинова, «По прочтении псалма» Танеева, «Свадебки» и «Царя Эдипа» Стравинского, «Песен Гурре» А. Шёнберга и новых произведений отечественных композиторов: Прокофьева, Шостаковича, Свиридова, В. А. Чернушенко	Щедрина, Слонимского, Белова, Фалика, Тищенко, Гаврилина и многих других авторов.
В 1991 году в Капелле организован оркестр из воспитанников консерватории. Коллектив возглавляет заслуженный артист России Александр Владиславович Чернушенко (р. 1960) — симфонический дирижер, сын В. А. Чернушенко, выпускник Ленинградской консерватории по классу И. А. Мусина.
В 1927 году в концертном зале Капеллы установлен орган немецкой фирмы «Валькер», перенесенный из бывшей Голландской церкви.
В концертном зале Капеллы любителей музыки ждут встречи с хоровыми, симфоническими, фортепианными и органными сочинениями, оперой в концертном исполнении. В сентябре 2000 года Капелла открылась после реконструкции обновленной и еще более прекрасной.
 
Глава 15
«Какая прелесть эти балалайки!»
Петербург — родина Великорусского оркестра. Подвиг Василия Ваа льевича Андреева
Так перед праздною толпой И с балалайкою народной Сидит в тени певец простой, И бескорыстный и свободный!
М. Ю. Лермонтов

23 декабря 1886 года в зале Благородного собрания (Невский проспект, 15) состоялся необычный концерт: впервые в истории мировой музыки со сцены академического аристократического концертного зала звучала русская балалайка. Исполнителем был музыкант-дилетант, дворянин с благородной внешностью русского интеллигента Василий Васильевич Андреев. «Санкт-Петербургская газета» от 24 декабря 1886 года писала: «Под конец вечера был настоящий сюрприз, это наслаждение, воспринятое от игры — на чем бы вы думали? — на балалайке, — г. Андреева. Под пальцами этого артиста — смело даем ему это имя — простой инструмент совершенно заставляет забыть свое низменное происхождение».
А уже 20 марта 1888 года в переполненном зале Петербургского городского Кредитного общества выступил созданный п руководимый Андреевым «Кружок любителей игры на балалайках». Так в Петербурге в конце 80-х годов XIX века родился совершенно необычный, чарующий то меланхолически-нежным, то звонким, озорным звучанием инструмент, а затем ансамбль и оркестр, покоривший весь мир.
Когда-то, очень давно, на Руси ни один праздник не обходился без веселого, звонкого инструмента, называемого домрой. Русские трехструнные домры были овальной формы, с длинным грифом. Особенно любили домры скоморохи, даже бытовала поговорка: «Рад скомрах о своих домрах».
В 1648 году по указу царя Алексея Михайловича «Об исправлении нравов и уничтожении суеверий» началось жестокое гонение на дерзкое, вольнолюбивое искусство скоморохов, а заодно и на их любимые музыкальные инструменты. Гусли, гудки, домры разбивали и уничтожали. Гонение на народное искусство, начатое еще грамотами Ивана III в 1470 году, достигло своей цели. Сентябрьским утром 1654 года через всю Москву к ее окраинам проследовал в сопровождении монахов обоз из пяти подвод, доверху груженных домрами, гуслями, рожками, свирелями, бубнами и трещотками. Все инструменты были сожжены. Так исчезла русская домра.
Но нельзя истребить народное искусство. И вместо домры народ создал на нее похожий, но еще более звонкий и бойкий инструмент — балалайку.
Слово «балалайка» — однокоренное с русскими словами «баловаться», «балагурить», то есть резвиться, ребячиться, пустозвонить. О беззаботном, веселом характере балалайки говорят поговорки: «Наш брат Исайка — без струн балалайка», «На словах что на гуслях, на деле — что на балалайке».
Балалайка была столь популярна в народе, что даже Петр I включил ее в грандиозный оркестр всех народов России. В одной из книг 1795 года можно прочит ть: «Сей инструмент в великом употреблении в России между простым народом».
В широко известной русской народной песне «Во поле береза стояла» поется и про балалайку:
Срежу я с березы три пруточка.
Сделаю себе я три гудочка.
Четвертую — балалайку,
Стану в балалайку играти... 
Балалайки (овальной и треугольной формы) изготовляли как из дерева, так и из тыквы. Знаменитый русский скрипач и композитор Иван Хандошкин виртуозно играл на тыквенной балалайке, внутри проклеенной порошком битого хрусталя, что придавало звучанию серебристый тембр.
Поэтические строки балалайке посвятили Пушкин (в «Евгении Онегине»), Лермонтов (в стихотворении «Русская мелодия»), ее упоминали в своих произведениях Тургенев, Толстой, Чехов. Гоголь в «Мертвых душах» вспоминал «двухструнные легкие балалайки, красу и утеху ухватливого двадцатилетнего парня...».
Балалайка, подобно гитаре у испанцев, мандолине — у итальянцев, волынке — у шотландцев, стала символом русского народа.
Благодаря Б. Б. Андрееву, посвятившему всю свою жизнь возрождению и возвышению русской балалайки, этот простой, незамысловатый инструмент, вытесняемый из народного быта в XIX веке гитарами и гармониками, превратился в прекрасный, совершенный классическим инструмент. Он составил основу оркестра русских народных инструментов.
Василий Васильевич Андреев (1861-1918) родился в городе Бежецке Тверской губернии в семье небогатого помещика и детство провел в родительском имении Марьино неподалеку от Бежецка. Его мать Софья Михайловна происходила из старинного дворянского рода. Она обучила Василия игре на фортепиано. Но с большим увлечением он учился у профессионального скрипача игре па скрипке.
С детства окруженный крестьянами, очень музыкальный мальчик полюбил русские народные инструменты и к четырнадцати годам по слуху играл на двенадцати инструментах, в том числе гитаре, гармонике, свирели, жалейке.
С 1879 по 1882 год Андреев совершенствовал свое скрипичное
искусство в Петербурге у видного скрипача Н. И. Галкина (ученика Л. С. Ауэра, И. Иоахима и Г. Венявского), ставшего профессором Петербургской консерватории. Андреев делал успехи и удивлял своего учителя виртуозными способностями. Но он не стал скрипачом.
Летом 1883 года, живя в своем имении, Андреев случайно услышал игру на балалайке работника Антипа, и вся жизнь Насилия Васильевича перевернулась. Позже он вспоминал: «Наткнувшись на балалайку, я все для нее оставил: меня влекла к ней какая-то стихийная сила <...>. Я помню, что тогда же как каленым железом выжглась в мозгу мысль: играть самому и довести игру на балалайке до совершенства!» Сначала от Антипа, а затем от соседа-помещика А. С. Паскина, балалаечника-любителя, Андреев быстро усвоил приемы игры па балалайке. Возвратившись в Петербург, Андреев выступает как солист-балалаечник в любительских спектаклях и концертах.
Андреева не удовлетворяли скромные возможности народного инструмента, и он сконструировал концертную балалайку. По его чертежу известный петербургский скрипичный мастер В. В. Иванов из лучших пород дерева изготовил для Андреева первую пятиладовую концертную балалайку с постоянными металлическими ладовыми порожками, врезанными в гриф. Сначала Иванов отказался выполнить заказ Андреева, считая для себя оскорблением делать мужицкую балалайку. Андреев убедил его в достоинствах народного инструмента, блестяще сыграв на простой деревенской балалайке, купленной за 35 копеек. Иванов решился помочь Андрееву на условиях полной секретности.
На этой балалайке Андреев впервые выступил в публичном концерте в Благородном собрании. Грандиозный успех его выступления заинтересовал Александра III, и 27 февраля 1887 года Андреев выступил во дворце принца А. П. Ольденбургского30 в присутствии императорской семьи. После этого концерта 1 марта 1887 года Андреев получил письмо от знаменитого инструментального мастера Ф. С. Па-сербского с просьбой посетить его мастерскую.
В сотрудничестве с Пасербским Андреев сконструировал более совершенную пятиладовую диатоническую балалайку, а вскоре и двенадцатиладовую хроматическую. К осени 1887 года были изготовлены оркестровые разновидности балалаек (дискант, пикколо, прима, альт, бас, контрабас) и создан «Кружок любителей игры на балалайках» — предшественник первого русского оркестра народных инструментов.
В том же году вместе с П. К. Селиверстовым (владельцем столичного книжно-музыкального магазина, основателя и редактора журнала «Музыка и пение») Андреев составил первую «Школу для балалайки».
«Кружок любителей игры на балалайках» состоял из восьми му-зыкантов-любителей, исполнявших партии мелодии, баса, аккордового сопровождения. К середине 90-х годов «Кружок» расширился до 16 человек.
Первое выступление «Кружка любителей игры на балалайках» 20 марта 1888 года в переполненном зале петербургского Кредитного общества стало днем рождения оркестра русских народных инструментов. В память об этом историческом событии в 1988 году на здании бывшего Кредитного общее гва (площадь Островского, 7) установлена мемориальная доска. На этом концерте андреевцы исполнили русские народные песни в обработке В. В. Андреева. Кроме того, Андреев сыграл собственный «Марш сводно-гвардейского батальона» в сопровождении фортепиано и на миниатюрной пятиклавишной гармошке исполнил отрывки из оперы «Иван Сусанин» М. И. Глинки.
Начались успешные гастроли коллектива по России и за рубежом. В одном из концертов на Всероссийской ярмарке в Нижнем Новгороде с оркестром пел молодой Ф. И. Шаляпин. Так началась многолетняя дружба двух великих русских артистов.
Шаляпин был многим обязан В. В. Андрееву как более образованному и зрелому музыканту и человеку. Их знакомство переросло в дружбу, когда Шаляпин приехал в 1894 году в Петербург и стал постоянным посетителем музыкальных «пятниц» в квартире Андреева в доме № 77 на Невском проспекте. «Душа моя насыщалась в нем красотой, я смотрел, слушал, учился», — вспоминал Шаляпин.
Всегда элегантный Андреев, считавшийся «законодателем мод» Петербурга, советовал Шаляпину, как одеваться, как вести себя. Федор Иванович впоследствии рассказывал: «Я был отчаянно провинциален и неуклюж. В. В. Андреев усердно и очень умело старался перевоспитать меня. Уговорил остричь длинные „певческие" волосы, научил прилично одеваться и всячески заботился обо мне».
Андреев познакомил Шаляпина с дирижером Мариинского театра Э. Направником, с известным любителем искусств Т. И. Филипповым, с актером Александрийского театра И. Ф. Горбуновым. Андреев один из первых оценил талант Шаляпина и помог ему раскрыться, стать великим артистом.
И Шаляпин высоко ценил артистический подвиг Андреева, не раз пел с его оркестром. 2 апреля 1913 года в Мариинском театре торжественно отмечалось 25-летие оркестра Андреева, и Шаляпин обратился к Андрееву с такими словами: «Ты пригрел у своего доброго, теплого сердца сиротинку-балалайку. От твоей заботы, любви она выросла в чудесную красавицу, покорившую своей красотой весь мир».
Вернемся немного назад. В 1889 году «Кружок» с триумфом выступал в течение целого месяца на Всемирной выставке в Париже, а в 1892 году во время гастролей во Франции Андреев был избран почетным членом Французской академии изящных искусств «за введение нового элемента в музыку».
Не менее почетным для Андреева и его «Кружка» было приглашение известного мецената и нотоиздателя М. П. Беляева посетить его музыкальное собрание. Беляевские «пятницы», проходившие в его квартире в доме № 50 на Николаевской улице (теперь — улица Марата), собирали самых известных музыкантов — исполнителей и композиторов. В октябрьский вечер 1890 года у Беляева были А. К. Лядов, Н. А. Римский-Корсаков, В. В. Стасов, 11. И. Чайковский, А. К. Глазунов и другие, и перед этой музыкальной элитой играли андреевцы.
Услышав в исполнении «Кружка» обработки нескольких русских песен, Чайковский воскликнул: «Какая прелесть эти балалайки! Какой поразительный эффект могут они дать в оркестре; по тембру — это незаменимый инструмент».
Огромной моральной поддержкой Андрееву в его многотрудной, многолетней деятельности по созданию русского оркестра и распространению игры на народных инструментах по всей России стало письмо Льва Николаевича Толстого от 20 марта 1896 года: «Милостивый государь Василии Васильевич! Я думаю, что Вы делаете очень хорошее дело, стараясь удержать в пароде его старинные, прелестные песни. Думаю, что и путь, избранный Вами, приведет Вас к цели, и потому желаю успеха Вашему делу. С совершенным уважением, готовый к услугам Лев Толстой». Поддержка Л. Толстого окрылила Андреева и помогла ему к концу 1896 года сформировать разнотембровый оркестр. Он ввел домры, гусли, бубен, накры, свирель и другие народные инструменты. «Кружок» был переименован в Великорусский оркестр. Его создание стало возможным благодаря сотрудничеству Андреева с замечательным мастером Семеном Ивановичем Налимовым (1857-1916). 
Налимов за 25 лет изготовил 300 балалаек, домр, гуслей — до сих пор непревзойденных по звучанию — и называется по праву «балалаечным Страдивари». Налимов руководил изготовлением и усовершенствованием русских народных инструментов в экспериментальной мастерской, открытой Андреевым в своем имении.
Откуда же появилась домра? Весной 1896 года Андрееву попалась на глаза привезенная из Вятки участником оркестра А. С. Мартыновым овальная балалайка. Ошибочно принятая сначала за старинную домру, она была реконструирована Андреевым и изготовлена Налимовым. Так появилась трехструнная концертная домра.
Вскоре Андреев и Налимов создали целое семейство домр: пикколо, прима, альт, тенор, бас и контрабас.
Произошли перемены и среди музыкантов оркестра. Со временем его заполнили профессиональные музыканты, перешедшие с классических (флейты, гобоя, органа, виолончели) инструментов на русские народные. Постепенно складывался репертуар Великорусского оркестра. Талантливым композитором проявил себя Андреев — автор
Великорусский оркестр В. В. Андреева. Фото 1898 г.
не только целого ряда обработок русских народных песен, но и оригинальных сочинений. До сих пор пленяют его вальсы «Фавн», «Бабочка», «Воспоминание о Вене», «Грёзы», полонезы, марши и мазурки.
С приходом в андреевский оркестр талантливого композитора Николая Петровича Фомина (1864-1943) — правнука выдающегося русского композитора XVIII века Е. И. Фомина - работа созданию
репертуара закипела. Фомин учился по композиции и инструментовке у Римского-Корсакова, по гармонии у Лядова, тесно общался с Балакиревым. При поддержке этих композиторов он начал создавать оркестровые обработки русских народных песен, переложения русской и зарубежной классической музыки. Среди написанных Фоминым специально для андреевского оркестра сочинений есть «Рапсодия памяти П. И. Чайковского» и даже опера «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях».
Для Великорусского оркестра и Глазунов написал «Русскую фантазию» в ноябре 1905 года. А причиной создания этого сочинения послужило необыкновенное музыкальное событие. Н. П. Фомин создал новую оркестровку Скерцо из Четвертой симфонии Чайковского, тактично введя в симфоническую партитуру балалайки и домры. Этот вариант был с успехом исполнен 18 января 1904 года в зале Дворянского собрания и даже повторен «на бис». Знаменитый австрийский дирижер А. Никиш пожелал продирижировать Скерцо Чайковского в оркестровке Фомина. Исполнение состоялось на квартире у В. В. Андреева 9 мая 1904 года. Это событие побудило Глазунова, уже покоренного звучанием андреевского оркестра, сочинит ь масштабное произведение для русских народных инструментов. Премьера «Русской фантазии» состоялась 26 февраля 1906 года в зале Офицерского собрания армии и флота (Литейный проспект, 20). В этом зале андреевцы выступали не раз.
В 1900 году Великорусский оркестр давал концерты в Русском павильоне на Всемирной выставке в Париже. Кроме того, экспонировалась Выставка русских инструментов, усовершенствованных Андреевым. За концерты и выставку Андреева наградили орденом Почетного легиона и золотой медалью Всемирной выставки.
В 1908-1912 годах оркестр гастролировал в Германии, Англии, Франции, Америке, а затем два года давал концерты по всей России. В результате этих триумфальных гастролей повсюду — и в России, и за рубежом — возникали оркестры русских народных инструментов.
На торжественные концерты по случаю 25-летия деятельности оркестра в Мариинский театр и Дворянское собрание прислали телеграммы Горький, Куприн, Немирович-Данченко, Никиш, Кусевицкий, Ауэр, Тосканини, Леонкавалло и другие всемирно известные деятели культуры. За четверть века Андреев с единомышленниками возродил домру и балалайку, создал их классическое семейство, составил незабываемый по тембру и возможностям оркестр — то есть прошел за 25 лет путь, который классические инструменты и симфонический оркестр преодолели за триста лет! Это ли не подвиг!
Осенью 1914 года Великорусскому оркестру был присвоен титул «императорский», а В. В. Андреев стал солистом его величества. В новом звании оркестр дал первый концерт 17 ноября 1914 года.
Андреев не только возродил балалайку и домру, создал из них уникальный по тембровым возможностям оркестр. Он развернул подвижническую деятельность по обучению народных масс игре на народных инструментах. В 1891 году Андреев безвозмездно стал обучать игре на балалайках солдат в гвардейских полках Петербурга. Его достижения были настолько очевидны, что в 1897 году царское правительство распорядилось учредить пггат преподавателей для войск Петербургского гвардейского корпуса и назначило Андреева заведующим. Солдаты, отслужив, возвращались в деревни и уносили с собой балалайки и умение игран, на них.
Заботясь о распространении ансамблевого музицирования среди народа, Андреев создал балалаечные курсы в железнодорожных училищах и для сельских учителей, организовал в 1916 году Общество распространения игры на народных инструментах и хорового пения. Членами Общества пожелали стать Шаляпин, композиторы Ляпунов, Соловьев и другие.
После революции 1917 года Андреев и его оркестр часто выступали перед красноармейцами непосредственно на фронтах. На одном из концертов на открытой площадке, дирижируя как всегда во фраке, несмотря на декабрьский мороз, Андреев сильно простудился. В тяжелом состоянии Василий Васильевич был отправлен домой в Петроград, где и скончался в ночь на 26 декабря 1918 года. В. В. Андреев похоронен рядом с П. И. Чайковским на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.
В 1921 году Государственный Великорусский оркестр был назван именем своего создателя — В. В. Андреева.
С 1912 года до последних дней Андреев жил в Петербурге в Демидовом переулке (ныне переулок Гривцова), в доме №2, на котором в 1952 году установлена мемориальная доска (по набережной Мойки — дом № 64).
В 1936 году оркестр стал называться Оркестр русских народных инструментов имени В. В. Андреева Ленинградской государственной филармонии. В 1925 году при Ленинградском радио возник еще один Оркестр русских народных инструментов.
В годы Великой Отечественной войны музыканты обоих оркестров ушли на фронт, и перед микрофоном всю войну на радио играли семь музыкантов. Они составили ядро вновь возрожденного после победы Оркестра русских народных инструментов имени В. В. Андреева Ленинградского радио и телевидения. Оркестр регулярно выступал по радио, открывая слушателям прекрасный мир русской музыки. С 1998 года оркестр вышел из состава Петербургского радио и называется Государственный академический оркестр имени В. В. Андреева (бывший Императорский Великорусский оркестр). С 1985 года этот коллектив возглавляет народный артист России Дмитрий Дмитриевич Хохлов (р. 1946). Он закончил Ленинградскую консерваторию как хоровой дирижер у Е. П. Кудрявцевой и Московскую консерваторию как оперно-симфонический дирижер у Б. Э. Хайкина. Оркестр успешно гастролирует по всему миру. Подтверждением его популярности и высокого мастерства стал компакт-диск, записанный в январе 1998 года в Лондоне фирмой "DML - Classic". 
В конце июня 1999 года на Первый международный фестиваль «Андреевский оркестр и его друзья» приехали любительские и профессиональные коллективы из Японии, Швеции, Финляндии, Норвегии, США, Греции. Францию достойно представило семейное трио: превосходный балалаечник-любитель Александр Никитич Кельчевский (ныне — генеральный консул Франции в Петербурге), его брат, лучший профессиональный виртуоз-балалаечник Франции Михаил Макаренко и пианистка Анна Перша, супруга М. Макаренко.
В 1988 году организован Государственный оркестр русских народных инструментов «Метелица» (художественный руководитель и дирижер заслуженный артист России Игорь Михайлович Тонин). За высокое исполнительское мастерство 24 артистов оркестр называют «ансамблем солистов».
В 1991 году в Ленинграде был создан новый коллектив: Государственный русский концертный оркестр Санкт-Петербурга. Организатор оркестра, его художественный руководитель и дирижер — Владимир Павлович Попов (р. 1945), заслуженный деятель искусств России. Более семи лет он возглавлял андреевский оркестр. Под управлением дирижера В. Попова 32 музыканта-виртуоза создают на своих концертах атмосферу радости приобщения к шедеврам русской и зарубежной музыки.
В Петербурге с последней трети XX столетия существуют первоклассные ансамбли народных инструментов: «Скоморохи» Университета культуры и искусства (1969, художественный руководитель профессор В. И. Акулович), «Стиль пяти» (1994, руководитель композитор Евгений Стецюк — синтезатор, домра малая, домра-альт, гусли, баян, балалайка-контрабас) — их высочайшее искусство всегда дарит слушателям радость и наслаждение.
Уникальный ансамбль русских народных инструментов «Терем-квартет» (1986, малая и альтовая домры, баян, балалайка-контрабас) не оставляет равнодушным никого из слушателей, увлекая русской удалью, юмором, виртуозным блеском исполнения.
В 1999 году из выпускников консерватории был создан «Экспромт-квинтет» (балалайка, домра, баян, гитара, контрабас) — теперь широко известный и признанный ансамбль.
В 2000 году домрист и композитор Игорь Пономаренко создал оригинальный Двойной дуэт «Ма.Гр.Иг.Ал.» (балалайка, домра, баян, контрабас). Сочетание русских народных и классических инструментов дает неповторимый тембровый эффект.
На балалайке и домрах обучают детей почти во всех музыкальных школах Петербурга. Детская музыкальная школа на Московском проспекте, 108, носит имя В. В. Андреева.
Высшему мастерству игры на балалайке и домре мастера учат молодежь в музыкальных училищах и консерватории.
С 1970-х годов в нашем городе регулярно проводится детско-юношеский конкурс имени В. В. Андреева. В нем участвуют учащиеся детских музыкальных школ и музыкальных училищ. Андреевский конкурс теперь — международный.
Подвигу В. В. Андреева (а ведь иначе не назовешь то огромное культурное дело, которое он осуществил практически на энтузиазме и на свои личные средства) посвящен художественный кинофильм «Серебряные струны». Он был снят на киностудии «Ленфильм» в 1987 году замечательным актером Павлом Кадочниковым, выступившим в качестве режиссера-постановщика и актера. В этом фильме Кадочников сыграл свою последнюю роль: старика-крестьянина Антипа, обучившего Андреева игре на балалайке. Роль Василия Васильевича Андреева сыграл Александр Галибин — прекрасный петербургский актер, известный театральный режиссер.
...Грустно, что до сих пор в Петербурге нет памятника В. В. Андрееву — великому музыканту и человеку. Утешает лишь то, что дело его жизни живет и ширится. 
Глава 16
«Кружок друзей камерной музыки»
(1922-1933)
Я глубоко убежден, что камерная музыка представляет одно из самых могучих средств развития музыкального вкуса и понимания.
А. П. Бородин
Северная Пальмира всегда славилась высокой культурой камерного исполнительства. С 1872 по 1915 годы здесь существовало Общество камерной музыки, ставившее своей целью ее пропаганду и повышение исполнительского мастерства. С 1891 года Общество проводило конкурсы на лучшее камерное сочинение.
Центром пропаганды русских и зарубежных камерных новинок стали «Вечера современной музыки» (1901-1912). Активную роль в их организации играл пианист, критик и композитор Вячеслав Гаврилович Каратыгин (1875-1925). Следует отметить тесную связь «Вечеров» с тогдашним центром русского модернизма — «Миром искусства». Эти объединения музыкантов и художников были связаны творчески и дружески, ибо идея синтеза искусств как одно из проявлений единства жизни (о чем мечтали и к чему стремились деятели «Мира искусства») пользовалась чрезвычайной популярностью в начале века. В тот же период заметно повысился интерес к камерной музыке и среди членов Беляевского кружка. В 1891 году М. П. Беляев, помимо знаменитых «пятниц», проводил также «Русские квартетные вечера».
Такова вкратце история камерного музицирования на «брегах» Невы на рубеже веков и в канун революции. Эта «присказка» необходима для рассказа о забытой странице в истории музыкальной культуры Петрограда — Ленинграда — «Кружке друзей камерной музыки».
1922 год. После революционных потрясений, холода и голода Петроград постепенно возвращался к нормальной жизни, открывались театры, второй год работала Филармония, в том числе ее Малый зал. Малый зал Филармонии открылся в 1921 году сначала в Капелле, а затем продолжил работу в фойе Большого зала вплоть до войны. В 1927 году он получил название Бетховенского. Вместе с тем еще в марте этого года камерное музицирование, по словам критика Н. Стрельникова, представляло собой скудную череду случайно по-
являвшихся концертов. И словно в ответ на эти сетования 18 апреля состоялось открытие общества «Кружок друзей камерной музыки» — концертной организации, возникшей на общественных началах для пропаганды камерных жанров и выявления новых исполнительских дарований. Инициатором создания общества и первым его председателем стал А. И. Мозжухин31. Его детище тоже было первым в послереволюционном Петрограде.
Затем число музыкальных обществ возросло (с 1925 по 1930 годы в Ленинграде их существовало восемь, зафиксированных в справочниках «Весь Ленинград» в разделе «Общества, не преследующие цели извлечения прибыли»). Но «Кружок друзей камерной музыки» (в дальнейшем для краткости — КДКМ) среди остальных стал уникальным, так как только он один имел постоянную концертную площадку, вел регулярную концертную деятельность и просуществовал рекордный в тех условиях срок — одиннадцать лет. Его работа имела большой общественный резонанс и постоянно освещалась периодической печатью, особенно еженедельным журналом «Жизнь искусства».
Общество открылось концертом из песен Мусоргского в исполнении Александра Мозжухина и Клео Карини (аккомпаниатор и жена Мозжухина). Мозжухин был страстным пропагандистом и тонким интерпретатором музыки Мусоргского, а девиз композитора «Вперед! К новым берегам!» как нельзя более отвечал задачам нового Общества.
Постоянными его деятелями с самого начала вместе с Мозжухиным были Каратыгин и критик, переводчик вокальных текстов, пианист-аккомпаниатор Виктор Павлович Коломийцов (1868-1936).
А.	К. Глазунов сочувствовал камерному Обществу, состоял его почетным членом и в память своего выступления в КДКМ подарил ему свой портрет с теплой надписью.
Общество стремилось демонстрировать новые сочинения, привлекать к исполнению как мастеров, так и начинающих артистов. Не всегда на этом пути ожидал успех, не все композиторы и исполнители отличались профессионализмом и яркой индивидуальностью, многие имена потомкам уже неизвестны. Но КДКМ последовательно Мозжухин Александр Иванович (1879-1952) — бас, оперный и камерный певец, брат звезды немого кино Ивана Мозжухина. Пению обучался у профессора Ю. Вишневецкой. С 1904 года принимал участие в концертах «Кружка любителей русской музыки» в Москве («керзинский кружок»). Много гастролировал по стране и за рубежом. С 1905-го пел на многих оперных сценах, в том числе в Театре музыкальной драмы в Петербурге. С 1926-го жил за границей, последние годы — во Франции. 
осуществлял функцию творческой лаборатории. Профессор консерватории Н. Е. Перельман, много игравший в «Кружке» и бывший его членом, заметил, что «начинающим музыкантам было нелегко попасть в филармонию, и КДКМ давал возможность выступить и проявить себя. В те годы не было конкурсов и „конкурсомании", и успешный концерт перед образованной, взыскательной публикой камерного Общества открывал двери других залов». Через эстраду КДКМ прошли практически все выдающиеся исполнители Петрограда и Ленинграда.
С первого и до последнего дня жизнь КДКМ проходила по адресу: проспект 25-го Октября (так в 20-е годы именовался Невский проспект), дом № 52, квартира № 15, бывшее депо роялей «К. М. Шредер». До революции оно принадлежало Ивану Карловичу Шредеру (1848-1935). В музыкальном магазине Шредера продавались также абонементы на концерты Императорского русского музыкального общества и принимались взносы членов ИРМО. Избрав для своей деятельности это историческое место, КДКМ как бы соединил прошлое и будущее музыкальной культуры Петербурга — Петрограда — Ленинграда. 
Выставочный зал роялей и пианино на втором этаже был превращен в концертный зал на 351 место. Венские стулья, эстрада без кулис, украшенная черным бархатом, на сцене два концертных рояля — белый «Бехштейн» и черный «Шредер», в фойе — мебель карельской березы и в стиле Людовика XVIII, на стенах - портреты пианистов, игравших на роялях фирмы «Шредер», — так выглядел «очаг камерного музицирования».
Каратыгин писал: «В настоящее время КДКМ — единственное место в Петрограде, где можно слушать камерную музыку. Неудивительно, что работает Кружок сейчас в условиях максимальной „нагрузки" своих программ именами разных композиторов и артистов. Концерты устраиваются ежедневно, причем многие из них носят коллективный характер, выступают по два, по три певца, скрипача в один вечер».
Известный критик тех лет Н. Малков (Исламей) в острой заметке о музыкальной жизни Ленинграда 1924 года выделил КДКМ: «Русские оперные новинки перестали появляться на сцене нашего единственного оперного театра. Новости по части русской симфонической и камерной литературы появляются <...> случайно. Не налаживаются у нас и объединения музыкантов <...>. Удивительная мертвечина, инертность и безразличие к интересам современного искусства <...>. Единственная организация, проявляющая воление к жизни, — это Общество друзей камерной музыки».
Специфика КДКМ заключалась не только в регулярности концертов, но прежде всего в свободе от академических форм, открытости всему талантливому, в духе эксперимента. Афиши КДКМ и сегодня поражают разнообразием жанров и широтой репертуара. Здесь можно было услышать не только фортепианные пьесы, сонаты, романсы (чаще всего давались клавирабенды и лидерабенды), квартеты, но и оперную, хоровую музыку, исполнявшиеся под рояль, мелодекламацию, можно было даже посетить модные вечера пластического танца. В программах КДКМ не существовало никаких ограничений и вкусового диктата членов дирекции, в частности Каратыгина, страстного поклонника модернизма. Постепенно при Обществе сложились свои коллективы — трио, квартет, камерный оркестр и вокальный ансамбль.
«Воление к жизни», отличавшее «друзей», привлекало интеллигенцию и студенчество. Среди постоянных слушателей был, в частности, и президент Академии наук А. П. Карпинский.
В непростой судьбе КДКМ отчетливо выделяются три этапа: начало и восхождение (1922-1925), развитие и расширение деятельности (1926-1929), преждевременный закат, ликвидация, печальный эпилог (1930-1933).
Первый период справедливо может быть назван каратыгинским. Хотя вплоть до 1927 года председателем Общества официально писался А. Мозжухин, но по причине его гастролей и эмиграции из страны в 1925 году КДКМ фактически возглавлял В. Г. Каратыгин.
Вячеслав Гаврилович проявлял себя в КДКМ во многих ролях: критика, регулярно освещавшего концерты Общества на страницах «Жизни искусства», композитора и пианиста-аккомпаниатора, члена дирекции, вице-председателя. Верным ему помощником был В. П. Ко-ломийцов (казначей), работу секретаря выполнял Н. Н. Коломаров.
Именно в первый период «Кружок друзей камерной музыки» приобрел известность и авторитет, прошли концерты, составившие славную страницу в истории КДКМ и гордость музыкальной культуры Петрограда — Ленинграда. Разнообразие талантов было необыкновенное. При Каратыгине в КДКМ зажглись яркие звезды: пианисты В. Горовиц, Л. Оборин, В.Софроницкий, М. Юдина и Д. Шостакович. 
Приехавший из провинции мало кому тогда известный Владимир Горовиц начал выступать в Петрограде осенью 1923 года в Большом зале филармонии и в «Кружке». Здесь он дал клавирабенд 28 ноября 1923 года. Каратыгин, внимательно следивший за выступлениями пианиста, писал:
«Я мало знаю пианистов столь увлекательных, столь властно овладевающих фантазией слушателя, как Горовиц. Живой поэтический поток струится с эстрады, когда он сидит за инструментом».
26 февраля 1924 года на сцене КДКМ впервые играла Мария Юдина, ставшая затем постоянным членом-исполнителем Общества и членом его художественного совета. Юдина выступала и с сольными программами, и в ансамбле с певицей К. Дорлиак, которая обрела в ней замечательного партнера-ансамблиста, и в смешанных концертах из новых произведений современных авторов — Гнесина, Орика, Шиллингера, ГЦербачева, Штейнберга и других.
14 августа 1924 года в переполненном зале КДКМ дебютировал Владимир Софроницкий программой из сочинений Скрябина и получил высокую оценку Каратыгина. Даже став звездой, пианист не забывал КДКМ и постоянно выступал здесь до отъезда во Францию в 1928 году.
При Каратыгине сложилась традиция проведения авторских вечеров и концертов современной музыки, постоянно звучали произведения Прокофьева, Метнера, Щербачева, Стравинского. 
Преждевременная кончина Вячеслава Гавриловича в декабре 1925 года была большой потерей для камерного Общества.
Славную страницу в историю КДКМ вписал юный Д. Д. Шостакович — пианист и композитор, чей дебют здесь состоялся 22 июня 1923 года (с повторением программы 30 июня). Его контакты с «Кружком» продолжались до 1932 года, то есть вплоть до закрытия Общества.
В год дебюта 17-летнего выпускника консерватории по классу фортепиано профессора Л. В. Николаева знали лишь в узких консерваторских кругах. В атмосфере скромного, интеллигентного зала КДКМ в течение трех лет постепенно рождалась известность, это была своего рода прелюдия к всемирной славе после блистательной премьеры Первой симфонии 12 мая 1926 года в Большом зале Ленинградской филармонии.
В дебютной программе, в которой Шостакович вообще впервые выступил на концертной эстраде как пианист, прозвучали «Юмореска» Шумана, «Погребальное шествие» и «Хоровод гномов» Листа, а также собственные Восемь прелюдий опус 2, Три фантастических танца и Сюита для двух фортепиано (при участии сестры — Марии Шостакович).
За три месяца до премьеры Первой симфонии 7 февраля 1926 года в дневном воскресном концерте впервые в Ленинграде прозвучали Первое фортепианное трио и Две пьесы (Прелюд и Скерцо) для струнного октета. Оба опуса — следующий шаг после ранних фортепианных пьес в раскрытии композиторского мира Шостаковича. Обнаружившая себя сначала в интерпретации музыки Шумана, Листа способность композитора к лирическим высказываниям и романтическим чувствам, к воссозданию контрастных образов теперь проявилась и в Трио. Пьесы для октета — спутницы Первой симфонии — поразили слушателей необычностью тембровых комбинаций и полифоническим искусством. Прелюд стал прообразом медленных частей в симфониях и квартетах Шостаковича.
Эти камерные премьеры предвосхитили успех Первой симфонии, принесший автору мировую известность. Тем не менее Шостакович хранил верность скромному залу КДКМ и выступал в нем.
На какие средства существовало Общество? Источник финансирования составляли членские взносы, доходы от концертов и пожертвования от организаций и предприятий. Судя по тому, что Общество постоянно испытывало материальные затруднения, все источники доходов были «неверными», особенно последний. Росла арендная плата за помещение, дорожали коммунальные услуги. Общество постоянно нуждалось в деньгах. Не будучи государственной концертной организацией, оно не получало государственные дотации. Практика же частных пожертвований и благотворительности, меценатства, благодаря чему до 1917 года действовали многие общества и учреждения искусства, при советской власти не существовала.
В 1926-1929 годах КДКМ возглавляла Надежда Евсеевна Добы-чина32. Благодаря ее неутомимой и бескорыстной деятельности (Добычина, как и другие члены дирекции и худсовета, работала бесплатно), организаторским способностям и авторитету в музыкально-художественной среде «Кружок» активно функционировал в нелегкие годы.
С 28 октября 1911 года по январь 1918-го Добычина владела в Петербурге «Художественным бюро», осуществлявшим живое посредничество между художниками и публикой по сбыту произведений искусства и исполнению всевозможных художественных работ. Кроме того, Добычина регулярно организовывала выставки современной живописи. В тридцати выставках за семь лет участвовало триста живописцев, графиков, архитекторов и скульпторов.
Кроме выставок, Добычина устраивала литературно-музыкальные вечера, где исполнялись произведения Гнесина, Николаева, Прокофьева, Стравинского, Каратыгина, пели Собинов и Шаляпин, а также 3. Артемьева, 3. Лодий, О. Бутомо-Названова, играли пианисты М. Бихтер, С. Полоцкая-Емцова, Н. Рихтер, перед отъездом в Америку выступил 16-летний Яша Хейфец, читали стихи Ахматова и Гиппиус, часто бывали Глазунов и Горький. Среди участников музыкальных вечеров мы находим имена тех музыкантов, которые затем составили «костяк» КДКМ. Так в деятельности «Художественного бюро», объединившего художественный и музыкальный авангард, осуществлялась идея синтеза искусств. И после революции Добычина продолжала устраивать выставки — в Доме искусств и Обществе поощрения художеств.
Когда осенью 1925 года после внезапной кончины Каратыгина «Кружок друзей камерной музыки» осиротел, Коломийцов, Бихтер, Рихтер и другие ее музыкальные сотоварищи по «Художественному бюро» вспомнили о Добычиной и пригласили Надежду Евсеевну занять пост председателя. В январе 1926 года ее приняли в действительные члены
32 Подробно о КДКМ, Н. Е. Добычиной и ее «Художественном бюро» написано в моей книге «Эхо серебряного века» (СПб., 1998). Общества, а в марте избрали председателем правления. Тогда же произошло переименование КДКМ в ОКМ — Общество камерной музыки. Не будучи художницей или пианисткой, Добычина была наделена не менее ценным и нужным для функционирования творцов талантом организатора, была выдающимся менеджером. В такого рода деятелях искусство всегда (и сейчас особенно) испытывает нужду. Прав был Друскин, писавший, что ОКМ активно функционировал благодаря энергии Добычиной Тепло о ней отзывались выдающиеся камерные певицы Н. Л. Дорлиак и И. П. Яунзем.
При Каратыгине и Добычиной осуществилась преемственность музыкально-художественных объединений дореволюционного Петербурга («Мир искусства», «Вечера современной музыки», «Художественное бюро»), его «авангарда» с обществом «Кружок друзей камерной музыки», что позволяет определить работу последнего как эхо «серебряного века». Добычиной удалось вывести ОКМ и из финансовой пропасти. В сезон 1929/1930 года впервые удалось обойтись без дефицита с небольшим превышением дохода над расходами. Но это был последний год работы Добычиной в Обществе.
В 1930 году на смену нэпу пришла эпоха «великого перелома» и были закрыты многие музыкальные общества. Что касается ОКМ, то его руководство было усилено представителями рабочих и партийных организаций.
Происходило разрушение, угасание деятельности Общества. Постановлением президиума Ленсовета от 20 марта 1933 года его деятельность была прекращена. Помещение было передано ГОМЭЦу (Государственное объединение музыки, эстрады, цирка) для организации камерных концертов, а затем, в 1937 году, зал был передан кукольному Театру марионеток под руководством Е. Деммени. Театр работает в этом здании и поныне. Общество ОКМ прекратило свое существование, но ленинградцы довоенного поколения долго о нем помнили и называли угол Садовой и Невского — «У друзей».
Исторический опыт «Кружка друзей камерной музыки», возможно, будет полезен сегодняшним энтузиастам камерного музицирования, и вслед за возрождением Филармонического общества в Петербурге будет возрождено и Камерное общество, создан новый «Кружок».
Хочу отметить заметное оживление в области камерного музицирования. С 6 по 13 ноября 2010 года под эгидой Филармонического общества Санкт-Петербурга состоялся Первый международный фестиваль камерного исполнительства «Северная лира», в котором, наряду с петербургскими и московскими музыкантами, выступили уникальные камерные ансамбли из Австрии, Венгрии, Польши, Чехии и Мексики.
В концертах фестиваля выступил и ансамбль Филармонического общества "Musica Da Camera" в составе: фортепиано, скрипка, виолончель, флейта, кларнет и голос. Коллектив создан в 1990 году пианистом Павлом Ельяшевичем из выпускников Санкт-Петербургской консерватории, лауреатов международных конкурсов. В обширном репертуаре ансамбля — шедевры зарубежной музыки от Баха до Берга, а также русская музыка во всей ее полноте. Музыканты по архивным источникам восстановили музыку российского императорского двора начала XIX века и успешно ее исполняют. 
Глава 17
Театры Театральной площади
Большой Каменный театр. — Театр-цирк. — Мариинский театр. — Концертный вал Мариинского театра. - Итальянская опера. — Театр музыкальной драмы. — Театр оперы и балета консерватории
Театр уж полон; ложи блещут. Партер и кресла — все кипит; В райке нетерпеливо плещут, И, взвившись, занавес шумит.
А. С. Пушкин
Музыкальной Меккой современного Петербурга поистине является Театральная площадь. По обе ее стороны стоят два музыкальных храма: консерватория имени Н. А. Римского-Корсакова и Мариинский театр. Справа от консерватории — памятник М. И. Глинке (скульптор Р. Бах, 1908), а слева — Н. А. Римскому-Корсакову (скульпторы В. Ингал и В. Боголюбов, 1952). Пересекает площадь улица Глинки, идущая от Поцелуева моста до Никольского морского собора. С Театральной площадью и близлежащими улицами связано множество ярких страниц в истории музыкального Петербурга.
Формирование Театральной площади началось в конце XVIII века. По указу Екатерины II на Карусельной площади в 1775 году по проекту и под руководством архитектора А. Ринальди его ближайший помощник и ученик инженер-строитель М. А. Деденев начал возведение Городского Каменного театра. Однако зодчий упал с лесов, и окончание строительства театра осуществлялось под руководством генерал-инженера Ф. В. Баура. Механизация сцены, живописные и декоративные работы выполнены театральным художником Л. Таш-бейном. Построенный к 1783 году новый двухэтажный театр поражал своим величественным видом и был назван Большим. Под таким названием он и вошел в историю русского музыкального театра — Большой Каменный театр, просуществовав более ста лет, до 1886 года. Ко времени его открытия как раз поспел указ императрицы от 12 июля 1783 года об утверждении Театрального комитета «для управления зрелищами и музыкой». Российскому театру было предписано давать трагедии, комедии, а также оперы: ежегодно четыре новые — две оперы-seria и две комические с балетами. Величественное здание украшали три статуи из каррарскою мрамора: па вершине фронтона восседала покровительница ваятелей и музыкантов богиня Минерва со щитом, на котором латинскими буквами было начертано «11окоясь, продолжаю бдение». Ее копье служило громоотводом. Ниже, по бокам от Минервы, располагались Диана и Латона (сестра и мать Аполлона). Большая сцена была оборудована по последнему слову сценической техники. Сравнительно небольшой зал, чтобы зрители могли лучше видеть и слышать актеров, вмещал паркет (ряд кресел и скамьи у самой сцены), 15 рядов партера, амфитеатр, балкон, три яруса лож и парадиз («верхние места», раёк). Царская ложа располагалась напротив сцены в первом ярусе. В здании было восемь крылец и шестнадцать выходов.
Театр открылся 24 сентября 1783 года комической оперой Дж. Паизиелло «Мир луны». Главные партии исполняли итальянские певцы. Хор был составлен из певчих Придворной капеллы. Балетные сцены осуществил балетмейстер Г. Анджолини.
Итальянские оперы шли по вторниками, русские — по пятницам. Постоянно ставились и драматические пьесы — трагедии и комедии. На сцене театра нередко выступала и французская труппа с комедиями и комическими операми. Но главное место принадлежало русской труппе, ставившей драматические произведения, балеты и комические оперы — итальянские и французские в переводе на русский язык и с ориентацией «на российские нравы», а также оперы русских композиторов Е. Фомина, В. Пашкевича, М. Соколовского.
Ведущим и самым блестящим оформителем спектаклей был итальянский художник-декоратор П. Гонзаго.
Во время Великого поста, когда запрещались спектакли, в театре давались концерты.
Русская труппа уже с конца 80-х годов стала пополняться выпускниками Театральной школы. Учрежденная в начале 80-х годов XVIII века как восприемница Сухопутного шляхетского корпуса и Танцевальной шкоды (открытой в 1738 году по инициативе Ж. Б. Ланде), Театральная школа (с 1825 года — Театральное училище) готовила артистов для императорских театров по всем специальностям, в том числе певцов и оркестровых музыкантов. В школе обучались лица обоего пола (по 60 человек) с семи до двадцати лет.
Среди первых выпускников Театральной школы, ставших украшением русской труппы Большого театра, следует назвать выдающуюся русскую певицу Елизавету Семеновну Сандунову (1772-1826), блиставшую во многих партиях и среди них — Царицы ночи в «Волшебной флейте» Моцарта; первого русского балетмейстера и педагога Ивана Ивановича Вальбаха (Лесогорова) и его любимую ученицу балерину Евгению Колосову.
В 1803 году произошло разделение русской труппы на драматическую и оперно-балетную. Но еще долго они поочередно, а то и вместе выступали на одной сцене, пока не был построен для драматической труппы Александринский театр (1832, архитектор К. Росси).
В апреле — октябре 1802 года Большой театр был кардинально перестроен архитектором Ж. Тома де Томоном. Как и прежний, ринальдовский, томоновский театр был красив, величествен, но главное — более вместителен. Круглый зрительный зал мог принять до 1500 зрителей в трех рядах лож, райка и в партере, где, по европейскому обычаю того времени, публика обычно стояла. Однако в ночь на 1 января 1811 года Большой театр сгорел. При осмотре обгоревшего здания Тома де Томон упал с лесов и сильно разбился. После его кончины в 1813 году восстановление театра с сохранением прежних, томоновских, фасадов осуществили архитекторы А. К. Модюи и И. И. Гольберг. Открытие состоялось 3 февраля 1818 года балетом Ш. Дидло «Зефир и Флора». Пропорции театра изменились, хотя общий план театра был сохранен. До пяти ярусов увеличился зрительный зал. В его отделке было много позолоты, появился новый цвет шелковой и бархатной (в царской ложе) обивки: вместо традиционного малинового тона был избран голубой. (Затем, при строительстве Мариинского театра, голубой цвет обивки был воспринят от прежнего Большого театра как напоминание о его заслугах перед отечественным музыкальным театром и как знак преемственности двух театров, составивших единую историю русского оперного театра в Петербурге.)
Именно этот театр запечатлел А. С. Пушкин в первой главе «Евгения Онегина». Завсегдатаем этого театра поэт был до южной ссылки, и в этот театр он отправляет своего героя — Онегина:
Еще бокалов жажда просит Залить горячий жир котлет.
Но звон брегета им доносит.
Что новый начался балет.
Театра злой законодатель.
Непостоянный обожатель Очаровательных актрис.
Почетный гражданин кулис,
Онегин полетел к театру...
Музыкальным руководителем — композитором и дирижером — Большого Каменного театра первой трети XIX века был итальянец Катарино Альбертович Кавос (1775-1840), плодовитый композитор, автор многих опер и балетов, в том числе оперы «Иван Сусанин» (1815) и балета с хореографией Дидло «Амур и Психея», «Кавказский пленник» (по поэме Пушкина, 1823), Кавос превратил Большой театр в крупнейший оперно-балетный театр России.
Репертуар восстановленного после пожара Большого театра составляли героические трагедии В. А. Озерова с возвышенной музыкой О. А. Козловского и С. И. Давыдова, классические оперы Моцарта, Спонтини, Вебера и декоративные, красочные балеты Шарля Дидло (1767-1837) — знаменитого французского хореографа, работавшего в Петербурге с перерывами с 1801 по 1831 год. Пушкин говорил о Дидло: «Балеты Дидло исполнены живости воображения и прелести необыкновенной». Среди воспитанниц Дидло в Театральной школе, где он преподавал много лет, была и воспетая Пушкиным А. И. Истомина (1799-1848) — выдающаяся балерина романтического стиля.
Огромным успехом у публики пользовалась и волшебно-комическая опера С. И. Давыдова «Леста, днепровская русалка». В опере блистали сестры — знаменитая трагическая актриса Е. С. Семенова и ее младшая сестра, обладательница приятного голоса и красивой внешности Н. С. Семенова.
Вернемся к «Евгению Онегину», где в восемнадцатой строфе первой главы романа Пушкин вспоминает Большой театр своей юности:
Волшебный край! там в стары годы,
Сатиры смелый властелин,
Блистал Фонвизин, друг свободы,
И переимчивый Княжнин;
Там Озеров невольны дани Народных слез, рукоплесканий С младой Семеновой делил;
Там наш Катенин воскресил Корнеля гений величавый;
Там вывел колкий Шаховской Своих комедий шумный рой.
Там и Дидло венчался славой.
Там, там, под сепию кулис.
Младые дни мои неслись.
В следующей строфе поэт вопрошает:
«Узрю ли русской Терпсихоры / Душой исполненный полет?» Речь идет о грациозной Истоминой, в 1823-1824 годах блиставшей и в балетах по пушкинским поэмам «Кавказский пленник», «Руслан и Людмила». Навечно в гениальных пушкинских стихах запечатлен ее танец:
Блистательна, полувоздушна.
Смычку волшебному послушна.
Толпою нимф окружена,
Стоит Истомина; она.
Одной ногой касаясь пола.
Другою медленно кружит,
И вдруг прыжок, и вдруг летит.
Летит, как пух от уст Эола;
То стан совьет, то разовьет И быстрой ножкой ножку бьет.
О Большом театре 20-х годов писал М. И. Глинка в своих «Записках»: «Во время пребывания в пансионе, и даже вскоре по приезде в Петербург, родители, родственники и их знакомые возили меня в театр; оперы и балеты приводили меня в неописуемый восторг. <...> Я видел оперы: „Водовоз" Керубини, „Иосиф" Мегюля, „Жоконд" Николо Изуара, „Красная шапочка" Буальдье. Теноры: Климовский и Самойлов, бас Злов были певцы весьма примечательные <...>».
В те же годы Большой театр представил несколько опер Дж. Россини («Елизавета, королева Английская», «Золушка», «Сорока-воровка», «Севильский цирюльник», «Семирамида»), который надолго пленил сердца русских слушателей.
К началу 30-х годов театр обветшал и стал реже посещаться публикой. В 1832 году началась новая, последняя реконструкция Большого театра, выполненная по проекту архитектора Альберта Ката-риновича Кавоса — сына композитора и дирижера Большого театра К. А. Кавоса. Реконструкция была завершена к началу сезона 1836 года. Архитектор за свою великолепную работу был награжден бриллиантовым перстнем. От прежнего здания остались только стены; театр был отстроен и отделан заново в стиле необарокко. В нем было пять ярусов, бельэчаж, два бенуара, балкон, галереи на 4-м и 5-м ярусах, амфитеатр, парадиз и партер с креслами. Всего зал мог принимать 2000 зрителей. Последний спектакль в этом театре был дан в феврале 1886 года. По указу Александра III здание Большого театра было передано Русскому музыкальному обществу, и там давались симфонические концерты. После перестройки в 1896 году его заняла Петербургская консерватория.
Обновленный Большой театр вновь открылся 27 ноября 1836 года премьерой оперы М. И. Глинки «Жизнь за царя». Дирижировал постановкой К. А. Кавос. Он был восхищен, покорен гениальной музыкой Глинки и снял свою оперу «Иван Сусанин» со сцены. Успеху оперы Глинки способствовали великолепные русские певцы, появившиеся в труппе в начале 30-х годов. Это выдающийся бас О. А. Петров (1806-1878), обладательница контральто редкой красоты А. Я. Воробьева (в замужестве Петрова-Воробьева, 1816-1901), сильное драматическое
сопрано М. И. Степанова (1815-1903) и тенор А. И. Леонов (сын пианиста Дж. Фильда, у которого несколько уроков взял и Глинка). Великолепные декорации были выполнены по эскизам художников А. Роллера, Г. Петрова, П. Гонзаго, А. Кондратьева.
Опера имела огромный успех, отмечая который, друзья Глинки сочинили «Шуточный канон», положенный на музыку В. Ф. Одоевским:
Пой в восторге, русский хор,
Вышла новая новинка,
Веселися, Русь! Наш Глинка —
Уж не глинка, а фарфор!
(Мих. Ю. Виелъгорский)
За прекрасную новинку Славить будет глас молвы Нашего Орфея — Глинку От Неглинной до Невы. 
В честь столь славныя новинки Грянь, труба и барабан.
Выпьем за здоровье Глинки Мы глинтвейну стакан.
(В. А. Жуковский)
Слушая сию новинку.
Зависть, злобой омрачась.
Пусть скрежещет, но уж Глинку Затоптать не сможет в грязь.
(А. С. Пушкин)
В царской ложе присутствовала вся императорская семья, а в креслах партера можно было видеть известных литераторов и музыкантов. В одиннадцатом ряду партера у самого прохода занимал кресло А. С. Пушкин.
Ровно через шесть лет на этой же сцене состоялась премьера второй оперы Глинки — «Руслан и Людмила». Вновь прекрасно пели О. А. Петров (Руслан), М. М. Степанова (Людмила), А. И. Леонов (Финн). Но из-за болезни А. Я. Петровой-Воробьевой на первых двух спектаклях Ратмира пела неопытная дебютантка, и премьера прошла неудачно. Третий спектакль прошел с триумфом, так как пела прославленная Петрова-Воробьева. В сезоне 1842/1843 года «Руслан и Людмила» ставился 32 раза! За эскизы декораций к «Руслану» театральный художник А. А. Роллер получил звание академика. Костюмы изготавливались под руководством самого Карла Брюллова.
Однако вскоре Фортуна почти на два десятилетия отвернулась от русского оперного театра. В 1843 году в Петербург была приглашена итальянская труппа (речь о ней подробнее пойдет ниже) с первоклассными солистами и репертуаром. Итальянцам предоставили сцену Большого театра, и постепенно они вытеснили русскую оперу. В 1846 году русская оперная труппа вынуждена была покинуть Большой театр, Петербург и переехала в Москву. Часть русских певцов была зачислена в штат итальянской труппы. Русская опера вернулась в Петербург в 1850 году и стала давать спектакли на сцене Александрийского театра, а с 1854 года в Театре-цирке, построенном А. К. Ка-восом для итальянской цирковой труппы в 1849 году. Однако вскоре из-за однообразных представлений зрители утратили интерес к цирку, и его здание приспособили сначала для драматических, а затем и для оперных представлений. Для этого арена была переделана в партер и было выделено моего для оркестровой ямы.
В Театре-цирке русская опера постепенно возрождалась. Здесь 4 мая 1856 года состоялась премьера оперы А. С. Даргомыжского «Русалка», собравшая весь петербургский музыкальный и литературный мир. Главные партии пели лучшие русские оперные певцы: О. Петров (Мельник), А. Булахова (Наташа), Д. Леонова (Княгиня), П. Булахов (Князь). Дирижировал К. Н. Лядов — отец выдающегося русского композитора А. К. Лядова. В одной ложе с Даргомыжским сидел молодой Л. Н. Толстой. По словам Даргомыжского, его опера «не удостоилась посещения особ царской фамилии и высшего общества, но в публике имела успех».
В Театре-цирке 12 ноября 1858 года была возобновлена опера Глинки «Руслан и Людмила», и на этом представлении был 19-летний офицер Преображенского полка, будущий гениальный создатель оперы «Борис Годунов» М. П. Мусоргский. Н. А. Римский-Корсаков, в ту пору учившийся в Морском кадетском корпусе, часто слушал русские оперы в Театре-цирке, особенно самые любимые, «чудесные» (как он писал матери) оперы Глинки.
В ночь на 26 января 1859 года Театр-цирк сгорел, и поклонники русского музыкального театра горевали. «Сгорел наш театр-цирк», — сокрушался В. В. Стасов. Юный Н. А. Римский-Корсаков писал родителям: «Мне очень, очень жаль его, потому что он был славный театр, и я столько раз бывал в нем и так привык <...> когда я мимо его проходил, то видел, что вся внутренность сгорела».
На месте сгоревшего Театра-цирка по проекту архитектора А. К. Кавоса, к тому времени уже всемирно известного создателя театральных зданий (так, за проект оперного театра в Париже он был награжден орденом Почетного легиона), был возведен в стиле неоренессанса новый прекрасный театр, специально предназначавшийся для русских опер. По царскому указу от 14 сентября 1859 года новый театр в честь супруги императора Александра II стал именоваться Мариинским.
Русская опера, несмотря на гонения высокопоставленных чиновников, пренебрежение двора и высшего света, выстояла, окрепла, пополнилась новыми силами и заслужила собственное здание. Его архитектура во многом была сходна с прежними формами Театра-цирка, что немудрено: ведь строил его тог же архитектор, сохранивший уцелевшие стены прежнего театра.
Новый великолепный Мариинский театр поразил петербуржцев формами, отличными от привычной классической театральной архитектуры Большого, Александрийского, Каменноостровского театров, и петербуржцы говорили, что Мариинский театр «совершенно римский по линиям и пропорциям». Театральный зал и все внутреннее убранство театра были выполнены заново — с ослепительной декоративной роскошью. Сцена вместе с авансценой стала шире, чем в миланском театре «Ла Скала». Зрительный зал вместе с пятью ярусами лож вмещал 1625 мест (ныне — 1616 мест). Для центральной царской ложи и двух боковых у сцены лож для министров царского двора были устроены отдельные лестницы, вестибюли и фойе. Уютные аванложи с зеркалом, диваном и столиком были созданы для многих зрительских лож. Декоративное убранство зала создает ощущение праздника, и это чувствует каждый, кто хоть раз побывал в Мариинском театре. Позолоченный лепной орнамент, ослепительной белизны скульптурные фигуры атлантов, амуров, кариатид, лепные женские головки, маски, голубая бархатная обивка лож и мебели, живописный плафон и сверкающая хрустальная люстра — все это вызывает восторг, который выразил в стихах знаменитый поэт «серебряного века» Игорь Северянин:
Храм с бархатной обшивкой голубой.
Мелодиями пахнущий, уютный.
Где мягок свет — не яркий и не смутный, —
Я захотел восставит ь пред собой.
Пусть век прошел, как некий Людобой,
Век похоти и прихоти минутной.
Пусть сетью разделяет он злопутной Меня, Мариинский театр, с тобой, —
Пусть! Все же он, наперекор судьбе.
Не может вырвать память о тебе.
Дарившем мне свое очарованье.
И я даю тебе, лазурный храм Искусства, перешедшего к векам.
Театра Божьей милостью названье.
Живописный плафон с изображением грациозного хоровода амуров и нимф выполнил Э. Франчиоли по эскизам профессора живописи X. Дузи. Плафон обрамляют медальоны с полупрофильными портретами русских драматургов Гоголя, Грибоедова, Островского, Фонвизина, Озерова, Крылова, Кукольника, Капниста, Сумарокова, Шаховского, Полевого, Загоскина. Медальоны лепного орнамента имитируют античные камеи. 
Нарядно, красочно, празднично и царское фойе. Его украшают барельефы композиторов, зеркальные двери и живописный плафон «Триумф Терпсихоры» (художник Мариинского театра П. Ламбин). Профессор Лионской академии художеств Журдель расписал два занавеса; неаполитанский живописец Рокко создал парадный, третий занавес с изображением торжественного въезда императора Тита на открытие Колизея. Занавесы отвечали общему стилю Мариинского театра — итальянского неоренессанса.
В воссоздании Мариинского театра и его декора принимал активное участие архитектор Николай Леонтьевич Бенуа (1813-1898). Как вспоминал его сын — художник и искусствовед А. Н. Бенуа, «при постройке работами заведовал мой отец, т. к. дед (А. К. Кавос) был тяжело болен. Возможно, что именно ему принадлежит очаровательное убранство зрительного зала». Недаром Н. Л. Бенуа сменил А. К. Ка-воса в 1863 году на посту архитектора императорских театров. Современники отмечали также прекрасную акустику зала, чему немало способствовала и такая «тайна» строителей: под полом оркестровой ямы был насыпан слой битого стекла, улучшавшего акустику оркестрового звучания.
В 1885 и 1894 годах при реконструкции театра под руководством архитектора В. А. Шретера деревянные конструкции (причины театральных пожаров) были заменены металлическими. Со стороны фасада был пристроен новый корпус, обновлены фасады и интерьеры. Добавлены новые помещения. Шретер создал пышный, усложненный декор здания в стиле поздней эклектики.
В 1914 году художник А. Головин написал новый портальный, поднимающийся занавес для концертов в пользу военных инвалидов. Нарядный занавес расписан в русском национальном стиле и напоминает парчовые царские одежды. В 50-е годы XX века темно-красный цвет головинского занавеса был заменен голубым. Это более гармонировало с голубой отделкой мебели и барьеров лож, однако нарушило замысел художника: отделить зал от сцены, реальность от волшебства театра.
В результате последнего капитального ремонта театра (сентябрь 1968 — март 1970) была технически модернизирована сцена и построено новое помещение (за счет увеличения левого флигеля) для репетиционных залов балета и цеха кондиционирования.
В фойе третьего яруса размещается постоянная музейная экспозиция, посвященная истории Мариинского театра: висят картины Б. Кустодиева «И. Ершов в роли Зигфрида» и А. Яковлева «Художник А. Головин в декорационных мастерских Мариинского театра», выставлены портреты знаменитых солистов театра — Медеи и Николая Фигнеров, Федора Стравинского, Ивана Мельникова, дирижера Э. Ф. Направника. В витринах выставлены материалы и документы, рассказывающие о наиболее значительных событиях в жизни старейшего русского оперного театра.
Временные тематические выставки размещаются в фойе Э. Ф. Направника в бельэтаже и обычно бывают приурочены к фестивалям.
Мариинский театр открылся 2 октября 1860 года 130-м представлением оперы М. И. Глинки «Жизнь за царя». Дирижировал главный капельмейстер Русской оперы К. Н. Лядов. Кроме русских опер в Мариинском театре трижды, а затем дважды в педелю шли русские драматические спектакли. Выступала здесь и немецкая труппа. Балетные спектакли до 1886 года шли в Большом Каменном театре, и лишь с закрытием Большого театра после отъезда итальянской труппы в Мариинском театре стала выступать и русская балетная труппа.
В 1862 году начал свою балетмейстерскую деятельность Мариус Иванович Петипа (1818-1910). Он приехал в Россию в 1847 году, много и успешно танцевал. В 1862 году на музыку Ц. Пуни М. Петипа поставил свой первый балет «Дочь фараона». До сих пор украшением репертуара Мариинского театра являются балеты с хореографией Петипа, музыку к которым по его сценарию сочинил Л. Минкус, в том числе «Дон Кихот», «Баядерка».
Встреча с музыкой П. И. Чайковского способствовала рождению музыкально-хореографического шедевра — балета «Спящая красавица» (1890). Балет «Щелкунчик» на музыку Чайковского Петипа создал в содружестве со своим учеником — талантливейшим танцовщиком и балетмейстером Львом Ивановым.
Образцом симфонизированного балета стал и балет Петипа «Раймонда» на музыку Глазунова. После смерти Чайковского Петипа и Иванов заново поставили первый балет Чайковского «Лебединое озеро», у которого до этого была неудачная сценическая судьба. Петипа (в I и III актах), Иванов (в «лебединых» II и IV актах) добились идеального слияния музыки и хореографии, воплотили в классическом ганце всю поэзию русской музыки Чайковского.
Главным балетным дирижером Мариинского театра с 1886 по 1920 годы являлся итальянец Ричард Дриго (1846-1930).
В начале XX века ведущий танцовщик Мариинского театра Михаил Фокин, став балетмейстером, при поддержке Петипа осуществил свои оригинальные, впечатляющие новаторские постановки: балеты «Павильон Армиды» (музыка Н. Черепнина), «Египетские ночи» (музыка А. Аренского), «Шопениана» (на музыку Ф. Шопена), «Карнавал» (на музыку Р. Шумана) и хореографическую миниатюру на музыку К. Сен-Санса «Умирающий лебедь» для гениальной балерины Анны Павловой.
На рубеже Х1Х-ХХ веков в Мариинском театре блистало целое созвездие талантов: балерины О. Преображенская, М. Кшесинская, Л. Егорова, А. Павлова, Т. Карсавина, танцовщики П. Гердт, П. Карсавин, В. Нижинский и многие другие.
Легендарная балерина XX века Галина Уланова — воспитанница петербургской балетной школы — была примой-балериной театра до 1941 года. Затем, став солисткой Большого театра в Москве, часто приезжала танцевать на родной сцене.
Тамара Карсавина и Вацлав Нижинский к балете «Житель» Л. Адама
Анна Павлова в «Шопениане»
Пятьдесят лет своей жизни отдал Мариинскому театру выдающийся дирижер Эдуард Францевич Направник (1839-1916). За пульт Мариинского оркестра он встал в 1863 году и дирижировал до последних дней в 1916 году. В 1869 году Направник сменил К. Н. /1ядова на посту главного капельмейстера. Все самые значительные премьеры русских опер Римского-Корсакова, Серова, Мусоргского, Кюи, Чайковского, Рубинштейна прошли под его управлением. Направник также возобновил «Руслана и Людмилу» Глинки и поставил в начале XX века на Мариинской сцене тетралогию Вагнера «Кольцо нибелунга», «Фиделио» Бетховена и «Орфея и Эвридику» Глюка. В память о Направнике на барьере оркестровой ямы, напротив дирижерского пульта, артисты русской оперы укрепили серебряную табличку с именем Э. Ф. Направника и годами его работы в Мариинском театре.
Направник был плодовитым, но не очень оригинальным композитором. Из его сочинений настоящий успех имела лишь опера «Дубровский» (1894) благодаря искренней, лиричной музыке. Эта опера затем ставилась на многих русских оперных сценах вплоть до недавнего времени.
Оперная труппа Мариинского театра всегда была полна выдающимися талантами. Назову теноров И. Ершова, В. Собинова и Н. Фигнера, сопрано Е. Мравину, М. Фигнер, Э. Павловскую, баса Ф. Стравинского (отца великого композитора И. Ф. Стравинского).
5 апреля 1895 года в партии Мефистофеля в опере Ш. Гуно «Фауст» на Мариинской сцене дебютировал Федор Иванович Шаляпин. С перерывами в Мариинском театре Шаляпин пел вплоть до своего отъезда из Советской России в 1922 году.
Художник А. Я. Головин запечатлел великого певца в его самой лучшей роли — Бориса Годунова в опере Мусоргского — на большом пор трете в полный рост. Шаляпин выступал и как талантливый режиссер-постановщик опер «Хованщина» Мусоргского (1911) и «Псковитянка» Римского-Корсакова (1913).
Славу Мариинского театра рубежа Х1Х-ХХ веков составили и прекрасные театральные художники, создавшие уникальные, неповторимые декорации и костюмы к оперным и балетным постановкам. Назову А. Бенуа, Н. Рериха, А. Головина, К. Коровина. Лучшим Зигфридом (герой оперной тетралогии Р. Вагнера «Кольцо нибелунга»), какого не было даже в Германии, на родине композитора, был И. В. Ершов. Художник Б. Кустодиев сохранил для нас яркий образ, созданный Ершовым, в знаменитом полотне «Зигфрид с мечом среди скал» (1908).
Частым посетителем спектаклей Мариинского театра был Александр Блок, с 1912 года живший неподалеку, на Офицерской улице, 57. Он оставил в своих «Дневниках» среди множества музыкальных впечатлений и отклики на спектакли с участием Ф. И. Шаляпина «Хованщина» Мусоргского и «Вражья сила» Серова. Из письма матери Блока Александры Андреевны к ее сестре М. А. Бекетовой от 5 апреля 1919 года: «Лурье34 уехал в Москву и передал Саше свои бшлет в Маргитский театр. Сама почти каждый день в опере. А вчера дал мне свое место на „Дон Кихота" с Шаляггиным. Музыка плохая, но я наслаждаюсь глубоко обликом и игрой. Это благородство, которому пет границ. В театре были и Саша, и Любовь Александровна Дельмас».
С 1918 года Мариинский театр именовался Государственный академический театр оперы и балета (ГАТОБ); в 1935 году театру было присвоено имя С. М. Кирова. С 1992 года теа тр вновь именуется Мариинским.
В советский период истории театра на его сцене в разные годы выступали выдающиеся певцы: П. Андреев, В. Давыдова, И. Ершов, Г. Нэлени, И. Печковский, С. Преображенская, М. Рейзен, Г. Ковалева, Б. Штоколов, И. Богачева, К. Плужников, Ю. Марусин, С. Лейферкус; танцовщики: Ф. Балабина, Т. Вечеслова, Е. Гердт, Н. Дудинская, М. Семенова, К. Сергеев, Г. Уланова, B. Чабукиани, И. Колпакова, Ю. Соловьев, Г. Комлева, Р. Нуриев, Н. Макарова, М. Барышников и другие. Здесь дирижировали А. Гаук, В. Дранишников, Э. Купер, Н. Малько, А. Пазовский, Б. Хайкин, C. Ельцин, В. Федотов. Главным дирижером с 1976 до 1988 год являлся Ю. Темирканов. Традиции русского балета развивали и обогащали талантливые балетмейстеры Ф. Лопухов, В. Вайнонен, О. М. Виноградов П. Гусев, Л. Якобсон, И. Бельский. С 1977 по январь 1999 года главным балетмейстером театра был народный артист России Олег Михайлович Виноградов (р. 1937).
Истории Мариинского театра посвящено немало статей, книг, иллюстрированных альбомов. Обращаю внимание читателей на вышедшую в 1999 году книгу воспоминаний старейшего дирижера Мариинского театра, заслуженного артиста России, профессора Юрия Всеволодовича Гамалея (р. 1921) «Мариинка и моя жизнь». В ней подробно и достоверно повествуется о жизни прославленного театра с 1929 до 1992 года.
С 1988 года главным дирижером Мариинского театра является народный артист России Валерий Абисалович Гергиев (р. 1953). Ныне он также и художественный руководитель-директор этого театра. Гергиев вывел Мариинский театр в число лучших музыкальных театров мира. Каждая оперная и балетная премьера театра становится событием. Мариинский театр поражает числом ежегодных новых постановок и концертных программ на самом высоком мировом уровне. При театре создана Академия оперных певцов (художественный руководитель — Лариса Абисаловна Гергиева) — кузница звезд Мариинки. В обширном репертуаре театра — классические и современные оперы русских и зарубежных композиторов.
Широко представлено оперное творчество Моцарта, Верди, Вагнера, Римского-Корсакова, Чайковского, Прокофьева, Щедрина; идут обе оперы Глинки («Жизнь за царя» и «Руслан и Людмила) поставлены такие редкие для отечественных оперных афиш спектакли, как «Путешествие в Реймс» Дж. Россини, «Женщина без тени» Р. Штрауса, «Енуфа» Л. Яначека, «Русалка» А. Дворжака, «Троянцы» Г. Берлиоза, «Поворот винта» Б. Бриттена, «Мистерия апостола Павла» Н. Сидельникова, «Братья Карамазовы» А. Смелкова и другие. Зарубежные оперы исполняются на языке оригинала, а русский текст показан бегущей строкой на электронном табло над сценой. Генеральной стратегией театра является многообразие режиссерских стилей. Наряду со смелыми авангардными постановками в театре идут бережно сохраняемые исторические спектакли, например «Хованщина» М. Мусоргского (постановка 1910 года). Певцы Мариинского театра: Ольга Бородина, Анна Негребко, Сергей Дейферкус, Владимир Галузин — являются и мировыми оперными звездами.
Разнообразен и балетный репертуар, включающий балеты «Жизель» Адана, «Баядерка» и «Дон Кихот» Минкуса, «Сильфида» Левен-шелля, три балета Чайковского, «Ромео и Джульетта» и «Золушка» Прокофьева, «Конек-Горбунок», «Кармен-сюита» и «Анна Каренина» Щедрина, «Шурале» Яруллина, «Спартак» Хачатуряна, хореографические постановки Михаила Фокина и Джорджа Баланчина. Премьера сезона 2010 года — балет «Предчувствие весны» на музыку А. Лядова.
Наряду с классическими, в Мариинском театре можно увидеть новаторские балеты Джона Нормайера и Уильяма Форсайта.
Ко всем оперным и балетным спектаклям, помимо программок, издательство Мариинского театра готовит содержательные, богато иллюстрированные буклеты. О жизни театра, его спектаклях, гастрольных поездках рассказывает интересная разнообразием мнений, критических оценок газета «Мариинский театр» (главный редактор — И. Г. Райскин).
Лучшие и новые спектакли, концертные программы с участием прославленных зарубежных оркестров, дирижеров, певцов, инструменталистов украшают ежегодный фестиваль «Звезды белых ночей», проводимый с 21 мая по 19 июля. Фестиваль создан в 1993 году по инициативе В. Гергиева и ныне входит в десятку лучших музыкальных форумов мира. Оркестр Мариинского театра — один из лучших в мире.
В ноябре 2006 года состоялась презентация второй площадки Мариинского театра — Концертного зала на 1110 мест (фасад — улица Писарева, 20; вход с улицы Декабристов, 37). Здесь проходят органные и симфонические концерты, ставятся оперы в концертном и полуконцертном (в костюмах и лаконичных декорациях) исполнении. Концертный зал был возведен на месте выгоревших в сентябре 2003 года декорационных складов Мариинского театра. От них остались лишь фасад и фундамент. В короткий срок по проекту французского архитектора Ксавье Фабра и японского инженера Тойоты было возведено современное концертное здание с акустически совершенным залом — единственный в России театрально-концертный комплекс высочайшего уровня. В апреле 2007 года зал распахнул двери для любителей музыки.
В октябре 2009 года в Концертном зале установлен современный французский орган.
В 2003 году началось строительство второго театрального здания Мариинского театра на месте разобранного Дворца культуры имени Первой пятилетки (в свою очередь, построенного на месте Литовского замка). По проекту канадского архитектора Джека Даймона вторая сцена будет связана стеклянным мостом через Крюков канал с первой «Мариинкой» и консерваторией. Окончание строительства намечено на 2012 год.
А теперь вернемся назад, в 1843 год, и вспомним с благодарностью об Итальянской опере в Петербурге, выступавшей в Большом Каменном театре с 1843 по 1886 год.
В отрывках из «Путешествия Онегина» у Пушкина есть такие строки:
Но уж темнеет вечер синий. Пора нам в оперу скорей:
Там упоительный Россини, Европы баловень — Орфей.
Не внемля критике суровой. Он вечно тог же, вечно новый, Он звуки льет — они кипят. Они текут, они горят
Как поцелуи молодые,
Все в неге, в пламени любви, Как зашипевшего аи
Струя и брызги золотые...
И хотя эти строки написаны Пушкиным об Одесском оперном театре, в них гениально просто и емко передано чувство восторга русских меломанов от итальянской оперы, магнетизма музыки Россини. Пушкин словно напророчил Петербургу страстное увлечение итальянской оперой, которое началось через шесть лет после его кончины и длилось с переменным успехом не одно десятилетие.
На рубеже ХУШ-Х1Х веков, в первой трети XIX века в российской столице не было первоклассной итальянской оперы. С конца XVIII века казна уже не отпускала деньги на содержание императорской итальянской труппы, так как в этом не было необходимости. Первоклассная русская труппа, артисты которой были обучены итальянскими певцами, в своем репертуаре имели и итальянские оперы. Время от времени приезжали из Италии оперные труппы.
Так, в 1803-1806 годах в Малом Деревянном театре давала спектакли итальянская оперная труппа, ангажированная в Италии итальянцем А. Казасси.
В 1828-1831 годах в Петербург из Москвы переехала итальянская оперная труппа, в репертуаре которой основное место занимали оперы Россини: «Севильский цирюльник», «Семирамида», «Моисей в Египте», «Танкред». Итальянские артисты выступали в Каменноостровском театре, директором итальянской оперы числился Мих. Ю. Виельгорский. И хотя в этой труппе было несколько замечательных солистов и среди них блистала Софья Шобенлехнер, дочь придворного музыканта, выросшая в России, в целом постановки были посредственными, театр пустовал, и спустя три года труппа покинула Петербург. Однако вопрос о необходимости учреждения в российской столице итальянского оперного театра время от времени поднимался. Так, 3 октября 1842 года в «Северной пчеле» писалось о необходимости для «роскошных жителей столицы седьмой части темного шара» итальянской оперы — «этого праздничного наряда города». А 18 мая 1843 года Мих. Ю. Виельгорский писал за границу В. А. Жуковскому: «Надеемся с осени иметь оперу итальянскую, но первоклассную».
Надежда появилась в связи с гастролями в Петербурге (с 19 февраля по 2 июня 1843 года) знаменитого итальянского тенора Джованни Рубини. В операх Россини («Отелло»), Беллини («Сомнамбула», «Пуритане», «Пират»), Доницетти («Лючия ди Ламмермур») с Рубини пели русские певцы М. Степанова, С. Артемовский, Е. Семенова, О. Петров, и Рубини высоко ценил их мастерство. И это неудивительно, ведь оперы Россини («Сорока-воровка», «Вильгельм Телль», «Семирамида»), Беллини («Норма», «Капулетти и Монгекки», «Сомнамбула»), Доницетти («Лючия ди Ламмермур», «Любовный напиток»), а также Мейербера («Роберт-Дьявол»), Моцарта («Волшебная флейта») входили в репер-туар русской оперы еще до приезда итальянской труппы Рубини. В октябре 1843 года в Петербурге начались выступления итальянской труппы, которую сформировал и возглавил Рубини. Ядро труппы составляли: тенор Рубини, бас-баритон А. Тамбурини и молодая, но уже известная 22-летняя Полина Виардо-Гарсиа. Именно в Петербурге раскрылся могучий талант П. Виардо, здесь она узнала и полюбила русскую музыку и на всю жизнь приобрела верных, преданных друзей — Матвея Ю. Виельгорского и И. С. Тургенева. Почитателем ее таланта был и М. И. Глинка, называвший П. Виардо «голубушкой».
Оперой Беллини «Пират» 13 октября 1843 года открылся первый петербургский сезон Итальянской оперы. Публика была в восторге от пения Рубини и Тамбурини. Вместе с ними в опере «Севильский цирюльник» Россини 22 октября на сцене Большого театра блистательно дебютировала Полина Виардо. Вскоре в сцене урока пения к великому удовольствию русской публики Виардо стала петь «Соловья» Алябьева.
1 ноября 1843 года Тургенев познакомился с Полиной Виардо, став на всю жизнь ее горячим поклонником и верным другом.
24 декабря 1843 года старший брат композитора Н. А. Римского-Корсакова Воин Андреевич, морской офицер, сообщал родителям в Тихвин: «В Итальянскую онеру, как я уже писал вам, попасть нет возможности. В среду я целый час простоял в передней театра в надежде перекупить у кого-нибудь из абонированных билет в „Сомнамбулу", но прождал понапрасну <...>». Он же в письме от 28 декабря того же года писал родителям: «Сегодня дают „Доп Жуана" Моцарта. В этой опере участвуют все итальянцы. Самые низкие роли заняты двумя лучшими нашими артистами — Артемовским и Петровым. Употреблю все силы, чтобы достать билет. Готов платить втридорога <...>».
Спектакли Итальянской онеры часто посещал М. И. Глинка, отдавший должное ее солистам в своих «Записках».
Второй сезон итальянской труппы (1844/1845) прошел еще блистательнее. Труппа пополнилась великолепным контральто М. Альбони, чей голос сравнивали с виолончелью прославленного Серве, и прекрасным высоким сопрано А. Кастеллан, к тому же еще и красавицей. Итальянские артисты первыми познакомили русскую публику с творчеством тогда еще молодого Джузеппе Верди. В 1845 году они показали его «Ломбардцев», а в последующие годы — «Эрнани», «Двое Фоскари», «Иоанну д'Арк». Оперы Верди, судя по петербургской прессе, затмили для петербуржцев оперы Беллини, Доницетти и даже Россини.
В третьем сезоне (1846/1847) труппу покинули Рубини и Виардо, но выступали выдающиеся певцы: примадонны Т. Джулиа-Борси, Э. Фреццолини, А. Кастеллан, теноры К. Гуаско и Э. Кальцолари, а также полюбившийся петербуржцам Тамбурини. Приехал известный баритон Ф. Коллини. Однако публика охладела к Итальянской опере, и много мест пустовало. Лишь оперы Верди поддерживали интерес к итальянской оперной труппе.
Новый взлет произошел на рубеже 40-50-х годов. В конце 1849 года на сцене петербургского Большого театра выступили драматическая певица Джулия Гризи и знаменитый тенор Джованни Марио. В артистическом дуэте они блестяще пели в операх Мейербера «Гугеноты», Доницетти «Лукреция Борджиа», Моцарта «Дон Жуан». Как трагическая оперная певица Гризи особенно восхищала в партии Нормы в одноименной опере Беллини. В память об Итальянской опере и ее «звездах» фойе Музыкального театра консерватории украшают портреты в полный рост Гризи в роли Донны Анны и Марио в роли Дон Жуана из оперы Моцарта «Дон Жуан». Портреты написаны в Италии (художники неизвестны) и присланы Марио в 1872 году в подарок его петербургским поклонникам — Обществу мариистов. Марио лишь однажды, по желанию супруга английской королевы Виктории принца-консорта Альберта, спел партию Дон Жуана (транскрибированную для Марио вверх) в Лондоне. В костюме Дон Жуана певец и пожелал быть запечатленным.
В последующих сезонах 50-х годов в Итальянской опере пели замечательные тенора Э. Кальцолари и Э. Тамберлинк (он поражал огромным, мощным голосом), басы К. Формез и Л. Лаблаш. Музыкальный критик А. Серов выделял баритона Дж. Ранкони как близкого к «идеалу драматического певца». Рапкопи создал потрясающий по трагизму образ Риголетто в одноименной опере Верди, впервые поставленной в Петербурге в 1853 году.
В сезоне 1853/1854 года вновь в 25 спектаклях Итальянской оперы выступала любимица русских зрителей Молина Виардо.
Огромный интерес русской музыкальной публики к творчеству Верди и успех его опер в Итальянской опере Петербурга побудили Дирекцию императорских театров заказать прославленному маэстро оперу. Верди дал согласие и написал для итальянского театра оперу «Сила судьбы». В связи с ее постановкой Верди дважды посетил 11е-тербург: в декабре 1861-го и в сентябре — ноябре 1862 года. Он рекомендовал на главную роль Леоноры итальянскую певицу К. Барбо. Премьера состоялась в Большом театре 29 ноября 1862 года под управлением Э. Бавери. Партию Альваро спел тенор Э. Тамберлинк.
Итальянская опера просуществовала в Петербурге вплоть до 1886 года. Пели новые звезды — Дезире Арто, Аделина Патти, Христина Нильсон и другие. В 1879-1886 годах дирижером Итальянской оперы работал Р. Дриго, затем перешедший в Мариинский театр. Дирижировали также Б. Ромберг, К. Альбрехт. Однако, несмотря на внимание к Итальянской опере Дирекции императорских театров, выделявшей огромные суммы на оплату постановок и гонораров итальянских артистов (в ущерб гонимой русской оперы, оказавшейся в бедственном состоянии), а также устойчивую моду на итальянскую оперу в великосветском обществе, в 60-80-х годах интерес к итальянской оперной труппе среди просвещенной публики падал. Тому были две причины: рутинность итальянских постановок и подъем русской оперы благодаря блестящей молодой поросли талантливых русских композиторов и певцов. Дав в феврале 1886 года последний спектакль — оперу «Кармен» Бизе, итальянская труппа навсегда покинула Петербург, освободив Большой театр. Как уже было сказано, это здание было отдано Русскому музыкальному обществу. Консерватория въехала в него в 1896 году после реконструкции театра под учебное здание (архитектор В. Николя).
И хотя итальянская опера по независимым от нее причинам нанесла ущерб русской опере, забирая в течение двух десятилетий львиную долю средств из казны императорских театров на свое содержание, надо признать высокое исполнительское мастерство итальянских певцов, оказавших благотворное воздействие на развитие русской вокальной школы. Ведь в итальянской труппе пели и лучшие русские певцы, и таким образом происходило взаимообогащение национальных артистических традиций. Немало итальянских певцов затем стали преподавателями пения в русских консерваториях. С благодарностью следует вспомнить и тот факт, что великий Рубини не только услаждал своим пением петербуржцев, но и преподавал в им созданной Петербургской школе пения. О любви и благодарности Рубини к России свидетельствует его завещание возложить на его гроб мундир директора Петербургской школы пения со всеми полученными певцом орденами и медалями. Его воля была исполнена после его кончины 3 марта 1854 года в имении под Бергамо.
И еще одно важное обстоятельство: выступая на казенной сцене, итальянская труппа познакомила русскую публику с огромным количеством опер современных итальянских и французских композиторов. Некоторые из опер не допускались цензурой на русскую сцену из-за демократической, революционной направленности, и их можно было увидеть и услышать только у «итальянцев». Поэтому Итальянскую оперу посещали не только аристократы, но и демократическая публика райка.
Б 1882 году указ Александра III отменил монополию императорских театров на сценические представления. Стали создаваться частные театры и антрепризы. Благодаря этому указу в Петербурге вплоть до 1914 года выступали итальянские оперные труппы. Обычно они приезжали в Великий пост (конец февраля — начало марта), когда прекращались спектакли в императорских театрах. Итальянские антрепренеры арендовали чаще всего Большой зал консерватории (с 1896 года), а также Малый (Суворинский) театр. Желтый зал театра «Аркадия» на Каменноостровском проспекте, 10 (в советские годы это здание занимал «Ленфильм»). Например, в 1905 году одновременно выступали две итальянские труппы: в консерватории и в Малом театре. 
Последние гастроли Итальянской оперы состоялись в великопостные недели 1913-1914 годов в Суворинском театре на набережной Фонтанки, 65. Как и раньше, итальянские артисты знакомили петербуржцев с оперными новинками: операми Бизе, Массне, Леонкавалло, Масканьи, Пуччини; возобновили «Тайный брак» Чимарозы, показали на сцене ораторию «Осуждение Фауста »> Г. Берлиоза.
Охотно пели в Петербурге на рубеже ХIХ-ХХ веков итальянские оперные звезды: теноры Энрико Карузо, А. Мазини, Ф. Таманьи, Д. Ансельми, баритоны Маттиа Баттистини, Типа Руффо, бас Витторио Аримонди, сопрано Лина Кавальери, Луиза Тетраццини. В составе итальянских трупп блистательно выступали и российские певцы Саломея Крушельницкая, Ф. Литвин и Л. Собинов. Русская звезда первой величины тенор Леонид Витальевич Собинов в совершенстве владел итальянским языком и стилем итальянского пения bel canto. Газета «Новое время» (21 марта, 1903) писала: «В настоящее время, вероятно благодаря г. Собинову, итальянская опера делает полные сборы один за другим...» И его высоко ценили итальянские партнеры — Тетраццини, Ансельми, Руффо и другие.
Одно из свидетельств дружбы Собинова с итальянскими артистами — фотография Л. Тетраццини в роли Виолетты с дарственной надписью: «Виолетта счастлива любовью своего Альфреда, Луиза Тетраццини влюблена в своего Леонида Собинова, на вечную память. 11егербург, 29.3.903».
С петербургских гастролей в 1898-м и 1900 годах началась мировая слава Э. Карузо. Великий баритон М. Баттистини считал Россию «второй родиной».
Итальянские труппы ставили и русские оперы — «Руслана и Людмилу» Глинки, «Демона» Рубинштейна, «Русалку» Даргомыжского, «Евгения Онегина» Чайковского. Итальянская музыка и по сей день занимает прочное место в репертуаре отечественных театров и любима российскими слушателями.
Огромную дань любви и преклонения Итальянской опере и ее артистам отдали русские писатели. Приведу лишь несколько примеров отзвуков Итальянской оперы в русской литературе.
В романе Ф. М. Достоевского «Белые ночи», написанном и опубликованном в 1848 году, вскоре после первой волны ажиотажа вокруг Итальянской оперы37, Настенька вместе с бабушкой едет на «Севильского цирюльника» по приглашению жильца, взявшего билеты в ложу.
Итальянские оперные отзвуки встречаются в романах И. А. Гончарова. В «Обыкновенной истории» (1846) один из главных героев, Петр Иваныч Адуев, говорит своей жене Лизавете Александровне в эпилоге романа: «Знаешь что? <...> Говорят, на нынешнюю зиму ангажирован сюда Рубини; у нас будет постоянная итальянская опера; я просил оставить для нас ложу — как ты думаешь?» В романе «Обломов» (глава V) волнующая музыка каватины Нормы "Casta diva" в чудесном исполнении Ольги становится причиной глубоких переживаний Обломова: «Она пела много арий и романсов, по указанию Штольца; в одних выражалось страдание с неясным предчувствием счастья, в других радость, но в звуках этих уже таился зародыш грусти. <...> В заключение она запела Casa diva: все восторги, молнией несущиеся мысли в голове, трепет, как иглы, пробегающий по телу, — все это уничтожило Обломова: он изнемог».
В романе Л. Н. Толстого «Анна Каренина» (окончен в 1877 году) две сцены происходят в Итальянской опере и упоминаются имена знаменитых певиц. В IV главе второй части мы читаем: «Знаменитая певица пела второй раз, и весь большой свет был в театре». Далее устами Бетси Толстой называет имя этой знаменитости — Нильсон. Христина Нильсон (1843-1921) — выдающаяся шведская певица, сопрано, великолепно владевшая Ье1 сап1о, пела в Петербурге в 1872-1885 годах, покоряя теплотой и искренностью чувств. В XXXII и XXXIII главах пятой части романа упоминается выступление Патти, на спектакль которой съехался весь Петербург. Захотела послушать пение Патти и Анна Каренина, поехавшая в театр вопреки злословию высшего света вокруг ее имени. Аделина Патти (1843-1919) — знаменитая итальянская певица, колоратурное сопрано. Особенно блистала в итальянском репертуаре. В 1869-1877 годах неоднократно пела в Петербурге. Выступления Патти во многих странах мира неизменно проходили триумфально и становились сенсацией. Так было и в Петербурге. Среди ее восторженных поклонников был и музыкальный критик А. Серов. П. Чайковский также посвятил ее пению несколько статей.
...Историей Итальянской оперы в Большом Каменном театре вовсе не завершилась музыкально-театральная жизнь этого легендарного здания. При перестройке Большого театра в учебное здание консерватории архитектор В. Николя спроектировал два зала: камерный зал квартетных собраний и Большой зал консерватории, оказавшийся неудобным и плохим по акустике. Основатель и первый директор консерватории А. Г. Рубинштейн мечтал о студенческом оперном театре, в котором бы будущие певцы приобретали необходимое сценическое мастерство. Однако отсутствие необходимых средств помешало осуществлению его мечты. Из введенных Рубинштейном «оперных упражнений» студенты весной показывали лишь одну оперу, повторяя ее 2-3 раза. Чаще всего им предоставлялся Михайловский театр. Но иногда студенческие постановки шли и в Большом зале консерватории.
В 1912 году после капитальной реконструкции Большой зал был передан вновь созданному Театру музыкальной драмы (ТМД), руководимому оперным режиссером Иосифом Михайловичем Лапицким (1876-1944). Оригинально мыслящий художник, он стремился освободить оперу от условностей и приблизить оперный спектакль к жизненной правде. Это порой приводило к излишнему натурализму и пренебрежению музыкальной спецификой оперы, что стало предметом пародии в пьесах Н. Н. Евреинова. Натуралистические постановки Театра музыкальной драмы Евреинов остроумно высмеял в своей лирико-натуралистической опере «Сладкий пирог» и изящной буффонаде «Четвертая стена». В последней объектом пародии стала постановка Лапицким оперы Ш. Гуно «Фауст». Но лучшие спектакли ТМД отличались гармоническим слиянием музыки и драматического действия. Положительно были оценены спектакли «Евгений Онегин», «Кармен», «Нюрнбергские мейстерзингеры», «Пиковая дама», «Снегурочка», «Аида», «Севильский цирюльник» и другие постановки. Впервые в России ТМД поставил в 1915 году оперу К. Дебюсси «Пеллеас и Мелизанда».
Музыкальным руководителем Театра музыкальной драмы был замечательный пианист и дирижер М. А. Бихтер. В труппу театра вошли молодые певцы и студенты консерватории. В ТМД начинали творческий путь Л. А. Андреева-Дельмас, А. И. Мозжухин, М. И. Бриан, П. М. Журавленко, Н. Н. Рождественский, К. С. Исаченко и многие другие известные артисты.
В 1914-1915 годах на сцене ТМД пели оперные звезды Л. Я. Лип-ковская и Л. В. Собинов. Спектакли театра оформляли выдающиеся художники, мастера сценографии И. Я. Билибин, М. В. Добужинский, Н. К. Рерих и другие.
Поклонником Театра музыкальной драмы стал А. Блок. Противник как рутинно-академического, так и модернистского искусства (например, он не посещал «Бродячей собаки» и раздраженно отзывался об оперных постановках В. Мейерхольда), Блок потянулся к молодому театру, увидев в его поисках живое, свежее искусство. Особенно он пленился талантом певицы (меццо-сопрано) Любови Александровны Андреевой-Дельмас (1884—1969). Блок увидел Дельмас в 1914 году в роли Кармен в опере Ж. Бизе и, потрясенный, написал актрисе: «Я смотрю на Вас в „Кармен" третий раз, и волнегше мое растет с каждым разом. Прекрасно знаю, что я неизбежно влюблюсь в Вас <...>. Ваша Кармен совершенно особенная, очень таинственная».
Блок посвятил Андреевой-Дельмас лирический цикл «Кармен» из десяти стихотворений. Первое, подобное увертюре, написано 4 марта 1914 года:
Как океан меняет цвет.
Когда в нагроможденной туче Вдруг полыхнет мигнувший свет, —
Так сердце под грозой певучей Меняет строй, боясь вздохнуть,
И кровь бросается в ланиты,
И слезы счастья душат грудь Перед явленьем Карменситы.
Блок не пропускал ни одного спектакля и концерта с участием певицы. Кроме цикла «Кармен», поэт посвятил Дельмас и ряд стихов, созданных в 1914-1916 годах («Петербургские сумерки снежные», «Королева», «Я помню нежность ваших плеч», «Та жизнь прошла», «Была ты всех ярче», «Превратила все в шутку сначала»).
Театр музыкальной драмы существовал на частные средства, давал спектакли шесть сезонов, сыграв тридцать две премьеры, и был закрыт в 1919 году.
Весной 1922 года Наркомпрос, возглавляемый А. В. Луначарским, утвердил решение о создании Оперной студии консерватории, которой был передан Большой зал. 11 июня 1923 года оперой Римского-Корсакова «Снегурочка» открылся этот студийный театр.
В Оперной студии консерватории начался творческий путь певцов Е. Образцовой, И. Богачевой, Е. Нестеренко, К. Плужникова, С. Лей-феркуса, А. Нетребко, Е. Акимова, дирижеров Е. Мравинского, И. Мусина, Н. Рабиновича, Ю. Темирканова, М. Янсонса, В. Еергиева и многих других ныне всемирно признанных музыкантов.
В 1988 году Оперная студия консерватории была преобразована в Музыкальный театр консерватории, а с 1994 года — в Театр оперы и балета Санкт-Петербургской консерватории имени Н. А. Римского-Корсакова. Театр консерватории размещается в Большом зале имени А. Г. Рубинштейна. После реконструкции 1963 года зал вмещает 1700 зрителей и является одним из самых больших музыкально-театральных залов России.
Оперная афиша Театра консерватории разнообразна и постоянно пополняется новыми постановками. В репертуаре театра есть оперы: «Орфеи» I люка, «Свадьба Фигаро» и «Так поступают все» Моцарта, «Дидона и Эней» Пёрселла, «Ееновева» Шумана, «Травиата» и «Дон Карлос» Верди, «Богема» и «Тоска» 
Пуччини. Чайковский представлен операми «Евгений Онегин», «Пиковая дама», «Иоланта», «Орлеанская дева». Сезон 1998/ 1999 года завершился экстраординарной премьерой: впервые в России в концертном исполнении прозвучала грандиозная опера Е. Берлиоза «Троянцы». Сезон 1999/2000 года завершился ее сценической премьерой.
Балетная группа, возглавляемая в 1990-е годы прославленным танцовщиком и балетмейстером, народным артистом СССР Никитой Александровичем Долгушиным (р. 1938), показывала балеты в его редакции: «Житель» Адана, «Лебединое озеро» и «Щелкунчик» Чайковского, программу «Золотой век русского балета» (балеты, поставленные М. Фокиным для Анны Павловой и Вацлава Нижинского), а также «Вечер хореографических миниатюр» легендарного Л. Якобсона. В 2003 году Н. А. Долгушин обратился к балету «Спящая красавица» Чайковского и реконструировал спектакль 1921 года, созданный С. Дягилевым для «Русских сезонов» в Париже. 
Помимо спектаклей, в Театре консерватории проходят многочисленные концерты, конкурсы, фестивали.
Улицы, прилегающие к Театральной площади, хранят память о многих деятелях русской музыкальной культуры, живших неподалеку от театров, с которыми было связано их творчество.
Возвратившийся в 1909 году в Петербург Ф. И. Шаляпин поселился со своей второй семьей сначала на набережной Крюкова канала в доме № 10, в трех меблированных комнатах квартиры Животовских на первом этаже. В 1913 году он снимал квартиру № 2 в доме № 4 на Никольской площади.
С лета 1904 года в небольшой, скромно обставленной квартире № 18 (Театральная, 4) угасал великий художник М. А. Врубель, окруженный любовью и заботой жены, чудесной певицы Надежды Ивановны Забелы-Врубель. Она была солисткой Мариинского театра с 1904-го по 1911 год, но на сцене выступала редко, чаще пела в камерных концертах. Н. И. Забела-Врубель была первой и лучшей исполнительницей поэтичных, нежных женских образов в операх Н. А. Римского-Корсакова: Сне1урочки, Марфы, Волховы, Царевны-Лебедь, Царевны Ненаглядная Краса. Здесь Врубель написал свой знаменитый автопортрет.
Рядом с Врубелями (Театральная, 2) с 1909 по 1914 год жил режиссер В. Э. Мейерхольд, поставивший в Мариинском театре оперы «Тристан и Изольда» Вагнера, «Борис Годунов» Мусоргского, «Орфей и Эвридика» Глюка, «Электра» Р. Штрауса. На этом доме установлена мемориальная доска памяти великого реформатора театра.
Семья архитектора Н. Л. Бенуа, в которой выросло несколько поколений прекрасных художников и зодчих, крепкими узами связанных с музыкой и театром, жила на Никольской улице в собственном доме № 14 (теперь — ул. Глинки, 14). На доме установлена мемориальная доска в память о многочисленной, единой семье Бенуа, Лансере, Серебряковых. Глава семьи Николай Леонтьевич Бенуа (1813-1898) был женат на дочери архитектора А. К. Кавоса. Их старший сын Альберт был прекрасным рисовальщиком интерьеров и акварелистом, академиком Академии художеств. Второй сын, Леонтий, стал известным архитектором, соорудив Певческую капеллу, новый корпус для Русского музея на Екатерининском канале, клинику Д. О. Отта на Васильевском острове и другие здания. Младший сын, Александр (1870-1960), один из создателей художественного объединения «Мир искусства», прекрасный график и театральный художник, искусствовед. А. Н. Бенуа — автор многотомных воспоминаний о семье Бенуа и целой эпохе русского искусства. Его сын Николай Александрович (1901-1988) также был великолепным театральным художником и 35 лет проработал в миланском оперном театре «Ла Скала». Один из внуков Леонтия Бенуа — известный английский актер, режиссер и писатель Питер Устинов.
Младшая дочь Н. Л. Бенуа Екатерина вышла замуж за скульптора Евгения Лансере. Трое их детей — внуков Н. Л. Бенуа — унаследовали художественные способности семей Бенуа — Лансере. Старший сын Евгений Лансере был известным живописцем и графиком. На весь мир прославилась средняя дочь Зинаида (в замужестве Серебрякова) как блестящая художница. Часто бывая в Мариинском театре, 3. Серебрякова в рисунках пастелью запечатлела мир оперных и балетных артистов, сцены из спектаклей. Младший сын Николай Лансере пошел по стопам деда и проявил яркий талант архитектора. Был он и прекрасным акварелистом, историком архитектуры.
А. Н. Бенуа оформил в Мариинском театре оперу «Пиковая дама» Чайковского, балеты «Павильон Артемиды» Н. Черепнина и «Петрушка» И. Стравинского в постановке М. Фокина. В 1988 году создан Музей семьи Бенуа, который расположен в Петергофе во Фрейлинском корпусе, когда-то построенном Н. Л. Бенуа.
Главный оперный капельмейстер Мариинки Э. Ф. Направник сорок лет прожил рядом с любимым театром в доме № 6 по Крюкову каналу в квартире № 72 (на доме есть памятная доска). По соседству с Направником, в доме № 8, квартире № 66, жил с семьей выдающийся бас, солист Мариинского театра Федор Игнатьевич Стравинский. Его средний сын Игорь стал всемирно известным композитором-новатором музыки XX века. 27 лет Игорь Федорович прожил в родительском доме, а на сцене Мариинки были поставлены его первые балеты «Жар-птица», «Петрушка». В этих балетах Стравинского, поставленных Фокиным, Жар-птицу и Балерину танцевала легендарная прима-балерина Мариинского театра начала XX века Тамара Карсавина, жившая в том же доме, над квартирой Стравинских. Вот такая музыкально-артистическая плотность заселения отличала Театральную площадь и близлежащие места в дореволюционном Петербурге.
Никольская улица не зря была переименована в улицу Глинки в 1892 году в честь 50-летия премьеры оперы «Руслан и Людмила». Композитор не раз жил рядом с Театральной площадью по разным адресам. Начинающим 23-летним композитором он поселился на Торговой улице в доме Пискарева (ныне — улица Союза печатников, 8). В счастливую пору подготовки и премьеры «Ивана Сусанина» и недолгой женитьбы Глинка жил в Фонарном переулке, 3, в собственной квартире. В конце 30-х годов эту же квартиру занимали литераторы и журналисты братья Платон и Нестор Кукольники. Глинка часто их навещал и даже некоторое время (с 16 сентября 1840-го по февраль 1841 года) жил в квартире своих друзей, любителей музыки и либреттистов онеры «Руслан и Людмила». На стихи Н. Кукольника Глинка сочинил вокальный цикл «Прощание с Петербургом» и написал музыку к трагедии Кукольника «Князь Холмский». В этом доме Глинка создал свои шедевры — романс «Я помню чудное мгновенье» и «Вальс-фантазию» для фортепиано, вдохновленные любовью к Е. Е. Керн.
Очень «театральными» были и дома по Екатерининскому каналу, рядом с Театральной площадью. В доме № 107 жил В. Бельский, написавший либретто для опер Н. А. Римского-Корсакова «Сказка о царе Салтане», «Золотой петушок», «Сказание о невидимом граде Китеже». В доме № 109 жил великий реформатор балета XX века, танцовщик и хореограф Михаил Фокин. Его балеты «Шопениана» (на музыку Ф. Шопена), «Жар-птица» (на музыку И. Стравинского), «Павильон Армиды» (на музыку Н. Черепнина), хореографический номер «Умирающий лебедь» (на музыку К. Сен-Санса) стали шедеврами балета XX века.
В начале XIX века, до постройки К. Росси домов на Александровской площади. Театральная школа находилась в доме № 93 на Екатерининском канале. Здесь учились балерины Истомина и Телешова, актрисы Е. Семенова, А. Колосова, актер В. Каратыгин...
Дом № 90 на Екатерининском канале имеет громкую славу в истории русского театра. Здесь с 1911 года, в нарядном зале, отделанном голубым бархатом и вмещавшем 700 зрителей, работал удивительный театр «Кривое зеркало» — театр русской сатиры, театр синтетической сценической миниатюры, совмещающий слово, музыку и танец. «Кривое зеркало» основала супружеская пара: актриса Холмская и театральный критик А. Р. Кугель. Театр открылся 6 декабря 1908 года во дворце княгини 3. И. Юсуповой на Литейном проспекте, 42, который арендовал с 1905 года Союз драматических и музыкальных писателей. С 1910 года шесть лет режиссером «Кривого зеркала» был выдающийся режиссер-новатор, драматург и композитор Николай Николаевич Евреинов (1879-1953). На склоне лет, в 1950 году в Париже, он написал замечательные воспоминания об этом театре — «В школе остроумия».
В «Кривом зеркале» в 1909 году была поставлена музыкальная пародия на оперные штампы «Вампука, невеста африканская» (авторы музыки В. Г. Эренберг и Шпис фон Эшенбрух). Как писал Евреинов: «В результате своего ошеломительного успеха „Вампука" стала магическим словом, от которого сразу же зашаталось и рухнуло трафаретное оперное искусство, чтобы дать место противоположному, творчески оригинальному, а главное, елико возможно, естественному и убедительному искусству». «Вампука», «вампукисты» стали нарицательными словами, обозначавшими механические, условные сценические приемы в опере.
Историческое прошлое и настоящая жизнь Театральной площади — это многоцветная симфония звуков, ритмов, красок и форм, симфония, рожденная в содружестве архитекторов, художников, музыкантов и поэтов. Театральная площадь — подлинный музыкальный Геликон38 Петербурга, не только излучающий красоту, но и творящий ее, вдохновляющий мастеров искусств на создание новых произведений. Осеняет Театральную площадь духовным светом божественной красоты Никольский морской собор — гениальное творение Саввы Чевакинского. Религиозный храм составляет вместе с храмами искусств — консерваторией и Мариинским театром — архитектурно-этический треугольник, являясь в нем доминантой. Выполненная в недавнее время вечерняя подсветка Никольского собора подчеркивает его духовно-нравственную вершинность, вызывая сравнение с парящим ангелом.
Здесь невольно вспоминаются слова А. Блока: «Россия — молодая страна, и культура ее — синтетическая культура. Русскому художнику нельзя и не надо быть „специалистом". Писатель должен помнить о живописце, архитекторе, музыканте; тем более — прозаик о поэте и поэт о прозаике. Бесчисленные примеры благодетельного для культуры общения (вовсе не непременно личного) у нас налицо <...>. Так же как неразлучимы в России живопись, музыка, проза, поэзия, неотлучимы друг от друга — философия, религия, общественность, даже политика. Вместе они и образуют единый мощный поток, который несет на себе драгоценную ношу национальной культуры».

2 сентября 1862 года «Санкт-Петербургские ведомости» оповещали петербуржцев: «Дирекция „Русского музыкального общества" имеет честь пригласить г.г. членов Общества на открытие учреждаемой при оном консерватории <...> 8-го Сентября, в час пополудни, в помещении, занимаемом консерваторией:), у Синего моста, в доме Демидова».
Свершилось событие огромного культурного значения: наконец в России было создано профессиональное учебное заведение, способное удовлетворить потребности бурно развивавшейся русской музыкальной культуры в отечественных музыкантах разных специальностей. Напомню, что в Петербурге с XVIII века музыкальное образование давалось в Придворной певческой капелле, где воспитывались певчие, хормейстеры, композиторы, оркестранты; в Театральной школе, основанной в 1738 году, но окончательно сформировавшейся в Театральное училище к 1783 году (там обучались певцы и инструменталисты); в музыкальных классах Академии художеств, открытых в 1764 году, из учащихся которых был создан оркестр и театр, и просуществовавших несколько десятилетий (из них вышли первые русские композиторы П. Скоков и Е. Фомин).
Однако имевшихся учебных заведений было недостаточно. Для получения глубоких и профессиональных знаний русским музыкантам по-прежнему приходилось ехать за границу. Так поступили М. И. Глинка, А. С. Даргомыжский, А. Г. Рубинштейн и многие другие. В Европе уже существовало немало высших музыкальных учебных заведений. Одни из них именовались академиями музыки или высшими музыкальными школами, другие назывались консерваториями. Первые консерватории (от латинского сопзегуаге — охранять) возникли в XVI веке в Италии, в Неаполе, как приюты для сирот, которых обучали ремеслам, а также музыке и пению. В XIX веке консерваториями стали называть профессиональные музыкальные учебные заведения. Лейпцигская консерватория, основанная Ф. Мендельсоном в 1843 году, стала прообразом первой русской консерватории для ее создателя и первого директора А. Г. Рубинштейна, близко общавшегося с Мендельсоном. Мысль о необходимости создания консерватории А. Г. Рубинштейн обосновал в статье «О музыке в России», опубликованной в первом номере журнала «Век» в 1861 году. Понимание и поддержку Антон Григорьевич нашел у великой княгини Елены Павловны, покровительницы Русского музыкального общества (РМО), а вскоре и консерватории. В Михайловском дворце Елены Павловны в 1860 году открылись общедоступные бесплатные Музыкальные классы, преобразованные в 1861 году в музыкальное училище, а в 1862 году — в консерваторию. Елена Павловна давала на содержание консерватории, формирование ее библиотеки, пособия ученикам крупные суммы, и но ее ходатайству консерватория получила новые помещения. В 1866 году из маленького флигеля демидовского дома39 консерватория переехала сначала на Загородный проспект, 24, а в 1869 году — в здание Министерства внутренних дел на Театральной улице, 3 (теперь — улица Зодчего Росси). Для помощи РМО и консерватории Елена Павловна даже продала личные бриллианты. А. Г. Рубинштейн писал о великой княгине Елене Павловне: «В царской семье другой такой не было <...> она давала сверху благословение и, главное, деньги».
Директором первой русской консерватории стал А. Г. Рубинштейн (1862-1867, вторично 1887-1891). В консерваторию было принято 179 человек. Рубинштейн пригласил преподавать в консерваторию выдающихся музыкантов. Профессорский состава (из 29 знаменитых музыкантов) с самого начала был блестящий: фортепиано — А. Рубинштейн, Ф. Лешетицкий, А. Герке; хоровой класс — Г. Ломакин, К. Лядов; сольное пение — Г. Ниссен-Саломан; скрипка — Г. Венявский; виолончель — К. Шуберт и К. Давыдов; музыкальное сочинение, теория музыки — Н. Заремба и А. Рубинштейн; класс органа — Генрих Штиль, европейски знаменитый органист лютеранской церкви Святого Петра; арфа — солист императорских театров А. Цабель и др. Такого прекрасного профессорского состава из лучших артистов не имела в то время ни одна европейская консерватория. Знаменитый немецкий пианист и дирижер Ганс фон Бюлов, посетивший Россию в 1864 году, писал: «После едва ли двухгодичного существования Петербургская консерватория показывает результаты, пристыжающие все наши немецкие академии». Среди первых выпускников консерватории был П. И. Чайковский, что подтверждает справедливость слов Бюлова.
Флигель принадлежал вдове полковника О. А. Демидовой и находился на углу набережной реки Мойки и Демидова переулка (ныне переулок Гривцова). Консерватория занимала 18 комнат на первом этаже. Здание не сохранилось; на этом месте ныне д. 64/1 по набережной реки Мойки.
Помогал Рубинштейну в консерватории инспектор В. А. Кологри-вов — богатый помещик, виолончелист-любитель. Обучение было платное, и только через два года наиболее способные ученики освобождались от платы. Консерватория не являлась государственным учебным заведением, хотя ей дано было право выдавать диплом «свободного художника» наравне с Академией художеств. Вплоть до 1917 года консерватория существовала в основном на частные пожертвования и средства от платы за обучение. С 1878 года консерватория получала правительственные субсидии (15 тысяч рублей в год), которых, конечно, не хватало. Известно, что А. К. Глазунов, будучи директором консерватории с 1905 года, пользуясь своим авторитетом композитора, дирижера, не раз ходил в богатые дома с просьбой оказать материальную помощь консерватории.
В 1887 году консерватория праздновала 25-летие. Рубинштейн как директор с удовлетворением писал: «Когда я вспоминаю музыкальную Россию 25 лет тому назад и сравниваю ее с нынешней, то я не мо1у не воскликнуть: неужели таких огромных результатов консерватория могла достичь в 25-летний срок своего существования!»
Вдохновленный успехами консерватории, Рубинштейн обратился к Александру III с просьбой о новом, более просторном помещении. По царскому указу консерватории было передано пустовавшее здание Большого Каменного театра с проведением необходимой перестройки.
Рубинштейн находил Большой театр недостаточным помещением для консерватории. Он планировал один зал на две тысячи слушателей, еще два — на 800 и 300 мест, 52 класса, квартиры для служащих. По проекту архитектора Владимира Владимировича Николя (1852-1901) театральное здание было перестроено в соответствии с нуждами учебного музыкального заведения.
А. Н. Бенуа, ценитель Рубинштейна-музыканта, не смог простить ему уничтожение Большого театра — творения его деда А. К. Кавоса.
12 ноября 1896 года, уже при пятом директоре консерватории Ю. И. Иогансоне, консерватория справила новоселье. На торжественной церемонии открытия прозвучала Увертюра А. Рубинштейна, заранее приготовленная им для этого праздника. Кроме 35 учебных классов для обучения 654 учеников в здании были построены церковь, библиотека, музей, камерный Зал квартетных собраний и пристроен Большой театральный зал. Консерваторию и Большой зал Николя объединил в одно здание с внутренним двориком. Этот архитектурный комплекс и его декор выполнены в стиле итальянского Возрождения.
В петербургской архитектуре рубежа Х1Х-ХХ веков господствовал стиль, названный эклектикой или историзмом. Зодчие строили в различных исторических стилях. Николя выбрал стиль итальянского Возрождения очень удачно. Именно неоренессанс, а не классицизм Большого Каменного театра сочетался с уже построенным напротив Мариинским театром, который горожане точно называли «римским». Да и окружавшие консерваторию здания большей частью также были выдержаны в стиле эклектики. Консерватория стала главным замечательным сооружением Николя, прожившего всего 49 лет.
Малый зал квартетных собрании предназначался для экзаменов и концертов. С 1920 года он носит имя А. К. Глазунова — ректора консерватории с 1905 но 1928 год. На площадке перед залом установлен бюст Глазунова (скульптор М. Манизер, 1920). Зал украшен парадными портретами выдающихся музыкантов — профессоров консерватории: Н. А. Римского-Корсакова (художник А. Визель), А. Г. Рубинштейна за роялем (копия с картины И. Н. Крамского), A. К. Глазунова и А. К. Лядова (копии с работ И. Е, Репина), И. В. Ершова (художник А. А. Рубцов), А. Н. Есиповой в горностаевой мантии (автор неизвестен). В фойе зала находятся гипсовые бюсты М. И. Глинки и П. И. Чайковского, мраморные бюсты Л. Бетховена и Д. Д. Шостаковича. На площадке перед залом — бронзовый бюст Г. Берлиоза (автор неизвестен) и мраморный бюст B. А. Моцарта (скульптор Ф. Степанов, 1848), рядом с которым жизнерадостный семнадцатилетний Сергей Прокофьев сфотографировался во время студенческого бала.
Стену мраморной лестницы Малого зала украшают гипсовые бюсты композиторов Гайдна, Моцарта, Мендельсона, Рубинштейна и Серова. Каждый, кто поднимался по этой лестнице, волнующей красотой и воспоминаниями о великих музыкантах, игравших в этом зале (Г. Нейгауз, М. Юдина, В. Софроницкий, Г. Гульд, Артур Рубинштейн), всякий раз останавливался перед мраморной доской с именами дореволюционных лауреатов — выпускников консерватории: Чайковский, Есипова, Лядов, Ершов, Гнесин, Сафонов, Аренский, Мясковский... На этой второй, установленной в 1939 году, памятной мраморной доске (первая, дореволюционная, доска называлась «Почетные члены Императорского Русского музыкального общества») было указано 48 фамилий лауреатов и старейших педагогов — воспитанников Петербургской консерватории. Последняя фамилия датирована 1912 годом. В сентябре 2007 года эта мемориальная доска была снята и заменена двумя новыми — «Выдающиеся педагоги и учащиеся консерватории». Но и эти, третьи в истории Петербургской консерватории, почетные доски содержат, к сожалению, далеко не полный список достойных имен ее выпускников и профессоров.
Малый зал очень красив и наряден. Его декор выполнен в стиле рококо и раннего классицизма с использованием растительного орнамента, изображением музыкальных инструментов, театральных масок. Свет из овальных окон отражается в овальных зеркалах противоположной стены. Живописное панно на потолке, написанное художниками А. Рябушкиным и В. Беляевым по мотивам античных мифологических сюжетов, прославляет искусства. Его центральная фигура — Аполлон-Мусагет с лирой в руках.
В 1896 году в Малом зале был установлен большой орган фирмы «Валькер». В 1961 году он был заменен чешским органом фирмы «Ригер». В октябре 2009 года установлен новый современный орган немецкой фирмы "Eule". В фойе Малого зала стоят рояли П. И. Чайковского, А. К. Глазунова и А. К. Лядова, в витринах развернута выставка, посвященная истории консерватории. На стенах висят замечательные фотопортреты выдающихся музыкантов. Это работы прекрасного фотографа В. С. Еригоровича (гобоиста филармонического оркестра Е. А. Мравинского).
Концертная жизнь Малого зала консерватории имени А. К. Елазунова и сегодня очень интересна и разнообразна. Здесь можно услышать фортепианную, скрипичную, виолончельную, духовую и вокальную музыку, квартеты и хоровые сочинения, выступления симфонических оркестров. Так, в 2000 году прозвучали все двойные клавирные концерты И. С. Баха в исполнении пианистов мировой известности — петербуржца, воспитанника, а ныне преподавателя консерватории Владимира Мищука и профессора Московской консерватории Н. Л. Штаркмана с симфоническим оркестром Капеллы (дирижер А. Чернушенко). Регулярно проходят квартетные собрания, знакомящие с шедеврами этого жанра и лучшими исполнителями.
После масштабной реставрации Малый зал имени А. К. Елазунова торжественно открылся в мае 2001 года. К этому событию был приурочен I фестиваль «Международная неделя консерваторий», ставший ежегодным.
С 1976 года в Малом зале в день рождения Д. Д. Шостаковича, 25 сентября, с 1976 года стали проходить «Шостаковические чтения». (Затем Чтения переместились в класс № 9.) Инициатором и бессменным руководителем этих уникальных собраний музыкантов, ученых, всех, кто знал и помнил Дмитрия Дмитриевича, явилась профессор Софья Михайловна Хентова (1922-2002). Она — автор многих книг о Д. Д. Шостаковиче. Традицию Шостаковических чтений
Глава 18. Первая русская консерватория
А. В. Белякаева-Казанская. Силуэты музыкального Петербурга
продолжает (теперь — в Доме композиторов) ее сын — Владимир Абрамович Гуревич, профессор, доктор искусствоведения.
В 1915-1916 годах выдающаяся пианистка, профессор Петербургской консерватории Мария Николаевна Баринова дала в Малом зале цикл «Исторических концертов». Она исполняла фортепианные сочинения трех веков и комментировала их. Баринова повторила музыкальный подвиг А. Г. Рубинштейна, впервые осуществившего цикл «Исторических фортепинных концертов» в консерватории в 1888-1889 годах. Тогда он в 32 концертах-лекциях исполнил 877 пьес 57 композиторов.
В стремительном беге времени, неуклонном движении вперед в стенах первой русской консерватории — ныне Санкт-Петербургской государственной консерватории имени И. А. Римского-Корсакова — сменилось не одно поколение профессоров и студентов, в свою очередь становившихся выдающимися артистами и профессорами. Особенную память заслужили ее директора А. Рубинштейн,
К. Давыдов, А. Глазунов, П. Серебряков.
С 1979 по 2002 год консерваторию возглавлял выдающийся музыкант — хоровой, оперный и симфонический дирижер, профессор Владислав Александрович Чернушенко.
В 2002-2004 годах ректором был виолончелист, заслуженный артист России профессор Сергей Павлович Ролдугин. На этом посту его сменил известный композитор, профессор Александр Владимирович Чайковский (с 2004 по 2008). С 2008 года по апрель 2011-го консерваторию возглавлял скрипач и дирижер, народный артист России, профессор Сергей Валентинович Стадлер.
Консерватория помнит и гордится своими лучшими профессорами как прошлого, так и настоящего. С 1871 года и до конца жизни Н. А. Римский-Корсаков вел в консерватории классы инструментовки, композиции, руководил оркестровым классом. 
Класс № 36, где он преподавал, носит его имя. Затем в этом классе с молодыми композиторами занимался Д. Д. Шостакович. До 2010 года в тридцать шестом классе вел класс композиции один из учеников Шостаковича, композитор, профессор Борис Иванович Тищенко (1939-2010).
Классы третьего этажа помнят великих педагогов-инструменталистов. Класс № 25 «имени Л. С. Ауэра»: здесь за 50 лет педагогической работы Ауэр воспитал целое поколение скрипачей с мировым именем, и среди них — Я. Хейфец, М. Полякин, Е. Цимбалист. Его последний ученик Ю. Эйдлин передал эстафету скрипичного мастерства М. Вайману, Б. Гутникову. Сейчас скрипичную славу петербургской скрипичной школы поддерживают профессора В. Овчарек, М. Гантварг, Л. Казарина.
Традиции русской виолончельной школы, заложенные в консерватории К. Давыдовым, продолжили в классе № 24 И. О. Брик, Б. Н. Бурлаков, Э. Г. Фишман. А. Я. Штример воспитал Д. Б. Шафрана и Анатолия Павловича Никитина, ныне возглавляющего прославленную ленинградско-петербургскую виолончельную школу.
Огромный отряд выдающихся оперных и симфонических дирижеров воспитал Илья Александрович Мусин, в январе 1999 года ушедший из жизни на 96-м году. Патриарх отечественного дирижирования, Мусин преподавал с 1931 года. Среди его учеников А. Дмитриев, М. Янсонс, Ю. Темирканов, В. Гергиев, В. Чернушенко и многие дирижеры, работающие по всему миру.
В классе № 29 долгие годы обучали хормейстеров руководитель Ленинградской хоровой капеллы, уникальный хоровой дирижер М. Г. Климов и одна из его талантливейших учениц профессор Е. П. Кудрявцева, глава хоровой школы.
В классе имени выдающегося органиста профессора И. А. Браудо (№ 37) органисты учатся у Н. Оксентян, Т. Чаусовой.
В фортепианных классах второго этажа преподавали легендарные пианисты: Н. Голубовская, А. Есипова, Т. Кравченко, Л. Николаев, В. Нильсен, Н. Перельман, Н. Позняковская, П. Серебряков. Ныне в них преподают профессора В. Вишневский, П. Егоров, Л. Зайчик, О. Малов, Е. Мурина, Г. Федорова, Е. Шишко.
В консерватории XXI века на 27 кафедрах работают 225 преподавателей и учатся 924 студента из России и зарубежья. Среди профессоров ц доцентов — известные композиторы Г. Банщиков, Г. Белов, А. Мнацаканян, Г. Корчмар, В. Наговицин, С. Слонимский; дирижер Л. В. Белякаева-Камнская. Силуэты музыкального Петербурга Ю. Гамалей, режиссеры Ю. Александров и С. Гаудасинский. На кафедре русских народных инструментов свое мастерство передают молодежи профессора О. Шаров (баян) и М. Сенчуров (балалайка). До сих пор в консерватории помнят блистательного виртуоза-балалаечника Михаила Данилова, безвременно умершего. В лучших традициях русской вокальной школы, основанной еще К. Эверарди, И. Ершовым, 3. Лодий, В. Луканиным, обучают тайнам пения талантливую молодежь солисты Мариинского театра И. Богачева, Е. Гороховская, В. Лебедь, Т. Новикова, Е. Перласова, С. Ялышева. Консерватория гордится своими воспитанниками, знаменитыми певцами В. Атлантовым, Е. Образцовой, В. Нестеренко, А. Нетребко, Е. Акимовым...
Блестящая плеяда музыкальных ученых сложилась в консерватории после 1917 года: А. Оссовский, Б. Асафьев, С. Гинзбург, М. Дру-скин, М. Бражников, М. Михайлов, Г. Тигранов, А. Дмитриев, П. Вуль-фиус, Ф. Рубцов, X. Кушнарев, Ю. Тюлин. Их многочисленные ученики успешно работают ныне в науке и педагогике.
Петербургскую — Ленинградскую консерваторию окончили великие композиторы XX века С. Прокофьев, Н. Мясковский, Д. Шостакович, Г. Свиридов, В. Соловьев-Седой, В. Гаврилин, Г. Уствольская, великие пианисты М. Юдина, В. Софроницкий, Г. Соколов.
Грустно оттого, что, проходя по консерватории, уже не встретишь короля флейтистов Г. П. Никитина, «золотую валторну» Петербурга В. М. Буяновского, царицу концертмейстеров С. Б. Вакман... Но недаром гласит мудрая поговорка: «Учитель, воспитай ученика». Проходит смена поколений. Талантливые музыканты, гордость консерватории: скрипачи С. Стадлер, И. Иофф, М. Яковлева, А. Лаухина; виолончелисты С. Ролдугин, А. Массарский, С. Словачевский, К. Тимофеев; пианисты В. Мищук, И. Урьяш, П. Лаул, П. Осетинская, О. Белов, Н. Мажара, А. Пироженко; органисты Д. Зарецкий, А. Курбанов, Д. Марков, М. Мищенко, Ю. Семенов; дирижеры А. Сладковский, Т. Сохиев и многие, многие талантливые студенты и выпускники Петербургской консерватории вселяют надежду на ее не менее замечательное будущее.
Учиться в консерватории — заветная мечта каждого музыканта. Однако быть консерваторцем не только почетно, но и ответственно: это огромный каждодневный труд, к которому надо готовить себя с детства. П. И. Чайковский говорил, что талант — это один процент способностей и 99 процентов труда. 
Дореволюционная консерватория соединяла среднее и высшее учебное заведение. Обучение начиналось на младшем отделении в 9 лет, а в 16 лет ученики мосле экзаменов переводились на старшее отделение. Лишь в 1918 году 11етроградская и Московская консерватории были приравнены к высшим учебным заведениям, и в 1923 году младшие классы были упразднены. В годы советской власти сформировалась стройная преемственная система музыкального образования: детская музыкальная школа — музыкальное училище — консерватория.
При Петербургской консерватории имею гея два средних учебных заведения: Музыкальный колледж имени Н. А. Римского-Корсакова (основано в 1918 году) и Средняя специальная музыкальная школа-лицей при консерватории для одаренных детей, открытая в 1936 году.
В годы Великой Отечественной войны Ленинградская консерватория вынесла немало испытаний. Пятьдесят два ее преподавателя и студента погибли на фронте. Их имена навечно занесены на мраморную доску, укрепленную на стене лестницы Малого зала. В августе 1941 года большая часть преподавателей и студентов консерватории была эвакуирована в Ташкент, где в нелегких условиях военного тыла три года продолжалась учеба и давались концерты. Но в блокадном Ленинграде осталась часть консерваторцев. Вопреки голоду и холоду, артобстрелам и бомбежкам завершили свои научные труды профессора Б. Асафьев и Р. Грубер; активную музыкально-просветительскую работу вел профессор А. Оссовский. Выступали по радио, в госпиталях, в воинских частях и концертных залах и продолжали обучение студентов пианисты А. Каменский, М. Бихтер, певицы 3. Лодий, Л. Андреева-Дельмас, В. Павловская-Боровик и другие преподаватели консерватории. Лишь после снятия блокады, осенью 1944 года, консерватория воссоединилась с вернувшимися «ташкентцами», и вновь закипела нормальная учебная жизнь. Сильно пострадавшее от артобстрелов, неотапливавшееся здание консерватории постепенно восстанавливалось. В марте 1944 года, когда отмечалось столетие со дня рождения Н. А. Римского-Корсакова, Ленинградской консерватории было присвоено его имя в честь огромных заслуг Николая Андреевича перед отечественным музыкальным образованием.
Большой зал консерватории был открыт 21 ноября 1896 года. Вытянутый, прямоугольной формы зал с партером, ложами и балконом вмещал 1875 зрителей. Зал был наряден и декорирован в стиле неоренессанса (пилястры коринфского ордера и между ними — арочные ниши, лепной растительный орнамент включал изображения лиры). 
Стены опоясывал балкон, поддерживаемый горизонтальными лепными кронштейнами; над входом в зал помещалась дугообразная галерея, плавными очертаниями перекликавшаяся с порталом сцены. Художник Саля расписал плафон сюжетами «Весна», «Утро», «Вечер». Украшала зал большая хрустальная люстра. Фотография Е. Морозовой 1896 года запечатлела для нас красивый Большой зал, которого уже нет. В Большой зал вела нарядная парадная лестница из ревельского мрамора, по которой мы и поныне поднимаемся в Театр консерватории. Фойе Большого зала украсили две мраморные скульптуры: П. И. Чайковского, сидящего в вольтеровском кресле с раскрытыми на коленях нотами (скульптор В. Беклемишев, 1898), и А. Г. Рубинштейна в полный рост, опирающегося левой рукой на этажерку с нотами и книгами (скульптор Л. Бернштам, 1902).
Театр перестраивался в 1911 году по причине неудовлетворительной акустики из-за несоответствия длинного узкого зала и небольшой сцены. Архитектор Т. Бардт за счет прирезанной к консерватории части площади технически переоборудовал и увеличил сцену, укоротил зал.
О театральной истории Большого зала консерватории с 1896 года подробно рассказано в предыдущей главе. Напомню кратко, что в этом зале вплоть до 1917 года время от времени выступали частные итальянские оперные группы; что силами студентов консерватории давались концерты и оперные спектакли; что с 1912 по 1919 год здесь работал Театр музыкальной драмы. После революции в 1919 году в нем открылся организованный А. Блоком и М. Горьким Большой драматический театр, вскоре переехавший в здание бывшего Суворинского театра на набережной Фонтанки, 65 (ныне — Большой драматический театр имени Г. Товстоногова).
Старожилы еще помнят, что в 20-е годы в Большом зале демонстрировались кинофильмы и показывал спектакли Театр рабочей молодежи (ТРАМ).
В 1923 году открылась Оперная студия консерватории, а с 1933 года Большой зал стал полностью принадлежать консерватории.
В 1963 году по проекту архитектора Б. Журавлева Большой зал был модернизирован и стал похож на современные дворцы культуры.
До сих пор трудно смириться с утратой архитектурно-художественного стилевого единства «нового» Большого зала и консерватории. Хорошо, что реконструкция не коснулась мраморной лестницы и галереи над ней. О благородной старине напоминают портреты итальянских певцов Гризи и Марио.
В истории Петербургской консерватории есть славная и многострадальная страница — Музей консерватории. Он был спроектирован Николя в небольшой угловой комнате Большого зала, с окнами на Торговую улицу, и предназначался для музея основоположника русской музыки М. И. Глинки. В этой комнате поставили рояль Глинки, поместили коллекцию нот, автографов, мемориальных вещей. В 1900 году по инициативе Дирекции ИРМО в консерватории открылся музей А. Г. Рубинштейна. В просторном кабинете, предназначавшемся для директора ИРМО, покровителя консерватории, архитектор-художник Р. Мельцер спроектировал устройство и убранство музея. Вышедший в 1902 году каталог Музея имени А. Г. Рубинштейна дает представление о его богатой и разнообразной коллекции. В музее находились автографы сочинений А. Г. Рубинштейна, его портреты, личные вещи, белый рояль «Беккер», фотографии мест, связанных с его жизнью, письма, дипломы, подношения и многое другое.
До революции консерватория обладала ценнейшим собранием редких музыкальных инструментов, среди которых были и работы Страдивари, подаренные консерватории Матвеем Виельгорским.
В советское время все три музея были расформированы и их экспонаты были переданы в разные хранилища. Большая часть музейных сокровищ консерватории оказалась в Зубовском институте (теперь— Российский институт истории искусств).
...По инициативе и при непосредственном участии известного музыковеда, профессора консерватории Эрры Суреновны Барутчевой 18 марта 1969 года в день 125-летия Н. А. Римского-Корсакова был открыт Музеи истории консерватории. Его коллекции разместились примерно на том месте, где был когда-то музей М. И. Глинки, на площадке Большого зала. Фонды современного Музея истории консерватории разнообразны и за сорок лет значительно выросли. Личные вещи деятелей консерватории, мемориальная мебель, дипломы, приветственные адреса и телеграммы, живописные, графические и скульптурные портреты, фотографии, рукописи, автографы — всего и не перечислишь. Есть в музее и обширный собственный фонд А. К. Глазунова, воссоздан его кабинет.
Двадцать лет заведовала музеем Наталия Павловна Григорьева; с 1994 по 2001 год — Рахиль Соломоновна Томбек. С 2001 года музеем заведует выпускница консерватории, ученица Э. С. Барутчевой Ольга Николаевна Гаврилина. В Музее работают преданные отечественной культуре сотрудники — бескорыстные и приветливые. Они охотно знакомят всех желающих с содержанием своих экспонатов. Да вот беда: музею стало тесно, требуется расширение его площади. Сегодня Музей истории консерватории подобен драгоценной шкатулке, в которой бережно сохраняются сокровища. Давно пора превратить это богатейшее музыкальное хранилище в научно-экспозиционный, современный музей истории первой русской консерватории.
Глава 19
Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства и его филиалы
Мемориальный музей-квартира Н. А. Римского-Корсакова. — Мемориальная квартира актеров Самойловых. — Мемориальный музей-квартира Ф. И. Шаляпина. — Выставка музыкальных инструментов в Шереметевском дворце
В самом центре Петербурга, рядом с Невским проспектом, на площади Островского в доме №6 находится один из самых удивительных музеев — Государственный музей театрального и музыкального искусства. Его задача — сохранить, запечатлеть в памяти потомков живое и ускользающее искусство театра. Ведь после того как опустился занавес, опустел зал, спектакль существует лишь в нашей памяти. И вот артист Александрийского театра И. Ф. Горбунов начал собирать все, что связано с театром: афиши, программки, эскизы декораций, костюмы, портреты актеров, драматургов. Его коллекция и ряд других частных собраний видных деятелей театра — Л. Н. Жевер-жеева, А. Е. Молчанова, В. В. Протопопова, В. А. Мичуриной, П. В. Самойлова и других — и легла в основу Театрального музея, открытого в декабре 1918 года.
Фонды Театрального музея постоянно пополнялись, и теперь его объем почти 400 000 единиц: чертежи театральных зданий, макеты декораций спектаклей, предметы театрального быта (бинокли, веера, мебель, театральные костюмы) — самые разные атрибуты петербургских театров от XIX века до наших дней. Например, в музее можно увидеть подлинные вещи М. И. Глинки с его письменного стола; золотой браслет великой французской актрисы Рашель, выступавшей в Михайловском театре; эскиз (увы, уже не существующего) нарядного портального занавеса для Михайловского театра, выполненного знаменитым художником-декоратором А. Роллером в 1853 году.
А помните ли вы трогательный, сердечный фильм «Зеленая карета», снятый режиссером Я. Фридом на «Ленфильме» в 1967 году (в главной роли Н. Тенякова, музыку написал композитор В. Чистяков) о замечательной русской актрисе Вареньке Асенковой, умершей от чахотки в возрасте 24 лет в 1841 году?
В музее хранится ее портрет (художник И. Алексеев) и столик для вышивания. Костюм М. Н. Ермоловой для роли Марии Стюарт, слепок с ноги великой балерины Анны Павловой и принадлежавший ей серебряный чайный сервиз, статуэтка другой звезды Мариинского театра — Тамары Карсавиной, изображенной в воздушном, полетном танце, — эти и многие другие экспонаты помогают нам, подобно машине времени, ощутить атмосферу театра прошлого.
Музей театрального и музыкального искусства занимает помещение Дирекции императорских театров в здании, построенном К. Росси за Александринским театром в ансамбле с Театральным училищем (ныне — Академия балета имени А. Я. Вагановой). В одной из квартир флигеля Дирекции императорских театров жил художник К. Коровин — прославленный театральный декоратор. На третьем этаже в бывшей приемной комнате и квартире директора императорских театров размещены экспозиции. А в кабинете директора теперь уютный концертный зал и видеолекторий. Камерные музыкальные и литературные протраммы предлагают зрителям артисты «Петербург-концерта».
Видеолекторий совершает просто чудо: не выезжая из Петербурга, мы можем увидеть и услышать оперные и балетные шедевры в прекрасном исполнении мировых звезд, в постановках лучших театров мира — парижского «Гранд-опера», миланского «Ла Скала», нью-йоркского «Метрополитен-опера», лондонского «Ковент-Гардена», венецианского «Ла Фениче».
У музея театрального и музыкального искусства четыре филиала.
Музей-квартира Н. А. Римского-Корсакова на Загородном проспекте, 28. В глубине двора, на третьем этаже пятиэтажного дома, в квартире № 39 Николай Андреевич Римский-Корсаков прожил в кругу своей большой и дружной семьи41 с 1893 года до последних дней (умер 5 июня 1908 года на своей даче в Любенске под Лугой. Там теперь также замечательный музей-усадьба). В этой квартире композитор написал «Летопись моей музыкальной жизни», учебник «Основы оркестровки», одиннадцать опер, среди них — «Садко», «Сказка о царе Салтане», «Царская невеста», «Кащей бессмертный», «Золотой петушок», изумительные романсы на стихи А. С. Пушкина «Не пой, красавица, при мне», «Редеет облаков летучая гряда».
В кабинете композитора все вещи расположены так, как это было при жизни композитора: письменный стол с бронзовой чернильницей и ручкой с золотым пером, очки с футляром, в углу — старинное бюро работы тихвинских мастеров (с родины композитора — города Тихвина). Подлинность обстановки кабинета подтверждается портретом композитора, написанным здесь великим художником Валентином Серовым в 1898 году.
Ощущение подлинности творческой атмосферы квартиры композитора не покидает нас и в гостиной, главным притягательным центром которой является рояль фирмы «Беккер». По нечетным средам у Римских-Корсаковых проходили музыкальные вечера. Их посещали коллеги и ученики Николая Андреевича. Приходили не только музыканты, но и литераторы, художники. В гостиной Римских-Корсаковых играли С. Рахманинов, А. Скрябин, А. Глазунов, пел Шаляпин. Постоянно в этом доме бывали И. Стравинский, А. Лядов, М. Беляев, В. Стасов и многие выдающиеся музыканты.
Среди поклонников таланта композитора был и Василий Васильевич Ястребцев (1866-1934), оставивший подробные описания всех своих встреч с Римским-Корсаковым, в том числе на «средах» с 1886 по 1908 год. Ястребцев работал старшим делопроизводителем Государственного дворянского земельного банка и был страстным любителем и просвещенным знатоком музыки. Некоторое время он занимался по классу гармонии в Петербургской консерватории, и при приеме его экзаменовал Николай Андреевич. Ястребцев, став одним из близких композитору людей, пропагандировал и исследовал творчество Римского-Корсакова.
Вот одна из записей Ястребцева от 16 марта 1902 года (привожу с некоторыми сокращениями): «Отправился к Римским-Корсаковым на званый вечер (чествовали задним числом день рождения Николая Андреевича: 6 марта). Кроме меня, были М. Н. Римский-Корсаков, Владимир Васильевич Стасов, Глазунов, Лядов, Н. Соколов, Беляев, Арцыбушев, братья Блуменфельды, Кочергин с женою, двое Оссов-ских, Владимир Иванович Бельский с женою, студенты — Н. Рихтер, Митусов со своей невестой, В. Троицкий, Добржанский и Миронов. <...> Между чаем и ужином много играли и пели. Была исполнена Вторая соната Глазунова (исполнил Ф. Блуменфельд) <...>. Далее — „Гунненшлахт" Листа (исполнили братья Блуменфельды), „Семинарист" Мусоргского и все Детские песенки Лядова (пел С. Блуменфельд, аккомпанировал Феликс Михайлович) <...>. Во время ужина Николай Александрович Соколов забавлял все общество массою комических рассказов (чтение Пушкина диаконом и дьячком). <...>.
После ужина была представлена экспромтом одноактная итальянская опера (пародия) доброго старого времени, с массою искусственного трагизма и одною смертью. <...> В заключение Феликс Блуменфельд сыграл сцену Проводов масленицы. Пляску скоморохов, гимн берендеев и заключительную песню Яриле-солнцу. Последние два номера мы все подтягивали хором.
Мы со Стасовым вышли чуть ли не первыми, между тем было уже начало 5 часа утра. Давно не было так весело у Римских-Корсаковых, как сегодня, заметил я, когда мы вышли на лестницу. „А все потому, — сказал Владимир Васильевич, — что собралась такая масса талантливых людей. Нечто подобное, — добавил Стасов, — бывало и у Даргомыжского и у Бородина"».
А вот запись от 26 ноября 1906 года: «Был с половины девятого до половины пятого ночи (вернее, утра) у Римских-Корсаковых „на Шаляпине". Чудесный вечер! <...> Но вот около 11ч. раздался звонок, и явился сам виновник сегодняшнего собрания, и началась музыка. Федор Иванович пел „на все голоса": и басом, и баритоном, и тенором, и сопрано.
Были исполнены: первые две картины I действия и часть II действия <...> из „Каменного гостя" Даргомыжского <...> далее — весь „Моцарт и Сальери" Римского-Корсакова, причем Федор Иванович пел и Моцарта, и Сальери, и, наконец, романс Мусоргского „По грибы"; аккомпанировал Ф. М. Блуменфельд, и аккомпанировал чудесно <...>».
Ф. И. Шаляпин вспоминал в автобиографической книге «Маска и душа»: «Собирались музыканты большей частью то у В. В. Стасова, их вдохновителя и барда, то у Римского-Корсакова па Загородном проспекте. Квартира у великого композитора была скромная. Большие русские писатели и большие музыканты жили не так богато, как — извините меня — живут певцы <...>. Маленькая гостиная, немного стульев и большой рояль. В столовой — узкий стол. Сидим мы, бывало, как шашлык, кусочек к кусочку, плечо к плечу — тесно. Закуска скромная. А говорили мы о том, кто что сочинил, что кому хорошо удалось, что такой балет поставлен хорошо, а такая-то опера — плохо: ее наполовину сократил Направник, который хотя и хороший дирижер, но иногда жестоко не понимает, что делает <...>. А то запевали хором: Римский-Корсаков, Цезарь Кюи, Феликс Блуменфельд, другие и я».
Из воспоминаний младшего сына композитора Владимира Николаевича Римского-Корсакова: «Музыкальные собрания в доме отца происходили с давних пор, по от случая к случаю. Друзья-композиторы и артисты бывали у нас на проигрываниях новых сочинений Николая Андреевича или после первых представлений его опер, концертов и т. д. Только с января 1905 года музыкальные собрания у нас приобрели регулярный характер и назывались „нечетными средами", так как происходили в среды по нечетным числам каждого месяца. Эти „нечетные среды", на которые обычно никто специально не приглашался, всегда носили очень скромный характер, однако они бывали подчас довольно многолюдны и весьма интересны по содержанию».
К 1918 году дети Римских-Корсаковых выросли и уже жили отдельными семьями. В квартире осталась одна вдова композитора, Надежда Николаевна. Большие квартиры тогда уплотняли, превращали в коммунальные. Чтобы избежать этой участи, Надежда Николаевна переехала в дом своего сына Андрея Николаевича, где и скончалась в 1919 году. Но вся обстановка и вещи многие годы сохранялись детьми и внуками композитора.
И вот наконец 27 декабря 1971 года торжественно открылся Музей-квартира Н. А. Римского-Корсакова. По подлинности обстановки этот музей сравним лишь с Домом-музеем П. И. Чайковского в Клину и Музеем-квартирой А. Н. Скрябина в Москве.
К сожалению, не дожил до открытия музея своего отца Владимир Николаевич Римский-Корсаков (1882-1970) — юрист, скрипач, музыковед, первый друг И. Ф. Стравинского. Владимир Николаевич вместе со своей дочерью Татьяной Владимировной (архитектором) с 1944 года долго и упорно «пробивал» идею воссоздания мемориальной квартиры Николая Андреевича. В 1948 году Ленсовет принял решение об открытии музея в 1950 году. Однако это решение было отменено (чиновники ссылались на острую нехватку жилья в послевоенном Ленинграде и на невозможность расселить 10 квартиросъемщиков). Наконец в сентябре 1967 года Ленсовет принял окончательное решение о создании мемориального музея-квартиры Н. А. Римского-Корсакова. Четыре года шел капитальный ремонт здания, и музей открылся в 1971 году, когда Владимира Николаевича уже не было в живых.
В мемориальном Музее-квартире Н. А. Римского-Корсакова научные сотрудники бережно сохраняют и развивают музыкальные традиции этого дома. По нечетным средам, в субботу и воскресенье проводятся концерты. Наряду с классическими произведениями Римского-Корсакова и его современников в небольшом уютном камерном зале музея на 50 человек можно услышать и современную музыку, побывать на авторских вечерах петербургских композиторов. Как и раньше, в этом доме много и охотно играет талантливая молодежь — учащиеся музыкальных школ и училищ, студенты и аспиранты консерватории. Выступают и мастера.
Недавно музей получил второй концертный зал (80 мест) на первом этаже, и концертно-просветительская жизнь Музея-квартиры Н. А. Римского-Корсакова стала еще интенсивнее и разнообразнее.
Мемориальная квартира актеров Самойловых открыта 28 января 1994 года. Это самый молодой, но очень привлекательный музыкально-театральный музей. Находится он на Стремянной улице, 8 — прямо за гостиницей «Невский палас», под одной с ней крышей. Музей открыт в бывшей квартире одного их ярких представителей этой артистической династии — Василия Васильевича Самойлова. В фондах Театрального музея, а также у потомков Самойловых сохранились ценные свидетельства славы русского театра.
Этот музей очень музыкальный. Музыка звучит в прекрасном камерном зале, в котором стоит рояль фирмы «Бехштейн», принадлежавший ленинградскому композитору О. Евлахову. Музыкальны и судьбы актеров Самойловых.
Научные сотрудники мемориальной квартиры Самойловых так организовали музейное пространство, что посетитель погружается в атмосферу русского театра прошлого, знакомится с многочисленными представителями этой актерской семьи. У каждого из Самойловых был свой характерный актерский облик.
Родоначальником актерской династии Самойловых был Василий Михайлович (1782-1839) — драматический тенор. Сын московского купца, он с детства увлекался музыкой, учился игре на кларнете, пел в церковном хоре на Арбате. Поскольку родители не одобряли его увлечения музыкой, он сбежал в Петербург, где стал петь в церкви на Сенной площади. Его голос был замечен. Вокальные педагоги у него были знаменитые — И. А. Дмитриевский и А. М. Крутицкий. Самойлов дебютировал 21 октября 1803 года в пьесе «Суд царя Соломона» с музыкой А. Н. Титова. В. М. Самойлов был солистом петербургского Большого театра с 1809 до 1839 года, в эпоху выдающегося композитора и дирижера К. А. Кавоса. Голос его был звучный и гибкий, а темперамент очень яркий. Сценическое мастерство и богатые вокальные и артистические данные помогали актеру исполнять самые разные роли. Нередко он в одном спектакле играл несколько ролей. Его голос диапазоном до трех октав позволял петь не только теноровые, но и баритоновые партии. Поскольку в русском театре того времени еще не произошло деление на музыкальный и драматический театры, то Самойлов исполнял и драматические роли.
Глинка отзывался о Самойлове как о «певце весьма примечательном». В 1808 году Кавос специально сочинил для него и его жены — певицы С. В. Черниковой оперу «Три брата горбуна». Пел Самойлов во многих операх Моцарта, Россини, Буальдье, Вебера.
Его жена Софья Васильевна Черникова-Самойлова (1787-1854) обладала нежным лирическим сопрано, была даровитой артисткой. Ее считали лучшей Русалкой в знаменитой в то время опере С. Давыдова «Леста, днепровская русалка». Прекрасно она пела и русские народные песни. Часто выступала в дуэте со своим мужем — и в начале карьеры, в операх «Редкая вещь» Мартини и «Оберон» Вебера, и позже, в «Дон Жуане» Моцарта, где была очаровательной Церлиной.
Итальянский композитор и капельмейстер Большого театра Ф. Ан-тонолини считал, что если бы не ограниченность музыкального образования, эта семейная пара стала бы в Италии первыми артистами.
Смерть Василия Михайловича была трагической. Он пел в церковном хоре в Кронштадте и, возвращаясь в Петербург, попал в бурю и утонул. 
В музее можно увидеть портрет В. М. Самойлова в расцвете сил, написанный художником Ф. П. Солнцевым в 20-е годы XIX века.
У Василия Михайловича и Софьи Васильевны было 14 детей, трое из которых умерли в детстве. Дети унаследовали от родителей музыкальные и актерские способности. Мария Васильевна (1807-1880) была очень музыкальна, играла на арфе и фортепиано. Несколько уроков дал ей знаменитый пианист и композитор Дж. Фильд, приятель В. М. Самойлова. Мария Васильевна дебютировала в опере, но вскоре перешла в драматическую труппу на водевильные роли. Выйдя замуж за богатого купца, оставила сцену.
Красавица Вера Васильевна (1824-1880) в зените своей артистической славы покинула сцену, выйдя замуж за офицера. О ней критик А. Григорьев писал в 1851 году, что она «в настоящее время, конечно, не имеет соперниц ни на одной из русских сцен», и прочил ей славу великой трагической актрисы.
Очаровательная, веселая Надежда Васильевна Самойлова (1818-1899) имела чудесный голос, огромные способности к имитации, превосходно танцевала. Она, как и Вера Васильевна, поначалу выступала в оперных ролях, но затем перешла на драматические, особенно блистая в водевилях. Н. В. Самойлова являлась достойной соперницей Асенковой и ее близкой подругой. В музее экспонируется портрет Асенковой в роли Эсмеральды с лютней в руках (художник Гау). После ранней смерти Асенковой Надежда Васильевна стала ее полноправной преемницей. Не став оперной певицей, она вставляла в водевили дополнительные вокальные номера — русские народные песни, романсы Шуберта, Варламова. Театральный критик В. Крылов писал: «Водевиль для нее составляет маленькую оперу». Надежда Васильевна с успехом пела в драматических пьесах с музыкой А. Варламова (по пьесе Шекспира «Гамлет» — Офелия), М. Глинки (в пьесе Н. Кукольника «Князь Холмский» — Рахиль), в опере-водевиле Г. Доницетти «Дочь полка» (Мария).
Любовь Васильевна, считаясь «дурнушкой», не выступала на сцене, но преподавала в Театральной школе и прекрасно рисовала. В мемориальном музее Самойловых выставлена ее живописная работа, запечатлевшая гостиную в доме Самойлова (на Торговой улице), украшенную картинами, и трех детей Самойловых.
Василий Васильевич Самойлов (1812-1887) — сын В. М. Самойлова — был крупнейшим представителем театральной семьи Самойловых. Он дебютировал на сцене в 1834 году сначала как оперный певец в роли Симеона (Большой театр, опера Э. Н. Мегюля «Иосиф Прекрасный») и был зачислен в группу, выступал в водевилях с пением. Но вскоре, понимая недостаточность своего голоса для оперной сцены, перешел в Александринский театр, где и прослужил во славу русского театра с 1835 по 1875 год. Характерный актер, он играл одинаково успешно и в водевилях, и в мелодрамах, превосходно исполнял куплеты и отлично танцевал. Глинка подарил ему рукопись водевильных куплетов. От отца он унаследовал потрясающее искусство перевоплощения. Самойлов-второй придавал большое значение внешнему облику и рисунку роли. Салтыков-Щедрин говорил, что Самойлов «жил па сцене, а не изображал», Достоевский восторгался его психологизмом, достоверностью создания образа на сцепе.
Самойлов был еще одареннейшим живописцем и рисовальщиком. В начале своей артистической карьеры он подрабатывал как художник иллюстрированных журналов. Его кисти принадлежит множество портретов, пейзажей, набросков ролей, в которых, так же как и в драматической игре, он раскрывал внутреннюю сущность портретируемого, отталкиваясь от внешнего облика. Рисовал он и своих любимых животных, которых в его доме было множество: кошки, собаки, попугаи. О близости с Глинкой говорят портретные зарисовки и карикатуры на Глинку, исполненные Самойловым-художником. Создал Самойлов и свой «Автопортрет в мастерской». Эту картину можно увидеть в музее на Стремянной.
К 30-летию своей актерской службы Василий Васильевич получил от публики бриллиантовый лавровый венок — знак горячей любви и признательности. Юбилей В. В. Самойлова отмечали в Мариинском театре. Братья А. и И. Шарлемани (архитекторы и художники) преподнесли Василию Васильевичу картину в виде театральной сцены, на которой изображены все сыгранные им за 30 лет роли, в том числе и женские. Эту картину Самойлов запечатлел на «Автопортрете в мастерской», так же как и свою любимую собаку, лежащую у его ног. В экспозиции музея есть и речной пейзаж в бурю, написанный совместно с И. Айвазовским в 1851 году.
В 1868 году Василий Васильевич купил дом № 8 на Стремянной улице. Во втором этаже жила его семья и сестры, а другие этажи сдавали внаем под квартиры. Самойловы прожили в своем доме до 1896 года, когда он был продан вдовой артиста.
Квартира Самойловых при жизни Василия Васильевича была притягательной для артистов, музыкантов, художников. В его кабинете собирались Айвазовский, Брюллов, Крамской, А. Рубинштейн, профессор консерватории скрипач Л. Ауэр. Звучала музыка, в том числе и любимого Самойловым Глинки. Под аккомпанемент Рубинштейна Василий Васильевич любил исполнять романс Глинки на стихи А. Пушкина «Заздравный кубок». Талантливыми импровизациями поражал гостей младший сын Василия Васильевича Павел: он играл, не зная нот и не желая профессионально учиться музыке. Рубинштейн ласково называл его «талантливый лентяй».
Павел Васильевич Самойлов (1866-1939) стал великим трагическим актером и выступал на Александрийской сцене. В кругу друзей он охотно пел русские романсы. В 20-е годы XX века Павел Самойлов стал ярчайшим мастером мелодекламации. Мелодекламация — это синтетический вид искусства: музыки и поэзии, декламируемой нараспев, в заданном ритме. В России мелодекламация как концертно-эстрадный жанр стала популярна с 70-х годов XIX века. Музыку для мелодекламации писали, например, композиторы А. Аренский, Е. Вильбушевич, А. Спендиаров.
Правнук П. В. Самойлова — петербургский художник Ю. Е. Бру-совани. Выставка его работ экспонировалась в выставочном зале музея.
Достойно завершила театральную династию Самойловых Вера Аркадьевна Мичурина-Самойлова (1866-1948) — племянница
В.	В. Самойлова, дочь его младшей сестры Веры Васильевны. В. А. Самойлова 60 лет играла на сцене Александрийского театра и написала об этом воспоминания. В 1940 году Вера Аркадьевна подарила Галине Сергеевне Улановой, чьим ганцем она восхищалась, семейную реликвию — шкатулочку из расписанного фарфора. В 1997 году в музее была выставка, посвященная прославленной балерине. Галина Сергеевна посетила выставку и в свою очередь подарила эту шкатулку музею. Этот дар-возвращение Улановой глубоко символичен: происходит вечный круговорот подлинного искусства.
В музее Самойловых немало экспонатов, относящихся к театральной жизни Петербурга XIX века: портреты, фотографии, личные вещи актеров, коллекция театральных костюмов. В их числе костюм Герцога («Риголетто» Верди) знаменитого итальянского певца Д. Марио, певшего в Итальянской опере Петербурга, костюм Отелло («Отелло» Верди) знаменитого русского тенора, солиста Мариинского театра Н. Фигнера и другие раритеты. Воссоздана гримуборная актера XIX века.
В уютном камерном зале на 60 мест проходят литературные и музыкальные вечера, а в соседнем выставочном зале сменяются мемориальные и художественные выставки.
Приходите в этот интеллигентный музей. Ведь как гласит народная мудрость: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».
Мемориальный музей-квартира Ф. И. Шаляпина
Шаляпин — вершина пирамиды, а в основании ее поющая нация.
Владимир Минин
Федор Иванович Шаляпин (1873, Казань — 1938, Париж) — великий русский певец, олицетворение России. Шаляпин выступал в Петербурге-Петрограде с перерывами с 1894 по 1922 год. Он пел в частных театрах, императорском Мариинском и Эрмитажном театрах, в Народном доме императора Николая II, в Павловском вокзале. Дворянском собрании...
Его последней квартирой в Петербурге, откуда он вынужден был выехать на гастроли за границу и не вернулся, стала квартира на Пермской улице (теперь — улица Графтио, 26) на Петроградской стороне. Трехэтажный особняк (позже надстроенный двумя этажами) был возведен в 1901 году архитектором Д. П. Рябовым.
Дом Ф. И. Шаляпина на улице Графтио, 26. Современное фото
Шаляпину понравилось место — тихое, зеленое, вблизи дачного Каменного острова, и он снял в 1914 году на втором этаже две квартиры, после ремонта превращенные в одну просторную квартиру с двумя отдельными входами — на детскую половину и на взрослую. Вторая семья Шаляпина (первая семья — Иола Игнатьевна Торнаги-Шаляпина и пятеро детей — жили в Москве на Новинском бульваре, 25. В этом доме с 1985 года работает музей Шаляпина) состояла из него, его второй жены Марии Вален тиновны Петцольд, ее двоих детей от первого брака — Эдуарда и Стеллы и трех общих детей — Марфы, Марии и Дасии. Шаляпин всю жизнь заботился о всех своих и приемных детях, был нежным и заботливым отцом.
В 1915 он приобрел весь дом в свою собственность. Квартиры первого и третьего этажа он сдавал внаем. 11а третьем этаже жил знаменитый путешественник, исследователь Азии и Памира Г. Е. Грум-Гржимайло. Шаляпин часто навещал соседа и с интересом слушал рассказы путешественника.
В день отъезда за границу 29 июня 1922 года Шаляпин дал дневной бесплатный концерт для рабочих в зале бывшего Дворянского собрания. Недаром именно Федор Иванович в Советской России стал первым народным артистом.
Певец надеялся, что вернется домой, когда экономическое положение в России стабилизируется, и поручил сохранность квартиры своему преданному другу и секретарю, артисту и режиссеру Мариинского театра Исаю Григорьевичу Дворищину. Дворищин много лет бережно сохранял архив и личные вещи Шаляпина и его семьи.
В мае 1927 года в Париже Шаляпин пожертвовал пять тысяч франков в пользу голодающих детей эмигрантов, передав эту сумму священнику Русской церкви протоиерею Георгию Спасскому. И началась травля певца в советской печати: «Шаляпин помогает белоэмигрантам!» В августе 1927 года Совет народных комиссаров РСФСР принял постановление о лишении Шаляпина звания народного артиста, а затем Шаляпин был лишен и права на собственную дачу под Ярославлем «Ратухино».
Сложившаяся оскорбительная для певца ситуация была одной из причин, помешавшей ему вернуться на родину, по которой он тосковал. (Лишь много лет спустя его имя и честь были реабилитированы. Его прах был в 1984 году перевезен из Парижа с кладбища Батиньоль в Москву и перезахоронен на Новодевичьем кладбище. Посмертно Шаляпину было возвращено звание народного артиста России указом первого президента СССР М. С. Горбачева.)
Последовали санкции и в Ленинграде. Квартиру Шаляпина решено было превратить в коммунальную. Дворищину удалось добиться, чтобы в шаляпинскую квартиру переселили людей искусства — актеров и режиссеров, которые бы бережно отнеслись к имуществу великого певца.
Сам Дворищин поселился в бывшей спальне и будуаре, куда перенес многие ценные вещи. В годы блокады Дворищин умер от голода и холода, часть мебели жильцы сожгли, чтобы согреться.
После смерти Дворищина имущество Шаляпина было снесено в две комнаты и опечатано. Зять Дворищина Алексей Федорович Синицын передал шаляпинский архив Театральному музею. Это позволило открыть летом 1975 года Мемориальный музей-квартиру Ф. И. Шаляпина.
Но музей постигло несчастье: не раз прорывались трубы отопления в квартирах выше, и музей заливало горячей водой. Ремонт и реставрация всего здания продолжались с 1992 года. Наконец 5 февраля 1998 года, в канун дня рождения Федора Ивановича (он родился 1 (13) февраля), обновленный музей распахнул свои двери.
Теперь музею принадлежит весь дом. Первый этаж — выставочный. Второй этаж — это мемориальная часть, квартира Шаляпина. На третьем, четвертом и пятом этажах размещены фонды Музея музыкального и театрального искусства.
В Мемориальном музее Ф. И. Шаляпина два раздела. Первый, размещенный в детской половине квартиры, — экспозиционный. Представленные в нем материалы: фотографии, афиши, письма, рисунки, костюмы — повествуют о жизни Шаляпина, его ролях. В центре зала воссоздана гримерная певца. Он был очень талантливый рисовальщик и скульптор, сам создавал рисунки своих ролей и делал себе грим. Часть автопортретов Шаляпина в оперных ролях, например Шаляпин в роли Досифея в онере «Хованщина» Мусоргского, демонстрируется в этой части музея.
Выставлены и костюмы Шаляпина. Среди них — знаменитый костюм Бориса Годунова, в котором он венчается на царство, созданный по эскизам художника А. Головина. В этой роли и в этом костюме художник запечатлел певца. Царственный, торжественный, богато убранный тяжелый костюм помогал певцу передать величавость походки царя и ощутить огромный груз ответственности за судьбу России, которая ложилась на плечи царя. Поэтому костюмы — этот и все другие — всегда были частью внутреннего, психологического мира его героев, всегда по своей сути подлинны.
В выставочной части музея привлекает внимание большой, в полный рост, портрет жены Шаляпина Марии Валентиновны работы художника В. Шухаева — импозантной дамы с волевым лицом. Художник С. Сории в Париже выполнил целую серию портретов Шаляпина и членов его семьи. В кабинете директора музея висит очень красивый динамичный портрет младшей дочери Шаляпина Дасии. Она изображена как бы в роли удалой современной русской крестьянки: кожаная куртка, голова повязана косынкой, в руках — гармонь с растянутыми мехами. Очень театральный портрет, полный энергии молодости и красоты.
Мемориальная часть дает подлинное представление о жизни Шаляпина и его семьи. В большой гостиной-кабинете в центре — концертный рояль фирмы «Беккер», подобный тому, за которым певец проводил многие часы, готовясь к выступлениям. У окна — письменный стол со статуэтками критика В. В. Стасова и писателя Л. Н. Толстого, дорогих сердцу Шаляпина великих дея телей русской культуры. Привлекает внимание красивый лакированный, с инкрустацией, шкафчик на высоких ножках. Это — викгрола (подарок английской фирмы): граммофон без трубы, предшественник патефона. На вик-троле Шаляпин прослушивал свои первые граммофонные записи.
На стенах — фотографии его друзей: актеров, музыкантов, художников, семейные фотографии. Среди картин, украшающих стены гостиной, доминирует портрет Ф. И. Шаляпина, написанный в Петрограде в начале 1921 года художником Борисом Михайловичем Кустодиевым. Федор Иванович изображен на возвышении в роскошной распахнутой шубе на фоне народного гулянья. У его ног — любимая собачка, бульдог Харлашка.
На втором плане художник изобразил дочерей певца Марфу и Марину, И. Г. Дворищина, а также театральную тумбу с афишей шаляпинского выступления.
Интересна история создания этого портрета, который певец очень любил и увез с собой в Париж. Шаляпин готовил в Мариинском театре постановку оперы А. Серова «Вражья сила» и 23 октября 1920 года впервые в своей жизни сыграл роль Еремки. Готовясь к постановке, Шаляпин пригнел к художнику Б. М. Кустодиеву, жившему также на Петроградской стороне, с просьбой выполнить эскизы декораций и костюмов для этой оперы. Кустодиев в те годы был очень больным и малоподвижным человеком, хотя ему было всего 42 года. По квартире он передвигался в коляске. Художник охотно согласился выполнить заказ Шаляпина, а затем сказал: «А пока что, ну-ка, ног попозируйте мне в этой шубе. Шуба у вас больно богатая, приятно ее писать». А шуба действительно была хороша, и приобрел ее Шаляпин совсем недавно и нечаянно: за выступление в Мариинском театре ему предложили в качестве оплаты продукты или шубу (деньги в то время были обесценены и ничего не стоили). Шаляпин выбрал шубу.
В 1968 году дочери Шаляпина подарили этот портрет Ленинградскому музею музыкального и театрального искусства.
В малой гостиной (будуаре) висит портрет М. В. Петцольд, написанный также Кустодиевым. Он изобразил светскую даму в расцвете женской красоты. В будуаре же находится и гипсовый бюст Марии Валентиновны, выполненный руками Ф. И. Шаляпина. На другой стене будуара висит большой портрет Шаляпина, написанный в символической манере художником Александром Евгеньевичем Яковлевым. Шаляпин познакомился с Яковлевым в 1916 году и был очень рад интересному знакомству с оригинальным талантливым художником. Яковлев изобразил Шаляпина обнаженным — стройным, сильным и красивым — в артистической, почти божественной позе. Рядом с артистом две обезьянки: одна смотрит на него, а вторая в точности копирует его жест. Обезьяна — символ творческого начала, искусства лицедейства. Справа в глубине картины — обнаженная фигура удаляющегося странника с копьем — символ вечного скитания и нищеты. Странник явно списан с Шаляпина. Это также намек на судьбу Шаляпина. Ведь за свою артистическую жизнь ему пришлось много ездить по всему свету, и странником, изведав бедность, из самых низов русского народа он пришел в большое искусство. За правой ногой Шаляпина — атрибуты искусства: маска — атрибут драмы, театра, лира — атрибут музыки. Тем самым Яковлев подчеркнул уникальный дар Шаляпина, объединившего в своем великом искусстве музыку и драматическую игру.
Эта картина осталась в России, и Шаляпин писал дочери Ирине в Москву из Парижа 2 июня 1935 года: «Напиши мне, Арина, знаешь ли ты, где находится панно „Мефистофель", написанный с меня Головиным, — тот, что был у меня дома в Ленинграде, а также портрет „Голый с обезьянами" работы художника Яковлева. Если это у Советов, может быть, можно приобрести через Внешторг?»
Шаляпин не зря беспокоился о своих портретах, ибо чувствовал между собой и ими глубокую внутреннюю связь: ведь в них запечатлена часть его мира, души. Рассказывают, что в день смерти Шаляпина в Париже треснул его яковлевский портрет в России. Ситуация, почти как в петербургской повести Н. В. Гоголя «Портрет».
В спальной комнате на диване сидит очаровательная кукла Анетта с двумя комплектами одежды. Этой куклой играла дочь Шаляпина Марфа.
В столовой стоит раздвижной стол, за который могли сесть сорок человек: Шаляпин любил большое веселое русское застолье. Не случайно среди картин в столовой висят две работы художника К. Коровина — близкого друга Шаляпина, изображающие дружеское застолье: картины «Гурзуф» и «Вечер в Крыму».
В столовой на стене мы видим часть шаляпинской коллекции старинного оружия и доспехов. Шаляпин никогда не пользовался на сцене бутафорским оружием, а брал необходимое для роли оружие из своей богатейшей коллекции. Эту коллекцию подарил Шаляпину А. М. Горький — самый близкий друг. Сходными были их судьбы. Оба вышли из низов общества, работой и упорством развили свой талант и добились всемирной славы, оба жили в Казани и в Нижнем Новгороде и на всю жизнь сохранили любовь к Волге и этим городам. «Лучшим городом на земле» называл Казань Шаляпин в письме к Горькому. Шаляпин, приезжая в Казань, обязательно навещал 6-е городское начальное училище, в котором учился. Он внес две тысячи рублей на оплату обучения лучшего воспитанника родного училища в 3-й мужской гимназии. В октябре 1916 года в честь 25-летия артистической деятельности Шаляпина его имя было присвоено 6-му городскому начальному училищу.
Столик с шахматной доской и шахматами напоминает нам о любви Шаляпина к этой игре. На досуге он играл в шахматы с друзьями, со своими детьми.
На другой стене, рядом с большой итальянской картиной XVIII века «Похищение Елены», привлекает внимание небольшая нарядная карт ина А. А. Крюгер-Праховой42 «Татарки». Эгу картину Шаляпин приобрел на VII выставке киевских художников в марте 1915 года во время гастролей в Киеве. Газета «Последние новости» в выпуске от 20 марта 1915 года сообщала в отделе хроники: «За время с 16 марта по 19-е выставку посетило около 300 человек. Посетивший выставку артист Ф. И. Шаляпин приобрел картину худож. Праховой „Татарки". О-во киевских художников чистый сбор от выставки передает в пользу раненых».
Шаляпин не случайно купил эту картину, написанную в декоративном красочном стиле. На картине изображены крымские татарские женщины в национальных костюмах. Они напоминали Шаляпину родную Казань и любимый им Крым, Гурзуф, где он провел немало счастливых дней среди близких ему людей. Вместе с пейзажами Коровина картина Крюгер-Праховой составляет крымскую живописную «сюиту».
Картина «Татарки» написана с прекрасным знанием материала. Художница не раз гостила на даче своего отца, киевского нотариуса Августа Крюгера, в Крыму под Ялтой — в тех местах, что и Шаляпин. Федор Иванович, купив эту картину, принял участие в благотворительной акции в пользу раненых.
Вторая жена Шаляпина Мария Валентиновна (урожденная Элухен, немка, дворянка) была родом из Казани, где училась в Мариинской женской гимназии, вышла замуж, родила двоих детей и рано овдовела. Встреча с Шаляпиным переменила ее судьбу.
В прихожей висят два пальто Шаляпина. Одно из них — черное, скромное, с узкой каракулевой оторочкой по линии горловины. Пальто такого покроя называлось «гагарка», гак как в Питере их носили татарские мужчины.
В концертном зале музея (на 70 человек) регулярно проводятся концерты вокальной музыки, выступают студенты и преподаватели Петербургской консерватории. Здесь же установлен монитор для просмотра видеоопер с участием мировых оперных звезд. Видеолекторий имеет абонементы «Метрополитен-опера» и «Памяти Дж. Верди». Проводятся циклы экскурсий о жизни и творчестве Шаляпина (абонемент «По страницам биографии Ф. И. Шаляпина»). Каждая экскурсия завершается аудиоконцертом: в записи звучит голос Шаляпина, романсы и арии в его незабываемом исполнении. Время и несовершенство записей далеких лет не властны над магией его гениального пения. Демонстрируются в концертном зале и редкие кинокадры, запечатлевшие живой облик Шаляпина в фильмах «Дочь Пскова» и «Дон Кихот».
Названные мною программы — лишь малая часть музыкально-художественной, просветительской деятельности Музея-квартиры Ф. И. Шаляпина в год 35-летия создания музея.
«В русском искусстве Шаляпин — эпоха, как Пушкин», — писал М. Горький. Посещение мемориального Музея-квартиры великого русского певца приближает к постижению его гениального искусства.
Память о Шаляпине любовно сохраняется в России. Так, в его родном городе много лет регулярно проводятся Шаляпинские оперные фестивали. Осенью 1999 года в Казани установлен памятник Ф. И. Шаляпину (московский скульптор А. Балашов). Благоговейно относятся к имени и наследию Шаляпина и в Петербурге. В 1989 году в нашем городе организовано Шаляпинское общество. Председатель общества Юрий Антонович Пономаренко свыше пятидесяти лет своей жизни отдал собиранию материалов о Шаляпине. По профессии он — военный моряк, служил на атомной подводной лодке. В юности Юрий Антонович окончил музыкальную школу имени Н. А. Римского-Корсакова по классу виолончели (кстати — любимого инструмента Шаляпина. Есть даже фотография Шаляпина с виолончелью в руках). В 1992 году образован Межрегиональный шаляпинский центр при Международном союзе музыкальных деятелей, и Санкт-Петербургское шаляпинское общество вошло в него на правах регионального отделения.
В 1998 году Мариинский театр торжественно отметил 125-летие со дня рождения Ф. И. Шаляпина праздничным концертом, на котором пели лучшие басы России из разных стран. Оркестром дирижировал В. Гергиев.
В феврале 2000 года по инициативе Санкт-Петербургского шаляпинского общества имя Ф. И. Шаляпина было занесено в «Золотую книгу Санкт-Петербурга» в Листы Памяти. Свидетельство о занесении имени певца в «Золотую книгу» «за прославление русской национальной культуры на всех континентах Земли» в торжественной обстановке было вручено сотрудникам музея на вечное хранение в Мемориальном музее-квартире Ф. И. Шаляпина.
В канун 130-летия со дня рождения Федора Ивановича Шаляпина в 2003 году (замечательно символично совпадение этой даты с 300-ле-тием Петербурга — ведь Шаляпин его гордость!) планировалась установка памятника великому русскому певцу напротив бывшего Оперного театра Народного дома Николая II. Место выбрано удачно: артист выступал здесь несколько лет и любил искреннюю, демократическую публику Народного дома. Был проведен конкурс на лучший эскиз памятника, установлен постамент, но...
...Прошли годы, а памятник Федору Ивановичу Шаляпину в Санкт-Петербурге так и не поставлен...
Выставка музыкальных инструментов в Фонтанном доме Шереметевых
Шереметевский дворец (Фонтанный дом) и размещенная в нем Выставка музыкальных инструментов — еще один филиал Музея театрального и музыкального искусства.
Шереметевскому дворцу посвящена отдельная глава. Поэтому подробнее расскажу о Выставке музыкальных инструментов, которая с 1997 года, окончательно переехав с Исаакиевской площади, 5, постоянно размещается в дворцовых залах.
Собрание музыкальных инструментов Санкт-Петербургского музея театрального и музыкального искусства — одно из крупнейших в мире (свыше 3000 экспонатов).
Мысль о создании Российского музыкального музея принадлежит барону Константину Карловичу Штакельбергу (1848-1925), начальнику Придворного оркестра. Собирать коллекцию Штакельберг 3 начал одновременно с созданием оркест ра в 1882 году. Его идея была 5 поддержана Александром III, свободно игравшем на кларнете, валторне и губе. По его указу из Эрмитажа в Придворный музыкантский хор (так сначала назывался Придворный оркестр) была передана скрипка Страдивари 1706 года из собрания Александра I, а в 1884 году и восемь флейт, также принадлежавших Александру I. В 1900 году на хранение в музей был передан комплект рогового оркестра, купленный для музея Николаем II у герцога Кобургского. Первым обладателем этого рогового оркестра был великий князь Константин Павлович, подаривший оркестр герцогу.
Музыкальный музей императора Александра III открылся в 1900 году, и в нем уже тогда хранилось около трехсот инструментов. К 1903 году помимо музыкальных инструментов по замыслу Штакельберга в Музыкальном музее были собраны портреты музыкальных деятелей, рукописные и печатные ноты, книги.
Помещался музей в репетиционном здании Придворного оркестра на Екатерининском канале. В проекте музея Штакельберг указывал, что музей должен быть «хранилищем всех вообще предметов, которые относятся к музыкальному искусству и музыкальной науке, начиная с отдаленных исторических эпох и до наших дней включительно». Намечалось пять отделов: 1) инструментальный (собрание музыкальных инструментов всех времен и народов); 2) технический — знакомящий с производством инструментов; 3) акустический — для демонстрации законов музыкальной акустики с помощью специальной литературы; 4) литературно-музыкальный — рукописи, автографы, письма и портреты музыкальных деятелей, иконографические материалы по музыкальным инструментам и научно-исследовательская литература по музыке; 5) нотный архив из старинных и современных рукописных и печатных изданий. Предполагалось открыть и отдел нотопечатания.
Коллекция Штакельберга была замечена музыкальной общественностью. О ней одобрительно написал постоянный музыкальный обозреватель газеты «Новое время» Михаил Михайлович Иванов в заметке «Музыкальный музей в Придворном оркестре» (1903, № 798).
В 1907 году вдовствующая императрица Мария Федоровна подарила музею из собрания Александра III коллекцию богато украшенных персидских инструментов. По инициативе Штакельберга в 1908 году для музея были приобретены 363 западноевропейских инструмента из собрания коллекционера С. Спека. Общество любителей музыки купило музею музыкальные инструменты народов России, собранные этнографом Н. И. Приваловым. Собрание музея пополнялось и дарениями частных лиц. К 1917 году инструментальный фонд насчитывал 875 экспонатов.
В 1918 году коллекция музыкальных инструментов Придворного оркестра была преобразована в Государственный музыкальный музей. В 1921 году, когда образовалась Петроградская филармония, коллекция инструментов была передана Филармонии и получила статус Музыкально-исторического музея. Его фонды стремительно пополнялись поступлениями из многочисленных реквизированных петербургских дворцов, за счет частных коллекций. В 20-е годы были расформированы три музея консерватории — М. И. Глинки, А. Г. Рубинштейна, музыкальных инструментов. Их музыкальные экспонаты были присоединены к филармоническому музею.
Единый Музыкально-исторический музей при Филармонии окончательно сформировался в 1929 году по плану, разработанному историком, музыковедом, виолончелистом С. Л. Гинзбургом. Семен Львович представил в секцию народного просвещения Ленсовета обстоятельную докладную записку с предложением объединить экспонаты нескольких музыкальных музеев Ленинграда (Филармонии, консерватории, театральной библиотеки, Шереметевского дома-музея и других). Его предложение поддержали в Ленсовете и на I Всероссийском музейном съезде. Наркомпросс избрал базой для такого объединения Музыкально-исторический музей Ленинградской филармонии. Хранителем и заведующим назначили 28-летнего виолончелиста, историка и музыковеда С. Л. Гинзбурга (1901-1978).
Отвергая традиционный принцип музыкального музея как «молчальника музыки» с демонстрацией лишь инструментов, нот и иконографии, Семен Львович главной задачей считал исполнение старинной музыки в подлинном инструментальном и текстовом облике, то есть предлагал аутентичное исполнение. По плану Гинзбурга, в музее предполагалось создать три раздела: 1) экспозиционный; 2) объединяющий сеть специализированных кабинетов (фонозаписи инструментов, изображений, рукописей, старопечатных изданий, документов); 3) акустическую и фотографическую лаборатории и инструментально-реставрационную мастерскую.
На музыкально-исторических концертах, по замыслу Семена Львовича, должна была звучать старинная музыка на подлинных старинных инструментах с аутентичными текстами, а также читаться мемуарно-историческая литература, фрагменты исторических документов — то есть во всем объеме воссоздаваться та или иная эпоха.
Основательно была задумана издательская работа: не только буклеты, программы и путеводители по выставкам и концертам, по и научно-исследовательские издания — серии «Памятники музыки в России», «Материалы по истории музыкальной культуры». Частично они осуществились позже в составленных С. Л. Гинзбургом хрестоматиях «История русской музыки в нотных образцах», «Русский музыкальный театр 1700-1835», прекрасных работах его ученика и сотрудника К. А. Верткова «Русская роговая музыка», «Собрание музыкальных инструментов Государственного Эрмитажа», «Музыкальные инструменты Глинки», «Собрание музыкальных инструмен тов», «Музыкальные инструменты народов СССР» и других.
В течение 1929-1931 годов новый музей Ленинградской филармонии активно формировался. Шли поиски музыкальных инструментов, книг, рукописей, нот, иконографических материалов; устраивались тематические выставки, создалась исполнительская группа, изредка давались исторические концерты. Однако в Филармонии полный
247
Глава 19. Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства и его филиалы
А. В. Белякаева-Казанская. Силуэты музыкального Петербурга
замысел Гинзбургу не удалось осуществить. При поддержке девятого директора Эрмитажа Б. В. Леграна «звучащий музей» был создан на правах сектора музыкальной культуры и техники Эрмитажа в 1932 году. Коллекция музыкальных инструментов переехала в Эрмитаж. В 1932-1935 годах под руководством С. Л. Гинзбурга в Эрмитажном театре проходили музыкально-исторические концерты, в которых звучали старинные инструменты44. После закрытия Эрмитажного театра и музыкального сектора по приказу десятого директора Эрмитажа И. А. Ор-бели в марте 1935 года коллекция музыкальных инструментов была передана в Институт театра и музыки на Исаакиевской площади, 5.
Гинзбург по сути дела в своем проекте «звучащего музея» развил музейный план Штакельберга, дополнив его музыкально-историческими концертами с синтезом искусств, и отчасти сумел за короткое время осуществить его.
Формирование экспозиции Музея музыкальных инструментов в Шеремегевском дворце идет под руководством старшего хранителя, глубокого знатока инструментов Владимира Васильевича Кошелева.
Какие инструменты можно увидеть, а некоторые и услышать, в Фонтанном доме? Уникальный комплект рогов старинного русского рогового оркестра, скрипку и рояль Глинки, флейту, принадлежавшую французскому королю Людовику XIV, стеклянную гармонику, нарядные пошетты — миниатюрные скрипочки учителей танцев, часы с органом-позитивом, клавишные арфы, механические музыкальные игрушки, клавесины, виолы, русские колокола — всего не перечесть. Старинные инструменты (скрипки, гобои, флейты, фаготы), сделанные знаменитыми мастерами прошлого: Гаспаром де Сало, Н. Амати, И. X. Деннераи, И. В. Гаасом, И. Тильке и другими; личные рояли Даргомыжского, Бородина, Глазунова также находятся в музейной коллекции. Приходите в Шереметевский дворец — и на экскурсию по дворцу, и на концерты в отреставрированный Белый зал, и на Выставку музыкальных инструментов.
В Фонтанном доме Шереметевых проводятся абонементные концерты старинной музыки, исполняемой на клавесине, барочной лютне, блокфлейтах. Выступают: барочный ансамбль «Новая Голландия», ансамбли старинной музыки "Musica Petropolitana" и "Ars Consoni", клавесинисты Владимир Радченков, Наталья Калентьева, Антон Бируля (барочная лютня) и другие музыканты. 
Глава 20
Дом композиторов Санкт-Петербурга
История и современность. — Фестивали современной музыки
Старинный уютный особняк на Большой Морской улице, 45 — Дом композиторов Санкт-Петербурга — известен многим любителям музыки. Здесь в Концертном зале регулярно проходят фестивали, конкурсы, абонементные концерты, авторские вечера композиторов. Современная и классическая музыка звучит в исполнении как петербургских, так и зарубежных музыкантов. Но особенно родным и близким этот дом является для членов Союза композиторов Петербурга — композиторов и музыковедов. В разных творческих секциях: симфонической, камерной и хоровой музыки (председатель А. Г. Попов), музыкального фольклора (М. А. Лобанов), легкой музыки (А. В. Кальварский), популярной музыки (В. В. Плешак), критики и музыкознания (И. Г. Райскин), музыки для детей и юношества (В. А. Сапожников), мультимедиа (С. В. Лаврова), в Ассоциации современной музыки (Г. И. Фиртич), в ассоциации «Русская традиция» (М. Г. Журавлев), композиторском круге «Мелос» (руководитель А. Г. Юсфин), в творческой ассоциации «Звуковые пути» (А. Ю. Радвилович) — композиторы знакомят своих коллег с новыми сочинениями, обмениваются мнениями об услышанном, музыковеды сообщают о новых исследованиях, проводят презентации новых книг, встречи с выдающимися учеными и памятные вечера.
Союз композиторов Ленинграда создан в 1932 году, и его возглавил музыковед Б. А. Фингерт. В числе первых членов ленинградской композиторской организации были Б. Асафьев, В. Дешевов, А. Гладков-ский, И. Дзержинский, И. Дунаевский, М. Гнесин, А. Пащенко, О. Чишко, Д. Шостакович, В. Щербачев.
Союз композиторов Ленинграда (теперь — Региональная общественная организация «Союз композиторов» Санкт-Петербурга) последовательно возглавляли: музыковед Б. А. Фингерт (1932-1935); композиторы В. В. Щербачев (1935-1937, 1944-1946), И. О. Дунаевский (1937-1941); музыковед и композитор В. М. Богданов-Березовский (1941-1944); композиторы Д. Д. Шостакович (1946-1947), М. И. Чулаки (1947-1948), В. П. Соловьев-Седой (1948-1964).
С 1964 года по февраль 2006 года председателем Союза композиторов Санкт-Петербурга являлся народный артист Советского Союза, композитор Андрей Павлович Петров (1931-2006).
После его преждевременной кончины в расцвете творческих сил Союз композиторов возглавил заслуженный деятель искусств РФ, профессор, композитор Григорий Овшиевич Корчмар (р. 1947), на протяжении многих лет в должности заместителя председателя Союза композиторов бывший «правой рукой» Андрея Павловича.
До 1947 года творческая деятельность ленинградского Союза композиторов протекала в небольшой квартире «балетного дома» № 2 на улице Зодчего Росси. И лишь в 1948 году, после многочисленных ходатайств перед вышестоящими советскими и партийными организациями, ленинградские композиторы получили старинный особняк на улице Герцена, 45. Главными ходатаями были избраны Иван Дзержинский, имевший авторитет у «верхов» как автор оперы «Тихий Дон», одобренной И. В. Сталиным, и Борис Кдюзнер, получивший еще и архитектурное образование. Именно Клюзнер опытным глазом архитектора выбрал этот особняк. Два года разрабатывался план восстановительных работ обветшавшего в годы войны здания, и еще два года шла его реставрация.
И хотя реставрация завершилась лишь в конце 1949 года, уже с 1947 года «под визг пил и стук топоров» (как вспоминал композитор С. Я. Вольфензон) Дом композиторов жил: собирались секции, обсуждались новые сочинения. 1 октября 1948 года председателем ленинградского Союза композиторов стал В. И. Соловьев-Седой. Благодаря его энергии и решительности ускорились реставрационные работы и была закуплена мебель для гостиной и кабинета.
Приходя в свой Дом, композиторы и музыковеды находят здесь понимание, поддержку, уют и гостеприимство. В богатом собрании библиотеки всегда можно найти нужную книгу или ноты, в студии электронной музыки и кабинете звукозаписи прослушать аудиозаписи новейших сочинений, в кинозале посмотреть интересный кинофильм.
В Красной гостиной по инициативе композитора Евгения Иршаи более двадцати лет в январе проходят шахматные турниры. Собираются люди разных специальностей: композиторы, музыковеды, дирижеры, музыканты-исполнители, актеры, журналисты, адвокаты. Всех их объединяет любовь к шахматам. Композитор Леонид Балай (1940-1991) даже написал фортепианную сюиту «Шахматы» (1978), посвятив ее гроссмейстеру Борису Спасскому. С 1992 года ответственным за проведение шахматных баталий является композитор В. Г. Соловьев. Чаще всех первое место занимали пианист Игорь Тайманов и композитор Евгений Рушанский. 8 января 2010 года состоялся традиционный новогодний шахматный блиц-турнир. В нем участвовало 14 человек, в том числе члены Союза композиторов: В. Гуревич, Ю. Козулин, Е. Рушанский, В. Соловьев, А. Смелков, а также дирижер Академического симфонического оркестра филармонии В. Альтшуллер, профессор консерватории И. Федосеев, доцент консерватории И. Тайманов и другие. Первое и второе место поделили Владимир Альтшуллер и Евгений Рушанский.
Много лет работает для школьников музыкальный клуб «В нотном стане».
Союз композиторов с 1965 года проводит фестиваль «Ленинградская музыкальная весна» (ныне — Международный фестиваль «Петербургская музыкальная весна») — первый фестиваль современного композиторского творчества в СССР. Фестиваль всегда отзывался на значимые общественно-политические и культурно-исторические события и даты. Так, 46-я «Петербургская музыкальная весна», прошедшая в 2010 году с 11 по 23 мая, была посвящена 65-летию Великой Победы советского народа в войне с фашизмом.
В 1968 году ленинградские композиторы и музыковеды выступили инициаторами проведения в дни весенних школьных каникул «Недели музыки для детей и юношества» — также впервые в СССР. С годами неделя детской музыки превратилась в Международный музыкальный фестиваль — чудесный музыкальный праздник для детей и взрослых! Он проводится с 1990 года и каждый раз проходит с новой темой, посвящением. Первый фестиваль был приурочен к 150-летию со дня рождения П. И. Чайковского. Затем прошел фестиваль, посвященный музыке С. С. Прокофьева. «Музыка от А до Я», «Гимн Великому городу», «Благослови зверей и детей», «Учитель и ученик» — такие темы развивались в детских музыкальных фестивалях 90-х годов. В 1999 году детский фестиваль посвящался 200-летию со дня рождения A. С. Пушкина. XI Международный музыкальный фестиваль в марте 2000 года был назван «Сказочники изменяют мир». В 2011 году с 21 по 28 марта прошел XXII Международный музыкальный фестиваль «Земля детей».
В дни детских фестивалей звучит не только музыка петербургских композиторов для детей и юношества в самых разных жанрах — оперы, балеты, мюзиклы, камерные и симфонические сочинения. Проходят и международные конкурсы: юных композиторов имени B. А. Гаврилина «Я — композитор» и фортепианных дуэтов имени Л. А. Брук «Брат и сестра». На эти конкурсы съезжаются юные музыканты со всей России и ближнего зарубежья.
В ноябре в Петербурге проводится Международный фестиваль Новой музыки под эгидой творческой ассоциации «Звуковые пути» и ее руководителя Александра Радвиловича. В ноябре 2010 года состоялся уже XXII фестиваль.
Музыкальную панораму современного Петербурга дополняет и украшает Международный фестиваль искусств «От авангарда до наших дней». Фестиваль проводится с 1992 года в марте. XIX фестиваль 2010 года носил подзаголовок «Война и мир». В его программе были сочинения композиторов России и ближнего зарубежья, посвященные темам войн, революций и мира. Его организаторы — петербургские композиторы Игорь Рогалев и Игорь Воробьев. Фестиваль посвящен музыке XX века и рассчитан на широкую аудиторию. В его концертах можно, например, услышать сочинения Прокофьева, Мясковского, Стравинского, Лурье, Мосолова, Рославца, Бартока, Шёнберга, Берга, Р. Штрауса, Свиридова, Шостаковича, Сильвестрова, современных петербургских композиторов. В фестивалях «От авангарда до наших дней» участвуют разные театральные, симфонические, камерные, хоровые коллективы, Мариинский театр и театр «Зазеркалье», Филармония и Академическая капелла, преподаватели консерватории и музыканты из-за рубежа. Помимо концертов программы фестивалей включают поэтические вечера и выставки авангардной живописи. Фестивали «От авангарда до наших дней» проходят при поддержке Комитета по культуре администрации Санкт-Петербурга, Мариинского театра. Филармонии имени Д. Д. Шостаковича и фонда «Музыка и современность».
Большинство фестивальных концертов проходит в Доме композиторов. Так что Дом композиторов Санкт-Петербурга — один из самых музыкальных, постоянно «звучащих» на все голоса домов Северной Пальмиры.
Приходите в наш Дом композиторов! Его двери приветливо распахнуты для любителей музыки, уютные гостиные и концертный зал всегда ждут вас! Ваши музыкальные впечатления обогатятся и художественными: в Красной и Желтой гост иной, на галерее второго эт ажа постоянно обновляются выставки петербургских художников.
Дом композиторов занимает особняк, который, сменив несколько владельцев, был перестроен в 1835 году Огюстом Монферраном, знаменитым зодчим Исаакиевского собора, для П. Н. Демидова, потомка богатейших уральских промышленников.
В декабре 2009 года в Доме композиторов прошел конкурс на лучший гимн в честь Анри-Луи-Огюста-Рикара Ос Мопферрана (1786-1858), приуроченный к году Франции в России. Победителями стали Наталья Орлова (первая премия), Георгии Портнов и Георгий Рушанский (вторая премия), Игорь Друх (третья премия), прекрасно исполнившие свои гимны на финальном прослушивании. Председатель жюри конкурса, народный артист России, профессор, композитор Сергей Михайлович Слонимский, оглашая результаты конкурса, отметил: «В такой короткий срок композиторы написали профессионально зрелые и интересные сочинения. И мы решили, что в разных ситуациях пригодятся все четыре гимна».
В конце 1870-х годов этот изящный особняк приобрела княгиня В. Ф. Гагарина, и по ее заказу с 1873 года началась реконструкция и перепланировка всего здания по плану архитектора И. В. Штрома. Он надстроил одноэтажный корпус со стороны двора. В особняке появилась новая парадная лестница, большой зал с дубовой галереей. Созданием интерьеров руководил выдающийся русский архитектор Максимилиан Егорович Месмахер (1842-1906) — яркий представитель петербургской школы эклектики. Монферрановские интерьеры не сохранились, и мы любуемся интерьерами Месмахера. Вдохновленный искусством раннего итальянского Ренессанса, Месмахер создал блестящие интерьеры в особняке княгини Гагариной, виртуозно и разнообразно пользуясь в отделке ценными породами дерева и мрамором. Он применял в архитектурной практике и новейшие конструкции, и современные строительные материалы. По его проекту 1876-1877 годов здание обрело окончательный облик к середине 1890 годов. Советские реставраторы максимально приблизили интерьеры гагаринского особняка к первоначальному облику.
Особняк уникален своей разноэтажностью. Основное одноэтажное здание оформлено в стиле итальянского неоренессанса XIX века. Центр его фасада делят полуколонны, между ними — высокие окна, на аттике — три горельефных панно на сюжеты итальянского Ренессанса: «Франциск I у умирающего Леонардо да Винчи», «Микеланджело показывает папе Павлу III проект собора Святого Петра», «Карл I подает Тициану кисть». Трехэтажная часть дома, немного отодвинутая вглубь, украшена откры той верандой на уровне второго этажа с бюстами в античном стиле. Третий этаж под окнами украшен барельефами на темы басен Лафонтена («Заяц и черепаха», «Волк и овца», «Лев и мышь», «Две змеи»).
Дубовые двери ведут в вестибюль с беломраморной лестницей, украшенной бронзовым канделябром. На лестничной площадке висит мемориальная доска с именами ленинградских композиторов и музыковедов, погибших в Великую Отечественную войну.
Стены коридора, гостиных, залов обтянуты штофом разного цвета и обиты панелями из ценных пород дерева. При единстве стиля каждое помещение имеет свой неповторимый облик и назначение. Красная, Зеленая и Желтая гостиные украшены золочеными канделябрами и мраморными каминами, их полы — наборный паркет из ценных пород дерева. Самая большая Красная гостиная предназначена для творческих заседаний секций, правления Союза композиторов, встреч и обсуждений за большим овальным столом. Небольшая Зеленая гостиная, смежная с Красной, очень изящна и предназначена для камерных встреч. В Желтой гостиной обычно экспонируются выставки художников. Это — художественный салон Дома композиторов. Во всех гостиных, кабинетах и залах обязательно стоят рояли.
Концертный зал Дома композиторов — это чудо из чудес, такого другого нет! Его площадь — свыше ста шестидесяти квадратных метров, высота — в два этажа. Стены обиты нежным голубым штофом, а сам зал обильно декорирован деревянной резьбой по дубу: двери, галерея на высоте четырех метров по трем стенам (в форме буквы П), нижняя часть стен, потолок с геометрическим орнаментом из наборного дерева. У стены справа — самый роскошный камин особняка: топка облицована голубыми изразцами в голландском стиле и обрамлена витыми резными колоннами из черно-серебристого мрамора. Освещают дубовый зал золоченые люстры. 
В Доме композиторов открыты библиотека, студия электронной музыки и кабинет звукозаписи, работают замечательные интеллигентные люди, всегда улыбчивые и приветливые.
Атмосфера каждого дома, его уют зависят от хозяина. Первым хозяином Дома композиторов в бывшем гагаринском особняке был великий советский композитор, народный артист Советского Союза, лауреат Ленинской премии Василий Павлович Соловьев-Седой (1907-1979). Именно он — гениальный создатель незабываемых песен, оперетт, музыки к кинофильмам — отлично понимал творческие заботы и тревоги своих коллег и смог создать в этом доме все условия для творчества. Интеллигентный, демократичный стиль общения, принципиальная и вместе с тем дружеская атмосфера творческих собраний, гостеприимная, домашняя, уютная обстановка дома, о чем Василий Павлович очень позаботился, — эти замечательные традиции сложились в Доме композиторов при Соловьеве-Седом и продолжились при Андрее Павловиче Петрове, 42 года возглавлявшем Союз композиторов Ленинграда — Петербурга. Петербургский стиль в Доме композиторов ныне поддерживают все его сотрудники.
В память об А. П. Петрове в Санкт-Петербурге создан «Фонд сохранения и развития творческого наследия композитора А. П. Петрова» (председатель — Наталья Ефимовна Петрова), с 2007 года ежегодно проходит масштабный Всероссийский фестиваль Андрея Петрова в крупнейших культурных центрах России — Москве, Санкт-Петербурге, Петрозаводске, Казани, Саратове, Нижнем Новгороде, Сочи и других городах.
В целях увековечения памяти выдающегося деятеля российской музыки А. П. Петрова и для стимулирования творчества композиторов (Андрей Павлович всегда помогал своим коллегам и поддерживал их творческие замыслы) в 2007 году был учрежден Всероссийский конкурс композиторов имени А. П. Петрова по двум номинациям — «симфоническая музыка» и «эстрадная песня и романс». Учредителями конкурса стали Союз композиторов и Филармоническое общество Санкт-Петербурга, Российское авторское право. Региональный фонд «Петербургское наследие и перспектива». Открытый для композиторов всех возрастов конкурс неизменно вызывает большой интерес среди музыкантов и любителей музыки.
В числе финалистов первого конкурса имени А. П. Петрова в 2007 году (председатель жюри — народный артист Советского Союза, лауреат Ленинской премии Андрей Яковлевич Эшпай) были
и петербургские композиторы: в номинации «симфоническая музыка» — Светлана Нестерова (первая премия), Анатолий Королев и Сергей Белимов (удостоены звания дипломантов); в номинации «эстрадная песня и романс» — Анатолий Кальварский (первая премия), Петр Геккер, Евгений Рушанский, Антон Тононов (дипломанты).
После исполнения конкурсной программы, во время работы жюри, в зале проходит третье концертное отделение: звучит музыка Андрея Петрова, вызывая восторженные аплодисменты благодарных слушателей. Невольно вспоминаются слова народного артиста СССР, кинорежиссера Эльдара Рязанова: «Мы сделали с Андреем Петровым пятнадцать фильмов. Это тридцать лет работы и дружбы. Деликатный, скромный, интеллигентный, обаятельный человек, блистательный мелодист, великий композитор, для которого все виды музыкального искусства были по плечу <...>. Я счи таю его вальс к фильму „Берегись автомобиля" одним из лучших в XX столетии. Его романс „А напоследок я скажу" — вершина любовной лирики. Песню „Мохнатый шмель" многие считают народной цыганской. А гусарский марш „По селу бегут мальчишки" открывает многочисленные праздники. <...> Его музыка, не сомневаюсь в этом, будет звучать вечно».
Первые два года конкурс проводился по двум номинациям. Но с 2009 года было решено о поочередном проведении его в одной из названных номинаций. III Всероссийский конкурс композиторов имени А. П. Петрова в 2009 году был посвящен эстрадной песне и романсу, IV — в 2010 году — симфонической музыке.
Без музыки ленинградских-петербургских композиторов немыслимо представить не только историю нашего города, но и всю историю отечественной музыки XX века. Вопреки всем перипетиям истории музыка живет, творчество не угасает, и из-под пера наших композиторов рождаются новые сочинения.
Вот я держу в руках, к примеру, февральскую «книжечку» 62-го сезона (2009/2010) Дома композиторов — календарь творческой и концертной жизни Союза композиторов, обычного, нефестивалыюго месяца. Планы творческой и концертной жизни утверждены на заседании Правления СК СПб.; прослушивание и обсуждение новых произведений прошло на заседаниях творческих секций и ассоциаций. В конференции «Полевой сезон фольклористов — 2009» приняли участие фольклористы Москвы, Санкт-Петербурга, Вологды.
Помимо этого в Доме композиторов в феврале состоялись интересные концерты. В трех концертах цикла «Исполнительское искусство Санкт-Петербурга» музыку современных петербургских композиторов исполнили Ансамбль виолончелистов под руководством Ольги Рудневой, арфист Андрес Измайлов. Солистка Мариинского театра Софья Ялышева и пианист Владимир Гуревич представили новые песни и романсы П. Геккера, Е. Рушанского, С. Слонимского, В. Соловьева на стихи русских поэтов.
Новинки камерной музыки мы услышали в программе, подготовленной Секцией популярной музыки. В цикле «Галерея портретов» состоялся концерт «Голос плюс...», в котором прозвучали вокальные и хоровые произведения петербургских авторов.
Отрадно, что деятельность Союза композиторов находит поддержку со стороны правительства Санкт-Петербурга и России. Об этом говорит и такое событие, приуроченное к 75-летию Союза композиторов Санкт-Петербурга. 14 октября 2009 года в Доме композиторов открылся 62-й концертный сезон. За час до концерта в Красной гостиной состоялась презентация серии из десяти компакт-дисков под названием «Из „Золотого“ архива петербургской музыки». На них записаны 45 оркестровых, хоровых и камерных произведений 25 петербургских композиторов, созданных в период от 20-х до 80-х годов XX века в исполнении выдающихся отечественных коллективов, дирижеров и солистов. Серия издана на средства гранта Президента Российской Федерации.
Затем в Концертном зале начался оригинальный концерт-открытие, названный поэтической строкой Бориса Пастернака: «...При первой пробе фортепьян...». Состоялась презентация двух новых концертных роялей немецкой фирмы "C. Bechstein". Рояли приобретены на средства из резервного фонда губернатора Санкт-Петербурга. Прозвучала музыка петербургских композиторов. Право первого исполнения на новых роялях получили авторы и прославленные петербургские вокалисты и инструменталисты, а также талантливые ученики музыкальных школ. На концерте присутствовали губернатор Санкт-Петербурга Валентина Ивановна Матвиенко и члены городского правительства.
...Быть может, и о нашем «нестабильном» времени потомки уважительно скажут: «А музы — не молчали!»
Глава 21
«Вторая столичная оперная сцена»
От Народного дома Николая II до Мюзик-холла
В последней четверти XIX века в Петербурге было создано Попечительство о народной трезвости при Министерстве финансов. Для отвлечения народа от пьянства было решено устраивать доступные театральные представления. И началось в Петербурге в 80-е годы XIX века строительство народных домов — культурно-зрелищных, просветительских клубов для средней интеллигенции, мелких чиновников, студентов, солдат, рабочих. К началу XX века в Петербурге было уже около двадцати народных домов. (После революции они были преобразованы в дома культуры.)
Находясь в ведении Попечительства о народной трезвости, народные дома строились в основном на средства частных лиц. Получили известность Литовский народный дом графини С. В. Паниной (ныне — Дом культуры железнодорожников). Народный дом В. Н. фон Дервиз на Среднем проспекте Васильевского острова, 48.
Но самый грандиозный Народный дом, целый культурно-зрелищный комплекс «Заведение для народных развлечений императора Николая II», был построен в 1900-1912 годах в Александровском парке на Петербургской стороне. Сначала был выстроен комплекс с центральным вестибюлем под стеклянным куполом и театральным залом на 1500 мест, расположенным слева от него, а справа — Железным залом для концертов, народных чтений и гуляний. Все это было сооружено по проекту архитектора Г. И. Люцедарского с использованием павильона Всероссийских выставок, привезенного из Нижнего Новгорода (архитектор А. Н. Померанцев). 12 декабря 1900 года в присутствии императорской семьи театр открылся спектаклем для рабочих — оперой Глинки «Жизнь за царя». (В 1932 году этот театр сгорел, и на его месте было построено здание театра имени Ленинского комсомола, ныне театр «Балтийский дом».)
В 1910-1911 годах к правому крылу Народного дома архитектор Люцедарский пристроил Оперный зал на 2800 мест, в том числе — амфитеатр на 728 мест, 76 лож и три яруса. Огромная сцена была больше сцены Мариинского театра. Новый Оперный зал стал одним из самых грандиозных театров мира. Он открылся 4 января 1912 года оперой Глинки «Жизнь за царя».
В Народном доме Николая II существовало три труппы — драматическая (выступавшая в первом театре), оперная и балетная, игравшие в Новом оперном зале. Часто показывались феерии с пиротехническими эффектами. Театральной частью заведовал блестящий режиссер-постановщик исторических пьес и феерий А. Я. Алексеев. Сменивший его в 1909 году режиссер С. М. Ратов обновил репертуар серьезными современными пьесами.
С 1910 по 1915 годы директором оперных спектаклей был солист Мариинского театра, знаменитый тенор Николай Фигнер, к тому времени покинувший Мариинку и целиком отдавшийся организации нового театра. Фигнер привлек в созданную им оперную труппу в качестве режиссера воспитанника Московского Художественного театра А. А. Санина. Фигнер и Санин стремились создать в Народном доме режиссерский оперный театр. Их новаторские идеи не находили поддержки у чиновников управления Попечительством. В 1915 году Фигнер покинул оперную труппу Народного дома.
Кроме Фигнера, в Оперном зале пели такие мировые звезды, как Л. В. Собинов, М. Баттистини, Ф. И. Шаляпин. Шаляпин постоянно выступал на оперной сцене Народного дома Николая II с 1913 до конца 1917 года в частной антрепризе А. Р. Аксарина. На спектаклях с участием Шаляпина зал был всегда полон. На бесплатных местах галерки сидела учащаяся молодежь, молодые рабочие. В Народном доме Шаляпин спел короля Филиппа II в «Дон Карлосе» Дж. Верди, Дон Кихота в одноименной опере французского композитора Ж. Массив, написавшего оперу специально для Шаляпина и посвятившего ее гениальному русскому певцу. Здесь же впервые Федор Иванович исполнил партию Еремки в опере А. Н. Серова «Вражья сила».
...25 октября 1917 года, когда в Петрограде начался Октябрьский переворот, в Народном доме шел «Дон Карлос» и пел Шаляпин. Зрители были возбуждены, но с появлением Шаляпина зал затих. Однако вскоре раздался выстрел «Авроры», и публика стала покидать театр. Вот как с юмором описал певец этот эпизод своей театральной жизни в автобиографической повести «Маска и душа»: «Одетый в порфировую мантию, со скипетром в руках, с короною испанского короля Филиппа на голове, я выхожу из собора на площадь, где еще раз подтверждаю моему народу, что еретики будут сожжены, что корону надел на мою голову сам Бог и что я вообще единственный стоящий владыка на земле. В эту минуту на Неве поблизости от Народного дома раздается внезапно пушечный выстрел. В качестве короля, не терпящего возражений, я сурово прислушиваюсь — не реплика ли это? Выстрел повторяется. С высоты ступеней собора я замечаю, что народ мой дрогнул. Третий выстрел и четвертый — один за другим. Площадь моя стала пустеть. Хористы и статисты двинулись к кулисам и, забыв про еретиков, стали громко обсуждать, в какую сторону им бежать. Немало труда стоило королю Филиппу II Испанскому убедить своих робких подданных, что бежать некуда, ибо совершенно невозможно определить, куда будут сыпаться снаряды. Через минуту за кулисы прибежали люди и сообщили, что снаряды летяг в противоположную сторону и что опасаться нечего. Мы остались на сцене и продолжали действие. Осталась и публика в зале, также не знавшая, в какую сторону бежать, и поэтому решившая сидеть на месте.
—	Почему же пушка? — спрашивали мы вестовых.
—	А это, видите ли, крейсер „Аврора" обстреливает Зимний дворец, в котором заседает Временное правительство.
К концу спектакля выстрелы замолкли».
Спустя месяц после этого спектакля Шаляпин писал дочери Ирине в Москву: «О себе скажу — пока что живу ладно. Пою в Народном доме, публикой всегда положительно набит битком театр. Принимает меня публика, скажу, как никогда...»
В послереволюционные 20-30-е годы в Государственном Народном доме работали разные театры: оперный, марионеток, детский музыкальный. 5 декабря 1928 года в оперном зале Народного дома открылся Ленинградский мюзик-холл премьерой «Чудеса XX века, или Последний извозчик» (режиссер Давид Гутман). Однако первый сезон прошел вяло. В 1929 году мюзик-холл освободил театральную сцену Народного дома. С 1929 по 1938 годы в оперном зале Народного дома началась история Ленинградского театра музыкальной комедии, объединившего две труппы — ленинградскую и гастролировавшую харьковскую. Театр открылся 17 сентября 1929 года опереттой Н. Стрельникова «Холопка». В 1938 году Театр музыкальной кб-медии получил здание на улице Ракова (ныне вновь Итальянская), 13, где и продолжает до сих пор выступать с классическими и современными спектаклями.
В 1938-1941 годах в этом здании работал филиал Кировского театра. Оперы ставил певец (тенор) и режиссер Николай Печковский, дирижировал С. Ельцин.
В 50-70-е годы в бывшем Железном зале находилось «Стереокино», а затем работал планетарий. В Оперном зале разместился кинотеатр «Великан».
После капитального ремонта этих зданий в 1987 году вновь был открыт планетарий, а помещение кинотеатра «Великан» было отдано Ленинградскому государственному мюзик-холлу. Здесь уместно немного рассказать об истории этого коллектива.
Первый Ленинградский мюзик-холл, созданный в 1928 году, расцвел благодаря сотрудничеству И. О. Дунаевского и «Теа-джаза» Л. О. Утесова. С 1929 года Дунаевский стал музыкальным руководителем и главным дирижером Мюзик-холла. Было создано несколько эстрадно-песенных программ, в которых выступали певцы-солисты Л. Утесов и К. Шульженко. Мюзик-холл работал с 1929 до начала 1934 года в помещении бывшего «Палас-театра» (Итальянская, затем ул. Ракова, 13). Большим успехом у публики пользовались веселые спектакли «Условно убитый» (пьеса В. Воеводина и Е. Рысса, музыка Д. Шостаковича, режиссер Н. Петров, дирижер И. Дунаевский), «Одиссея» (пьеса Н. Эрдмана и В. Масса, режиссер Н. Смолин, музыка И. Дунаевского), представление «Джаз на повороте» (музыка И. Дунаевского), джаз-комедия «Музыкальный магазин» (сценарий Н. Эрдмана и В. Масса, аранжировка И. Дунаевского), эстрадно-цирковой спектакдь «Небесные дасточки» и другие. Украшением Мюзик-ходда быди сорок «гердз» — танцовщиц бадетной сцены бадетмейстера К. Годейзовского. В 1937 году Ленинградский мюзик-ходд быд закрыт как носитель буржуазного искусства.
Возродился Ленинградский мюзик-холл в 1966 году под художественным руководством народного артиста России Ильи Яковлевича Рахлина (1917-2002). Автор идей и создатель сценариев всех спектаклей Мюзик-холла, Рахлин за 35 лег выпустил более 20 программ (ревю, шоу, мюзиклы). Под его руководством театр успешно гастролировал и получил признание во всем мире. Знаменитый парижский зал «Олимпия» открывал свой серебряный сезон спектаклем Мюзик-холла. В 1976 году И. Я. Рахлин открыл при театре школу-студию. Ее выпускники теперь успешно работают в театре. Оркестр возглавил дирижер Г. Клеймец, хореографическую группу — балетмейстер И. Бельский. Музыку для спектаклей писали композиторы М. Кажлаев, А. Журбин, С. Пожлаков, Е. Рушанский, Д. Тухмапов.
И. Рахлин называл мюзик-холл театром всех жанров (от прекрасных песен и танцев до акробатики экстра-класса, великолепных декораций и костюмов), которые объединяются в спектакле на сюжетной основе. Советую прочитать его книгу «Всегда со мной».
С 1988 года Мюзик-холл вновь занимает здание бывшего Оперного зала Народного дома, где в 1928 году началась его жизнь. С 1966 года было создано много интересных, красивых программ: «Нет тебя прекрасней», «Вологодские кружевницы», «Миллион новобрачных», «От всего сердца», «Балтийский ветер», «Всегда со мной», «Новоселье» и другие.
В репертуаре рубежа ХХ-ХХ1 веков также были шоу-ревю «Зимний сюрприз», интерактивное шоу «Дуэт „Чай вдвоем"», «Безумный век», шоу-программа «Осенний сюрприз», «Признание в любви». Для детей шли программы «Тяни-толкай, или Айболит со Зверинской улицы» и другие.
Далеко за пределами Санкт-Петербурга известны голоса ведущих солистов Мюзик-холла, заслуженных артистов России Ольги Варда-шевой, Ирины Рудаковой, Анатолия Тукиша, Виталия Псарева. В этом театре началась и артистическая жизнь любимого петербуржцами эстрадного певца Сергея Захарова.
После смерти И. Я. Рахлина в апреле 2002 года Мюзик-холл возглавил его сын, ученик и соратник Лев Рахлин (р. 1948), главный режиссер Мюзик-холла с 1996 года. В последнее время он успешно работает в созданном им новом «Театре двух столиц». Одна из его лучших постановок — «Кыся» с Дмитрием Нагиевым в главной роли.
...В октябре 2010 года в Мюзик-холле прошла мировая премьера мюзикла для детей и взрослых «Барон Мюнхгаузен» (музыка киевского композитора Д. Саранского, либретто А. Авзан, режиссеры-постановщики — петербуржцы И. Мощицкий и Д. Сарвин).
Сегодня Санкт-Петербургский театр «Мюзик-холл» — единственный действующий мюзик-холл в России. Его репертуар разнообразен, включает ревю, шоу, мюзиклы и даже оперы. А на новой площадке Мюзик-холла — театр-бар «Синий Бархат» — идут спектакли в жанре кабаре, варьете и мюзикла. 
Глава 22
«Звучала музыка в саду»
Летние концерты и музыкальные увеселения петербуржцев в пригородах и петербургских садах
Постой! Здесь хорошо... Зеленою оградой Кустарники кругом с деревьями сплелись. Чуть слышно музыка доносится из сада,
А шумный говор стих, и звуки улеглись.
А. П. Сниткин
Нельзя ль мне море дать в соседство? Нельзя ль найти мне уголок...
В волшебном вашем Монплезире? Признаться, вспомнишь лишь о нем. Душа наполнится огнем,
И руки сами рвутся к лире...
В. А. Жуковский
Петергоф, Гатчина, Павловск, Ораниенбаум, Царское Село — дворцово-парковое ожерелье Петербурга, созданное великими зодчими, художниками одновременно с северной столицей, — постоянно украшали свой быт музыкой.
По образцу Версаля Петр I стал строить загородную парадную резиденцию — Петергоф на берегу Финского залива. Рядом он раздавал земли своим приближенным. Меншиков построил Ораниенбаум — дворцово-парковый ансамбль. Гатчина была подарена Наталье Алексеевне — сестре Петра I. Другая царская резиденция — Царское Село — обустраивалось уже при Екатерине II. Она же подарила своему сыну великому князю Павлу Петровичу участок земли по реке Славянке, где был создан уникальный дворцово-парковый ансамбль Павловск.
Загородные усадьбы меняли своих хозяев, с течением времени обустраивались разными архитекторами. Но неизменно с самого начала во всех царских и великокняжеских загородных резиденциях звучала музыка.
Постепенно вокруг загородных усадеб складывались городки, в которые устремлялись на лето из душного Петербурга горожане. Многие поэты, музыканты, художники проводили дето в этих прелестных дворцово-парковых окрестностях Петербурга и создавали здесь свои произведения, вдохновленные красотой пейзажей и дворцов. Немаловажным обстоятельством пребывания летом в этих местах деятелей культуры была близость их к царскому двору, необходимость украшать своим искусством досуг императорской семьи. 
Ораниенбаумский дворец и Нижний парк были созданы для всесильного А. Д. Меншикова многими архитекторами, в том числе Дж. М. Фонтана и И. Г. Шеделем. Музыка звучала во всех дворцах Меншикова и, конечно, в Ораниенбаумском. Однако особенно ярко зазвучала музыка в Ораниенбауме при великом князе Петре Федоровиче, будущем императоре 11етре III. В 1743 году Елизавета Петровна подарила пустовавший после опалы Меншикова Ораниенбаум своему племяннику Петру Федоровичу. В Ораниенбауме образовался так называемый «малый двор» — двор наследника трона. При нем и его супруге Екатерине Алексеевне, затем императрице Екатерине II, Ораниенбаум стал подлинной архитектурной жемчужиной благодаря гению Антонио Ринальди. Он завершил строительство Большого дворца и Нижнего парка, построил в Верхнем парке Дворец Петра III, Катальную горку и Китайский дворец.
Петр III очень увлекался театром и музыкой. В нижнем саду, юго-западнее Большого дворца, Ф. Б. Растрелли в 1751 году построил Картинный дом, в котором помимо галереи и библиотеки в правой части здания был устроен оперный зал. Вскоре это здание стали именовать Оперным домом.
Растрелли возвел и специальное здание для концертов и маскарадов «Каменное зало» — за Большим дворцом, в верхней части парка. Недавно это старинное здание было отреставрировано, и в нем круглый год проводя тся камерные концерты.
Увеличение оркестра и великокняжеской труппы потребовало специального театра. А. Ринальди, ставший архитектором «малого двора» построил в 1756 году прекрасный оперный дом в итальянском вкусе. Это было деревянное двухэтажное здание с мезонином. В зале театра имелся партер с 24 скамьями и два яруса лож. Партер украшал живописный плафон с изображением Аполлона и девяти муз.
Росписи выполнила группа русских художников (Афанасьев, Бельские, Козлов, Фирсов и другие) под руководством итальянского мастера Франческо Градацци. Сцена была оборудована специальными машинами. В 1824 году ораниенбаумский Оперный дом был разобран и перевезен в Петербург. Установленный на площади у Чернышева моста, театр вскоре сгорел.
Петр Федорович неплохо играл на скрипке, хотя и в жесткой манере. В Ораниенбауме он принимал участие в качестве оркестрового скрипача в постановках опер (например, Ф. Арайи «Александр в Индии», 1759), в придворных концертах под управлением П. Пери и даже солировал. Однажды в 1756 году он выступил дирижером любительской театральной постановки в Ораниенбауме. При дворе Петра Федоровича имелись капеллы из оркестрантов, вокалистов, танцовщиков, художников-декораторов. Наряду с итальянцами работали и русские музыканты, например юный И. Хандошкин — будущий скрипач-виртуоз. Давались оперы и балеты, игралась застольная музыка во дворцах, на праздниках в парке, на балах и маскарадах. Придворным капельмейстером великого князя с 1759 года был итальянский композитор Винченцо Манфредини (1737-1799), который специально для Ораниенбаума написал новую оперу «Узнанная Семирамида» на текст знаменитого либреттиста П. Метастазио. Опера была поставлена летом 1760 года. Среди певцов-солистов был М. С. Березовский, состоявший на службе в княжеской капелле с 1758 года и певший также в опере Ф. Арайи «Александр в Индии». При дворе Петра Федоровича в Ораниенбауме царила музыка первоклассных итальянских композиторов, а среди исполнителей были и превосходные русские музыканты. По заказу Екатерины Алексеевны давались балеты Ф. Кальцеваро — балетмейстера Ораниенбаумского театра с 1759 года.
...Привитые в XVIII веке в Ораниенбауме музыкально-театральные традиции не угасли. Когда в 1864 году открылось железнодорожное сообщение с Петербургом и увеличилось число дачников, оживилась и музыкально-театральная жизнь. В парке играл военный духовой оркестр. Нередко военная музыка звучала и при прибытии поезда. 
В Ораниенбауме было очень спокойно, а чистый воздух парка и взморья — полезен для здоровья. Летом 1880 года в Ораниенбауме снимала дачу известная певица Дарья Михайловна Леонова. Она привлекла М. П. Мусоргского к совместной концертной деятельности. Как аккомпаниатор и солист Мусоргский совершил вместе с Леоновой большую гастрольную поездку летом 1879 года по югу России. Они исполняли новую русскую музыку, в том числе и Мусоргского, и имели огромный успех.
Приезжая на дачу к Леоновой — летом 1878-го, 1879 года в Петергоф, а летом 1880 года в Ораниенбаум, — композитор отдыхал от своей неустроенной жизни и получал заряд творческой энергии. Мусоргского в Ораниенбауме навещал А. П. Бородин.
В 1867 году владелец Ораниенбаумской железной дороги барон Фелейзен разбил па привокзальной площади сад и выстроил в нем красивый деревянный театр в древнерусском стиле на 250-300 мест. Театр открылся 20 июля 1867 года, и все лето в нем играл военный духовой оркестр и выступала любительская театральная труппа. Но уже со следующего года началось выступление в этом театре выдающихся артистов: пела Д. Леонова, а позже, в 80-е годы, — Ф. Стравинский. Успех у зрителей имели представления при талантливом антрепренере А. Ф. Сазонове, работавшем здесь с 1872 года. Он пригласил звезд русского театра: В. Самойлова, К. Варламова, Н. Сазонова, Н. Глебову, М. Ермолову, М. Савину, А. Сумбатова-Южипа. Даже организовывались специальные «театральные» рейсы поездов из Петербурга, пароходов из Кронштадта на спектакли Ораниенбаумского театра. На этой летней сцене началась карьера блистательного русского актера В. Н. Давыдова. В репертуаре чередовались водевили, балеты, оперетты с драмами и операми.
Замечательно поставил дело в театре Мариус Мариусович Петипа — актер и режиссер, сын знаменитого балетмейстера. Он поступил в театр Ораниенбаума в 1886 году, переделал сцену, заказал новые декорации. Б обновленном театре были показаны комическая опера Ф. Зуппе «Гасконец» и оперетта Р. Планкетта «Корневильские колокола».
Последняя славная страница театра, его наивысший расцвет начались в 1892 году благодаря актеру и режиссеру Сосновскому. Он удачно составлял труппу и репертуар, радуя зрителей всякий раз новыми спектаклями разных жанров, талантливыми актерами.
Железную дорогу Петербург — Ораниенбаум в начале века называли «театральной», так как вдоль нее (в Петергофе, Ораниенбауме, даже Стрельне, где было пять театров) было множество «храмов искусства». Ораниенбаумский театр — один из самых знаменитых.
Летом 1901 года в театре был настоящий бум: 19 июня пел Собинов, 8 августа выступила Вяльцева, а 12 августа — Шаляпин. Федор Иванович спел в сопровождении пианиста-аккомпаннатора М. А. Вольф-Израэля арию Ивана Сусанина, куплеты Мефистофеля, песню Еремки (из оперы «Вражья сила» Серова), песню Мусоргского «Забытый».
В ночь на 12 июня 1908 года театр сгорел. Заново отстроенный в 1912 году, он уже не смог достигнуть прежнего успеха: вскоре началась Первая мировая война, затем революции... Теперь театр не существует.
В этом театре пел и знаменитый бас Мариинского театра конца XIX века Федор Игнатьевич Стравинский. Для удобства с 1882 по 1886 годы его семья снимала на лето дачу у купца Худынцева на улице Швейцарской, рядом с дачей Д. Леоновой. (В 1934 году из-за ветхости дом был снесен, и на его месте построили электростанцию. Но сохранился рисунок дома, выполненный Федором Игнатьевичем.) На этой даче у Стравинских родился третий сын Игорь, ставший великим композитором-новатором XX века. На этой же даче в 1884 году родился младший сын Стравинского Гурий (певец, погиб в Первую мировую войну).
С 1894 года в Ораниенбауме летом жила и устраивала вокальные вечера известная в России и за границей певица, солистка Мариинского театра, контральто Мария Ивановна Долина-Горленко (1867-1919). Ее муж, ротмистр, служил в Ораниенбауме, и певица проводила здесь лето, охотно выступая перед публикой. Ее старый друг Н. А. Римский-Корсаков как-то написал ей: «Радуюсь за Вас и за русскую вокальную музыку».
Тепло написал о пребывании в Ораниенбауме и его окрестностях летом 1896 года в «Воспоминаниях музыканта» выдающийся русский композитор Николай Николаевич Черепнин (1873-1945). Он снимал дачу неподалеку, в местечке Мартышкино, и часто приходил в Ораниенбаум. В то счастливое для композитора лето, еще студента консерватории по классу композиции Римского-Корсакова, он работал над симфоническим прелюдом «Принцесса Грёза». Предоставим слово Черепнину:
«Жили мы тогда вблизи Ораниенбаума, этого старинного, памятного по истории, чистенького, очаровательного городка, расположенного на „взморье", верстах в тридцати от Петербурга.
Все было мне впечатлительно и отрадно в этом милом уголке. <...> С волнением хаживал я мимо домика знаменитой певицы Дарьи Михайловны Леоновой, почитателем которой, аккомпаниатором и другом был Модест Петрович Мусоргский, частенько переступавший его порог и творивший в нем свое великое музыкальное дело. Частенько любовался я скромной, как бы скитской часовенкой, стоявшей в смолистом сосновом лесу <...>.
Излюбленное дачное место петербуржцев, Ораниенбаум имел театр и курзал с прекрасным оркестром, состоявшим из артистов императорских театров. Дирижером оркестра был Мориц Федорович Келер, концертмейстер оперного оркестра Мариинского театра.
Мориц Федорович был весьма опытным, знающим и способным капельмейстером, и концерты курзала охотно посещались местной, а в дни симфонических концертов и приезжей публикой из окрестностей и столицы. Мне довелось принимать деятельное участие в музыкальной жизни курзала исполнением в оркестре партии фортепиано и недостававшей иногда партии арфы, а также в качестве аккомпаниатора выступающим инструменталистам и певцам <...>. На концерте, тщательно разученная и прекрасно исполненная оркестром, „Принцесса Грёза" была принята весьма сочувственно как музыкантами, так и публикой. Впоследствии Келер несколько раз исполнял мою пьесу в течение сезона, что дало мне возможность вполне разобраться в ее звучности и было весьма полезно для моих дальнейших работ».
Черепнин вспоминал, что на репетициях оркестра он встретил М. А. Балакирева и С. М. Ляпунова, прибывших в связи с исполнением фортепианного концерта Ляпунова.
Тем же летом по соседству с Черепниными жили с семьями Ц. А. Кюи и М. П. Беляев. На домашних музыкальных вечерах Кюи пел свои романсы в сопровождении своей дочери, прекрасной пианистки Лидии Цезаревны. Черепнин нередко исполнял с Лидией в четыре руки сочинения ее отца.
Далее Черепнин вспоминал: «Это побудило Беляева пригласить меня играть с ним в четыре руки, до чего он был большой охотник. Играл он в смысле техническом и динамическом не очень совершенно, но в ритмическом отношении был весьма тверд, и играть с ним мне было очень интересно, тем более что исполняли мы преимущественно русский симфонический репертуар, особенно издания его лейпцигской фирмы. Любовь Беляева к игре в четыре руки была одной из причин того, что все издававшиеся им произведения для оркестра печатались также и в четырехручном переложении. <...> Наши музыкальные сезоны, происходившие довольно регулярно, были для меня чрезвычайно полезны в смысле ознакомления с русским симфоническим репертуаром <...> и добавили немало ценных музыкальных впечатлений к этому столь для меня благоприятному и плодотворному лету».
...На исходе XX века в Ломоносове (так после 1948 года именуется город Ораниенбаум) зародился и стал ре1улярно проводиться в начале лета, в прекрасную июньскую пору белых ночей и благоухания природы, удивительный фестиваль «Сергей Осколков и его друзья». Впервые фестиваль состоялся в 1997 году и проводится ежегодно. (В последние годы большая часть фестивальных встреч проходит в Петродворце.) Мы — друзья композитора и пианиста, заслуженного деятеля искусств России Сергея Александровича Осколкова (р. 1952) — с нетерпением ждем конца грязной петербургской зимы, окончания напряженного зимнего педагогического и концертного сезона, ждем начала июньского расцвета природы в Ораниенбаумском и Петергофском парках. Среди чистого благоуханного воздуха заповедного парка Ораниенбаума, в старинных залах Кавалерского корпуса, Японском павильоне Меншиковского дворца, «Каменном зало». Малом выставочно-концертном зале (служебная постройка Нижнего парка XVIII века) проходили встречи с поэтами, художниками, кинематографистами, композиторами, исполнителями, музыковедами, происходит взаимообмен творчеством, осуществляется на деле «союз дружных муз».
Концерт ораниенбаумского фестиваля «Сергей Осколков и его друзья» в картинном зале Кавалерского корпуса Слева направо: С. Осколков, А. Пчелкина, М. и В. Фонины Июнь 1998 г. Фото автора
В концертах фестиваля звучит классическая, народная музыка и современные опусы петербургских композиторов; на вернисажах выставляются прекрасные работы творческого объединения художников Ораниенбаума «Колорит» В. Слепухина, В. Никифорова, В. Петрова-Гринева и петербургских художников и графиков Г. Ковенчука, А. Кульбина, Б. Забирохина, А. Ищенко, А. Джигирей и других. На вернисажах удивляют разнообразием дарований музыканты, выставляющие свои живописные работы: композиторы Осколков и Белодубровский, певец А. Тимофеев. Известная певица Тамара Сморякова поразила всех виртуозной живописью по шелку. Всякий раз привлекают внимание работы скрипача и вместе с тем высокопрофессионального художника Валентина Афанасьева. Он — изобретатель уникальной системы соотношения звука и света, запатентованной во Франции и России.
На фестивалях демонстрировались неигровые фильмы о деятелях русского искусства (Шаляпине, Прокофьеве, Коровине, княгине М. К. Тенишевой) режиссера А. Суляева, безвременно ушедшего из жизни несколько лет назад. На музыку фортепианного цикла «Времена года» в исполнении М. Плетнева режиссер А. Цеханович снял фильм «Времена года» — гимн русской природе и гению Чайковского. Фильм очень тепло приняли зрители.
Среди постоянных участников фестиваля в те годы были композитор и скрипач М. Белодубровский, композитор и пианист Ю. Кор-наков (1939-2006), солисты Мариинского театра Андрей Славный и Галина Сидоренко, флейтист Аркадий Цыпкин, поэты А. Вишневский и Н. Антонова...
Число друзей фестиваля Осколкова растет год от года. Расширяется и его музыкальная территория, охватывающая дворцы и концертные залы Ропши, Знаменки, Петродворца, Стрельны, Петербурга.
В 80-е годы в музее-заповеднике «Ораниенбаум» практиковался уникальный жанр: экскурсии по дворцам в сопровождении музыки. Время Петра III и Екатерины II озвучивали старинными сочинениями музыканты струнного квартета имени Н. А. Римского-Корсакова и флейтист Аркадий Цыпкин. К сожалению, в 90-е годы эта традиция прервалась из-за отсутствия средств.
Дважды в 90-е годы прошел в городе Ломоносове фестиваль музыки И. Ф. Стравинского при деятельном участии Санкт-Петербургской консерватории и Детской музыкальной школы имени И. Ф. Стравинского и всех культурных организаций этого музыкального города — Ораниенбаума-Ломоносова.
Петергоф
Петергоф — летняя царская резиденция — с самого начала концентрировал вокруг себя людей искусства. В разное время в Петергофе снимали на лето дачи Балакирев, Глазунов, певица Леонова, которую часто навещал Мусоргский, профессор консерватории скрипач Л. Ауэр, поэт Я. Полонский, из Москвы десять лет приезжал на отдых Сергей Михайлович Третьяков с супругой и многие, многие музыканты, поэты, художники. В Английском дворце (архитектор Д. Кваренги; 1794; разрушен в годы Великой Отечественной войны) с 1885 по 1917 год в комнатах третьего этажа летом жили малолетние певчие Придворной капеллы. Для занятий с ними в Петергоф приезжал Н. А. Римский-Корсаков, о чем он написал в «Летописи моей музыкальной жизни».
В годы работы в Капелле (1883-1894) в Английском дворце летом жил и М. А. Балакирев. Во дворце у него был отдельный кабинет, в котором он сочинял музыку.
Петергоф. Английский дворец
В Английском дворце летом устраивались музыкальные вечера. 14 июля 1888 года благотворительный концерт сыграл А. Рубинштейн.
Всемирно известный музыкант, живший в разных городах Европы, имевший квартиру и в Петербурге, Антон Григорьевич Рубинштейн только в Петергофе чувствовал себя уютно, дома, ибо только здесь, на своей даче, он обретал необходимую творческому человеку тишину и покой, умиротворение, даруемое природой, черпал силы для сочинения музыки.
Впервые Рубинштейн провел в Петергофе лето вместе со своей молодой женой Верой Александровной в 1866 году. Молодожены сняли дачу на западной окраине Лугового парка на берегу Никольского пруда. Лето оказалось очень плодотворным, и среди созданных Рубинштейном сочинений — лирический фортепианный цикл из 12 пьес «Петергоф». Летом 1873 года Рубинштейн вновь отдыхает и работает в Петергофе, но уже в другой нанятой даче у Никольского пруда. В то лето он работал над оперой «Маккавеи» и Четвертой симфонией.
Собственную дачу Рубинштейны купили в 1874 году в Большой Слободе Старого Петергофа. Место было живописное, и здесь жили представители аристократического общества. Дача, купленная у графа Б. А. Перовского, была по сути целым имением и располагалась на углу Знаменской улицы и Ораниенбаумского спуска. Деревянный двухэтажный дом с башней стоял на краю террасы на высоте более десяти метров, и обитатели дома могли любоваться морским пейзажем Финского залива, Кронштадтом. Дом постройки 1837 года был обновлен Рубинштейнами, перестроен по плану архитектора Э. Л. Гана. При доме имелись фруктовый сад, цветник, хозяйственные постройки.
Композитор подолгу жил б своем петергофском доме и летом, и зимой, когда был свободен от гастролей и работы в консерватории. Он всегда с нетерпением ждал весны, чтобы вернуться в свою рабочую комнату и в свой покой. Кабинет композитора находился в башне с видом на Финский залив. Черный рояль фирмы «Беккер», письменный стол, этажерка с нотами, фотографии близких людей, бронзовая статуэтка Музы — скромная рабочая обстановка. Здесь он работал с перерывами до шести часов вечера.
Концертный зал в петергофском доме А. Г. Рубинштейна
Вечерами Рубинштейна навещали люди искусства. В большом зале стояли два огромных рояля, множество пюпитров для игры струнных квартетов, большая этажерка с операми русских композиторов. Описание дачи Рубинштейна и строгого распорядка дня композитора темпераментно дал В. В. Стасов в письме к М. А. Балакиреву от 29 июля 1887 года.
На музыкальных вечерах на даче Рубинштейна играли многие музыканты вместе с хозяином. В интимном кругу близких друзей Рубинштейн играл особенно вдохновенно и незабываемо. Это подтверждают В. Стасов, Л. Ауэр, скульптор М. Антокольский. Но устававший от обилия гастрольных концертов Антон Григорьевич в Петергофе стремился к уединению.
Он любил Петергоф и многое сделал для петергофцев: внес 3000 рублей на преобразование мужской прогимназии в гимназию, пожертвовал 400 рублей приюту для бедных, давал благотворительные концерты. По ходатайству петергофских жителей Александр III присвоил Рубинштейну звание Почетного гражданина города Петергофа в 1889 году, когда отмечалось пятидесятилетие музыкальной деятельности Антона Григорьевича.
Последние годы жизни композитор провел за границей, но приезжая в Россию, жил на своей любимой даче. Здесь он находился последние месяцы своей жизни и скоропостижно скончался от сердечного приступа 8 (20) ноября 1894 года. С его руки и лица сделали слепки, а художник Я. Ционглинский зарисовал великого музыканта на смертном одре.
К сожалению, дача Рубинштейна не сохранилась. В память о Рубинштейне его имя присвоено Детской музыкальной школе города Петергофа.
С 1884 года летом в Нижнем парке Петергофа на небольшой крытой эстраде у Монплезира вплоть до 1917 года систематически выступал Придворный оркестр: два раза в неделю — духовой, один раз — симфонический. Для публики были поставлены скамейки. Играл Придворный оркестр и в спектаклях театров Царского Села, Гатчины и Петергофа.
Парки и дворцы Петергофа и в наше время оглашаются звуками музыки. Волнующая праздничная церемония открытия и закрытия фонтанов Нижнего парка всегда сопровождается театрализованными представлениями с музыкой; под звуки органной музыки артисты балета на площадке перед Самсоном танцуют старинные придворные танцы. А с мая по октябрь неизменно в одиннадцать часов утра под звуки «Гимна великому городу» Р. М. Глиэра начинают бить фонтаны.
В великолепном зале Большого дворца вот уже несколько лет проходят камерные, хоровые и симфонические концерты.
Еще при Петре I в Нижнем парке звучал «хрустальный» карильон, приводившийся в движение силой воды. Он был установлен в 1724 году на деревянной галерее, но в начале XIX века утрачен. В 1993 году в Верхнем парке Петродворца знаменитый бельгийский карильонист Йозеф Хаазен дал концерт на переносном карильоне, установленном на автомобиле. И вот к 300-летию Петергофа по инициативе Хаазена на башне Кавалерского корпуса на Правленской улице установили новый карильон. Первый концерт был дан 9 сентября 2005 года. Теперь карильонные концерты регулярно проходят летом по воскресеньям в 12 часов дня.
Павловск
Название этой жемчужины в дворцово-парковом ожерелье Санкт-Петербурга для многих ассоциируется с музыкальным Павловским вокзалом — первой российской летней филармонией. Однако музыка в Павловске стала звучать намного раньше — с самого начала создания этого удивительного дворцово-паркового ансамбля.
Как известно, Екатерина II, обрадованная рождением в 1777 году внука Александра, подарила своему сыну, великому князю Павлу Петровичу, земли с лесами, деревнями и крестьянами по реке Славянке. И уже летом 1779 года Павел Петрович и его супруга Мария Федоровна начинают проводить здесь лето. Оба были очень музыкальны, любили музыку, театр, играли на клавикордах. Их быт постоянно украшала музыка. Балы, маскарады, театр, оркестр, клавикорды и органы — все это присутствовало в Каменноостровском дворце и постепенно появилось и в Павловске, когда там были построены Большой дворец и Дворцовый театр (архитекторы Ч. Камерон и В. Бренна).
Мария Федоровна и ее дочери брали уроки игры на арфе у французского арфиста Ж. Б. Кардона, а на клавикордах — у Паизиелло и Бортнянского. Оба композитора сочинили для императрицы много клавирных сочинений. Павел Петрович был обучен игре на клавикордах итальянским композитором В. Манфредини. Среди близких Павлу I людей не случайно были музыкально образованные дворяне — графы А. С. Строганов и Н. П. Шереметев, князь Н. Б. Юсупов.
Придворным капельмейстером и композитором при «малом дворе» наследника престола Павла Петровича был с 1786 года Д. С. Бортнянский. Но еще до этого в Павловском дворцовом театре придворная немецкая труппа показывала в 1784 году зингшпили.
Чтобы отвлечь Павла Петровича от мрачных мыслей (его тяготило, что мать, Екатерина II, не допускала его к престолу, несмотря на совершеннолетие), Мария Федоровна организовала из великосветских любителей музыки театральный кружок. Для этого кружка любителей и написал свои французские комические оперы Бортнянский: «Празднество сеньора», «Сокол» (поставлены в 1786 году), «Сын-соперник» (поставлена в 1787 году). Среди участников великосветского любительского театра были Е. Нелидова, Е. Смирнова, Б. Аксакова, А. Мусин-Пушкин, Н. Голицын, Е. Чернышев. Ставили они и современные французские оперы — Гретри, Далейрака, Монсиньи. Спектакли шли в Гатчине (бывшее поместье графа Г. Г. Орлова было выкуплено Екатериной II и в 1783 году подарено Павлу Петровичу) и в Павловске, где попеременно с весны до осени жил наследник с семьей.
К весне 1794 года архитектор В. Бренна выстроил Деревянный театр в английском саду в конце тройной липовой аллеи, ведущей ко дворцу. Театр просуществовал до 1856 года.
С воцарением на престол Павел I устраивал летом в Павловске праздники, веселые трапезы в саду, и всюду звучала музыка — играли оркестры, пел хор. Под звуки музыки проводились семейные праздники, проходили торжественные обеды в Храме дружбы, в Оранжерее, в Розовом павильоне. Во дворце, в Музыкальном или Круглом зале, проводились придворные концерты и балы. Музыка сопровождала катания на лодках.
Бортнянский был назначен управляющим Придворной певческой капеллой в 1796 году, и в музыкальных праздниках в Павловске стали участвовать придворные певчие. Бортнянский получил от Павла I в награду за отличную службу участок земли в Павловске и смог жить там летом.
После кончины Павла I музыкой полностью заведовала его вдова Мария Федоровна. В парке звучала роговая музыка, во дворце вечерами слушали игру придворных дам на арфе или фортепиано.
В театре давались французские оперы артистами придворной французской труппы. Они выступали и при жизни Павла I, но чаще играли в Гатчине.
Торжественно в 1814 году в Павловске Мария Федоровна отпраздновала возвращение из Франции с победой русских войск и Александра I. Придворный хор и лучшие певцы императорской оперы В. Самойлов, П. Злов, Н. Семенова исполнили кантаты Бортнянского и Антонолини, был дан бал. На празднике среди лицеистов присутствовал и юный Александр Пушкин.
После смерти Марии Федоровны в 1828 году владельцем Павловска стал великий князь Михаил Павлович. Он увлекался не музыкой, а военными парадами. И в Павловске при нем чаще играла военная духовая музыка. Постепенно музыкальная жизнь Павловского дворца — при последующих владельцах, великих князьях — ограничивалась домашним музицированием и концертами приглашенных профессиональных певцов, любительскими спектаклями. В последней четверти XIX века владельцем Павловска был великий князь Константин Павлович, игравший на виолончели и бывший председателем ИРМО и попечителем консерватории с 1873 по 1892 год.
Последний владелец Павловска — великий князь Константин Константинович, выдающийся русский поэт, публиковавший свои стихи под инициалами «К. Р.», был подлинным знатоком музыки, прекрасным пианистом, дружил с П. И. Чайковским. На стихи К. Р. Чайковский написал несколько романсов.
С конца 20-х годов XIX века на даче в Павловске жили известные музыканты-любители, меценаты графы Михаил и Матвей Виельгор-ские. Как и в Петербурге, живя в Павловске, они устраивали музыкальные вечера, исполняли квартегы. Михаил Юрьевич много сочинял.
Посещали Павловск М. И. Глинка и А. С. Даргомыжский, навещая своих друзей. С 1830 года в Павловске поселился известный композитор-романсист Михаил Алексеевич Титов — из русской музыкальной династии Титовых.
К 30-м годам XIX века музыкальный центр в Павловске переместился из дворца и придворного круга в Павловский вокзал и демократическую публику. А произошло это важное музыкальное событие благодаря техническому прогрессу. 30 октября 1837 года открылась
Л. В. Белякаева-Казанская. Силуэты музыкального Петербурга
первая в России железная дорога между Петербургом и Павловском. Для привлечения петербуржцев на железную дорогу в Павловске было построено великолепное здание Павловского вокзала по проекту архитектора А. И. Штакеншнейдера. «Воксал» — как тогда писали — открылся 22 мая 1838 года и сулил приезжавшим в Павловск массу удовольствий и развлечений.
Слово «вокзал» не имеет никакого отношения к железной дороге. В переводе с английского Voxhall означает — зал госпожи Воке. Англичанка Джейн Воке в 1660 году содержала под Лондоном увеселительное загородное заведение. Первые «воксалы», писавшиеся поначалу «фоксаль», возникли в Петербурге на Каменном острове еще в 1777 году. Затем «воксалы» — как место веселого отдыха в саду или за городом — стали открываться во многих местах: в Екатерингофе, в Новой Деревне при «Заведении искусственных минеральных вод», в Петровском парке. Вокзалы предлагали послушать русские и цыганские хоры, полюбоваться фейерверком, покататься на лодках, покачаться на качелях, поиграть в бильярд и, конечно, вкусно пообедать и поужинать.
Но с появлением Павловского вокзала померкла слава всех остальных петербургских вокзалов.
Павловский вокзал, каким его описал Н. Кукольник в открытом письме к М. Глинке в «Северной пчеле» от 26 мая 1838 года, представлял собой огромное здание с открытыми галереями, великолепными залами для бильярда и ресторана. На хорах — пение цыган или полковая музыка.
Да, не сразу Павловск стал «летней филармонией», и серьезная музыка постепенно завоевывала место под сводами вокзала и в сердцах слушателей.
Сначала для приманки публики пел Хор московских цыган. Но уже с 6 по 17 декабря 1839 года в Павловском вокзале играл бальный оркестр из Вены под управлением Йозефа Германа. Программу концертов он составил из танцевальной музыки И. Штрауса, Й. Лайнера и фрагментов из опер. Такой принцип составления программы концерта на все вкусы утвердился в Павловском вокзале на 25 лет. Оркестр Германа играл в специально построенном легком деревянном павильоне, а по вечерам — в ротонде вокзала. Музыка разносилась по всему парку.
Герман в Павловске исполнил в своем оркестровом переложении «Вальс-фантазию» Глинки и «Болеро» Даргомыжского. Оба сочинения имели у публики успех.
С 1840 года вокзал открывался лишь на летний сезон, так как петербуржцы уже привыкли к железной дороге как средству передвижения и их не надо было заманивать круглый год хорами цыган. С лета 1843 года оркестр Германа по четвергам начал исполнять классические симфонические произведения — симфонии Моцарта, Бетховена, увертюры Мендельсона. В аыусте 1844 года в Павловском вокзале впервые в его истории состоялся сольный концерт: играл знаменитый бельгийский виолончелист Ф. Серве. Оркестр Германа аккомпанировал солисту и сыграл отрывки из "51аЪа1 Ма1ег" Дж. Россини.
Несмотря на высокий уровень концерта, публике, как и прежде, приходилось слушать музыку под аккомпанемент стука ножей и вилок, звон бокалов и хлопков пробок от шампанского. Еще не было разделения вокзала на ресторан и концертный зал.
Прекрасный пианист-любитель Н. С. Мартынов ввел моду в Павловске на сольные концерты. Сначала он играл на своей даче, а затем и в вокзале.
С 1845 по 1850 годы концертами дирижировал Иоганн Гунгль, так же как и Герман чередовавший серьезную музыку с польками, кадрилями, вальсами. Почти все концерты завершались балами. Летом 1847 года здесь выступил знаменитый скрипач А. Вьетан.
С 1850 по 1855 годы в Павловске играл танцевальный оркестр племянника Гунгля — Йозефа Гунгля, приехавшего с оркестром из Берлина. А дядя со своим оркестром переехал в Новую Деревню, в заведение Излера.
Яркая, незабываемая страница в истории музыкального Павловска — это десять лет выступлений великого венца, «короля вальсов» Иоганна Штрауса-сына со своим оркестром. Знаменитый европейский композитор и дирижер стал любимцем публики. Пользуясь своим авторитетом и успехом, Штраус отказался играть во время обедов. Это поручалось военным оркестрам. Оркестр Штрауса играл по вечерам с 7 часов до отхода последнего поезда.
Штраус усилил долю серьезной классической музыки в программах и отважился исполнять даже оперные увертюры Р. Вагнера, большое место уделял музыке М. Глинки. Играл он и сочинения А. Даргомыжского. Штраус первым исполнил в отрывках оперу А. Серова «Юдифь», первым представил публике молодого, неизвестного тогда композитора — П. Чайковского, исполнив 30 августа 1865 года его первый симфонический опус — «Характерные танцы». К сожалению композитор узнал об этом исполнении только после концерта и не присутствовал в Павловске. Частью сезонов из-за болезни Штрауса дирижировали его братья Йозеф и Эдуард. Оркестр Штрауса выступал на полукруглой открытой эстраде перед вокзалом. Видимо, под нажимом Штрауса в 1860 году здание вокзала было перестроено внутри, и концертный зал был отделен от ресторана. Последний раз Штраус дирижировал в Павловском вокзале 3 мая 1886 года. До этого 16 апреля он с огромным успехом продирижировал в Михайловском театре своей опереттой «Цыганский барон». В 2003 году по инициативе Союза концертных деятелей Санкт-« Петербурга в Павловске был установлен памятник И. Штраусу — копия памятника в Вене, подарок Австрии к 300-летию Петербурга, й 18 мая 1876 года в Павловске открылся и новый Деревянный театр недалеко от вокзала. Театр был построен в русском стиле театральным архитектором Н. Л. Бенуа и расписан декоратором Обе. На занавесе художник изобразил храм Аполлона в Павловском парке. В театре выступали разные антрепризы — драматические, оперные, опереточные.
А в концертном зале вокзала по-прежнему проходили концерты под управлением разных иностранных дирижеров, пели известные хоры А. Архангельского, Ю. Голицына, капелла Д. Агренева-Славян-ского, одетая в боярские костюмы XVII века.
Популярность Павловска и его музыкального вокзала была столь велика, что, например, Ф. М. Достоевский разворачивает события второй и третьей частей романа «Идиот» в Павловске. Вот описание обстановки вокзала, которое дает Достоевский во второй главе третьей части романа: «В Павловском вокзале по будням, как известно и как все, по крайней мере, утверждают, публика собирается „избраннее", чем по воскресеньям и по праздникам, когда наезжают „всякие люди" из города. Туалеты не праздничные, но изящные. На музыку сходиться принято. Оркестр, может быть, действительно лучший из наших садовых оркестров, играет вещи новые. Приличие и чинность чрезвычайные, несмотря на некоторый общий вид семейственности и даже интимности. Знакомые, все дачники, сходятся оглядывать друг друга. Многие исполняют это с истинным удовольствием и приходят только для этого; но есть и такие, которые ходят для одной музыки. Скандалы необыкновенно редки, хотя, однако же, бывают и в будни, но без этого невозможно».
А. Н. Бенуа в «Воспоминаниях» характеризует эмоциональное настроение каждого из загородных дворцовых парков. На его взгляд, Павловск — таинствен и тревожен, и не случайно, отмечает Бенуа, Достоевский помещает своих героев и их обстоятельства в романе «Идиот» именно в этот парк. В отношении Достоевского Бенуа прав. Ведь только что приехавшая Настасья Филипповна устроила на вокзале двухминутный скандал. Под влиянием драматических событий дня князь Мышкин, бродя ночью по парку, «с удивлением остановился, когда дошел до площадки перед воксалом и увидел ряд пустых скамеек и пюпитров для оркестра. Ео поразило это место и показалось почему-то ужасно безобразным».
Длительный процесс превращения Павловского вокзала в концертный зал классической серьезной музыки завершился в десятилетнее пребывание на посту главного дирижера павловских концертов Николая Владимировича Галкина (1850-1906), профессора Петербургской консерватории, концертмейстера павловского оркестра. 26 апреля 1892 года он впервые дирижировал лицом к оркестру, как это уже делали дирижеры по примеру Вагнера, и сыграл программу, почти целиком состоящую из русской музыки. «Садовые» концерты полностью трансформировались в симфонические. По вторникам Галкин дирижировал русской музыкой, по пятницам — симфонической разных авторов. В воскресенье и понедельник звучала «легкая музыка», которой дирижировали приглашенные дирижеры. Вместе с хором А. Архангельского Галкин исполнил крупные вокально-симфонические духовные сочинения Моцарта, Бетховена, Шуберта, Россини, Берлиоза. Играл он в симфонических программах все новые сочинения русских композиторов: Балакирева, Бородина, Римского-Корсакова, Глазунова, Чайковского. В бенефисных вечерах Галкина пели И. Ершов, Л. Собинов, Ф. Шаляпин. Часто выступали в Павловске М. и Н. Фигнеры, солировали первоклассные солисты-инструменталисты, например Л. Ауэр, А. Вержбилович, М. Баринова. Нередко Галкин уступал свое место за пультом другим дирижерам: А. К. Лядову, А. К. Глазунову, финскому композитору А. Ярнефельту, знаменитому французскому дирижеру Э. Колонну.
Летом 1893 года в Павловске впервые играл «Кружок любителей игры на балалайке» под управлением В. В. Андреева — с огромным успехом!
При Галкине настолько возрос авторитет серьезных симфонических концертов в Павловске, что по этому образцу стали организовывать музыкальные вечера в Озерках, в Сестрорецком курорте и Петергофском парке.
После ухода Галкина концертная жизнь Павловского вокзала развивалась с переменным успехом. Яркими были концерты с участием Шаляпина в 1905-м, 1907 годах.
С 1910 по 1916 годы бессменным главным дирижером концертов Павловского вокзала был Александр Петрович Асланов — темпераментный дирижер, сторонник новаторской музыки. При нем по вторникам и пятницам игрались симфонические концерты. «Легкая» музыка существовала уже не в виде полек, кадрилей и т. п., а была представлена также классическими сочинениями, но малых форм: увертюрами, отрывками из опер, мелкими пьесами.
Звучала новейшая музыка русских и зарубежных композиторов: Рахманинова, Скрябина, Витола, Спендиарова, Малера, Дебюсси, Р. Штрауса и других. Исполнял Асланов произведения и совсем молодых композиторов-новаторов: Стравинского, Гнесина, Мясковского и, наконец, Прокофьева. В 1912 году Прокофьев сам исполнил сольную партию своего Первого фортепианного концерта. 25 августа 1913 года в Павловске была объявлена премьера Второго фортепианного концерта Прокофьева. «Петербургская газета» писала: «Дебют фортепианного кубиста и футуриста вызывает всеобщий интерес. Уже в вагоне при поездке в Павловск со всех сторон слышно: „Прокофьев, Прокофьев, Прокофьев..."». Мнения публики разделились: одни шикали, другие преподнесли молодому автору-исполнителю большой венок. Играл Прокофьев и в июне 1915 года.
Асланов приглашал в Павловск русских и иностранных дирижеров. Событийными стали «вагнеровские вечера» под управлением Э. Купера, а 16 июля 1913 года в Павловске впервые выступил Николай Малько — выдающийся русский дирижер.
Нередко одни и те же дирижеры поочередно, через лето, играли то в Павловском вокзале, то в «вокзалах» северных пригородов. Так, Берлинский садовый оркестр Иоганна Гунгля, отыграв пять лет в Павловске, затем с 1850 года шесть лет не менее успешно выступал в «Зя-ведении искусственных минеральных вод» Излера в Новой Деревне. Это летнее увеселительное заведение возникло при водолечебнице еще в 1834 году. Вскоре здесь был построен «вокзал», где давались балы. В 1867 году при «Заведении искусственных минеральных вод» открылся первый в Петербурге театр оперетты, шансонетки и канкана.
После свержения самодержавия, несмотря на трудности, Павловский вокзал открылся летом 1917 года. Дирижировали Малько, Глазунов, Черепнин, Д. Похитонов, Е. Вольф-Израэль. Тем летом на даче в Павловске жил Прокофьев и в прогулках по парку сочинил «Классическую симфонию».
После Октябрьской революции 1917 года стала постепенно угасать загородная летняя симфоническая музыка. Почти не стало дачников; в Петрограде во многих садах устраивались симфонические концерты, и не было нужды ехать в Павловск. Постепенно симфонические программы вытеснялись вечерами балета, сольными выступлениями пианистов.
При поддержке А. В. Луначарского летом 1926 года в Павловском вокзале прошел очень интересный и богатый по программе симфонический сезон под управлением А. В. Гаука. Но посещаемость была очень низкой. Павловские концерты потеряли своего слушателя.
В 1936-1941 годах концертная жизнь оживилась. По субботам и воскресеньям играл симфонический оркестр Ленинградского комитета по радиовещанию под управлением К. Элиасберга, М. Хейфеца и других дирижеров. В иные дни шли эстрадные концерты, оперетты. Основная публика — отдыхающие в домах отдыха — желала слушать легкую музыку.
В годы Великой Отечественной войны Павловск был разрушен вместе с вокзалом. При восстановлении дворцово-паркового ансамбля была разобрана железнодорожная ветка, проходившая через центр района Большой Звезды, и вынесена за пределы парка. Концертный зал и театр не были восстановлены.
Музыкальная традиция Павловска живет в концертах внутри Большого дворца — в Греческом зале, выступлениях на открытом воздухе духовых и эстрадных оркестров по праздничным дням, камерных концертах в парковых павильонах.
Гатчина
При Павле I Гатчина жила сходной с Павловском музыкальной жизнью, о которой рассказано выше. До 1917 года Гатчина являлась летней царской резиденцией, и хотя, бесспорно, музыка звучала во дворце и в парке, главным назначением Гатчины в XIX веке была не музыка и театр, а военные праздники, «баталии на воде», маневры. Неподалеку от Гатчины, в Красном Селе, летом проходили военные учения, смотры императорской гвардии, квартировали офицеры. Для них был создан в Красном Селе развлекательный центр — Красносельский театр. О нем будет рассказано ниже.
Тихая, уютная Гатчина и ее ближайшие живописные окрестности — Рождествено, Извара, Сиверская — особенно полюбились писателям и художникам. С этими местами связана жизнь писателей И. Тургенева, А. Куприна, В. Набокова, Г. Успенского, поэтов К. Рылеева, К. Фофанова, великого педагога К. Ушинского, художников Ф. Васильева, И. Крамского, Н. Рериха...
Многие годы жил в Гатчине замечательный художник-карикатурист Павел Георгиевич Щербов (1865-1938). Теперь в его доме на улице Лескова, 4, находится Дом-музей. Среди героев карикатур Щербова были и музыканты, в том числе Ф. И. Шаляпин.
Например, Щербов сделал шаржи на Шаляпина в роли Олоферна. Шаляпин, бывая в Гатчине, навещал и писателя А. И. Куприна, и художника Щербова.
О теплых, дружеских отношениях между ними говорит телеграмма Шаляпина Щербову из Парижа в Гатчину: «Уведомляю: Альпы перешли. Париж покорен — любовь к тебе осталась такою же. Обнимаю. Твой Федор» (12 мая, 1908 год).
Великие русские композиторы Глинка, Балакирев, Глазунов, Римский-Корсаков в разное время бывали или отдыхали в Гатчине и ее окрестностях.
М. И. Глинка бывал в Гатчине, проезжая через нее. Композитор останавливался в гостинице Лытиковых (современный адрес проспект 25 Октября, 33) и в деревне Выра. (В этих же местах останавливался и Пушкин.) В «Записках» Глинка написал, что, работая в 1834-1835 годах над оперой «Иван Сусанин», он и в Гатчине, и под Лугой прислушивался к песням ямщиков и крестьян. Известно, что при первом своем появлении в опере Иван Сусанин поет фразу «Что гадать о свадьбе» на мотив лужского извозчика.
Любимая сестра Глинки Людмила Ивановна Шестакова, его помощница и наследница, долгое время жила в Гатчине в конце XIX века. Здесь она подготовила к изданию полное собрание сочинений Глинки. Неподалеку от Гатчины — в Кобрино — двадцать лет жила выдающаяся русская певица Любовь Ивановна Кармалина (1834-1903), ученица Глинки и Даргомыжского. Последний посвятил ей два романса. Шестакова часто навещала Кармалину в Кобрино. Любовь Ивановна была связана творческой дружбой и с членами «Могучей кучки». Балакирев и Кюи также посвятили ей свои романсы. Она похоронена в селе Воскресенском, и в 1953 году над ее склепом было сделано художественное надгробие и установлена металлическая лира с ногами и розой.
В 70-х годах XIX века в Гатчине жил М. А. Балакирев. Испытывая душевный кризис, он отошел на несколько лет от музыкальной деятельности и работал весовщиком на товарной станции Варшавской железной дороги. В Гатчине Балакирев часто посещал музыкальные вечера в доме композитора Зайцева.
Желанным гостем был в этом доме и Римский-Корсаков, приходивший вместе с Балакиревым. Николай Андреевич неподалеку, в Тайцах, снимал дачу на лето с 1880 по 1886 год. В Тайцах он написал 3-ю симфонию, закончил оркестровку «Снегурочки», заново переделал «Симфониетту на русские темы».
Гостями Гатчины бывали и любимые ученики Римского-Корсакова — композиторы Глазунов и Ипполитов-Иванов.
А. К. Глазунов приезжал на дачу летом 1921 года к пианистке Анне Алексеевне Луговой и в ее доме сочинил один из своих вальсов.
7 марта 1884 года в Гатчину на прием во дворец к Александру III приезжал П. И. Чайковский.
Осенью 1872 года на постоянное жительство из Петербурга в Гатчину переехал знаменитый хоровой дирижер и композитор Гавриил Яковлевич Ломакин. Ему шел уже седьмой десяток. Он любил прогулки по прекрасному парку, а вечерами музицировал на фортепиано в четыре руки с женою Надеждой Андреевной. Ломакин скончался в Гатчине 9 мая 1885 года и был похоронен на Гатчинском кладбище. В последний путь его проводили музыканты, писатели, художники, преподаватели Бесплатной музыкальной школы, хор С. Д. Шереметева и певчие Придворной капеллы. 
В 60-х годах XX века в Гатчине жил и работал в Детской музыкальной школе известный ленинградский композитор Борис Иванович Архимандритов (1932-2009). Здесь он сочинил немало своих произведений, в их числе оперу «Домна Каликова». Он тепло вспоминал время своей жизни в Гатчине как очень светлое и радостное.
Много лет жил и плодотворно работал в поселке Сиверский прекрасный ленинградский-петербургский композитор Исаак Иосифович Шварц (1923-2009) — автор красивой музыки к более чем 110 (!) фильмам. Достаточно вспомнить фильмы «Станционный смотритель», «Звезда пленительного счастья», «Белое солнце пустыни», «Братья Карамазовы»... А еще он автор двух балетов, симфонии, камерных инструментальных сочинений, романсов, музыки к 35 спектаклям.
...С 1995 года Гатчина стала столицей кинематографического фестиваля «Литература и кино» — единственного в мире ежегодного фестиваля фильмов-экранизаций. Главная премия фестиваля — Гран-при, «Гранатовый браслет», — дань памяти писателя А. И. Куприна, жившего в Гатчине.
На фестивале в 2005 году был показан фильм «Анна» по мотивам пьесы А. Н. Островского «Без вины виноватые» (режиссер Евгений Гинзбург). В главной роли примадонны снялась оперная дива Любовь Казарновская, бывшая ведущей солисткой Ленинградского академического театра оперы и балета имени С. М. Кирова в 1986-1989 годах. Она получила Гран-при за лучшую женскую роль.
19 марта 2010 года открылся 16-й фестиваль. В церемонии открытия приняла участие знаменитая французская актриса Катрин Денев. Среди участников кинофестивалей в Гатчине и композиторы, пишущие для кино. Членом жюри гатчинского кинофестиваля является петербургский композитор, народный артист России Вадим Давидович Биберган (р. 1937), автор музыки к 53 фильмам.
Красное Село
В 1851 году в Красном Селе был построен архитектором А. К. Ка-восом деревянный театр в русском стиле. Театр предназначался для отдыха и развлечений от летних учений офицеров императорской гвардии, в которой служили и великие князья. Так что театр существовал для привилегированной публики, высшего света. В романе Л. Толстого «Анна Каренина» в день скачек в Красном Селе влюбленный молодой корнет просит достать ему ложу в театр. Это говорит о том, что театр был всегда полон и пользовался большим успехом.
В начале XX века Красносельский театр был перестроен, обновлен, и на фотографии К. Буллы 1914 года запечатлен интерьер театра в русском, боярском стиле. Зрительный зал имел партер, бенуары, два яруса лож, императорскую ложу, очень уютное фойе с пальмами и плетеными креслами, обтянутыми вышитой тканью.
Театр подчинялся главнокомандующему Петербургского гарнизона, и директором театра назначался офицер. Так, в 1874 году великий князь Николай Николаевич-старший назначил директором Красносельского театра ординарца графа П. А. Шувалова А. А. Ломачевско-го. Последний оставил воспоминания об этом театре. В них Ломачев-ский писал, что основу репертуара составляли балет и оперетта, которые процветали. Изредка давали ческие пьесы не шли. «Гвоздем» Красносельского театра был балет. Первой танцовщицей была Екатерина Гавриловна Числова — возлюбленная великого князя Николая Николаевича. Она была неподражаема в мазурке с Ф. Кшесинским. Грациозная Е. П. Соколова, прекрасная балерина с высокой техникой Е. Вазем, блиставшая в испанских танцах характерная танцовщица Л. Радина, умопомрачительная красавица М. Петипа — дочь знаменитого балетмейстера, М. Кшесинская — эти и другие звезды императорского балета обязательно танцевали летом на сцене Красносельского театра.
Часто спектакли посещал и государь император Александр III, а позже — Николай II.
Великая балерина Матильда Кшесинская по окончании Театрального училища в 1890 году свой первый сезон начала на сцене Красносельского театра. В своих «Воспоминаниях» она писала: «В Красном Селе, расположенном в 24-х верстах от Санкт-Петербурга по Балтийской железной дороге, издавна бывал в летнее время лагерный сбор для практической стрельбы и маневров.
 
В шестидесятых годах прошлого века, в бытность великого князя Николая Николаевича старшим главнокомандующим Санкт-Петербургского военного округа <...> в Красном Селе был построен деревянный театр для развлечения офицеров во время лагерного сбора. В течение июля и первой половины августа, когда великий князь жил в лагере, в Красносельском театре давали спектакли два раза в неделю. Ставилась какая-нибудь веселая пьеса и балетный дивертисмент <...>. По старой традиции последний спектакль летнего красносельского сезона заканчивался общим галопом <...>. Государь и царская семья сидели в левой ложе, если смотреть в зал со сцены. А когда в ложе места не хватало, то садились в первом ряду. Государь же всегда сидел в ложе, у самой сцены, между колоннами».
В Красносельском театре М. Кшесинская танцевала еще летом 1891-го и 1892 годов.
...Во время Великой Отечественной войны Красносельский театр сгорел.
Царское Село
В Царском Селе (ныне — г. Пушкин) еще при Екатерине II был построен в ансамбле Китайской деревни Китайский театр, где шли придворные спектакли.
В Царскосельском парке. Акварель неизвестного художника XIX в.
Красота архитектурных ансамблей, чистый воздух и тишина, покой, даруемые парками, а также близость Петербурга — Ленинграда, удобство сообщения с северной столицей привлекали к Царскому Селу — Пушкину людей искусства и науки. Здесь прошли юность не только А. С. Пушкина, но и А. А. Ахматовой.
С мая по август 1854 года в Царском Селе вместе с сестрой Л. И. Шестаковой снимал дачу М. И. Глинка (Малая улица, 3-й участок, дом № 45 Мейера. Дом не сохранился). Идея снять дачу принадлежала Людмиле Ивановне, а Глинка поддержал ее, написав: «<...> Во 1-х, место возвышенное, здоровое и прекрасное, во 2-х, удобно, по причине железной дороги <...> в 3-х, напоминает мне самые счастливые дни моей молодости <...> 4-е, не лишнее также и то, всего 7 или 10 минут до Павловска, где в хорошую погоду бывает очень весело <...>». В Царском Селе 3 июня 1854 года по просьбе сестры и Дмитрия Стасова Глинка начал писать воспоминания, названные им «Записки». Композитора часто навещали друзья, в их числе братья Стасовы, А. Н. Серов, Василий Павлович Энгельгардт48, который и снял эту дачу с садом по просьбе Глинки. Как вспоминала Л. И. Шестакова о том лете в Царском Селе, «Василий Павлович Энгельгардт чрезвычайно любил брата, постоянно доставлял ему всевозможные музыкальные наслаждения, даже в Царском устроил музыкальный квартетный вечер...». Один раз Глинка с сестрой посетили концерт в Павловском вокзале.
После революции 1917 года в 20-30-е годы Царское (Детское) Село облюбовала художественная интеллигенция. Здесь жил писатель Алексей Николаевич Толстой, у которого было немало друзей-музы-кантов. Как вспоминал его сын композитор Дмитрий Алексеевич Толстой, композиторы Г. Попов, В. Пушков, Шапорин, Шостакович часто бывали в их доме. В 30-е годы в Детском Селе жили писатели К. Федин, В. Шишков, О. Форш, композитор и музыковед Б. Асафьев, композиторы Попов, Шапорин, В. Богданов-Березовский, певец И. Ершов, пианист А. Каменский. Многие годы прожил в Пушкине прекрасный пианист, профессор консерватории В. Нильсен.
...В стороне от парков и дворцов, по пути от Пушкина к Павловску, на Московском шоссе, 23, находится Дом-музей Павла Петровича
48 Энгельгардт Василий Павлович (1828-1915) — друг и почитатель М. И. Глинки, основатель фонда Глинки в Публичной библиотеке, музыкальный деятель и астроном. 
Чистякова (1832-1919) — академика живописи, профессора Академии художеств, учителя многих русских художников — Бруни, Репина, Врубеля, Васнецова, Поленова, Сурикова, Серова. П. П. Чистяков с 1876 года летом жил в своей собственной даче.
Русские художники были музыкально одаренными и образованными людьми, прекрасно знали музыку и ощущали потребность в постоянном общении с музыкой. Они играли на разных инструментах, составляли струнные квартеты, регулярно посещали театры и концерты. В содружестве русских композиторов и художников-декораторов, тонко чувствовавших музыку, рождались прекрасные оперные и балетные спектакли. Рерих, Бенуа, Головин, Коровин, Бакст, Билибин своими декорациями способствовали славе русского музыкального театра.
П. П. Чистяков не был исключением. Стоявший в гостиной рояль не молчал: устраивались музыкальные вечера, музыке обучались его дети. Теперь в уютной гостиной Дома-музея П. Чистякова в окружении картин нередко проходят концерты, встречи с музыкантами.
Петербургские и пригородные сады и парки. При Николае I летним придворным театром был Каменноостровский театр, который старожилы называли «Храмом веселья».
Каменный остров в тридцатые годы XIX века был летней резиденцией петербургской знати, которая отдыхала вблизи собственной дачи Николая I. К 1825 году К. Росси построил Елагин дворец, и неподалеку от него, у Первого Елагина моста через Среднюю Невку, был возведен Каменноостровский театр (набережная р. Крестовки, 10) — шедевр деревянного зодчества эпохи классицизма. Театр был построен архитектором С. Л. Шустовым за сорок дней в 1827 году для выездных спектаклей императорских театров. Каменный остров в те времена был излюбленным местом летних гуляний и праздников у петербуржцев средних классов.
1 июля 1827 года в час дня театр открылся водевилем А. А. Шаховского «Казак-стихотворец» и комедией П. А. Каратыгина «Двое за четверых». Каменноостровский театр порадовал 800 зрителей изяществом и уютом, хорошо оснащенной сценой.
В 1844 году театр перестроил архитектор А. К. Кавос с сохранением фасада. Театральный зал имел партер, ложи бельэтажа первого и второго ярусов, балкон и галереи.
Обновленный театр открылся 11 июля 1844 года спектаклем французской труппы.
Очень любил Каменноостровский театр и часто посещал его, живя в Елагином дворце, Николай I. Нередко в день спектакля Николай Павлович пешком ходил в театр и спрашивал директора театра о репертуаре на сегодня. В антракте он приходил на сцену, беседовал и шутил с актерами. А во время спектакля, окруженный офицерами, император вслух делал замечания актерам или, наоборот, отпускал одобрительные реплики.
В Каменноостровском театре ставились комедии, водевили, а также оперы «Фенелла» Обера и «Жизнь за царя» Глинки с О. Петровым в главной роли. Выступали на этой сцене ведущие актеры им пера-торских театров Асенкова, Каратыгин, Самойлов. Актеров привозили 5 из города в каретах с узлами и саквояжами, в которых были сложены д костюмы и гримировальные принадлежности.	
Рядом с театром находилась дача директора Театрального училища П. Г. Федорова и летние помещения для воспитанниц. Федоров « держал их в строгости, сам водил на прогулки и в театр, зорко следил за их нравственностью, оберегал от ухаживаний офицеров.	
Спектакли начинались в половине восьмого вечера и оканчивались в полночь. Сезон длился с начала мая до 10 августа; спектакли шли 3-4 раза в неделю. Репертуар был «летний» — веселый, развлекательный: небольшие комедии, оперетки, отрывки из опер, одноактные балеты и смешанные дивертисменты. В спектаклях Каменноостровского театра главным образом участвовали молодые, начинающие актеры. Здесь они дебютировали. Младшие их соученики обязательно посещали театр под присмотром Федорова. Они занимали ложи второго яруса и, наблюдая за игрой старших, таким образом учились и готовились к актерскому поприщу.
На Каменном острове были не только дворцы (князей Вяземских, великой княгини Екатерины Михайловны, принца Ольденбургского, купцов Елисеевых). Немало музыкантов и актеров императорских театров снимали здесь дачи. Из-за монополии казенных театров на представления (до 1882 года) музыкально-театральных развлечений летом было немного. И публика охотно посещала Каменноостровский театр, в том числе и молодые офицеры, стремившиеся завести роман с хорошенькими молоденькими актрисами и балеринами. Но Федоров был бдителен!
...Постоянный посетитель Каменноостровского театра 70-х годов Г. Т. Полилов-Северцев оставил о нем очень теплые воспоминания, назвав театр «Старинный храм веселья». Мемуарист свидетельствует, что здесь выступали все премьеры Александрийского театра — Самойлов, Монахов, Варламов, Струйская и другие. Давались оперы в отрывках, драматические пьесы, а после них — небольшие балеты вроде «Тщетной предосторожности» или балетные дивертисменты. Декорации были простые и незатейливые. Любимы были публикой пьеса Островского «Доходное место», опера Герольда «Цампа, морской разбойник». Но затем входящая в моду французская оперетта потеснила драму и оперу. Шли оперетты Оффенбаха «Прекрасная Елена», «Все мы жаждем любви», «Прекрасная Галатея» и другие.
В дни рождения и тезоименитства императора и императрицы в театре давался праздничный театрализованный концерт. Затем было шумное гулянье в парке, завершавшееся ослепительным фейерверком.
С открытием частных антреприз (после отмены в 1882 году монополии императорских театров на зрелища) и с усиленным развитием музыки и театра в Павловске, Красном Селе Каменноостровский театр утратил свою роль. В начале 80-х годов XIX века здание театра было превращено в склад декораций.
В 1932 году после частичной реконструкции театрального зала (архитектор Е. И. Катонин) летом в Каменноостровском театре давались спектакли, концерты. С 60-х годов XX века после реконструкции архитектором И. Н. Бенуа в этом старинном театре работает телевизионный театр.
...И сейчас старинное здание Каменноостровского театра с восьмиколонным коринфским портиком украшает, как и прежде, пейзаж Каменного и Елагина островов.
Летом 1852 года по приглашению великой княгини Елены Павловны в ее Каменноостровском дворце (ранее принадлежавшем Павлу I) жил А. Г. Рубинштейн. Он вспоминал: «В 1852 году я поступил аккомпаниатором к Елене Павловне. Она слышала меня и раньше, а теперь предложила поселиться у нее на лето на Каменном острове и аккомпанировать тем певцам, несколько которых всегда у нее жило». Впечатления проведенного лета в этом чудесном месте Рубинштейн отразил в фортепианном цикле из 24-х пьес «Каменный остров» (соч. 10).
Загородные дворцы Петербурга, где происходит соединение красоты природы с рукотворной красотой, созданной великими архитекторами и художниками, словно предназначены для Музыки. Наконец настало время, когда во всех загородных дворцах проходят чудесные концерты. Одним из пионеров возвращения музыки в петербургские дворцы стал замечательный музыкант, пианист и дирижер Константин Орбелян. В 1990 году он впервые в Петербурге задумал и осуществил в пору белых ночей грандиозный Международный фестиваль камерной музыки «Дворцы Санкт-Петербурга». Летом 1999 года фестиваль состоялся уже седьмой раз — с 27 мая по 30 июня. Художественный руководитель фестиваля Константин Орбелян, а в последние годы — его супруга, соратница, скрипачка Мария Са-фарьянц приглашают блистательных музыкантов со всех концов света и, конечно, петербургских исполнителей. К. Орбелян выступает и как дирижер руководимого им Московского государственного камерного симфонического оркестра. Многие концерты проходят в дворцовых залах Гатчины, Петергофа, Пушкина, Павловска. Поверьте мне, не раз побывавшей на концертах фестиваля «Дворцы Санкт-Петербурга»: это незабываемое музыкально-эстетическое переживание!
Сказанные Константином Орбеляном в 1992 году напутственные слова фестивалю актуальны и в 2010 году: «Удивителен и прекрасен Санкт-Петербург, особенно в пору белых ночей. Кажется, что его великолепные дворцы созданы для того, чтобы в них звучала музыка. <...> Сейчас как никогда важно возродить и укрепить культурные традиции России, Санкт-Петербурга, в частности традиции дворцового музицирования, которые создают атмосферу покоя и красоты, возвращают душевное равновесие, дают вдохновение для новых свершений».
Музыка на Карельском перешейке. На рубеже XIX=XX веков петербуржцы, особенно художественная интеллигенция, стали осваивать как дачные места пригороды по Финляндской железной дороге: Озерки, Парголово, Сестрорецк и по гу сторону реки Сестры, на территории Финляндии (которая тогда входила в состав России), — Карельский перешеек (поселки Куоккала, Келломяки, Терийоки, Мустамяки — ныне Репино, Комарово, Зелеиогорск, Горьковская и другие).
Снимали дачи или строили собственные дома писатели М. Горький, Л. Андреев, К. Чуковский, режиссер Ф. Фальковский, композиторы А. К. Глазунов и Н. А. Римский-Корсаков, критик В. В. Стасов, художник Н. И. Кульбин...
И. Е. Репин построил в Куоккале усадьбу «Пенаты», в которой жил и зимой. Вокруг репинской усадьбы «Пенаты» и летом и зимой обитали художники, артисты. Писатели, поэты и музыканты — его частые гости на знаменитых «средах». В гостиной стоял рояль, и музыка постоянно звучала в репинском доме. Бывал в «Пенатах» и Ф. И. Шаляпин. В феврале 1914 года певец гостил у Репина три дня, и художник написал его портрет. Шаляпин был изображен на диване в мастерской Репина в свободной позе человека, отдыхающего от забот и беседующего с друзьями.
В деревне Старожиловка (у станции Парголово) 25 лет снимал дачу в доме Безрукова В. В. Стасов. Его навещала «музыкальная компания», в том числе и Шаляпин, много певший для друзей.
Летом в Парголове, живописном месте, снимала дачу и семья Пургольд, в одну из дочерей которых — Надежду Николаевну — был влюблен Н. А. Римский-Корсаков. Композитор часто навещал свою невесту, а в 1872 году, когда семья вновь снимала дачу в Парголово недалеко от Шуваловского парка, влюбленные обвенчались 30 июня в шуваловской церкви святых Петра и Павла (построена архитектором A. Брюловым в 1830 году в стиле готики).
Любимым местом отдыха А. К. Глазунова была собственная дача в Озерках. Летом в Озерках давались концерты классической музыки.
Композитор очень любил это живописное место. Он здесь не только много сочинял (отдыхая от директорства в консерватории), но и гулял по окрестностям. А еще Александр Константинович любил рассматривать в большую астрономическую трубу (собственную, специально приобретенную) звездное небо.
Парголово и Озерки находятся рядом, и Глазунов часто навещал B. В. Стасова, а их вместе посещал летом Федор Иванович Шаляпин.
Много лет спустя композитор и музыкальный критик Б. В. Асафьев вспоминал об этих летних встречах грех музыкантов-богатырей: «Начало нашего века. В глазах моих среди много-много уже уплывающего четко выделяются на высокой дачной террасе, на фоне зелени при закатном освещении три исполинские фигуры. Стасов и Шаляпин, стоя, неотрывно ласково смотрят друг на друга; третий из группы — Глазунов, — почти равный им ростом, но тяжестью своего тела грузно упирающийся в землю, смотрит вниз, чуть склонив голову, будто прячет свой взор. Однако облик его выражает чувство дружеской приязни и состояние полного покоя. Он благодушествует: „Да, вот здесь, с вами, мне очень хорошо, и я знаю, что вам обоим мое присутствие дорого. В той мере, в какой я также прикосновенен русской музыке, о которой у вас сейчас идет речь, я с вами — одно целое"».
Об одной из таких встреч у Стасова Владимир Васильевич сообщал в письме от 9 июля 1901 года своей родственнице: «Приехали Шаляпин и Глазунов, уже только около девяти <...>. Потянулись рассказы московские, миланские, парижские, петербургские, смехи, веселости, большие перебивания друг дружки. Все-то перебрали, что только на язык попадало <...>. Ведь он, Шаляпин, не только большой талант, но чудесный, веселый и светлый умница. <...> Но после долгих и пространных разговоров <...> оба они — Глазунов и Шаляпин — так расходились, что объявили: „Нет, нет, музыку надо — пойдемте <...>". И пошла музыка, да ведь какая чудесная! Великолегшо! До третьего часа ночи <...>.
Аккомпанировал, конечно, все время Глазунов, и аккомпанировал отлично! <...> Пропели весь концерт для Павловска, на среду <...> потом, когда ноты кончились, пошло у них множество вещей наизусть — и Шаляпин все помнит, да и Глазунов тоже. Чего только не пропели и не сыграли из одного „Руслана"! Шаляпин так и валяет то басовые, то теноровые партии — вот-то было чудо...»
В. В. Стасов писал И. Е. Репину: «А у нас тут два раза летом был Шаляпин и его музыкальная компания. Он оба раза пел, оставался часов до двух ночи. Какой талантище!!! Неужели вы его никогда не напишете?»
Серьезное дело затеяло в 1912 году в Терийоках Товарищество актеров, художников, писателей и музыкантов. На средства Л. Д. Блок был открыт театр, где режиссером был В. Мейерхольд, а художниками Н. Сапунов и Н. Кульбин. Они поставили пьесу А. Стриндберга «Виноваты — не виноваты».
В начале XX века в Сестрорецке, в связи с бурным развитием Се-строрецкого курорта, организовывались летние симфонические сезоны — достойные конкуренты концертов в Павловске.
Санаторий «Сестрорецкий курорт» был основан по инициативе врача Петра Александровича Авенариуса (1843-1909) акционерным обществом Санкт-Петербургской железной дороги в 1898 году и был открыт 3 июня 1900 года. Уже в начале века Сестрорецкий курорт стал любимым местом не только лечения, но и отдыха, культурной жизни российской интеллигенции. Великолепен был Курзал: трехэтажное деревянное сооружение, построенное по проекту архитектора Григория Яковлевича Леви на краю парка, соединялось с вокзалом застекленной галереей. В комплекс Курзала входили библиотека, бильярдная, ресторан на 2000 мест с изысканной кухней и Концертный зал на 1500 мест. Три огромные электрические люстры освещали этот зал. Летние концерты давались и на открытой, в виде раковины, эстраде, обращенной в сторону парка.
Музыкальная жизнь в Сестрорецке началась в 1901 году циклом исторических концертов из сочинений русских композиторов. Главным дирижером сезона был М. Владимиров. Выступал и оркестр графа А. Д. Шереметева с известными солистами.
В 1905 году летние симфонические концерты в Сестрорецком курорте возглавил блестящий музыкант, дирижер Вячеслав Иванович Сук (1861-1933). Чех по национальности, выпускник Пражской консерватории, прекрасный скрипач, он с 1880 года жил в России. В 1904-1906 годах работал в частном театре В. И. Кононова в Петербурге, а с 1906 года стал дирижером Большого театра в Москве. Но на летние сезоны он приезжал к морю, в Сестрорецк. Девять сезонов В. Сук был главным дирижером летних симфонических концертов, исполнив сочинения сорока пяти русских и зарубежных композиторов. Когда дирижировал В. Сук, то в концертном зале нередко появлялись Глазунов, Римский-Корсаков, Кюи. Их привлекало добросовестное исполнение новых сочинений.
В сестрорецких концертах принимали участие и солисты: певцы М. и Н. Фигнеры, Л. Собинов, виолончелист Доброхотов, молодой пианист и композитор Сергей Прокофьев, пианисты Н. Рихтер, В. Дроздов, скрипачи Пиастро, М. Вольф-Израэль.
В 1915 году главным дирижером стал молодой, многообещающий, талантливый дирижер Николай Андреевич Малько (1883-1961), с годами превратившийся в одного из выдающихся дирижеров мира.
В 1916 году пост главного дирижера занял А. Гордон. Он выступал с оркестром лейб-гвардии Преображенского полка, в котором был капельмейстером.
В помощь главному дирижеру каждый сезон назначался второй дирижер, а также приглашались и гастролеры, дирижеры на одно-два исполнения. Так, за пультом сестрорецкого оркестра вторыми дирижерами стояли Н. Кленовский, А. Горелов, Д. Похитонов, В. Бердяев и другие. Среди приглашенных дирижеров назову А. Глазунова, Н. Черепнина, Г. Варлиха, Я. Витоля.
О серьезности и новизне репертуара концертов говорят такие сочинения, как «Грёзы», Вторая симфония и «Поэма экстаза» Скрябина, Симфония И. Стравинского, поэма «Сны» и Второй фортепианный концерт С. Прокофьева.
Знаменитый поэт и композитор «серебряного века» Михаил Александрович Кузмин (1872-1936) посвятил музыке в Сестрорецком курорте чудесное стихотворение:
Кого, признайтесь, не пленило В полуденный пустынный час Концертное пустое зало И полузабытый контрабас.
Казалось, звуки лишь заснули И ждут, что вспыхнет яркий свет,
И, вдруг, на дирижерском стуле Увидим странный силуэт.
И колоритно, и красиво Курорт эффектами богат.
Вид восхитительный залива,
Картинен солнечный закат.
Первая мировая война и Октябрьский переворот 1917 года стали причиной угасания симфонических сезонов в Сестрорецком курорте. Летом 1917 года концерты под управлением К. Брауэра проходили лишь один раз в две недели. Летом 1918 года концерты давались нерегулярно: в июне под управлением А. Хессина, в июле — А. Павлова-Арбенина, а затем и вовсе прекратились.
Музыка вернулась в возрожденный Сестрорецкий курорт в начале тридцатых годов. С 1931 по 1939 год (до начала советско-финской войны) Образцовый оркестр штаба Ленинградского военного округа под управлением капельмейстера Абрама Михайловича Геншафта (1893-1961) регулярно выступал летом на открытой эстраде Сестрорецкого курорта, достойно возродив и продолжив его музыкальные традиции. Только в одном летнем сезоне оркестр исполнил 230 (!)
произведений: 40 увертюр, 19 произведений крупной формы, 53 фантазии на гемы из опер, балетов и оперетт, более 100 вальсов, советских массовых песен и сочинений в других жанрах. Под управлением Геншафта оркестр играл как полным составом, гак и джазовым ансамблем, в котором он блистал как джазовый пианист. Сохранились фотографии выступлений джаз-ансамбля Образцового оркестра в Се-строрецком курорте. Играли военные музыканты и на балалайках, у и на гармониках. Использование эстрадного состава с русскими народными инструментами было распространено в военных оркестрах « в 1930-1940-х годах.	
Трагической страницей в истории Оркестра штаба ЛВО стал 2 1937 год, когда оркестр лишился нескольких замечательных музыкантов нерусской национальности. Латыши, немцы, эстонцы, финны были уволены из армии и арестованы по приказу Наркомата обороны в связи с надвигавшейся Второй мировой войной. Печальное свидетельство этих событий — фотографии оркестра после выступлений в Сестрорецком курорте летом 1937 года с вымаранными тушью изображениями «исчезнувших» музыкантов.
Многие места Карельского перешейка связаны с жизнью и творчеством Дмитрия Дмитриевича Шостаковича. До войны 1941-1945 годов композитор не раз бывал в Сестрорецке и рядом, в поселке Тарховка, навещая маршала М. Н. Тухачевского, большого любителя музыки и поклонника таланта молодого композитора.
После окончания Великой Отечественной войны, когда Карельский перешеек отошел от Финляндии к СССР, в этих местах вновь стали поселяться на лето ленинградские ученые, музыканты, писатели, актеры и художники. Один за другим в Репине и Комарове (бывших Куоккале и Келломяках) создаются Дома творчества писателей, кинематографистов, актеров. Построили свой Дом творчества и композиторы.
Шостакович стал проводить лето в Комарове с 1945 года. Сначала он с семьей поселился в арендуемом доме № 18 на Большомпроспекте. Затем на выделенном ему правительством участке земли для всей семьи построил дом его тесть В. В. Варзар. На этой даче № 10 по Четвертому Курортному переулку Шостакович жил в 1952-1954, 1957 и 1959 годах.
С 1955 года Шостакович все чаще стал летом жить и работать над новыми сочинениями в одном их коттеджей Дома творчества композиторов «Репино». Работалось ему здесь — среди приветливых сотрудников и коллег-музыкантов — очень плодотворно. Дмитрий Дмитриевич приезжал сюда не раз и в осенне-зимние месяцы. Когда Дом творчества обустроился, то любимым коттеджем Шостаковича стал двадцатый. Последний раз Шостакович жил в Репине в мае 1975 года. А 9 августа того же года великого композитора не стало.
Д. Шостакович в Репине. На прогулке. 1963 г.
В Комарове — Репине Шостакович написал огромное число произведений самых разных жанров: «Праздничную увертюру» для оркестра, Четвертый струнный квартет, вокальный цикл «Из еврейской народной поэзии». Скрипичный концерт, ораторию «Песнь о лесах». Десятую и Одиннадцатую симфонии, музыку к кинофильму «Овод» и многое, многое...
В сентябре 1966 года Шостаковича в Репине, в Доме творчества, навестила Анна Андреевна Ахматова. Поэтесса многие годы жила с ранней весны до поздней осени в Комарове. Еще в 1958 году Ахматова написала в Комарове стихотворное посвящение «Д.Д.Ш.» — свою исповедь о музыке Шостаковича:
В ней что-то чудотворное горит,
И на глазах ее края гранятся.
Она одна со мною говорит.
Когда другие подойти боятся. Когда последний друг отвел глаза. Она была со мной в моей могиле И пела. Словно первая гроза.
Иль будто все цветы заговорили.
Бюст Д. Д. Шостаковича у дачи № 20 Скульптор А. Гликман. Фото автора
В вокальном цикле Шостаковича «Шесть стихотворений Марины Цветаевой» последний романс написан на стихотворение «Анне Ахматовой». Так еще до личной встречи в Репине пересеклись их пути в т ворчестве.
...Об обитателях Дома творчества композиторов в Репине — композиторах и музыковедах со всего Советского Союза, приезжавших сюда отдохнуть и поработать в течение многих десятилетий, надо писать отдельную книгу...
Не раз приезжала в Дом творчества композиторов московская поэтесса Белла Ахмадулина. Она очень любила Репино зимой, когда здесь тихо и хорошо пишется. 
Еще один великий композитор своим творчеством и пребыванием в Комарове сделал это чудесное место Геликоном. Это — Василий Павлович Соловьев-Седой. Его скромная по нынешним меркам «новых русских» дача № 17 стоит в глубине от Большого проспекта в поселке Комарово. На этой даче он жил летом с 1950 года почти до последних своих дней — до ав1уста 1979 года.
В этом доме в содружестве с поэтами Е. Долматовским, М. Мату-совским, С. Фогельсоном Соловьев-Седой сочинил немало прекрасных песен. Отсюда он писал шутливое письмо сесгре: «Я здесь в Комарове достаточно хорошо провожу время. Нашел такие грибные места, что ахнуть можно. Ловим раков по сотне и больше. „К сожалению", приходится сочинять музыку, что отвлекает от этих приятных занятии».
...Несмотря на иные времена, резко изменившиеся экономические условия и уменьшившийся комфорт в Доме творчества композиторов в Репине, сохраняют верность комаровскому Геликону многие композиторы Петербурга: С. Слонимский, А. Кнайфель, Г. Корчмар, Л. Десятников, В. Плешак, С. Осколков, Е. Рушанский, С. Бажов, Г. Фиртич, С. Нестерова, В. Круглик, Н. Мажара, С. Поддубный (всех не перечесть) по-прежнему находят здесь, среди изумительной карельской природы, «приют спокойствия, трудов и вдохновенья».
В XXI веке музыкальная карта Карельского перешейка интенсивно расширяется. В 2004 году в городе Зеленогорске (до 1948 года — Терий-оки) появился ежегодный международный музыкальный фестиваль «Лето в Терийокп» (художественный руководитель заслуженный работник культуры РФ В. А. Шляпников).
Концерты проходят по воскресеньям в июле и августе в евангелическо-лютеранской церкви Преображения Господня (архитектор Йозеф Стенбек, 1908).
С 21 по 29 августа 2010 года прошел уже третий Летний международны й музыкально-поэти чески и фестиваль «В сторону Выборга». Организаторы фестиваля — институт Финляндии в Санкт-Петербурге и пианист, заслуженный артист России Алексей Гориболь (художественный руководитель). В Сесгрорецке, Репине, Комарове, Зеленогорске и Выборге наряду с классикой прозвучала музыка современных финских и российских композиторов.
...В Петербурге, после отмены в 1882 году казенной монополии на театры, стали как грибы возникать не только увеселительные сады, но и довольно солидные театральные антрепризы, в которых охотно пели подлинные артисты. Летом казенные императорские театры закрывались. Театральный «вакуум» заполняли театры в садах и парках. Напомню о некоторых летних театрах.
Молодой, никому не известный провинциальный певец Федор Шаляпин дебютировал в Петербурге не сразу в Мариинке. Дебют Шаляпина в Петербурге состоялся 24 июля 1894 года на сцене летнего театра «Аркадия» — непритязательного увеселительного заведения. 
В 1894 году Шаляпин пел и в других спектаклях театра сада «Аркадия» — «Сказках Гофмана» Ж. Оффенбаха, в отдельных действиях опер «Жизнь за царя» Глинки, «Риголетто» Верди, «Фауст» Гуно. Театр «Аркадия» находился в саду на берегу Большой Невки, на Новодеревенской набережной, 13 (теперь — Приморский проспект, участок дома № 12; прежний дом не сохранился).
Летние городские театры были рассчитаны на средний класс и его невзыскательные вкусы. Да и постановочные возможности у этих театров были очень скудные.
Но следующий театр Шаляпина был классом выше. Его пригласили петь в Панаевский театр. Этот театр (Адмиралтейская набережная, 4) был построен еще в 1887 году внутри пятиэтажного дома. Зал Панаевского театра (по имени строителя дома) вмещал 2500 зрителей, имел удобную, с отличной акустикой сцену, и пелось здесь легко. Антрепренеры театра менялись. Шаляпин вступил в антрепризу русской оперы и оперетты во главе с дирижером И. Труффи. Певец спел 18 сентября 1894 года в «Фаусте», затем — в «Африканке», «Демоне», «Риголетто», «Кармен», «Трубадуре», «Аиде», «Роберте-Дьяволе». Пел Шаляпин в Панаевском театре до 31 января 1895 года. 1 февраля того же года Шаляпин подписал контракт с Дирекцией императорских театров и стал артистом Мариинского театра.
...К лету 1905 года на углу Греческого проспекта и Бассейной улицы (ныне — улица Некрасова) в саду «Олимпия» открылся «Новый летний театр» — деревянный, с прекрасной акустикой, большим зрительным залом. Его проектировал Леонтий Бенуа. Театральные антрепренеры Е. Н. Кабанов и К. Я. Яковлев организовывали на лето оперную труппу. Театр просуществовал до начала 1910-х годов и был снесен ради доходного дома.
Но в «Олимпии» успели выступить такие звезды, как Собинов и Шаляпин. В этом летнем театре Собинов пел в «Евгении Онегине», «Искателях жемчуга», «Риголетто», «Травиате», «Гальке», «Ромео и Джульетте», впервые спел в комической опере французского композитора Д. Обера «Фра-дьяволо». В «Новом летнем театре» («Олимпии») Собинов пел летом 1905-1907 годов. В августе 1905 года в «Олимпии» пел Шаляпин: в «Фаусте», «Русалке», «Жизни за царя», «Борисе Годунове», «Моцарте и Сальери». Свои гастроли в «Олимпии» Шаляпин повторил и в августе 1906-го, 1907 годов.
...Напоминанием о летних садовых театрах Петербурга, столь популярных когда-то, остался лишь один Театр в Измайловском саду
на набережной Фонтанки. Нет теперь в садах и парках Петербурга и пригородов ни театров, ни эстрад-раковин, ни вокзалов, ни курзалов. Не звучит музыка в парке на Елагином острове, в Таврическом саду. И потому так радостно слышать духовые оркестры по праздникам в Летнем саду, на Невском проспекте и Дворцовой площади, в Петергофе... Может быть, еще не совсем умерла эта волшебная традиция, оставшаяся нам от предков: театр и музыка в саду.
«В городском саду играет духовой оркестр»: в Адмиралтейском саду — Адмиралтейский оркестр Л. Каванская берет телеинтервью у дирижера оркестра Л. Карабанова. 1990 г.
«В городском саду играет духовой оркестр...» — ностальгически напевает старая пластинка...
Л. В. Белякаееа-Казанская. Силуэты музыкального Петербурга
Глава 23
Рожденные в конце XX — начале XXI века
Театр балета имени Л. Якобсона «Хореографические миниатюры». — Театр балета Б. Эйфмана. — «Русский балет». — Камерный музыкальный театр «Санктъ-Петербургъ Опера». — Детские музыкальные театры «Зазеркалье» и «Карамболь». — Детская филармония. — Музыкальнодраматический театр «Буфф». — Филармония джазовой музыки. — Губернаторский оркестр. — Возвращение музыки во дворцы Санкт-Петербурга. — Конкурсы. — Фестивали
Говорят, что сейчас — музыкальная пауза.
Я хочу, чтоб мелодии новые грянули.
Это можно и нужно, чтоб песня как хлеб была Или словно гроза, что над пашнями движется.
Л. Н. Мартынов
В последней четверти уходящего XX века в Ленинграде — Петербурге были созданы новые музыкальные театры.
В 1969 году выдающийся балетмейстер, заслуженный деятель искусств России Леонид Вениаминович Якобсон (1904-1975) создал Театр балета «Хореографические миниатюры». Якобсон сближал балет с литературой, живописью и скульптурой. Заимствуя у них темы и образы, обогатил классическую хореографию приемами танцевального фольклора разных народов. На основе музыкальных произведений композиторов разных стран, стилей и эпох Якобсон создал несколько тематических циклов миниатюр: «Классицизм-романтизм», «Моцартиана», «Роден», «Русские миниатюры», «Хореографические зарисовки». Ему принадлежат и одноактные балеты: «Экзерсис XX века» на музыку И. С. Баха, «Блестящий дивертисмент» на музыку М. И. Глинки, «Бродячий цирк» и «Свадебный кортеж» на музыку Д. Д. Шостаковича, «Шехеразада» на музыку Н. А. Римского-Корсакова, «Симфония бессмертия» и «Двенадцать» на музыку Б. И. Тищенко и другие.
После смерти Якобсона «Хореографические миниатюры» возглавил народный артист СССР, выдающийся танцовщик героического склада Аскольд Анатольевич Макаров (1925-2002). Многие годы он являлся ведущим солистом балета Академического театра оперы и балета имени С. М. Кирова (Мариинский театр). В мае 2000 года музыкальная общественность Петербурга торжественно отметила 75-летие этого выдающегося танцовщика. В Мариинском театре и в Большом концертном зале «Октябрьский» в честь Макарова были даны вечера балета при участии солистов Мариинского театра и «Хореографических миниатюр».
Репертуар академического Театра балета «Хореографические миниатюры» в последние годы пополнился спектаклями «Этюды о мастере», «Жизель», «Шопениана», «Лебединое озеро», «Приключения Чиполлино» (детский балет на музыку К. Хачатуряна).
Балетная труппа «Хореографических миниатюр» не имеет собственного театрального помещения и выступает на сценах БКЗ «Октябрьский», Александрийского театра, Михайловского театра.
С 2001 года Театром балета имени Леонида Якобсона «Хореографические миниатюры» руководит известный танцовщик и балетмейстер, народный арт ист России Юрий Николаевич Петухов (р. 1953).
В 1977 году балетмейстер, народный артист России, лауреат Государственной премии Борис Янкелевич Эйфман (р. 1946) организовал «Театр балета». За 23 года этот уникальный коллектив поставил и показал не только в нашем городе, но и далеко за его пределами множество интересных современных хореографических постановок. Их создатель Б. Эйфман — выпускник Кишиневского хореографического училища и балетмейстерского отделения Ленинградской консерватории. Его педагог — заслуженный деятель искусств Грузии, балетмейстер Г. А. Алексидзе.
Эйфман сочиняет хореографию на основе литературных или исторических сюжетов с использованием классической музыки (труппа танцует под фонограмму). Хореографическая лексика его балетов основана на классической хореографии, обогащенной современными приемами (элементами спортивной гимнастики — шпагаты, растяжки; смелыми акробатическими поддержками, четко ритмизованными движениями, сильными прыжками, созданием многофигурных композиций). Хореографический почерк Эйфмана близок к танцевальному языку Мориса Бежара.
Академический театр балета под руководством Б. Эйфмана за эти годы показал спектакли «Идиот» и «Братья Карамазовы» (по романам Ф. Достоевского), «Безумный день» (по комедии П. Бомарше «Женитьба Фигаро»), «Чайковский» — о судьбе и творческих поисках великого композитора, «Поручик Ромашов» (по повести А. Куприна «Поединок»), «Красная Жизель» — о трагической судьбе великой русской балерины Ольги Спесивцевой и другие сочиненные Эйфманом балеты. Поставил он в собственной хореографии и балег Андрея Петрова «Мастер и Маргарита» (по М. Булгакову). Большой интерес публики вызвала эйфмановская постановка классического балета «Дон Кихот» Минкуса в современной хореографии. Полупился очень веселый, остроумный и добрый спектакль.
Б. Эйфман — лауреат театральных премий «Триумф», «Золотая маска» и «Золотой софит».
Б 1990 году создан театр «Русский балет», ныне хорошо известный в Петербурге и далеко за его пределами. Организатор — Борис Михайлович Брускин, сорок лег проработавший в Мариинском (Кировском) театре солистом балета, а затем репетитором. Он набрал труппу из выпускников Академии русского балета имени А. Я. Вагановой, пригласил на ведущие партии солистов академических музыкальных театров. «Русский балет» своей задачей поставил сохранение наследия петербургского балета, классических постановок. В репертуаре театра — «Лебединое озеро», «Спящая красавица», «Щелкунчик», «Шопеииана», «Пахита», «Вальпургиева ночь» (картина из оперы Ш. Гуно «Фауст»).
Опытные танцовщики Изольда Боровая и Алексей Маношкин являются репетиторами группы.
1987 год — год рождения сразу двух новых музыкальных театров — театров авторской режиссуры.
Камерный театр «Сапктъ-Петер-бургъ Опера». Его создатель — выдающийся оперный режиссер, народный артист России Юрий Исаакович Александров (р. 1950; окончил Ленинградскую консерваторию сначала как пианист, а затем по специальности «оперный режиссер»	у М. Д. Слуцкой).
Первые спектакли были камерные: старинные и современные оперы с минимумом исполнителей, показываемые в камерных театрах. Чаще это бывал миниатюрный театральный зал Юсуповского дворца. Биография театра началась со спектаклей, шедших в один вечер: пасторали XIII века «Игра о Робене и Морион» и оперы ленинградского композитора В. Пигузова «Верую» — те же события 500 лет спустя. Среди первых постановок театра была и одноактная пастораль неизвестного композитора XVIII века «Королева мая», в 1913 году поставленная в Петербурге В. Мейерхольдом. Александров возродил старинные оперы: «Сокол» Борт-нянского, «Рита» и «Колокольчик» Доницетти, «Тайный брак» Чимарозы, «Орфей» Фомина. Эти спектакли, а также «Петр Великий — царь Всея Руси, или же Плотник из Ливонии» Доницетти, «Адриенна Лекуврер» Чилеа, «Игроки-42» и «Антиформалистический раёк» Шостаковича в Санкт-Петербурге можно посмотреть только в этом театре.
Юрий Александров — режиссер, не довольствующийся иллюстративными постановками, разыгрыванием на сцене ремарок клавира. Он создает авторские спектакли исходя из убеждения, что «опера — живое и остросовременное искусство». Он говорит: «Сейчас время беспокойное, и мои новые спектакли — ответ на неспокойное время. Режиссер — профессия авторская. Я никогда не инсценирую. Меня волнует партитура. Я придумываю свой сюжет».
Режиссер, сметая академические каноны, в каждой постановке классических опер предлагает свое собственное прочтение. Его трактовки — интересны, фантазийны, неожиданны. Постановки Александрова вызывают острые дискуссии, они полемичны, но незабываемы. Таковы его «Игроки-42» и «Антиформалистический раёк» Шостаковича, «Риголетто» и «Травиата» Верди, «Здравствуйте, я ваша мама!» Доницетти, «Евгений Онегин» и «Пиковая дама» Чайковского, «Борис Годунов» Мусоргского, «Песнь о любви и смерти корнета Кристофера Рильке» 3. Мат-туса, «Звезда Эмрайна» А. Смелкова. Сохраняя название «Камерный театр», Александров давно уже перешагнул рамки камерных опер. Обращаясь к «большим» операм («Дон Жуан» Моцарта, «Паяцы» Леонкавалло, «Лючия ди Ламмермур» Доницетти, «Адриенна Лекуврер» Чилеа), что ему позволяет оперная труппа — многочисленная и богатая свежими, прекрасными голосами, — режиссер избегает помпезности, вносит в их постановку тонкий психологизм и тщательность разработки образов камерного жанра. Оперным оркестром многие годы дирижировал заслуженный артист России М. Виноградов. Ныне спектаклями и концертами дирижируют В. В. Богданов, А. В. Гойхман, Е. Д. Хохлов.
В августе 1998 года «Санктъ-Петербургъ Опера» получила свое здание — особняк С. П. Дервиза на Галерной улице, 33. До революции в этом особняке с 1908 года функционировал театрально-концертный зал. В 1910 году здесь стал действовать необычный театр — «Дом интермедий», предприятие Товарищества актеров, музыкантов и художников. Под псевдонимом «Доктор Дапертутто» режиссер-новатор В. Э. Мейерхольд осуществил на этой сцене две оригинальные постановки: пантомиму «Шарф Коломбины» (либретто А. Шницлера, музыка Э. Донаньи, декорации Н. Сапунова) и комедию Е. Зюско-Боровского «Обращенный принц» (стихи и музыка М. Кузмина, декорации С. Судейкина). Театр «Санктъ-Петербургъ Опера», обретя свой дом на Галерной улице, в котором витает дух Мейерхольда, утвердил преемственность традиций великого режиссера, которая наметилась уже с первых постановок. Новоселье было отмечено концертным исполнением мелодрамы Е. Фомина «Орфей». Через год, после необходимого ремонта и приведения в порядок сцены, оркестровой ямы и других помещений, театр окончательно переехал на Галерную улицу, но часто дает спектакли и в Эрмитажном театре, и в Юсуповском дворце.
Александров уже более 20 лет ставит оперы и в Мариинском театре. Его талант, мастерство востребованы и за рубежом: он ставит оперы в Турции, Южной Корее, Италии и других странах.
За свои постановки Ю. Александров получил престижные театральные премии — «Золотой софит», три «Золотые маски», "Casta diva".
В 2009 году Ю. И. Александров возглавил кафедру музыкальной режиссуры в Санкт-Петербургской консерватории.
В декабре 1987 года открылся Детский музыкальный театр «Зазеркалье». Его создатели — режиссер Александр Васильевич Петров и дирижер Павел Аронович Бубельников. Вместе они осуществляли постановки опер в Малом оперном театре, вместе преподают в Академии театрального искусства. Выпускной класс Петрова и составил основу труппы. Театр получил свое помещение в 1995 году, и его адрес: улица Рубинштейна, 13.
Дом построен архитектором Александром Васильевичем Ивановым, крупнейшим зодчим Петербурга и Москвы 1870-1910-х годов, представителем эклектики. С 1885 года дом принадлежал А. И. Павловой, был заново оборудован и получил название «Зал А. И. Павловой». Зал сдавался разным театральным труппа и кружкам любителей. В 1910 году именно в этом зале был впервые показан балет «Карнавал» на музыку Р. Шумана, сочиненный и поставленный М. Фокиным. Танцевали В. Нижинский, Т. Карсавина, а роль Пьеро исполнил В. Мейерхольд.
Многие годы, до «Зазеркалья», в доме Павловой находился Межсоюзный дом самодеятельного творчества.
Художественный руководитель театра, заслуженный деятель искусств России А. В. Петров (р. 1949) окончил Ленинградскую консерваторию как оперный режиссер. Его педагогом был известный оперный режиссер Э. И. Пасынков. А. В. Петров — один из наиболее ярких, талантливых оперных режиссеров современного музыкального театра России. Его широчайшая эрудиция, невероятная фантазия, творческий темперамент, стремление к неповторимости и самобытности постановок позволили ему создать яркий режиссерский музыкальный театр. Признанием таланта и мастерства режиссера стала театральная премия «Золотой софит» за спектакль «Любовный напиток» (опера Г. Доницетти).
Детский музыкальный театр задуман и осуществляется его создателями как театр для семейного общения, театр, в который приходят родители с детьми, и каждый получает незабываемые впечатления. 
Все спектакли Петрова рассчитаны па многоуровневое, разновозрастное восприятие. Детей увлекает событийная сторона, нарядность и динамизм постановок, яркая образность и доброта. Взрослым есть над чем подумать и поразмыслить. Волшебник и фантазер, Петров создал свой особый, «зазеркальный» тип музыкального спектакля, органично сочетающего элементы драматического и оперного искусства.
Репертуар «Зазеркалья» необычайно разнообразен по жанрам. Детям предназначены оперы и мюзиклы современных петербургских композиторов: С. Баневича «Сверчок на печи», О. Петровой «Винни-Пух», И. Цеслюкевич «История карлика Якоба», И. Рога лева «Финист — ясный сокол», В. Рывкина «Людвиг и Тутта, или Лессайдская история», Д. Жученко «Рикки-Тикки-Тави» и «Нам не страшен серый волк»; созданные по сценарию самого Петрова музыкально-драматические спектакли «Детский альбом» (на музыку «Детского альбома» П. И. Чайковского) и «Пастушка и трубочист» (на музыку И. С. Баха и его современников). Подросткам доступны театрализованный концерт-игра по опере Моцарта «Волшебная флейта», оперы «Три щелка» Шостаковича (в жанре русского балагана) и «Лефортовская ведьма» В. Высоцкого (русский триллер), «Любовный напиток» Доницетти и «Страсти по Каштанке» (с музыкой и при участии ансамбля «Терем-квартет»). Старшим школьникам адресованы спектакли «Снег в Венеции» (композиция из старинных итальянских опер «Служанка-госпожа» Д. Перголези и «Директор Капеллы» Д. Чима-розы), оперы «Сказки Гофмана» Ж. Оффенбаха и «Богема» Пуччини, «Золушка» и «Итальянка в Алжире» Россини, «Порги и Бесс» Гершвина, оперетта «Летучая мышь» Штрауса.
Впрочем, еще раз повторю: возрастное деление спектаклей очень условно. Многие взрослые, и я в их числе, приходят смотреть в «Зазеркалье» все спектакли — от прелестного нестареющего «Детского альбома» (по повестям о детстве Л. Толстого, Н. Гарина-Михайловского, В. Набокова), светлой и мудрой «Рождественской мистерии» (о рождении Христа на музыку И. С. Баха) до драматических, остросовременных постановок, требующих развитого ассоциативного мышления и определенного культурного образовательного и музыкального багажа («Соловей», «Страсти по Каштанке», «Финист — ясный сокол», «Сказки Гофмана» и другие).
Спектакль «Сказка о Соловье, Императоре и смерти» (даоская притча) создан на основе подлинной китайской музыки. Сценарий написан А. В. Петровым по мотивам знаменитой сказки Г. X. Андерсена. Спектакль получился очень красивый, изысканный и как всегда философский. Музыкальная композиция в китайском стиле исполняется на подлинных китайских инструментах музыкантами С. Гасановым, А. Никифоровым и М. Огородовым. В спектакле также использована старинная музыка китайских кантонов.
А. В. Петров (так же как и Ю. И. Александров) — не режиссер-иллюстратор, а режиссер-мыслитель, смело ниспровергающий каноны и оперные штампы, режиссер со своим видением мира и театральным почерком. При этом его постановки всегда яркие, зрелищные и добрые: ведь это все-таки детский театр!
Единомышленником режиссера многие годы выступает дирижер, народный артист России П. А. Бубельников. Кроме него, спектаклями дирижируют Аркадий Штейнлухт, Анатолий Рыбалко.
Необходимо отметить, что музыкальная сторона спектаклей: звучание оркестра, вокальная подготовка певцов — всегда на высоком уровне. Театр постоянно пополняется молодыми, свежими, прекрасными голосами. Дважды солисты «Зазеркалья» получили театральный приз «Золотая маска». Увы, к сожалению, так же как и в «Санктъ-Петербургь Опере», получив хорошую оперную школу, обретя зрелость, «звезды» уходят в Мариинский театр, у которого большие финансовые и гастрольные возможности. Такова жизнь. Но в «Зазеркалье», как и в театре Ю. Александрова, гордятся своими бывшими солистами и продолжают с ними сотрудничать, приглашая для участия в отдельных спектаклях.
Обязательно приводите в «Зазеркалье» своих детей — от пяти лет и старше. В этом театре ваши дети получат не только музыкально-театральное образование, но и нравственное воспитание.
23 декабря 2010 года театр пригласил нас в обновленное после реставрации помещение театра, поразив зрителей красотой зала и фойе. К этому долгожданному событию подготовлен новый спектакль по Н. В. Гоголю «От Петербурга до Миргорода» из двух одноактных опер: «Шинель» Ильи Кузнецова и «О том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» Геннадия Банщикова.
На рубеже 1989-1990 года в Ленинграде родился еще один государственный детский музыкальный театр под загадочным названием «Карамболь». Создатель этого первого в стране театра детского мюзикла — выпускница Ленинградской консерватории, музыковед и композитор Ирина Брондз. В спектаклях «Карамболя» органично соединены черты разных жанров: оперы, оперетты, зонг-оперы, мюзикла. И. Брондз — автор музыки веселых сказочных, волшебных мюзиклов для детей: «Свинопас» (по Г. X. Андерсену), «Сказка о рыбаке и рыбке» (по А. С. Пушкину), «Чудо-дерево, или Карнавал Чуковского» (по сказкам и стихам К. И. Чуковского), «Белоснежка и семь гномов», «Царевна-лягушка» (по мотивам русской народной сказки), «Три толстяка» (по мотивам повести Ю. Олеши), «Сказка о потерянном времени» (по сказке Е. Шварца).
Премьера «Трех толстяков» состоялась в марте 2000 года к десятилетнему юбилею театра. Спектакль рассказывает о волшебном мире цирка, о бродячих цирковых артистах и посвящен великому артисту и клоуну Юрию Никулину.
Театр не имеет своего помещения и выступает на разных площадках города, часто в Концертном зале у Финляндского вокзала.
При театре существует детская студия, и ребята-студийцы принимают участие во многих спектаклях «Карамболя». Что же все-таки означает этот веселое и загадочное слово? Оказывается, многое, кому что нравится: «Карамболь» в бильярде означает точный удар; любителям оперетты известны веселый мотив «Карамболина-Карамболетта» и опереточный персонаж маркиз де Карамболь, гость бала-маскарада; веселых клоунов иногда называют Карамболями... Так что в «Карамболе» нет места скуке.
Для постановки спектаклей театр привлекает известных режиссеров: Ю. Александрова, В. Бархатова, Л. Квинихидзе, С. Спивака и других.
В последние годы в театре активно преобразуют знаменитые музыкальные фильмы в сценические версии. Так появились спектакли «Мэри Поппинс, до свидания!», «Звуки музыки», «Король-олень», «Человек-амфибия», «Шербурские зонтики».
Театр «Карамболь» стал дипломантом фестиваля «Театры Санкт-Петербурга — детям»: в 1996 году — за спектакль «Белоснежка и семь гномов», в 2000 году — за постановку «Трех толстяков»; номинантом премий «Золотая маска» («Мэри Поппинс, до свидания!», 2004) и «Золотой софит» («Человек-амфибия», 2007). Одна из последних масштабных работ театра — постановка мюзикла Мишеля Леграна и Жака Деми «Шербурские зонтики». Композитор прилетел из Парижа на премьеру и сказал: «Я благодарен художественному руководителю театра Ирине Брондз, которая провела огромную работу, чтобы „Шербурские зонтики" прозвучали в России».
В декабре 2009 года в Москве состоялось вручение премий «Музыкальное сердце театра» — единственной российской премии в области музыкального театра. Мюзикл «Шербурские зонтики» принес театру «Карамбль» три награды: за лучшее световое оформление, лучший сценарий и лучший перевод песен. И. Брондз получила награду в категории «лучший музыкальный руководитель» за спектакль «Человек-амфибия».
У детей Петербурга есть и своя Филармония. Она находится на Большом Сампсониевском проспекте, 79 (станции метро «Лесная»), Детская филармония образовалась из детского отдела не существующего ныне Ленконцерта. Детская филармония — самостоятельная концертная и культурно-просветительская организация. В нее входят певцы, инструменталисты, драматические актеры, чтецы, лекторы — музыковеды и искусствоведы, режиссеры, постановочная часть. Детская филармония способна не только давать концерты, но и ставить целые спектакли. Артисты Детской филармонии выступают в школах Петербурга и Ленинградской области. Нередко в концертах участвуют и петербургские композиторы.
Вдали от центра, в «спальном» районе на правом берегу Невы, на Народной улице в доме № 1 с 1984 но 2009 год работал искрометный, жизнерадостный театр — музыкально-драматический театр «Буфф». Свой 28-й сезон театр открыл 16 сентября 2010 года на новой сиене по адресу Заневский проспект, 26, сыграв премьерный спектакль «Ревизор» (музыка Л. Иновлоцкого). В новом современном здании у театра «Буфф» две сцены. Основной зал вмещает 595 зрителей, п гостиная «Кабаре-буфф» рассчитана на 144 места. Бессменным руководителем этого уникального театра является профессор Академии театрального искусства, заслуженный деятель искусств России Исаак Романович Штокбант. Он говорит: «Буфф — это театр радости. Да и мое имя в переводе с древнееврейского означает — „смеющийся человек"».
В 1983 году И. Р. Штокбант выпустил группу молодых артистов, окончивших кафедру эстрады Академии театрального искусства. С этими выпускниками Исаак Романович и организовал театр «Буфф». Сейчас это сложившийся театр с уникальным коллективом актеров синтетического плана: они танцуют, поют, участвую! в мюзиклах, эстрадных шоу. Главная цель режиссера — создать отечественный мюзикл, основанный на первоклассной литературе. Эту задачу ему помогли осуществить петербургские композиторы В. Плешак и В. Успенский (1937-2004), написавшие по три мюзикла каждый специально для театра «Буфф».
Театр считает себя продолжателем традиций петербургского театра Буфф, действовавшего в 1870-1878 годах напротив Александрийского театра. В театре «Буфф» выступали звезды парижской эстрады и оперетты, он был очень модным в среде высшего петербургского света. В романе Л. Н. Толстого «Анна Каренина» граф Алексей Кириллович Вронский, приехав с опозданием, объясняет жене: «Откуда я? <...>
Что же делать, надо признаться. Из Буфф. Кажется, в сотый раз, и все с новым удовольствием. Прелесть! Я знаю, что это стыдно; но в опере я сплю, а в Буффах до последней минуты просиживаю, и весело...»
Затем «Буфф» играл в ТГанаевском театре на Адмиралтейской набережной, 4, и в Измайловском саду на Фонтанке, дом 114-116. Газеты писали, что по сборам «Буфф» соперничает с императорскими театрами.
Современный театр «Буфф» — очень веселый, заряжающий энергией театр; его актеры молоды, красивы, очень профессиональны, блестяще владеют искусством импровизации и артистично связывают спектакль со злободневными темами. В репертуаре театра спектакли «Любовь до гроба», «Генералы в юбках», «Казанова в России», «Дон Жуан», «Лекарь поневоле», «Миллионерша», «Великий комбинатор», «Искушение Жанны» и другие. Артисты театра приготовили спектакли и для детей. На утренниках идут «Приключения Аладдина», «Царевна Несмеяна», «Приключения Пиноккио», «Принц и мышиный король», «Приключения Геракла», «Приключения капитана Врунгеля».
Каждые пять лет И. Р. Штокбант выпускает курс в Академии театра и принимает своих учеников в «Буфф». Так что театр всегда молод, талантлив, полон оптимизма, надежд и в увлекательной театральной форме сообщает эти столь необходимые чувства и настроения нам, зрителям.
Петроград — Ленинград — родина и отечественного джаза. Еще в 20-е годы в нашем городе возникли первые джазовые коллективы (об этом достоверно, хоть и в комедийном жанре, рассказывается в замечательных кинолентах, снятых на «Ленфильме» в 80-годы, — «Мы из джаза» и «В старых ритмах»), А в 80-х годах в Ленинграде выступали лучшие российские коллективы: ленинградский диксиленд и ансамбль под управлением Давида Голощекина.
Народный артист России Давид Семенович Голощекин (р. 1944) — всемирно известный джазовый музыкант, композитор и аранжировщик. Он блестяще играет на скрипке, трубе, саксофоне, фортепиано, вибрафоне, контрабасе, ударных, флюгель-горне и других музыкальных инструментах. Свой собственный джазовый анасамбль Голощекин создал в 1969 году. В настоящее время в ансамбле играют признанные масгера джаза. Солистка ансамбля — Элла Трафова, звезда российского и европейского джаза.
Ленинградский диксиленд создан в 1958 году трубачом В. Королевым. Ныне коллектив возглавляет саксофонист Олег Кувайцов.
В 1989 году Давид Голощекин на базе этих двух коллективов создал Государственную филармонию джазовой музыки, единственную в мире, находящуюся на государственном финансировании. Санкт-Петербургская джазовая филармония находится в замечательном старинном здании на Загородном проспекте, 27. Помимо концертов отечественных и зарубежных джазовых коллективов, Филармония джазовой музыки организовала пять конкурсов молодых джазовых исполнителей «Осенний марафон» (с 1991 по 1998 год).
С 1994 года Филармония джазовой музыки при поддержке Комитета по культуре администрации Санкт-Петербурга и спонсоров проводит крупнейший джазовый форум — международный фестиваль джаза «Свинг белой ночи». В Петербург приезжают лучшие джазовые музыканты и коллективы со всего мира. Концерты проходят в Большом (джаз-филармоник-холл) и Малом Эллингтоновском залах (зал назван в память о встрече Д. Гологцекина и Дюка Эллингтона в Ленинграде в 1971 году). В Михайловском саду на площадке Михайловского дворца даются доступные всем бесплатные концерты.
Отмечая десятилетие деятельности Санкт-Петербургской филармонии джазовой музыки, Д. Голощекин сказал: «Десять лет концертной жизни Филармонии джазовой музыки прошли для меня как одно мгновенье, и в то же время аго определенный этап творческого пути. Эти годы были насыщены любимой работой, яркими незабываемыми встречами, вдохновением».
Губернаторский оркестр имени В. П. Соловъева-Седого — есть в Санкт-Петербурге такой замечательный эстрадно-симфонический оркестр со славной историей. До конца 1980-х годов этот коллектив принадлежал Ленинградскому комитету радиовещания и телевидения, находился в Доме Радио на Итальянской улице (тогда — улице Ракова), 27, и постоянно выступал по радио. С 1978 года оркестр из 50 блестящих музыкантов возглавил известный дирижер, народный артист России Станислав Константинович Горковенко (р. 1938). Эстрадно-симфонический оркестр имени В. П. Соловьева-Седого выступал не только в прямом эфире, но и в ленинградских концертных залах, успешно гастролировал по стране и за рубежом. В его репертуаре огромное число эстрадных пьес и песен ленинградских композиторов, даривших радость и отдохновение слушателям. Многие произведения из обширного репертуара оркестра были записаны на граммпластинки. В 1991 году для Дома Радио наступили «черные дни»: началось сокращение штатов сотрудников и коллективов. Так прекратилась деятельность государственного эстрадно-симфонического оркестра телерадиокомпании. И лишь поддержка губернатора, давшего ему статус Губернаторского оркестра, спасла уникальный коллектив. По сей день оркестром руководит С. К. Горковенко.
...На рубеже 80-90-х годов XX века музыкальная жизнь Ленинграда — Петербурга была отмечена замечательным явлением: музыка вновь вошла во дворцы. Музыка звучала во всех петербургских дворцах в прошлом. После революции 1917 года не все дворцы стали очагами культуры. Во многих разместились советские партийные и государственные учреждения. И лишь с конца 80-х годов XX века, с началом перестройки, многие из дворцов были возвращены культуре, искусству, в них вновь зазвучала музыка.
Ряд прекрасных петербургских дворцов открыл для любителей музыки фестиваль «Музыка во дворцах Санкт-Петербурга». Этот замечательный международный фестиваль, организованный дирижером Московского камерного оркестра Константином Орбеляном, существует с 1990 года и проводится в прекрасную пору белых ночей в Петербурге и его пригородах. С легкой руки Орбеляна и его фестиваля музыка получила постоянную «прописку» во дворце Белосельских-Белозерских (расположен на Невском проспекте, 41, архитектор Ф. И. Демерцов, перестроен в 1847 году архитектором А. И. Штакеншнейдером), в Николаевском дворце (площадь Труда, 4, архитектор А. И. Штакеншнейдер), в Мраморном дворце (улица Миллионная, 5/1, архитектор А. Ринальди), в особняке М. Кптесинской (ныне Музей политической истории России, улица Куйбышева, 2/4, архитектор А. И. фон Гоген) и в других дворцах и особняках — памятниках архитектуры. В них соединяются прекрасные искусства: архитектура, скульптура, живопись и музыка.
В Зеркальном зале дворца Белосельских-Белозерских с 1988 года регулярно дает концерты один из лучших оркестров нашего города — Санкт-Петербургский государственный академический симфонический оркестр. Коллектив был создан в 1967 году выдающимися ленинградскими дирижерами Н. Рабиновичем, К. Элиасбергом, Э. Грикуровом и назывался Оркестр старинной и современной музыки. Яркие страницы истории оркестра связаны с именем замечательного дирижера Эдуарда Серова, руководившего оркестром 15 лет. В 1985 году малый симфонический состав оркестра расширился до полного симфонического и стал именоваться «Ленинградский государственный симфонический оркестр». Его художественным руководителем и дирижером с 1986 по 2004 год являлся талантливый дирижер, народный артист России Равиль Энверович Мартынов (1946-2004). Под его руководством оркестр стал одним из лучших в Санкт-Петербурге и России, успешно гастролировал за рубежом.
С 2007 года оркестр возглавляет один из самых известных современных русских дирижеров, заслуженный артист России, профессор консерватории Александр Титов (р. 1954). Он — знаток и пропагандист отечественной музыки XX века и вместе с оркестром открывает ее неизвестные шедевры слушателям. В 2008 году оркестр под управлением А. Титова начал записывать на компакт-диски произведения советских композиторов, созданные в годы Великой Отечественной войны. Записи «Музыка военной поры» получили одобрение профессионалов и любителей музыки.
В последние годы число камерных залов Петербурга расширилось прекрасными по акустике, чудесно отделанными живописью и скульптурой залами бывшего дома Кочневой (архитектор Л. Руска). В этом внешне ничем не примечательном, скромном и простом особняке начала XIX века на правом берегу Фонтанки (дом 41) великолепные интерьеры: живописные панно и плафоны кисти Дж. Б. Скотти, скульптурные фризы на мифологические сюжеты И. И. Теребенева.
Теперь в особняке Кочневой располагается «Петербург-концерт», приглашающий меломанов на интересные программы в свои залы и музыкальные гостиные.
В 2005 году в Санкт-Петербурге рядом со станцией метро «Политехническая» после реставрации открылся еще один концертный зал — Белый (Актовый) зал Политехнического университета. Один из лучших парадных залов Петербурга, он поражает красотой и великолепием архитектуры, совершенной акустикой. Зал может принять от 500 до 700 зрителей. Здесь проходят концерты классической и современной музыки в исполнении лучших отечественных и зарубежных артистов, поэтические вечера. 
Конкурсы. Фестивали
Санкт-Петербург — родина международных конкурсов. Инициатором первого в истории регулярного международного конкурса стал А. Г. Рубинштейн. В конкурсе имени А. Г. Рубинштейна принимали участие композиторы и пианисты, и среди его лауреатов были, например, Ф. Бузони, И. Левин, А. Гедике, ставшие выдающимися музыкантами. Первый конкурс состоялся в 1890 году в Петербурге, а затем проводился один раз в пять лет (Берлин, Вена, Париж, Петербург) до 1910 года и послужил образцом для организаторов последующих конкурсов.
В 1987 году в Петербурге зародился и четыре раза прошел Международный конкурс струнных квартетов имени Д. Д. Шостаковича. В 1999 году конкурс квартетов переехал в Москву.
С 1992 года в Петербурге проводится Международный конкурс дирижеров, композиторов и пианистов имени С. С. Прокофьева. В марте 2000 года впервые состоялся юношеский конкурс пианистов имени С. С. Прокофьева.
В 2000 году в пятый раз проводился еще один авторитетный конкурс, которым гордится Петербург: Всероссийский конкурс исполнителей на духовых и ударных инструментах имени Н. А. Римского-Корсакова.
Среди авторитетных международных конкурсов, созданных в XXI веке в Санкт-Петербурге, назову фестиваль-конкурс «Три века русского романса» (с 2003-го), конкурс оперных певцов «Санкт-Петербург» (с 2006-го), конкурс органистов имени И. А. Браудо (с 2009-го), конкурс контрабасистов имени С. А. Кусевицкого (с 2007-го).
Фестивальную панораму музыкального Петербурга дополняют еще два фестиваля. С 1992 года ежегодно в Светлое Христово Воскресенье открывается Пасхальный фестиваль — праздник русской музыки всех веков и традиций: древней и современной, светской и церковной, единой в стремлении к высокой духовности, гармонии и добру. Фестиваль получил благословение Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II и поддержку Президента России.
Это — фестиваль фестивалей, постоянно включающий «Звонильную неделю» (торжественный Пасхальный перезвон и концерты колокольной музыки в петербургских храмах). Седмицу православного церковного песнопения с участием клиросных и светских профессиональных хоров, народные гулянья в Летнем саду при звуках военных духовых оркестров. Андреевскую ассамблею (концерты ансамблей и Оркестр штаба Ленинградского военного округа. Художественный руководитель и главный дирижер, заслуженный артист РФ, полковник Н. Ф. Угцаповский. Санкт-Петербург. Сенатская площадь. 2002 г.
важны праздники военной, духовой музыки — искусства благородного, патриотического и жизнелюбивого. Военные оркестры должны жить полноценной жизнью как часть всей российской культуры и вправе рассчитывать на равное к себе (с другими видами музыкального искусства) отношение».
оркестров народных инструментов). Среди постоянных участников Пасхального фестиваля — Российский национальный оркестр (дирижер М. Плетнев, а с 2000 г. — В. Спиваков).
Поклонниками благородных идей Пасхального фестиваля были два русских гения: скульптор М. К. Аникушин и композитор Г. В. Свиридов.
Ко дню рождения Петербурга приурочен Международный фестиваль военных духовых оркестров. Ведь благодаря указу Петра I российская военная духовая музыка стала стремительно развиваться. Инициатором и художественным руководителем этого феерического фестиваля являлся главный дирижер и художественный руководитель Оркестра штаба Ленинградского военного округа, заслуженный артист России, полковник Николай Федорович Ущаповский. 

В мае 2004 года фестиваль прошел девятый раз. В БКЗ «Октябрьский», в марш-параде по Невскому проспекту и концерте сводного оркестра из 1500 российских и зарубежных военных музыкантов на Дворцовой площади, в Плац-концерте во Дворце спорта «Юбилейный» звучала классическая, народная и джазовая музыка, военные марши, демонстрировалось строевое искусство. Это был, как и прежде, поистине народный музыкальный праздник. Тысячи петербуржцев от мала до велика приветствовали участников фестиваля улыбками, цветами, оглушительными аплодисментами.
На заключительном концерте IX Международного фестиваля военных духовых оркестров состоялась презентация первой отечественной книга-альбома, посвященной истории русских духовых оркестров: «Военная музыка в Петербурге. 1703-2003». Это событие трудно переоценить. Собранный коллективом авторов богатейший исторический материал великолепно иллюстрирован уникальными гравюрами и фотографиями.
С 1991 года ежегодно проводится фестиваль «Рождественские встречи в Северной Пальмире». Учредитель фестиваля — Союз концертных деятелей России, музыкальный руководитель Юрий Темирканов. Отличительной чертой Рождественского фестиваля является широкая панорама музыкального исполнительства городов и регионов России. На каждом фестивале петербуржцы знакомятся с коллективами из всех концов России и убеждаются в том, как богата и щедра талантами земля наша.
В середине 90-х годов XX века Санкт-Петербург стал столицей фортепианно-дуэтного исполнительства в России. В нашем городе создано немало творчески интересных фортепианных дуэтов, регулярно проводятся международные конкурсы и фестивали: «Брат и сестра» имени Л. Брук, «Балтийские дуэты». Заметно активизировалась и работа петербургских композиторов в жанре фортепианного ансамбля. Сочинения В. Бибергана, Г. Белова, В. Гаврилина, Ю. Корнакова, С. Слонимского уже стали классикой этого популярного вида фортепианного музицирования. В 2005 году на базе консерватории и Союза композиторов образовано Санкт-Петербургское отделение Общенациональной ассоциации фортепианных дуэтов (автор проекта, председатель и художественный руководитель — И. М. Тайманов). В феврале 2011 года состоялся Шестой Международный фортепианный фестиваль «Балтийские дуэты», посвященный истории венского дуэта. В один из фестивальных дней произошла презентация первого исследования об истории петербургских фортепианных дуэтов (исполнителях и композиторах) от XIX века до наших дней — книга «Петербургские дуэты». 
Памятные места музыкального Санкт-Петербурга. М. П. Беляев и «беляевские пятницы»
Как грустно, что немногие наши улицы названы именами композиторов и музыкальных деятелей и не часто в память о них устанавливаются мемориальные доски! А ведь Санкт-Петербург, будучи столицей Российской империи, собирал и привлекал со всей России, да и нередко из-за рубежа, самых талантливых людей во все сферы человеческой деятельности, в том числе и в область музыкальной культуры. Совершим небольшое путешествие по петербургским улицам, сохраняющим музыкально-историческую память о великих музыкантах.
Об основоположнике русской классической музыки М. И. Глинке хранят память: улица, переименованная в 1892 году из Никольской в улицу Глинки, идущая от Поцелуева моста к Никольскому собору; дом № 7 в Эртелевом переулке (ныне — улица Чехова), в котором Глинка с семьей своей сестры Л. И. Шестаковой снимал весь второй этаж и прожил почти два года (1854-1856). Из этого дома Глинка уехал в Берлин, где скончался 16 февраля 1867 года. На доме установлена мемориальная доска. Прах композитора был перезахоронен в мае 1857 года на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры. На могиле установлен памятник с профильным медальоном Глинки (архитектор И. Горностаев, скульптор Н. Лаверецкий).
В 1906 году был установлен памятник Глинке на Театральной площади, ныне — справа от консерватории (скульптор Р. Бах): отлитый из бронзы Глинка стоит в полный рост, символизируя славу русской музыки. В Адмиралтейском саду стоит бронзовый бюст Глинки (работа В. Пащенко и А. Лыткина). На лестничной площадке Малого зала филармонии, носящего имя М. И. Глинки, поставлена скульптура Г. Ве-тютнева (1951), изображающая Глинку сидящим на садовой скамейке вполоборота к зрителю в минуту творческого вдохновения, погруженности в музыку. Имя М. И. Глинки присвоено Хоровому училищу.
Об А. Г. Рубинштейне нам напоминают: улица его имени (бывшая Троицкая, переименована в 1929 году) и мемориальная доска на доме № 38 по улице Рубинштейна. Здесь композитор жил в 1887-1891 годах. Мраморная скульптура Рубинштейна во весь рост стоит в фойе Театра консерватории (скульптор Л. Бернштам). Имя А. Г. Рубинштейна присвоено детской музыкальной школе в Петергофе. Похоронен А. Г. Рубинштейн на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.
Мемориальные доски установлены на домах, в которых жили композиторы: А. С. Даргомыжский (Моховая улица, 30); П. И. Чайковский (8-я линия Васильевского острова, 39, где композитор жил в квартире отца; Малая Морская улица, 13/8, — в этом доме, в квар-
Мемориальная доска М. П. Мусоргскому на Шпалерной улице Фото автора
тире своего брата, драматурга М. И. Чайковского, композитор скончался); М. А. Балакирев (Коломенская улица, 7); А. Н. Серов (15-я линия Васильевского острова, 8/40); М. П. Мусоргский (Шпалерная улица, 6); Э. Ф. Направник (набережная Крюкова канала, 6); И. Ф. Стравинский (набережная Крюкова канала, 8); А. П. Бородин (Пироговская набережная, 1/2); А. К. Глазунов (ул. Казанская, 8/10); на ул. Пестеля (бывшая Пантелеймоновская), 11, — здесь в 1865 году жил П. И. Чайковский, в 1871 году М. П. Мусоргский и Н. А. Римский-Корсаков; С. С. Прокофьев (Измайловский проспект, 1); Н. К. Чюрленис (проспект Римского-Корсакова, 65/11); В. П. Соловьев-Седой (набережная реки Фонтанки, 131); И. И. Дзержинский (Озерный переулок, 2); Д. Д. Шостакович (Большая Пушкарская улица, 29/37, Подольская улица, 2); В. Н. Салманов (Литейный проспект, 21); В. А. Гаврилин (улица Пестеля, 12), А. П. Петров (4-я линия Васильевского острова, 17). Имя Валерия Гаврилина присвоено Детской школе искусств № 8 Приморского района Санкт-Петербурга. В 1997 году Д. Д. Шостаковичу установлен бронзовый бюст на гранитном постаменте (скульпторы А. Н. Чернецкий, С. А. Чернецкий) во дворе дома 29/37 на Кронверкской улице, где композитор в начале блокады сочинял Седьмую «Ленинградскую» симфонию. Памятник Д.Д. Шостаковичу на пересечении улицы его имени и проспекта Энгельса (скульптор Константин Гарапач) был торжественно открыт в 2009 году в день его рождения 25 сентября в присутствии сына композитора — известного дирижера Максима Шостаковича, одобрившего памятник.
Мемориальными досками также отмечены дома, в которых жили великие певцы Л. В. Собинов (улица Чайковского, 8), Н. Н. Фигнер (Литейный проспект, 36), Н. К. Печковский (Лермонтовский проспект, 4), С. П. Преображенская (Гороховая улица, 4); создатель Оркестра русских народных инструментов В. В. Андреев (переулок Грив-цова, 2); академик, композитор Б. В. Асафьев (площадь Труда, 6).
Память о Владимире Васильевиче Стасове (1824-1906), великом русском музыкальном и художественном критике, увековечена мемориальными досками на доме № 26 по Моховой улице, в котором он жил, и на здании Российской национальной библиотеки (бывшая Публичная библиотека), где он проработал более 50 лет.
В нашем городе есть проспект Римского-Корсакова (бывший Ека-терингофский проспект) и улица Чайковского (бывшая Сергиевская; в доме № 41 Чайковский жил в детстве). В новых северных районах Петербурга улицы названы именами Шостаковича, Б. В. Асафьева. Есть там улица Композиторов (стало быть, названная в честь всех отечественных композиторов!).
Н. А. Римскому-Корсакову установлены — памятник слева от консерватории (скульпторы В. Боголюбов, В. Ингал, 1952) и мемориальная доска на Загородном проспекте, 28. Его имя присвоено консерватории, музыкальному колледжу (Матвеев переулок, 1-а), музыкальной школе для взрослых (улица Думская, 3). Открыт Музей-квартира на Загородном проспекте, 28.
Имя М. П. Мусоргского носит Музыкальный колледж на улице Моховой, 36. В память об обучении Мусоргского в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров перед этим зданием на Лермонтовском проспекте, 54, в 1989 году установлен бюст композитора (скульптор А. П. Тимченко).
О П. И. Чайковском напоминают не только две мемориальные доски и улица его имени, но также скульптура в фойе Театра консерватории (скульптор В. Беклемишев). Композитор изображен сидящим в кресле с нотами в руках. В 1993 году в Таврическом саду был установлен на гранитном постаменте бронзовый бюст композитора (скульптор Б. Пленкин). На могиле Чайковского (Тихвинское кладбище Александро-Невской лавры) в 1897 году поставлен памятник, выполненный по рисунку И. А. Всеволожского скульптором П. П. Каменским. Деньги на памятник собирали всем миром: устраивались концерты, проводилась подписка, были напечатаны открытки с нотными строчками из сочинений Чайковского.
Музыкально-историческое общество графа А. Д. Шереметева собирало деньги на установку памятника Чайковскому на Малой Конюшенной улице вблизи Невского проспекта. Но общество не успело осуществить свой замысел: грянула революция 1917 года. До сих пор нет в Петербурге, где учился великий композитор, где жили его отец и братья, где прозвучали его первое и последнее сочинения, состоялись премьеры многих опер и балетов, нет городского памятника! Не создан и мемориальный музей Чайковского в доме № 13/8 на Малой Морской, хотя в год столетия со дня его смерти сообщалось о принятом решении создать такой музей-квартиру.
Установлена памятная доска на Бородинской улице, 13. В этом доме жил замечательный советский пианист, ректор Ленинградской консерватории, профессор, народный артист СССР Павел Алексеевич Серебряков (1909-1977).
Многие выдающиеся русские композиторы, артисты, музыкальные деятели XIX-XX веков погребены в усыпальницах и на кладбищах Александро-Невской лавры, на Литераторских мостках Волкова кладбища, на Новодевичьем кладбище, на кладбище в поселке Комарово. На могилах установлены высокохудожественные надгробные памятники, выполненные по проектам выдающихся художников, скульпторов и архитекторов. Так проявляется благодарная память потомков о лучших представителях отечественной культуры.
Многие страницы жизни и творчества великого русского композитора, пианиста и дирижера Сергея Васильевича Рахманинова (1873-1943) связаны с Петербургом. Свое музыкальное образование он начал получать в Петербургской консерватории, где учился три года. В Петербурге жили многочисленные родственники и друзья Рахманинова. Так, его двоюродный брат, известный в Европе пианист и дирижер Александр Ильич Зилоти (1863-1945), организовал в северной столице абонементные симфонические концерты, носившие просветительский характер. Рахманинов с 1903 года регулярно выступал в концертах А. Зилоти, проходивших в зале Дворянского собрания. Премьеры многих сочинений Рахманинова также состоялись в Петербурге. Приезжая в Петербург в 1903-1913 годах, Сергей Васильевич останавливался в квартире другого своего кузена — А. Г. Прибыткова в доме № 3 по Екатерининскому каналу (ныне — канал Грибоедова), а затем с 1913 по 1917 год — в квартире А. Зилоти (Крюков канал, 14). Отсюда 23 декабря 1917 года Рахманинов вместе с семьей навеки покинул Россию. К сожалению, до сих пор память о пребывании Рахманинова в Петербурге не увековечена ни памятником, ни мемориальной доской, ни улицей его имени. Но отрадно, что в 1998 году (с 25 марта по 3 апреля) 125-летие со дня рождения композитора было отмечено фестивалем его музыки в Капелле52. В нашем городе создано и Рахманиновское общество. Имя Рахманинова носит Детская школа искусств.
К сожалению, до сих пор в Петербурге не увековечена память о крупнейшем музыкальном деятеле, меценате Митрофане Петровиче Беляеве (1836-1903). Богатый лесопромышленник, он все свои средства тратил на развитие русской музыкальной культуры. Беляев получил домашнее музыкальное образование, играл на алы е, фортепиано, участвовал в любительских квартетах и оркестрах. Беляев основал «Русские симфонические концерты» (1885), «Русские квартетные вечера» (1891), устраивал ежегодные конкурсы на лучшее сочинение камерного жанра, учредил Глинкинские премии для поощрения творчества русских композиторов, основал нотное издательство «М. П. Беляев в Лейпциге».
В его доме на Николаевской улице (теперь — улица Марата), 50, в 80-90-х годах XIX века на «беляевских пятницах» — квартетных вечерах — собирались петербургские и московские композиторы и исполнители. Так сложился известный Беляевский кружок, возглавляемый Н. А. Римским-Корсаковым. В «Кружок» входили ученики Римского-Корсакова по консерватории: композиторы Ф. Акименко, Н. Амани, К. Антипов, Ф. и С. Блуменфельды, И. Витоль, А. Глазунов, В. Золотарев, А. Лядов, Н. Соколов, Н. Черепнин, а также дирижер Г. Дютш, пианисты Н. Лавров и А. Винклер, виолончелист А. Вержбилович. Постоянными посетителями «беляевских пятниц» были А. Бородин, В. Стасов. Часто приезжали и москвичи — композиторы П. Чайковский, С. Танеев, А. Скрябин, С. Рахманинов.
На «беляевских пятницах» существовала традиция: композиторы должны были приносить новые сочинения для беляевского любительского квартета. Если они об этом забывали, то писали сочинение в течение вечера. Так постепенно сложился сборник пьес для струнного квартета, изданный Беляевым под названием «Пятницы». Эту музыку с удовольствием исполняют и квартеты, и, в переложении, струнные оркестры.
Особенной любовью и вниманием Беляев отмечал тогда молодого, невероятно талантливого композитора Александра Глазунова. Беляев устроил его первый авторский концерт, купил у Глазунова право на издание всех его сочинений, в каждую программу Русских симфонических концертов обязательно включал произведения Глазунова. Летом 1884 года Беляев повез девятнадцатилетнего композитора в заграничную поездку, во время которой они посетили Веймар и Глазунов был представлен маститому Ф. Листу. Маэстро познакомился с Первой симфонией Глазунова и одобрил ее. Поистине Беляев стал для Глазунова добрым гением.
Н. А. Римский-Корсаков вспоминал: «Беляев был богатый торговый гость, немножко самодур, но притом честный, добрый, откровенный до резкости, иногда даже до грубости прямой человек, в сердце которого были, несомненно, даже нежные струны, радушный хозяин и хлебосол. Но не широкое радушие и возможность прикармливания были его притягательной силой. Таковой была, помимо симпатичных нравственных сторон его существа, беззаветная его любовь и преданность музыке».
После смерти М. П. Беляева, согласно его завещанию, управление всеми его музыкальными делами перешло к Попечительному совету, в который вошли Римский-Корсаков, Лядов и Глазунов. К 1917 году Попечительный совет состоял из Глазунова, Витоля и Н. В. Арцыбу-
шева. Последняя Глинкинская премия была вручена С. В. Рахманинову в декабре 1917 года. Фонд М. П. Беляева, который распределял на премии и нотоиздательство Попечительный совет, складывался из наличных денег, получаемых в качестве 6 процентов от ипотечного капитала, заключенного Беляевым в ценные бумаги и помещенного им в Российский государственный банк. В 1917 году все банки были национализированы Советской властью, и Фонд Беляева в России остался без денег.
Ныне в Германии вокруг издательства «М. П. Беляев в Лейпциге» сложился Благотворительный фонд имени М. П. Беляева. Его возглавляет композитор Сергей Александрович Черепнин (р. 1941) — внук композитора Н. Черепнина, продолжавшего дело Беляева в 30-е годы в эмиграции в Париже.
...Рядом с домом Беляева, в доме № 52 на Николаевской улице, жил композитор, профессор консерватории, соратник Беляева А. К. Лядов. На доме после его смерти в 1916 году была установлена мемориальная доска. В годы Великой Отечественной войны в дом попала бомба. При восстановлении здания после войны доску на время сняли, она исчезла и до сих пор не восстановлена.